Чтение 25–й страницы книги ~Охотник за смертью: Восстание~

- Ты что? Больно же!

- Тихо, маленький. Лучше посмотри вон туда! Видишь того увальня с полным подносом?

- Вижу, конечно, я не слепой.

- Смотри внимательней. В одном из бокалов - вон в том, с малиновой ножкой - налито питье специально для дорогого Дэниэла. Яду в нем хватит на семерых.

- Ты что, спятила?!

Увидев, что люди начали оборачиваться, Мишель изобразил на лице вежливую улыбку и продолжил, уже понизив голос:

- Ты в своем уме, Лили? Нас же казнят!

- Успокойся, Мишель. Я знаю, что делаю. Когда Чоджиро сказали, что взрыв не убьет наших дорогих супругов, я поняла, что надо действовать самостоятельно. Яд у меня такой, что обнаружить его невозможно, если, конечно, не знать, что ищешь. А еще он быстро разлагается, так что к тому времени, как тело попадет в нормальную лабораторию, все следы уже исчезнут. Официант получил мысленную команду - я же говорила, что мои ведьмовские таланты когда-нибудь пригодятся! А когда он отдаст Дэниэлу нужный бокал, он все забудет. Видишь, я обо всем подумала.

- Не совсем, - возразил Мишель. Больше всего ему сейчас хотелось придушить ее. - Все равно подумают на нас - ни у кого больше просто нет мотива! Первым делом они вызовут экстрасенса и на всякий случай прикажут ему прощупать наши мозги...

- Ерунда! Смерть Дэниэла спишут на мятежников - как и все, что здесь случается. А я наконец-то получу свободу. Если все пойдет по плану, мы потом сыграем ту же шутку и со Стефанией.

У Мишеля уже просто слов не было - оставалось только молча стоять и смотреть, как официант обносит всех напитками, чуть поворачивая поднос, чтобы бокал с отравой оказался подальше от очередного гостя. Лили уцепилась за его локоть, оскалив зубы в неестественной улыбке. И тут они увидели, как Пол-Человека протянул руку и вместо предложенного ему ближайшего бокала взял с подноса бокал с малиновой ножкой. У Лили от ужаса округлились глаза. Она зажала себе рот, чтобы не закричать. Мишель почувствовал, что сейчас потеряет сознание. Убийство Дэниэла Вольфа - это одно, а покушение на такую важную персону, как Пол-Человека, - совсем другое. Императрица пустит в ход все средства, чтобы найти убийц. И для начала подвергнет всех присутствующих глубокому пси-сканированию. И что они тогда скажут? "Извините, ошибочка вышла?" Вряд ли это сочтут удовлетворительным объяснением. Но ничего уже не сделаешь. Попытка предупредить Пол-Человека будет равносильна признанию в убийстве. Лили и Мишелю оставалось лишь беспомощно смотреть, как Пол-Человека поднес бокал к губам и-сделал большой глоток.

- Твой яд быстро действует? - шепнул Мишель.

- По идее, мгновенно, - также шепотом ответила Лили. - Особенно если учесть, как много его в этом бокале. Удивляюсь, что он не расплавился.

Пол-Человека осушил бокал и вернул его на поднос.

- Недурно, - произнес он. - Можно еще порцию?

Глядя, как официант подает Дэниэлу безобидный напиток, Лили изумленно покачала головой:

- Глазам своим не верю. Все же знают, что Пол-Человека никогда не пьет!

- Наверное, до сих пор ему ни разу не было так жарко. Лично я скоро расплавлюсь.

- Но от такого количества яда у него должен бы дым из ушей пойти! В смысле - из уха.

Мишель пожал плечами:

- Видимо, яд, как и многое другое, для него не опасен. Прикрой меня. Я должен за что-нибудь спрятаться - меня тошнит от всего этого. - Но Лили лишь крепче вцепилась в его руку. - А теперь что не так?

- Не знаю. Но скоро произойдет что-то скверное. Я чувствую это.

- Послушай, Лили...

- Я никогда не ошибаюсь в своих предчувствиях!

