человек по фронту и пять в глубину, чтобы захватить как можно больше
пространства, остальным альбагским подразделениям предстояло сформировать
клин и приготовиться к отражению контратаки. Часть копий им было велено
оставить рядом со стрелками, у линии намеченных траншей.
прикинул, что артиллеристы спалили своим огненным зельем не так уж много
народу -- на берегу лежало с полтысячи трупов и еще столько же плыло по
течению или покачивалось на мелководье. Цели своей они, впрочем, достигли,
отбросив неванцев от моста и прикрыв стремительную высадку десанта. С того
мгновения, когда неванская пехота вырвалась из огненных объятий, прошло не
больше получаса, и вряд ли обожженные бойцы успели сформировать
оборонительный строй или переместиться в тыл, под защиту свежих и
боеспособных отрядов. В подобных делах многое решала скорость, и Блейд почти
не сомневался, что противник не ожидает его стремительной атаки.
второй и третьей текадами. Их командиры, Лэрд с сизым шрамом и широкоплечий
Хрот, поджидали его, как и было условлено, на флангах своих подразделений --
вместе с трубачами, посыльными и десятком солдат покрепче, которым
предстояло играть роль телохранителей. Блейд велел сомкнуть ряды, выровнять
строй и повел свою маленькую армию вперед. Дымная завеса, в которой
продвигались шеренги воинов, постепенно редела, но воздух не становился
чище: в нем по-прежнему витали тошнотворные запахи горелого.
странник ускорил шаг. Дым рассеялся, и теперь он увидел то, что и ожидал: не
боевые порядки, готовые к отражению атаки, а орду деморализованных и
стенающих людей, что отгораживала альбагов от прочей вражеской армии. Его
воины, должно быть, показались этим несчастным демонами, возникшим прямо из
мрачного царства Кораны, повелительницы смерти.
топорами. Блейд не поднимал оружия, следуя за плотным клином телохранителей,
прокладывавших ему дорогу. Только сейчас он смог разглядеть неванцев --
коренастых, крепких, иссиня-смуглых, с пышными ассирийскими бородами,
падавшими крутыми кольцами на бронзовые нагрудники; обгорелые трупы,
виденные на берегу, мало походили на людей.
предстояло превратиться в трупы. Альбаги надвигались стеной, сверкали
секиры, неванские клинки бессильно отскакивали от прочных щитов, хрустели
кости, скрежетали доспехи. По мере того, как первые ряды обожженных и
израненных падали на землю, под ноги атакующим, сопротивление крепло; однако
у противника не оставалось времени сформировать оборонительный строй. То
была не битва, а бойня; и вся многотысячная масса неванской пехоты, зажатая
меж своими войсками и наступающим отрядом, казалась обреченной на
уничтожение.
на фланги. Пока никаких признаков обхода он не замечал; трубачи первой и
четвертой текад тоже не подавали тревожного сигнала. Вероятно, неванские
полководцы были ошеломлены и еще не разобрались, что же возникло перед ними:
сравнительно небольшой отряд или вся кантийская армия, чудом перебравшаяся
на правый берег. Странник не сомневался, что вскоре шок пройдет, и тогда
начнется сокрушительная контратака всеми силами и средствами; либо он
удержит плацдарм, либо неванцы сбросят его солдат в реку, и тогда их накроют
снаряды Огненосцев, которые попытаются защитить мост. Иных альтернатив не
было.
губам бронзовые горны, и резкие протяжные ноты, похожие на вскрик чайки,
перекрыли стоны, вопли и лязг металла. К большому облегчению Блейда, сзади
откликнулись; это означало, что пять тысяч резерва спешат на помощь.
Перед ними, в двух сотнях шагов, протянулись свежие шеренги копьеносцев и
мечников, строй которых по фронту был раза в три длиннее альбагского; на
правом и левом флангах гарцевали всадники, а в центре, сразу за пехотинцами,
сверкали бронзовыми бортами колесницы. Блейд велел отступать.
дисциплиной, и приказ был выполнен без проволочек. Развернувшись и повесив
щиты за спины, альбаги зашагали назад -- но не слишком торопливо, чтобы не
провоцировать скорую атаку. Перед ними стояли не городские стены, за
которыми ждала добыча, а вражеские войска, в десять раз превосходившие их
числом; проявлять рвение было ни к чему.
решил Блейд, оглянувшись назад и прикидывая расстояние до нападавших,
шеренги их оставались ровными, линия копий мерно колыхалась в такт бегу.
Всадники и колесницы пока держались позади, а за ними можно было различить
новые массы пехоты, застывшие широким полумесяцем на опушках окрестных рощ.
