скрюченную тень Мышелова на парус из небеленого полотна.
которая сматывалась с катушки - ее Фафхрд держал в той же руке, что и лук,
и чуть придерживал большим пальцем. На миг бечева немного ослабла, потом
дернулась в сторону кормы. Нога Фафхрда скользнула вдоль поперечины и
уперлась в поплавок, локтях в трех от борта. Фафхрд позволил другой ноге
соскользнуть вслед за нею и оказался распростертым на поперечине почти по
колени в воде; он осторожно вываживал рыбу, посмеиваясь и что-то довольно
бормоча.
Мышелов, когда Фафхрд подал ему дымящийся белый кусок рыбы, сваренной на
плите в уютной каютке на носу судна. - Может, к своему кольцу ты раздобыл
еще и браслет с ожерельем?
этот миг в мире не существовало ничего, кроме еды. Но когда позже они
растянулись на палубе под звездным небом, по которому гнал редкие облака
свежий ветер, дувший с правого борта их летящего все быстрее суденышка.
Северянин заговорил:
ушла под воду много веков назад. Но еще до этого мой народ совершал на нее
набеги, хотя путь был неблизким, а обратная дорога изнурительной. Я плохо
помню подробности - слышал лишь какие-то обрывки разговоров, когда был
совсем маленьким. Но я видел несколько безделушек с примерно такой же
резьбой, как на кольце, их было совсем немного. В легендах вроде
говорилось о том, что люди, жившие в далекой Симоргии, были
могущественными волшебниками, которые повелевали ветрами, морями и всеми
подводными обитателями. Но за это океан поглотил их. И теперь они под
водой. - Развернув ладонь, Фафхрд уперся большим пальцем в палубу. - В
легенде говорится, что однажды летом мой народ решил напасть на них, но
домой вернулось лишь одно судно, когда все уже потеряли надежду, а его
команда была полумертвой от жажды. Они говорили, что плыли очень долго, но
так и не добрались до Симоргии, не увидели ее скалистого берега и
приземистых башен со множеством окон. Только пустынное море. Они пробовали
повторить набег на следующее лето и еще на следующее, но Симоргии так
больше и не нашли.
идем сейчас над затонувшей землей? Может эта рыба, что ты поймал, и близко
не подплывала к ее башням?
находимся сейчас там, где по нашим расчетам должны быть, то есть почти
дома, то возможно так оно и есть. А может, и нет. Я не знаю, существовала
ли Симоргия на самом деле. Эти сказители любят приврать. Как бы там ни
было, эта рыба не так уж стара и никак не могла поживиться плотью
какого-нибудь жителя Симоргии.
же выбросил это кольцо.
представил себе сказочную Симоргию - не безжизненную и заросшую илом, а
такую, какой она была когда-то: богатую своими ремеслами и торговлей,
могущественную неведомыми чародейскими силами. Потом это видение сменила
другая картина: длинная и узкая двадцативесельная галера - такая, какие
строили его соплеменники, - рассекающая волны бурного моря. Одежда
капитана, стоящего на корме, поблескивает золотом и сталью, кормчий,
напрягая все мускулы, навалился на рулевое весло. Лица сидящих на веслах
воинов нетерпеливы и возбуждены желанием покорить неизведанное, а весь
корабль похож на устремленное вперед копье. Фафхрд подивился живости
представшего перед ним видения. Внутри у него зазвенели давно забытые
желания. Он нащупал кольцо, провел пальцем по изображениям корабля и
чудовища и снова усмехнулся.
в защищенный от ветра небольшой фонарь из рога. Он был укреплен на корме и
хоть немного рассеивал окружающий мрак. До полуночи на вахте стоял
Мышелов. Вскоре Фафхрд погрузился в сон.
помощь. Мышелов звал его. Одномачтовик накренился так, что правый поплавок
лишь касался гребней волн. Ветер бил в лицо студеной водяной пылью. Фонарь
раскачивался. Звезды были видны лишь за кормой. Мышелов привел суденышко к
ветру, Фафхрд взял три рифа, а волны бились прямо о нос одномачтовика,
порою перехлестывая через планширь.
присоединился к Мышелову, а постоял немного, впервые засомневавшись,
выдержит ли его одномачтовик крепкий шторм. У себя на севере он не стал бы
строить такое судно, но это было лучшее, что он сумел сделать при
сложившихся обстоятельствах. Еще на берегу Фафхрд тщательнейшим образом
проконопатил и просмолил все швы, заменил все слабые детали деревянного
набора, вместо прямого поставил треугольный парус и сделал форштевень
немного выше. Для придания судну большей устойчивости он снабдил его
аутригерами, поставив их чуть в корму от мачты, а длинные поперечные связи
тщательно вытесал из самого прочного дерева, какое смог раздобыть. Он
знал, что потрудился на славу, однако у суденышка все равно остался
довольно неуклюжий набор и множество скрытых изъянов. Принюхиваясь к
резкому соленому воздуху, Фафхрд стоял и сузившимися глазами всматривался
в наветренную сторону, пытаясь оценить, что станет с погодой. Тут до него
дошло, что Мышелов что-то говорит еду, и он повернул голову.