- Разумеется, не ошибаешься! Мы же заложили взрывчатку - забыла? А теперь заткнись, пока все вокруг не начали на нас пялиться! И ради бога, отпусти мою руку, а-то она отвалится.

Лили надулась и повернулась к нему спиной. Мишель тихонько вздохнул - хоть чуть-чуть, а все же полегче стало. А речи все не кончались - впрочем, с речами так бывает почти всегда. Кое-кто из пленников и рабочих уже потерял сознание от жары. Методы, которыми их приводили в чувство, были столь грубы, что приходилось заботиться о том, чтобы это не попало в кадр. Время шло. Многие исподтишка поглядывали на часы. Поглядывал на них и Тоби Шрек. Ему оставалось лишь надеяться, что публика все еще смотрит его передачу - хотя бы ради предстоящих казней. Он невольно нахмурился, не в силах определить свое отношение к этому вопросу. Несомненно, все приговоренные - мятежники, но, с другой стороны, почти все они - женщины и дети. Работая на Грегора, Тоби научился смотреть сквозь пальцы на очень сомнительные поступки своих нанимателей, но хладнокровное убийство детей - это уже чересчур. Даже для него. Тоби уже давно обдумывал, как-бы ему помочь этим несчастным. Похоже, один шанс у него все-таки есть. Надо будет в последнюю минуту обратиться непосредственно к императрице и попросить ее проявить милосердие к детям. Вдруг Лайонстон сочтет полезным публично проявить сентиментальность и мягкосердечие. А для детей это последняя надежда избежать смерти. Взрослых спасти все равно не удастся. Публика слишком любит кровавые зрелища.

Итак, все присутствующие только и делали, что поглядывали на часы, ожидая запланированных сюрпризов. Они были так заняты, что даже не заметили, как разведчица Шоал потихоньку ускользнула со сцены, чтобы заняться какими-то своими делами.

* * *

Мать-игуменья Беатриса вышла из госпиталя подышать свежим воздухом. Она сидела в складном кресле с бутылкой вина и прихлебывала прямо из горлышка. После спертого воздуха госпиталя даже вечерняя жара Техноса III казалась приятной прохладой. С тех пор как умерли все тяжелораненые, в палатке стало немного посвободнее, но только по здешним меркам. На самом деле она все еще была переполнена. Беатриса вздохнула и снова приложилась к бутылке. Ей с трудом удавалось спасти половину пациентов.

Дверь за спиной матери-игуменьи распахнулась, обдав ее запахом дезинфекции и смрадом разлагающихся заживо тел. Беатриса вздрогнула и крепче стиснула горлышко бутылки. У нее дрожали руки. В этом госпитале она увидела столько боли и страданий, что при одной мысли об этом ей делалось дурно. Пусть этим займется кто-нибудь другой. Беатриса знала, что рано или поздно она соберется с силами и вернется в душный ад госпиталя. Но сейчас это было выше ее сил. Поэтому она просто сидела, пила вино и время от времени посматривала туда, где проходила торжественная церемония открытия фабрики. Разумеется, мать Беатрису тоже пригласили на торжество. Но она отказалась. Будь она проклята, если явится на этот шабаш. Все равно что заявить, будто она одобряет эту их проклятую бессмысленную войну.

Раздумья Беатрисы прервали звуки чьих-то шагов. Она подняла голову и увидела, как по склону небольшого холма к ней приближается разведчица Шоал. Беатриса нахмурилась. Какого черта здесь нужно разведчице? Такие, как она, не обращали внимания на раны, пока не теряли от них сознание, и никогда не навещали больных. Беатриса задумчиво разглядывала Шоал. Мрачноватая женщина, ничего не скажешь, - но разведчики никогда не отличались веселым нравом. Шоал подошла к матери Беатрисе и вежливо кивнула. Она даже не запыхалась после долгого подъема. Беатриса кивнула в ответ, но вставать не стала.

- Добрый вечер, разведчица. Прекрасная погода для прогулок, не правда ли? Что привело вас ко мне? Церемония оказалась чересчур скучной?

- Что-то в этом роде, - ответила Шоал, глядя на вход в палатку. - Все работаете?