Мощная армия! Вполне способная отразить набеги ситалла и воинственных
бхиотских князей! Но перед имперским войском она значила не больше, чем пыль
на дороге.
другой, третий -- и альбаги остановились, перебрасывая щиты на плечо,
поигрывая секирами. Затем строй их раздался, две текады повернули влево, две
-- вправо, прикрывая фланги, сзади же начал нарастать шум, топот и звон
оружия. Резервные тысячи, сбившись плотным ромбом, шли в атаку, и острие
клина пришлось в точности туда, где находился Блейд со своими
телохранителями.
кожи и металла; отбив направленное в грудь копье, странник врубился в первую
шеренгу неванцев, прокладывая дорогу топором. Это была привычная работа:
мелькали чернобородые лица, блестящие панцири окрашивались кровью, падали
под ноги пышные султаны из конских хвостов, лязгали о щит кривые тяжелые
мечи, наплывали и исчезали яростные глаза, рты, распяленные криком или
стоном. Масса альбагских воинов мощно подпирала сзади, выдавливая Блейда,
словно раскаленный камень, вздымаемый потоком лавы в жерле вулкана, и он
рубил и колол, пуская в ход то лезвие секиры, залитое алым, то верхнее или
нижнее острие. Он рубил и колол, колол и рубил, но тяжкий ратный труд на
этот раз не бросался в голову пьянящим огненным напитком, не стучал в виски
яростными ударами пульса. Он бил топором размеренно и спокойно, будто кузнец
по наковальне, он работал -- но и только.
флангах тоже успешно оборонялись, не подпуская неванцев к берегу реки, к
мосту, по которому уже наверняка текли, струились на правый берег потоки
закованных в железо воинов и лошадей в кольчужных сетках. Давление вражеской
пехоты постепенно слабело, и в какой-то момент странник понял, что готовится
конная атака, значит, пора отходить. Это решение вспыхнуло мгновенно, словно
бы он воспарил над полем битвы, оглядывая и оценивая все: расстояния до
траншей и вражеских колесниц, диспозицию трех своих оборонявшихся отрядов,
редеющие шеренги пеших неванцев, освобождавших дорогу колесничим.
командира от мечей и копий. Один трубач был еще жив, второй, вероятно,
остался где-то позади, втоптанный в кровавую грязь. Блейд поймал его за
плечо и проревел.
тростники раненного тигра: четыре отрывистых ноты, потом -- еще четыре.
Трубачи сражавшихся на флангах текад повторили их, и альбаги подались к
берегу. Противник их не преследовал. Неванцам нужно было время -- пять минут
или десять, -- чтобы повторить недавний маневр Блейда: расступиться и
выпустить на упорных пришельцев колесницы с вращающимися лезвиями.
или десять минут -- столько, сколько подарит им враг, затем сотни колесниц
ринутся в погоню, тысячи сверкающих клинков врежутся в человеческие тела,
ливень стрел и дротиков обрушится с небес подобно гневу Гирларла. Такую
атаку не сдержать, секира хороша против пешего бойца, но с конным войском
лучше сражаться копьем и мечом.
надо: два ярда ширины, глубиной в рост человека, с небольшим, но крутоватым
валом за ними. Невеликое препятствие для человека, но почти непреодолимое
для колесниц. Пока альбаги разбирали копья, выстраивались за валом
вперемешку с лучниками, Блейд осмотрел берег. Мост был уже закончен, и по
нему торопливо двигались первые сакры фалангитов, их длинные пики
покачивались над глухими шлемами, словно стебли тростника, чуть колеблемого
ветром. Крепкорукие тянули вторую нитку переправы, еще один наплавной мост
рядом с первым. Теперь они работали и на западном берегу, и на восточном;
оба отряда шли навстречу друг другу, и еще несколько сотен человек
перегоняли через реку плоты, груженые бочками, досками для настила, кипами
кож и цепями. Вся степь за Раддой была покрыта темными прямоугольниками
воинских станов, простиравшихся на мили и мили вдоль побережья и в глубь
суши. Везде курились дымки, стояли палатки, фургоны и боевые машины;
имперская армия походила на великана, отдыхавшего за рекой, который протянул
через водный поток одну неимоверно длинную руку, чтобы прихлопнуть мышь.
глазами. Он оказался отличным офицером, и было совершенно непонятно, за что
его разжаловали из сакоров и лишили чести и имени.
готовы к отражению конной атаки. Мне нужен еще один трубач и пара посыльных.
Командиры стрелков уже выкрикивали приказы; альбаги, присев за бруствером и
Буркатовский Сергей
Юрьев Сергей
Андреев Николай
Пехов Алексей
Журавлев Владимир
Сертаков Виталий