входа. В нем было что-то странное - словно облако мрака расположилось по
его вертикальной оси, и казалось, будто видишь массивный ствол, от
которого отходят короткие веточки с колючками. Если О'Тул сказал правду,
подумал Максвелл, - это темное облако и есть умирающий баньши.
него, Черное облако беспокойно заколыхалось, словно клубы дыма на легком
ветру.
тобой.
сухую жухлую траву. Внизу осенняя долина уходила к дальнему горизонту, к
холмам на северном берегу реки, совсем не похожим на холмы этого, южного
берега - отлогие и симметричные, они ровной чередой поднимались к небу,
как ступени огромной лестницы.
стремительно пронеслась сквозь легкий голубой туман, который висел над
узким оврагом, круто уходившим вниз. Но когда стих этот недолгий шум
крыльев, вновь наступила мягкая ласковая тишина, не таившая в себе угроз и
опасностей, мечтательная тишина, одевавшая холмы спокойствием.
все-таки придут. На мгновение я поверил, что они могут забыть и придти.
Теперь среди нас не должно быть различий. Мы едины в том, что потерпели
поражение и низведены на один уровень. Но старые условности еще живы.
Древние обычаи еще сохраняют силу.
тебе. О'Тул горюет и пьет, чтобы притупить горе.
сюда незваный. Но ты говоришь, что пришел сидеть со мной. Почему ты так
поступил?
умирающему, что пришел, чтобы получить сведения.
близко к сердцу все, что его касается.
тебе помочь? Может быть, ты чего-нибудь хочешь?
потребностей. Я почти ничего не чувствую. В том-то и дело, что я ничего не
чувствую. Мы умираем не так, как вы. Это не физиологический процесс.
Энергия истекает из меня, и в конце концов ее не останется вовсе. Как
мигающий язычок пламени, который дрожит и гаснет.
ты ускоряешь...
оплакиваю. Я почти последний из нас. Если считать со мной, то нас всего
трое, а меня считать уже не стоит. Из тысяч и тысяч нас, осталось только
двое.
догадался спросить. Те, кого ты назвал, - более поздние; они пришли после
нас, когда юность планеты уже миновала. А мы были колонистами. Ты же,
наверное, знаешь это.
последние несколько часов.
старшей планете.
держать связь с древней планетой так же естественно, как для тебя дышать и
видеть. Мне не сообщают. Я знаю и так.
колесник, был баньши. А о том, что баньши может знать то, что не известно
больше никому, вероятнее всего, догадался Черчилл, и он же сообщил об этом
колеснику.
Это была наша работа, единственное наше назначение. Мы были звеньями между
старшей планетой и Землей. Мы были связными. Когда старшая планета начала
колонизировать необитаемые миры, необходимо было создать средства связи.
Мы все были специалистами, хотя эти специальности теперь утратили смысл, а
самих специалистов почти не осталось. Первые были специалистами. А те, кто
появился позже, были просто поселенцами, задача которых сводилась лишь к
тому, чтобы освоить новые земли.
способностями, но не специализированными. Мы были инженерами, они -
рабочими. Нас разделяла пропасть. Вот почему они не захотели прийти сидеть
со мной. Древняя пропасть существует по-прежнему.
иссякнет совсем, с ней иссякнет жизнь. Мое умирание не материально, не
телесно, поскольку у меня никогда не было настоящего тела. Я представлял
собой сгусток энергии. Впрочем, это не имеет значения. Ведь старшая
планета умирает. Ты ее видел и знаешь.
здесь и млекопитающих почти не было, не говоря уж о приматах. Мы могли бы
воспрепятствовать развитию приматов. Мы могли бы уничтожить их еще в
зародыше. Вопрос о таких мерах ставился, так как эта планета казалась
очень многообещающей, и нам было трудно смириться с мыслью, что мы должны
отказаться от нее. Но существует древний закон; разум слишком редок во
вселенной, чтобы кто-нибудь имел право становиться на пути его развития.
Нет ничего драгоценней - и когда мы с большой неохотой отступили с его
дороги, мы признали этим всю его драгоценность.
преградили ему путь, но вы остались.
планета умирала уже тогда. Возвращаться не имело смысла. А эта планета,
как ни странно, стала для нас родной.
теперь. Со временем ненависть перегорает. И только тлеет, хотя и не
исчезает. А может быть, ненавидя, мы немного гордились вами. Иначе почему
старшая планета предложила вам свои знания?
глубоком космосе этот колесник, по-видимому, прослышал о существовании
старшей планеты и о том, что она располагает чем-то, что хотела бы
продать. Он пришел ко мне и задал только один вопрос: какова цена этого
движимого имущества? Я не знаю, имеет ли он представление, что именно
продается. Он сказал просто - "движимое имущество".
действительно поставили в известность, что по истечении определенного
времени я должен буду сообщить цену тебе.
теперь сделал. Вопрос исчерпан.
существом - ведь баньши, что бы он ни говорил, вовсе не собирался сообщать
ему цену. Бесчисленные тысячелетия баньши ненавидел человечество
неутолимой холодной ненавистью. И теперь, уходя в небытие, он, издеваясь,
рассказал пришедшему к нему человеку обо всем, чтобы тот узнал, как было
предано человечество, чтобы люди знали, чего они лишились.
почему Черчилл оказался на станции, когда я вернулся на Землю. Он говорил,
что и сам только что вернулся из деловой поездки, но, конечно, он никуда
не ездил.
облако, колыхавшееся среди его веток, исчезло. Они четким узором
рисовались на фоне закатного неба.
существа распалась на составные элементы, невообразимые узы, соединявшие
их в странное подобие живого существа, наконец, настолько ослабели, что
оно иссякло, рассеялось в воздухе и в солнечном свете, как щепотка пыли на