- Да, у нас не отдохнешь. Быть может, у тех, кто сражается, и случаются перемирия, но в битве за жизнь такого, увы, не бывает. Впрочем, вряд ли вы разбираетесь в деле спасения жизни, разведчица. Не ваш это профиль.

- Нет, я понимаю. Должно быть, у вас очень тяжелая работа. И временами весьма неприятная. Вам все время приходится принимать решения. Выбирать, кого вы еще можете спасти, а чьей жизнью придется пожертвовать ради того, чтобы выжили остальные. Это трудно, я знаю. Чем-то это похоже на мою собственную работу.

Похоже, будто разведчица пытается ей что-то объяснить.

Беатриса нахмурилась, а затем пожала плечами и протянула Шоал бутылку:

- Хотите хлебнуть, разведчица? Говорят, вино врачует душу.

- Нет, спасибо, мать-игуменья. Я никогда не пью на работе.

Шоал еще не успела вытащить меч, когда Беатриса уже все поняла и кубарем скатилась с кресла. Все знают, какая у разведчиков работа. Убийство и только убийство. Лезвие меча просвистело там, где только что находилась ее голова. Беатриса прокатилась по земле, вскочила на ноги и отчаянно замахала своей бутылкой, поливая разведчицу вином. Узкая струя попала Шоал в глаза, на мгновение ослепив ее. Разведчица вслепую взмахнула мечом, но Беатриса и на этот раз успела увернуться. Размахнувшись изо всей силы, она ударила Шоал по голове бутылкой. Бутылка, правда, не разбилась, но разведчица упала на одно колено, ошеломленно тряся головой. В следующий удар Беатриса вложила всю свою силу - и голову Шоал осыпал град осколков. Разведчица упала ничком, а Беатриса повернулась и побежала, не выпуская из рук разбитой бутылки. Хотя бежать ей, в сущности, было некуда. Приказ, полученный Шоал, наверняка исходил с самого верха. Кто-то так хотел ее смерти, что не побоялся даже ее ордена. А это значит, что на Техносе III у нее нет больше друзей. Она уже успела испортить отношения со всеми, кто хоть что-то здесь значил. Впрочем, нет. Один друг у нее все-таки есть. Пусть не могущественный, зато влиятельный. Тоби Шрек. Мать Беатриса помчалась вниз по склону холма к фабрике, туда, где под открытым небом проходила торжественная церемония. Если она доберется до камеры и попросит пощады в прямом эфире, Вольфам придется защитить ее от разведчицы. Иначе на них обрушится гнев ее ордена. Беатриса напрягала все силы, чтобы бежать быстрее. Выпитое вино плескалось в желудке и ударяло в голову. А сзади, уже совсем близко, слышались шаги разведчицы.

Глубоко под поверхностью Техноса III Джек Рэндом, Руби Джорни и Александр Шторм бесшумно пробирались по новому, только что прорытому туннелю. Наверху уже шел бой. Охранники, не принимавшие участия в церемонии, отбивали атаку "отверженных". Целью акции было отвлечь внимание стражи от группы Рэндома. А Рэндом в это время должен был пробраться на фабрику. Новый туннель проходил под всеми траншеями, так что выход его находился уже на охраняемой территории. Конечно, как только бой наверху кончится, Вольфы сразу обнаружат новый туннель. Но к тому времени Рэндом и его товарищи уже проберутся в первый, центральный круг ада и кровля туннеля обрушится за их спинами. По крайней мере они на это рассчитывали.

- Не нравится мне все это, - сказал Шторм. - Ей-богу, не нравится! Нас наверняка уже обнаружили. Охранники появятся здесь с минуты на минуту.

- Не появятся, пока "отверженные" им не позволят, - возразил Рэндом. - И перестань причитать, Алекс! Ты говоришь совсем как моя четвертая жена, царствие ей небесное!

- Она что, умерла? - спросила Руби.

- Нет, - признался Рэндом. - Но мечтать не вредно.

- Насчет той женитьбы я тебя тоже предупреждал, - продолжал свое Шторм. - Но ты и тогда меня не слушал. Джек, этот план безумен от начала до конца. У нас ничего не выйдет!