взглядом в дикий мерцающий хаос мрака и волн с наветренного борта. Он уже
не думал о судне и погоде, а просто наслаждался внушающей ужас и
повторяющейся из века в век картиной, покачиваясь, чтобы удержать
равновесие, ощущая каждое движение судна и вместе с тем безудержную, но
родную для него силу стихии.
оказался во власти могущественных чар. Из вздымающейся к небесам стены
ишака вынырнул увенчанный драконьей головой нос галеры. Фафхрд увидел
черное дерево бортов, светлые весла, блеск влажного металла. Все это так
походило на картину, нарисованную его воображением, что от изумления он
лишился дара речи: то ли перед ним еще одно видение, то ли он каким-то
внутренним чутьем предвидел появление черной галеры, то ли мысленно вызвал
ее из океанских глубин. А галера вздымалась все выше и выше.
от неимоверного напряжения. Одномачтовик буквально в последнюю секунду
выскользнул из-под форштевня с драконьей головой. А Фафхрд все смотрел на
галеру, как будто она была видением. Он не слышал, как Мышелов кричал ему,
что их парус заполоскал и перекидывается на другой борт. Гик врезался
Северянину под коленки и столкнул его за борт, однако он упал не в воду, а
приземлился на узкий поплавок, с трудом сохраняя равновесие. В этот миг,
увидев, что ему на голову стремительно опускается весло галеры, он
рванулся в сторону и инстинктивно ухватился за лопасть. Волны завертели,
закрутили Фафхрда, но он, крепко вцепившись в весло, начал медленно
карабкаться по нему вверх.
не сможет плыть. К тому же он все еще был словно околдован увиденным. О
Мышелове и одномачтовике он забыл начисто. Вырвавшись из алчных объятий
волн. Северянин добрался до борта галеры и вцепился в край отверстия для
весла. Оглянувшись назад, он с каким-то тупым удивлением увидел
удаляющуюся корму его суденышка и в свете качающегося фонаря - лицо
Мышелова с совершенно беспомощными глазами под серым капюшоном.
Из-за борта вылетела рука с зажатым в ней кинжалом, увильнув от удара,
Фафхрд схватил ее за кисть, вцепился в борт галеры, поставил ногу в
отверстие прямо на весло и изо всех сил дернул руку с кинжалом на себя.
Его противник выпустил кинжал слишком поздно и, не успев как следует
уцепиться за борт, полетел в воду, в запоздалой панике брызжа слюной и
стуча зубами. Инстинктивно перейдя в наступление, Фафхрд спрыгнул на
скамью для гребцов, оказавшуюся последней из полутора десятков,
расположенных под палубой юта. Мгновенно углядев стойку с мечами, он
схватил один из них, чтобы встретить две спешащие к нему темные фигуры -
одну с носовых скамей, другую - с кормы. Они набросились на него
стремительно, но молча, что показалось Фафхрду странным. Замелькали
искрящиеся от водяных брызг клинки.
и все время ожидая нападения сверху. Ему удалось уклониться от
сокрушительного выпада и парировать неожиданный удар наотмашь, сделанный
тем же оружием. В лицо ему хлестнул запах винного перегара. Кто-то вытащил
весло и швырнул его, словно огромное копье; оно пролетело между Фафхрдом и
его противниками и врезалось в стойку с мечами, Фафхрд разглядел крысиного
вида лицо с глазками-бусинками, ощерившееся на него из тьмы под палубой
юта. Один из его противников сделал бешеный бросок вперед, но
поскользнулся и упал. Другой отступил, чтобы собрать силы для очередной
атаки, но так и застыл с поднятым мечом, глядя Фафхрду за спину, словно
оттуда исходила новая угроза. Громадная волна ударила ему в грудь, и он
скрылся в кипящем водовороте.
борт. Палуба угрожающе накренилась. Вода хлынула в отверстие для весел в
противоположном борту. В замешательстве Фафхрд понял, что галера попала на
подошву волны и зачерпывает воду всем бортом. Такого ей не выдержать.
Увернувшись от следующего вала, он бросился на помощь кормчему, в
одиночестве боровшемуся на юте со стихией. Они вдвоем навалились на
громадное рулевое весло, которое казалось погруженным не в воду, а в
камень. Дюйм за дюймом они медленно двигались по узкой палубе. И тем не
Орловский Гай Юлий
Каргалов Вадим
Мацумото Сэйте
Орлов Алекс
Андреев Николай
Суворов Виктор