по-новому.
посещение сводного дяди по линии первого мужа Муратовой бабки ему лично, а
сам решил смотаться в Тбилиси на могилу Грибоедова. Прошатался по городу
весь день. Последний автобус улизнул. Я тормознул мотор и покатил. Денег у
меня - до первого светофора. Шофер, словно чувствуя это, спросил: "А ты
знаешь, сколько набежит до Гори?". Знаю, - ответил я, вперед. Таксист
отчетливо понял - я голый. Мчимся кишлаки, деревни, на дворе ночь. Южная,
сами понимаете, хоть зад коли. Вдруг на въезде в какое-то селение толпа,
суета. Шоферу что-то прокричали, он остановился. В салон ввалился орущий
детина. Таксист, ничего мне не говоря, свернул с шоссе и погнал по
сомнительным переулкам. Доехали до какого-то дома, детина выскочил и
приволок с собой еще одного. Покрупнее себя и с огромным ножом. Погнали
дальше. Трое этих товарищей режутся на своем дурацком наречии, а тесак
фланирует в сантиметре от моего носа. Ну, думаю, - абзац! А помирать
неохота, страшно неохота! И я закричал - остановите машину! Я писать хочу,
как то ружья! А детина спокойно отвечает - приедем, мол, на место, там и
помочишься! Ну, все, решил я, - ландыши! Сижу, дрожу и так это ручонкой
изредка глотку прикрываю. Думаю, если резанет сходу, может, полчасика еще
поживу. А сам уже практически мертв. Перед глазами понеслась вся моя жизнь.
И до того стало обидно ни за что ни про что пропадать, ведь плохого я в
жизни вроде никому не делал. А те знай стискивают меня, знай стискивают. Я
закрыл глаза и отключился. Сработала защитная реакция, как у скорпиона,
брошенного в огонь. Когда очнулся, увидел перед собой лужу крови и чуть
снова не ушел в себя. Хорошо, что заметил освежеванную корову. Ощупал себя -
вроде цел, все на месте. Оказалось, что другой таксист сбил корову и
тормознул моего, чтобы быстро съездить за ножом и за бойщиком, чем мы,
собственно, и занимались, плутая по переулкам. Холодный пот попер из всех
имеющихся в моем теле пор и дыр. Не знаю, может, я потел бы и посейчас, если
бы не отомстил таксисту. Я сказал, что мне нужно зайти домой взять деньги. И
спокойно уснул. Тем более, он не включал счетчик.. А рвачества я не поощряю.
Грузия все же расквиталась за обутого таксиста. Уже на поезде я выскочил на
какой-то последней остановке купить пару тухлых пирожков. Сунул продавцу
червонец, взял еду и стою, жду сдачу. Поезд тронулся, я еле успел вскочить
на ходу. Оказывается, у них не принято давать сдачу. В Грузии нет такого
слова - деньги.
устроили настоящий медвежий праздник, с инсценировкой воскресения убитого по
лицензии, как уверял Рудик, зверя. В разгар обряда в комнату просочилась
Татьяна. Среди ночи приволокся Решетнев. Угрюмый и подавленный, словно
деклассированный.
про нее. - Прогуливался с дамой и встретил Рязанову с каким-то лысым
хахалем. Мне опять подумалось - а ведь она могла быть моею! Вспомнил, как на
балу она стояла у шведской стенки и держала в руках кленовый лист. Даме не
понравилось, что я оглянулся им вслед. Что это я, дескать, при ней живой
набираюсь наглости интересоваться проходящими мимо кокетками. Я хотел ей
сразу объяснить, кто из них кокетка, но сдержался. Когда дома почти
разделись, я схватил куртку и убежал. Хотя девушка была что надо - молодая и
горячая, как звезды Вольфа-Райе, нежная и ласковая, как Гольфстрим. Если бы
Рязанова была моей, я любил бы ее как саму жизнь. Кажется, ее висмутовые
глаза до сих пор смотрят на меня с укором. Но любить просто так, зная
наперед, что объект никогда не будет твоим, извините, это не по мне. Никто
меня такой глупости не обучал. Я считаю, что любовь должна быть только
ответной, и ненавижу всех, кто превозносит явно бесперспективные мучения.
