Лейн была совершенно нагой: только бархатная кожа, покрытая терпким потом
страсти.
стоны его партнерши свидетельствовали скорее об удовольствии, нежели о боли;
он обучил ее весьма многому.
Лейн намертво сплелись на спине Блейда, пальцы гладили жесткие волосы, она
стонала так, что варварского подобия рок-н-ролла уже не было слышно.
Странник погружался во влажное тепло, в теплую влагу, захватившую его в
плен, окружившую непроницаемой багровой мглой.
-- почти одновременно с Блейдом. Она изогнулась всем телом, вскрикнула,
потом задрожала и обмякла. Но странник этого уже не почувствовал; как только
наступило облегчение в его чреслах, черная пелена небытия окутала его с
головой.
опыт полномочного посланца лорда Лейтона в иных мирах заставляли его чутко
реагировать на подобные раздражители, хотя, пожалуй, физиологический
механизм такого явления не смог бы объяснить ни один врач. Впрочем, Блейд
никогда и не пытался добиться таких объяснений; он просто следовал не только
здравому велению рассудка, но и туманным намекам инстинкта.
осмотрел окрестности. Память, на которую он уже не мог пожаловаться,
услужливо напомнила обо всем случившемся до потери сознания; внутренние часы
сразу же подсказали, что по другую сторону яви он пребывал не более десяти
минут.
разливался стынущий розовый кисель закатной зари. Лейн в комнате вроде бы не
было.
неприятным, если не сказать больше. У него адски болела голова! Бригада
усердных тружеников под черепом взламывала асфальт пневматическими молотками
и тут же укладывала новый. Сколько будут продолжаться эти дорожные работы и
что послужило их причиной? Слишком близкое общение с Лейн? Это его не
порадовало. Если такое будет продолжаться каждый раз, то можно лезть головой
в петлю... Правильно говорил доктор Хэмпсфорд -- пора бросать!
увидел Лейн. Она сидела на постели, попрежнему нагая, кожа ее лоснилась от
пота. Напряжение в глазах и головная боль заставили его застонать; этого
было достаточно, чтобы женщина поняла -- гость приходит в себя.
в его волосы. Странник готов был уже, расслабившись, полностью отдаться во
власть этих рук, как вдруг что-то заставило его насторожиться.
жизнь.
стальная игла приближалась к шее Блейда. Превозмогая боль в голове и ломоту
в суставах, он поднялся -- резко, рывком. Не ожидавшая этого Лейн почти не
сопротивлялась. Как и две недели назад, сильные пальцы странника стиснули ее
шею, другой рукой он перехватил тонкое запястье; после недолгой борьбы
кусочек острой стали оказался у него на ладони.
нисколько не заботясь об ощущениях Лейн и проклиная только вновь
поднимавшееся желание; оно заставляло рабочих греметь молотками еще
ожесточеннее, застилало взор багровой пеленой. Пальцы левой руки сжали
подбородок женщины, правая приблизила иглу к ее шее -- точно туда, где она
должна была бы проткнуть его собственную кожу. Лейн в ужасе выгнулась дугой.
хватку, чтобы дать ей вздохнуть.
услышал. Еще не до конца понимая, в чем дело, он скатился с женского тела,
нырнув за диван. Портьеры, скрывающие дверь, раздвинулись, Лейн приподнялась
на локтях, и тут он услышал знакомый свист.
груди у нее было кровавое месиво. Кровь заливала все вокруг, но была почти
незаметна -- красная на красном...
и укрыл ею нагое тело женщины. Он не удержался и провел рукой по ее щеке:
жизнь вместе с кровью покинула плоть, сделав кожу восковой и нечеловечески
бледной; Лейн ухе начала холодеть. Рядом с ее растрепавшимися короткими
волосами странник нашел и иглу -- маленький кусочек стали с тяжелой головкой
на конце. Подумав немного, он решил забрать ее с собой. Пригодится.
чью же дорогу перебежал на сей раз.
этот факт самое подтвердил журналист, Гаген Торн. Плохо, что она так и не
смогла ответить, кто же распорядился разделаться с гостем из иного мира...
кому он помешал. Но Лейн, собираясь лишить его жизни, пусть и нечаянно, но
спасла его, защитив своим телом от смертоносного оружия. Странник почти не
сомневался, что неведомый убийца приходил именно по его душу, и только
полутьма в комнате заставила его выстрелить по первому попавшемуся телу.
Удивительно, что он даже не подошел проверить результаты своей работы! Да,
прав Дайн Джеббел: профессиональное искусство тайных агентов Эрде оставляет
желать лучшего...
появился бы дальнейший след, но... Но что предаваться пустым сожалениям? Он
не мог преследовать таинственного преступника -- не только без оружия, но и
без одежды. Риск был слишком велик.
напряжение. Вытеревшись найденным халатом Лейн, он вернулся в комнату, где
разыгралась кровавая драма, и осмотрел свою одежду.
осторожно вышел в коридор и там натянул рубаху, брюки и башмаки. Оглядев
пол, он не обнаружил следов; хотя покушение оказалось неудачным, о
собственной безопасности убийца побеспокоился.
агентов с Юго-Запада. Удобный повод исчезнуть, скрыться и от одного, и от
других! Сейчас он гораздо лучше ориентировался в местных условиях, чем две
недели назад, так что побег не грозил скорым провалом. Кроме того, он
полагал, что, возвратившись в Столицу, просто подпишет себе смертный
приговор без отсрочки исполнения.
свой персональный коммуникатор, потом выпустил из бака машины побольше
горючего, намочил в нем тряпку, отошел подальше и поджег. В дальнейших
результатах он мог не сомневаться -- поскольку, в отличие от местных
агентов, был настоящим профессионалом.
затянутым осенними тучами небом Эрде, отправился в путь. Ветер бил ему в
лицо, за спиной разгоралось зарево пожара, грунтовая дорога тянулась на
север, петляя среди невысоких холмов.
то в сторону моря, не то неведомо куда. Именно такая неопределенность и
нужна была сейчас Блейду, чтобы собраться с мыслями. Как будто специально,
ветер тоже изменил направление, по-прежнему охлаждая разгоряченное лицо
путника. Сейчас он нес с собой запахи моря, столь родные и привычные по
Дорсету; терпкий, пропитанный йодом аромат гниющих водорослей и горьковатый
-- мокрых известняковых скал.
приблизившись к самой земле, решили укрыть ее своим саваном?.. Неожиданно
стало значительно теплее. Блейд брел как будто в сером молоке, озаряемом
неясными огнями вдали и пожаром, что бушевал на вилле -- в прибежище любви,
едва не обернувшемся смертельной ловушкой.
землю и, прикрывшись плащом, заснул.
рассвета. А может, этому поспособствовали сырость и холод -- или кошмары,
которым днем в памяти не остается места. Какая, впрочем, разница?
туман. Изредка из него выныривали, пронзительно призывая кого-то, большие
Куликов Роман
Круз Андрей
Самойлова Елена
Свержин Владимир
Зыков Виталий
Лондон Джек