- Ты говорил так про все мои планы.

- И чаще всего оказывался прав.

Рэндом вздохнул:

- Слушай, давай отвлечемся от всех этих "вдруг" и "если". На самом деле все очень просто. Все, кроме небольшого количества охранников, сейчас на церемонии. Охранников отвлекут "отверженные". Силовой экран отключен на время прямого эфира. Мы незаметно пробираемся на фабрику, освобождаем клонов и так же незаметно сматываемся. Ну что тут может быть не так?

- Я изложил тебе это в письменной форме, - фыркнул Шторм. - Не думаю, чтобы ты читал мои замечания.

- Заткнитесь, вы, оба! - скомандовала Руби. - Или я сама вас заткну. Ты слишком громко шумишь, Шторм. Кто-нибудь может нас услышать.

- Кто? - язвительно поинтересовался Шторм. - Согласно планам маэстро, никому нас слышать не полагается!

- А вдруг кто-нибудь из стражников не читал сценария и шатается там, где ему не положено? Такую возможность никогда нельзя исключить, - объяснил Рэндом. - Если план хорош, это еще не значит, что при выполнении его не могут возникнуть... определенные сложности. Неужели тебе никогда не нравились мои планы, а, Алекс?

- Черта с два они мне нравились! Твои планы всегда были слишком запутаны и чрезмерно опасны, особенно для тех придурков, которые брались приводить их в исполнение!

- Я никогда не просил своих парней делать то, за что не взялся бы сам, и ты это знаешь. Черт, да в доброй половине случав я сам возглавлял вылазки! И вообще, если мои планы такие никчемные, какого дьявола ты все время вызывался идти со мной?

- По молодости. К тому же ты был моим другом.

Рэндом остановился как вкопанный и уставился на него. Руби тоже остановилась и инстинктивно придвинулась поближе к Рэндому. Шторм ответил старому другу вызывающим взглядом. В тусклом свете факелов тени на его лице казались еще глубже. А может, он уже давно так выглядит? Рэндом вдруг подумал, что совсем не знает этого человека. А еще он вдруг понял, что в последнее время Шторм должен думать о нем точно так же.

- Был твоим другом? - медленно повторил он. - Ты хочешь сказать, что мы больше не друзья?

Шторм спокойно встретил его взгляд.

- Не знаю, - ответил он. - Когда-то я думал, что понимаю тебя, Джек, но ты очень сильно изменился. Взгляни на себя со стороны! Ты стал моложе, сильнее, проворнее. Это неестественно. Более того, я перестал понимать твою логику. Во что ты превращаешься, Джек?

- В себя самого, - твердо ответил Рэндом. - В такого, каким я был раньше. Я снова стал молодым, Алекс. И получил еще один шанс исправить порядок вещей. Мне жаль, что ты не помолодел вместе со мной. Ведь дело именно в этом, верно? Я снова стал героем, а ты остался стариком. Но все это не меняет моего к тебе отношения, Алекс. Не значит, что я в тебе больше не нуждаюсь. Ты нужен мне, как и прежде, только задачи твои немного изменились. Не покидай меня, Алекс. Пожалуйста. Ты напоминаешь мне о том, кем я был.

- А ты напоминаешь мне о том, кем был я, - буркнул Шторм. - О молодости, которой не вернуть. Веди, Джек, и я пойду за тобой. Так было всегда, так будет и впредь.

- Ради бога, избавьте меня от этого! - вмешалась Руби. - Меня скоро стошнит от вашей болтовни о дружбе и товариществе! Идем мы или нет? Еще немного, и мы выбьемся из графика.

- Руби, радость моя, ну разве можно быть настолько несентиментальной? - сказал Рэндом, занимая свое место впереди процессии.

- Еще как можно! - отрезала Руби. - Это сберегает кучу времени для других, более важных вещей. Таких, как драка или добыча. А теперь пошустрее перебирай своими древними ногами, Шторм, пока я их тебе не вырвала.

Шторм засопел, но послушно потащился вслед за Рэндомом.

- Когда-нибудь и ты станешь старой, девочка моя.

- Сомневаюсь, - ответила Руби. - И я вовсе не твоя девочка.

- Уж это точно, - подтвердил Рэндом.

Мать-игуменья Беатриса, задыхаясь, неслась по изрытой металлической равнине. Полы тяжелого одеяния путались у нее в ногах, по всему телу струился пот, воздуха не хватало - но остановиться Беатриса боялась. Разведчица Шоал настигала ее с каждой минутой. Кроме того, с восточной стороны фабрики опять шел бой, так что попасть прямо на церемонию мать-игуменья не могла. Придется бежать к западным воротам, а потом через всю фабрику на восток, к людям. Может, это и к лучшему. Убежать от Шоал на открытом месте все равно не удастся, а вот потерять ее в лабиринте фабричных коридоров... Мать Беатриса помчалась быстрее.

У западных ворот почти не осталось стражников - вce они были либо на церемонии, либо отбивали атаку мятежников. Вход охраняли три иезуита в темных форменных одеяниях с надвинутыми на глаза капюшонами. У каждого из них на бедре висел меч и дисраптер. Но мать Беатриса нисколько не испугалась этих зловещих фигур. Когда вас по пятам преследует разведчик, в голове не остается места для подобных пустяков. Она, задыхаясь, остановилась около иезуитов и подняла вверх дрожащую руку, показывая, что сама все объяснит, как только восстановит дыхание. Эти трое не начали стрелять, как только узнали ее. Значит, они, вероятнее всего, не знают о вынесенном ей кем-то смертном приговоре. И рассказывать им об этом нельзя. Узнав, что за матерью Беатрисой гонится разведчица, иезуиты и не подумают помочь ей. Скорее всего, они предположат, что она сама что-то натворила. Иезуиты всех считают виновными.

- За мной кто-то гонится, - сказала наконец Беатриса. - Мятежник, наверное. Задержите его, а я пока позову кого-нибудь на помощь.

- Стой! - сказал старший иезуит. - У нас приказ - не пропускать внутрь никого, пока отключен защитный экран. Без исключений.

- Но он уже догоняет! Он убьет меня!

- Об этом надо было думать раньше, когда вы, сестры, начали лечить повстанцев, - возразил иезуит. - Что бы сейчас ни происходило, виноваты в этом вы сами. Если хотите, я могу заключить вас под стражу. Будьте уверены, мы подыщем вам чудную камеру. Там вы подождете, пока у кардинала найдется время, чтобы с вами поговорить.

- Дьявол! - выругалась Беатриса. - Можно подумать, у меня есть время на все это дерьмо!

Она пнула старшего иезуита коленом в мошонку и взмахнула бутылкой, целясь острым краем в лицо двум его товарищам. Они инстинктивно отшатнулись. Старший иезуит согнулся пополам от боли. Беатриса беспрепятственно проскользнула в ворота и помчалась дальше, петляя по узким коридорам. Какое-то представление об их расположении она получила, когда приходила сюда клянчить медикаменты в фабричном госпитале. А теперь от этого знания зависела ее жизнь. Теперь, когда, кроме разведчицы, за ней гонятся три разъяренных иезуита, ей просто необходимо попасть на церемонию. Только Тоби Шрек со своей камерой может ее спасти.

Беатриса спешила вперед, все глубже забираясь в дебри фабричного комплекса. Оглядываться она боялась. Одно хорошо - стрелять в тесном помещении ее преследователи не станут. Побоятся попасть во что-нибудь важное. И вдруг Беатриса чуть было не остановилась, пораженная новой ужасной мыслью. Она вспомнила о системе внутренней безопасности фабрики. Здесь же на каждом углу скрытые камеры! Шоал достаточно подсоединиться к компьютеру фабрики, и она сразу узнает точное местонахождение своей жертвы. А значит, Беатрисе надо сбить ее со следа до того, как она повернет к восточным воротам. Мать-игуменья сорвала с головы плат и на бегу вытерла им вспотевшее лицо. Думай, черт побери! Проще всего было бы затеряться в толпе... А где взять толпу? Ну конечно, есть же клоны! На церемонию их, разумеется, не позвали. Значит, надо добраться до места их проживания, избавиться от облачения, дождаться, пока преследователи ее потеряют, и мчаться со всех ног к спасительной голокамере. Этот план может сработать. Может. Мать Беатриса перевела дух и помчалась дальше. Но с каждым шагом надежда ее становилась все слабее.

