дворе царила суматоха - устанавливались шатры и палатки, горели костры,
над которыми в котелках явно что-то варилось. Из-за пригорка поднимался
густой столб черного дыма. Норман, которому он поручил сжечь трупы мертвых
скакунов, похоже, уже взялся за дело...
по сторонам. Невольно Алессан сделал шаг вперед, выйдя из тени на свет.
Человек увидел его, и не разбирая дороги, ринулся к нему.
прямо-таки разламывалась. Эти проклятые барабаны гудели даже в его
кошмарах - трудно назвать снами ту мерзость, что ему сейчас снилась. Он и
проснулся-то не столько из-за шума, сколько убегая от излишне мрачных
грез. Он лежал на постели, ощущая себя совершенно опустошенным. Новая
барабанная дробь заставила его зарыться головой под подушку.
барабаны гремят так невыносимо громко. Почему он раньше этого не замечал?
Надо было бы врачевателям поселиться в более тихом месте! В тщетной
надежде на облегчение, Капайм закрыл уши ладонями. И тут он вспомнил все
те сообщения, что он оставил для передачи в холды и вейры. Неужели их до
сих пор не передали. Уже, наверно, полдень! Разве мастер барабанщик не
понимает, насколько все это важно?! Или какой-нибудь глупый ученик посмел
спрятать его записку в надежде поспать лишнюю пару часиков?
сердце билось под стать бешеному ритму барабанов. Весьма странно...
заметили. Перекатившись на бок, Капайм попытался сесть. Надо что-нибудь
принять от головной боли. Собравшись с силами, которых оказалось не так уж
и много, Капайм сел. И не сдержал глухого стона. Шатаясь из стороны в
сторону, он встал на ноги и добрался до шкафа.
помогало. Отмерив дозу, Капайм плеснул в чашку воды и одним глотком выпил
лекарство. Не в силах больше стоять, он, чуть не падая, доковылял до
кровати и ничком повалился на постель. Он и сделал-то каких-то несколько
шагов, а сердце теперь колотилось еще безумнее, чем раньше, и он буквально
обливался потом.
снова застонал. Сейчас не время болеть. Ему следовало заниматься борьбой с
этой непонятной эпидемией, а не валяться в постели. Лекари не болеют.
Кроме того, он же так тщательно мылся после осмотра каждого больного.
совершенно не может думать. Надо так много всего сделать! Надо перечитать
и обработать записи, проанализировать ход развития болезни и вероятность
вторичных инфекций типа пневмонии или ангины. Но как же он сможет
работать, если ему даже глаз не разлепить? В отчаянии Капайм обхватил
голову руками и даже застонал от чувства собственного бессилия.
кто-то еще кроме него. Еще минуту назад он был один.
же вскрикнул от жгучей боли в висках - последствие его неосмотрительно
резкого движения.
выспаться, - Капайм слушал этот спокойный голос и чувствовал, как в него
вливаются новые силы. - Вы ведь заразились этой новой болезнью, не так ли?
покидало Капайма.
только вас сейчас не поминали так часто.
осаде. Фортин делает все, что в его силах.
лучше удавались организационные дела, чем диагностика. Ты только передай
ему мои заметки. В них все, что мне удалось узнать об этой болезни.
папочку.
ее содержимое.
очень скоро я узнаю об этой болезни гораздо больше.
собственным опытом. Что вам принести?
эту комнату. Даже ты сама не должна проходить дальше двери. Все, что я
попрошу, оставляй на столе у входа.
пожалел. - Я предпочитаю быть один.
необыкновенно заразна? Скажи, в холде или в Мастерской больше никто не
заболел?
меня... Так вот, любого, кто появится, тут же изолировать на четыре дня.
Судя по сообщениям, обычно инкубационный период составляет два дня, но
рисковать не хочется... Кстати, я до сих пор не знаю, как долго больной
остается заразным - а значит, нам следует проявлять двойную осторожность.
Я буду записывать ход болезни и ее симптомы. Я положу свои записи вот
сюда: на случай... на случай...
от болезни, которую не смогу исцелить...
идет день и ночь.
вы прилетели в холд. К сожалению, сам он отправился спать до вашего
появления, и потому добрался до своего стола только к полудню. Он
наверняка захочет с вами увидеться.
не помогает. Более того, мне кажется, что от не больше вреда, чем пользы.
В Айгене и Керуне, между прочим, мы использовали именно сладкий корень - и
что толку? Посоветуй ему попробовать настойку из листьев папоротника.
Может, она и собьет жар. Пусть попробует также и другие жаропонижающие.
него будет вдоволь пациентов. Пробуй - не хочу... Ладно, Десдра, иди. Моя
бедная голова и так гудит, словно барабан.
так выражала симпатию? Кто знает? Капайм никогда не знал, чего от нее
ожидать. Она всегда говорила то, что думала... Но порой лекарю приходится
становиться дипломатом.
Капайму было приятно, что за ним ухаживает именно она.
таинственным образом ставшую каменной. Ему до смерти хотелось, чтобы боль
прошла, чтобы сок феллиса наконец-то оказал свое волшебное действие. Его
сердце колотилось, как в лихорадке. О сердцебиении говорили многие
пациенты, но Капайм и не представлял, что все это настолько плохо. И кроме
как на сок феллиса - никакой надежды...
стала несколько слабее, сердце все так же бешено стучало у него в груди.
Если бы только удалось привести пульс в норму, он смог бы уснуть. Он
страшно устал, а ночной, полный кошмаров и барабанного боя сон не принес
облегчения. Мысленно Капайм перебирал известные ему сердечные средства:
белошип, адонис, глоукап, тэнси, аконит... Подумав, он выбрал аконит -
старое испытанное лекарство.
неимоверными усилиями и сопровождаемая едва сдерживаемыми стонами: Капайму
не хотелось, чтобы стоящий за дверью ученик был свидетелем немощи мастера
лекаря. Достаточно и того, что главный мастер заболел...
применять его следует с осторожностью. Прихватив с собой лист пергамента,
Шилова Юлия
Соломатина Татьяна
Шилова Юлия
Суворов Виктор
Березин Федор
Посняков Андрей