Везет же вам - любите помаленьку своих ненаглядных, а я - как проклятый!
Дальше предсердия не пролезает ни одна. Что-то все не то, не то...
Артамонов.
Правильно я говорю, Артамонов?
подарочный эспадрон, со всего размаху поправил его кончиком завернувшуюся не
так штору.
дипломатично стал подъезжать Артамонов.
пэрвый брачный ночь... - Высокотемпературная кровь Мурата вздымала жилы на
кадыке и висках.
если непорочна, значит, не пользовалась успехом.
как она где-то с кем-то... и твою любовь как рукой снимет!
девушку, но не Нинель. Кого ты выбираешь: ее или Нинель?
тут же стала крылатой. Артамонов бросился составлять заявку на включение
гениального выражения в очередную редакцию словаря устойчивых словосочетаний
народной мудрости. Вопрос с Муратом получился настолько злободневным, что
все привстали для более удобного мотивирования. В комнатах вырубили свет. Но
дебаты продолжались до утра. Синклит девушек заседал в женском туалете,
ареопаг парней - в мужском.
проболтнулся о желании получить распределение на какую-нибудь таможню.
ПО МЕСТАМ
каникул оставались считанные дни.
решила наверстать упущенное. Она объявила, что праздник назван в честь ее
дня рождения, и велела прийти к ней попьянствовать. Объявила всем, включая
Бондаря. Татьяна устала ждать счастливой случайности в плане сближения с
ним. Врасплох, как она рассчитывала поначалу, не получилось. Оставалось -
методично подтачивая, примерно в такой последовательности: пьянка в комнате
- кинотеатр "Победа" - ресторан "Журавли" - совместная поездка на выходные в
Сосновку - ЗАГС. Последний пункт был необязательным, интерес заключался в
самом процессе. Треугольник понудил Татьяну приостановить групповую
вакханалию, поскольку неопытная материаловедка Лариса Анатольевна,
помешавшаяся на свойствах чугунов и сталей, пообещала сжечь группу в
керамических печах, если не будут проведены сорванные во время раскачки
лабораторные работы.
раскрыть физический смысл понятия эвтектика. Такие штучки, как отложить
лабораторные до греческих календ, с ней не проходили. Татьяне пришлось пить
с Наташечкиной. Как только их речь стала вязкой, как алкидная смола, и
крутой, как конус второго порядка, они поднялись в 535.
обеих рук.
сомнительными оттепелями, грузовики вывезли грязный снег. Некоторое время
сезон бродил по городу как безработный. Снеговик под окном осунулся, выронил
тубус. Вегетарианский нос склевали мучимые авитаминозом воробьи. Татьяна
поскользнулась и всем телом упала на снежную бабу, не имеющую уже никакой
художественной ценности. От нее осталось мокрое место. Татьяну подняли с
помощью Рудика, Артамонова, Гриншпона, Решетнева, Матвеенкова и Усова.
распогодились до неузнаваемости денечки. Лучеиспускательная способность глаз
заметно возросла. С парней послетали пиджаки, девушки разоделись во что
попало. Как непокоренные вершины в альпийских лугах платьев и сарафанов,
завозвышались они над тротуарами и над мужским полом. Люди стали
неуправляемы. Мурат не успевал добираться до лекций после свидания, как
наступала пора очередного рандеву. Его залежалые рапиры стали покрываться
налетом окислов. Об остальных и говорить нечего.
без наложений. В итоге - четыре дня свободы и весны.
трудовой славы, например, - почесал Усов за ухом, которое вяло улавливало
песню о научном коммунизме преподавателя Рогожкина. - В борьбу за
интернационализм надо вводить разнообразие. Это повысит интерес и
действенность.
Шломо Вульф
Роллинс Джеймс
Свержин Владимир
Шилова Юлия
Каргалов Вадим
Суворов Виктор