Разведчица Шоал легко обошла пароль и подключилась к компьютеру системы безопасности фабрики. Установленные повсюду скрытые камеры давали возможность быстро обнаружить любое движущееся существо. Через несколько мгновений разведчица уже знала, где находится мать-игуменья. Еще немного работы, и ей стало понятно, куда ее жертва направляется. Шоал улыбнулась, сдерживая ярость. Стоявшие перед ней трое иезуитов не должны знать о том, что ее, разведчицу, только что сбила с ног сестра милосердия. Даже если вспомнить о ее неизлечимом заболевании. Голова Шоал все еще гудела после удара бутылкой, но она не обращала на это внимания. Боль - это всего лишь боль. Ей станет гораздо легче, когда труп непокорной сестры будет валяться у ее ног. Шоал смерила иезуитов свирепым взглядом. Один из них еле стоял на ногах.

- Сестра хочет попасть в общежитие клонов. Вероятнее всего, она не знает, что там только два выхода. К счастью для нас, бежать ей еще долго. Вы трое пойдете вперед и блокируете дальний выход, а я войду с другой стороны и пригоню сестру к вам. Надеюсь, на этот раз вы сумеете задержать ее? Или мне попросить кардинала, чтобы он подержал вас за ручку?

- Мы ее остановим, - сказал старший иезуит. - А если она попробует что-нибудь выкинуть, мы убьем ее.

- Нет, - твердо сказала Шоал. - Вы задержите сестру до моего прихода, и я убью ее сама. Это работа разведчицы. Церковь в это дело вмешиваться не должна. Поняли? Хорошо. Отправляйтесь. И учтите - если сестра опять проскочит мимо вас, я очень рассержусь.

Трое ее собеседников переглянулись и поспешили выполнить приказание. Даже иезуиты понимали, что разведчиков надо бояться. Шоал слабо улыбнулась и помчалась к ближайшему входу в общежитие клонов. Жертва уже в ловушке, хотя и не подозревает об этом. Осталось лишь пойти и вынуть ее оттуда.

Иезуиты были еще совсем недалеко от ворот, когда старший из них вдруг остановился и завертел головой. Двое его товарищей немедленно подскочили к нему, положив руки на рукояти мечей. Но коридор был пуст как впереди них, так и позади.

- В чем дело? - спросил младший в команде. - Вам нужно передохнуть? Но разведчица настаивала, чтобы...

- Заткнись и слушай, черт бы тебя побрал! - рявкнул его начальник. - Мне кажется, я что-то слышал...

- Еще бы ты не слышал! - сказал Джек Рэндом, внезапно появляясь из-за угла у них за спиной.

Старший иезуит развернулся и выхватил меч, но Рэндом ударил его ногой в пах. Иезуит рухнул на пол, и Рэндом оглушил его ударом по голове. Потеря сознания даже принесла несчастному облегчение. Руби Джорни вывела из строя младшего в команде, а третьего Шторм огрел дубинкой по макушке, пока тот ошарашенно крутил головой, пытаясь разобраться в происходящем.

Руби оглядела три неподвижных тела на полу и громко фыркнула:

- Иезуиты! В школе их не любила и сейчас не люблю. Давайте убьем их и изрубим на мелкие кусочки - в назидание остальным.

- В другой раз, - сказал Рэндом. - Сейчас нам нужна только их одежда, причем без кровавых пятен. Кроме того, тебе даже полезно тренировать выдержку. Нам незачем убивать этих людей. Вполне достаточно будет раздеть их. Под видом иезуитов мы сможем пройти куда угодно, не опасаясь скрытых камер.

- Сейчас ты скажешь, что спланировал эту встречу заранее, - пробурчал Шторм.

- