жуткая тишина, которую нарушали только приглушенные рыдания какой-то
женщины. Морлачер достал носовой платок и начал вытираться, бормоча
извинения тем, кто находился поблизости. Он сошел с подставки и пошел мимо
притихших гостей, переводя взгляд с одного лица на другое. Хэссон
догадался, что Бак ищет Эла Уэрри.
бару. - Доля полицейского нелегка!
образ жизни, посвящая все свое внимание собственному благополучию.
прогрессирующе уменьшалась с их удаленностью от центра его собственного
бытия. Например, новости о мировой торговле и перемены в глобальной
политике имели столь малое значение, что почти им не замечались. Хэссон
сознавал, что Эл Уэрри был сильно занят в дни, последовавшие за вечеринкой
с барбекью, но это тоже отстояло далеко от центра вселенной и внушало не
больше интереса, чем поступки теней в плохой голопьесе.
и поглощавшими его мысли, были совершенно другие: открытие, что в
результате долгих прогулок на свежем воздухе кожа его покрылась загаром;
растущая продолжительность пробежек, которые давались ему все легче и
легче; эпикурейское наслаждение, получаемое от таких простых вещей, как
правильное дыхание и хороший сон. Хэссон превратил жизнь в самоцель, в
нечто такое, что постоянно достигалось, и это позволяло ему с течением
дней делаться все уверенней, надежнее, защищеннее...
и утомила Хэссона. Приняв холодный душ и переодевшись во все чистое, он
вспомнил, что сегодня еще не принял полной порции дрожжей. Оливер Фан
обещал ему, что со временем он приучится получать удовольствие от вкуса
ароматного коричневого порошка, и хотя в этом Хэссон пока мало преуспел,
но все равно ежедневно старательно принимал по пятьдесят граммов. Он взял
коробку с дрожжами и отправился вниз, но на секунду задержался в тесной
прихожей, поскольку услышал из кухни знакомый гнусавый голос. Оказывается,
Джинни Карпентер вернулась из Британской Колумбии.
столом со стаканами пива, а Джинни, все такая же острая и сверкающая стоит
спиной к кухонному столику, скрестив руки на груди, и рассказывает о своей
поездке.
Тихоня-англикашка.
Как поживаете?
стакан.
уже ушел:
вам говорила, что ему и нужно всего только нормально поесть хорошей
домашней пищи.
требовала от него поддержки.
восхищенным видом. - У него теперь не язык, а бритва. Наверное, связано с
этим чертовым порошком, который он вечно глотает.
в рот столовую ложку дрожжей и запил их водой из-под крана.
кто туда ходит, надо мозги проверить.
лавчонках. Знаете, чем они там занимаются?
потолок.
Никто не заметит, что в коробке не хватает одной спички, понимаете? Просто
все время стоят там, открывают коробки и достают по спичке. Мы бы такого
делать не стали, но когда они сделают это пятьдесят раз, у них заработаны
деньги - стоимость одного коробка спичек. - Джинни сделала паузу, завершив
свое обвинение, и обвела всех взглядом, в котором торжество смешивалось с
негодованием. - Ну, что вы на это скажете?
человеколюбии и сострадании.
говорите, у них появляются лишние пятьдесят спичек, но нет коробка, в
котором их можно было бы продать. - Хэссон кивнул Уэрри. - Вам никогда не
продавали спички в бумажном пакетике?
ляжку. - Об этом ты и не подумала!
она, сбрасывая его руку.
самому сделать должное разъяснение. Наконец, когда стало очевидным, что
подходящих слов не находится, Джинни посмотрела на Хэссона помутневшими от
ненависти глазами.
- Мне надо готовить обед.
то, что он вступил в бой с крошечной худенькой женщиной, чья
агрессивность, видимо, свидетельствовала о душевной неустроенности.
извинился он. - Я с удовольствием съем все, что вы нам подадите.
позже компанию тебе не составлю.
Хэссон подмигнул Джинни, отчего на лице у нее появилось недоумение, и
пошел следом за Уэрри.
Уэрри говорил о трудностях работы полицейского и насколько лучше было бы
ему найти какое-нибудь другое занятие. Он казался спокойным и пугающе
подтянутым, но во взгляде его появилось странная сосредоточенность,
говорившая о том, что, видимо, Баку Морлачеру удалось пробить его
психологическую защиту. Уэрри пространно описывал свои новые усилия по
защите отеля "Чинук" от посторонних. Двум его патрульным, Генри Корзину и
Виктору Куиггу, было приказано начиная с сумерек летать вокруг верхней
части гостиницы, чтобы никого туда не допустить. Сам Уэрри подменял их на
четыре часа во время их ночной вахты, вот почему ему надо было
отправляться на дежурство сразу после обеда.
постукивая по стакану, чтобы поднять пену. - С возвращением хорошей летной
погоды сюда отовсюду слетаются юнцы. "Чинук" притягивает их к себе, как
магнит, понимаешь? Мы без устали отсылаем их домой или сажаем за нарушения
правил полета, но прибывают новые, и всех их не остановишь. Особенно с
наступлением темноты. Иногда мне так и хочется взять тонну сверхдина и
выбить палочку из-под этого эскимо. Почему почти вся полиция города
вынуждена присматривать за собственностью одного человека?!
Хэссон. - Может, вы добьетесь решения о его сносе?
почему "Чинук" так привлекает некоторых ребятишек. У них там собственный
мир - мир, который не видит никто из взрослых. Они могут устроить там свое
общество, с новыми правилами, и никакие родители туда не сунутся, чтобы
все испортить. Родители сидят где-нибудь в ста или двухстах километрах от
них, и даже не знают, где их дети, а это нехорошо, Роб.
как это было в дополетное время, - вшить всем радиомаяки. Но такое даже не
обсуждается.
дойдет и до этого.
салюта: в дверях появилась Мэй, сообщив, что обед готов.
ничего не делал, чтобы восстановить отношения с пареньком.
- Хочет спокойно послушать радио.
он увлекается радио.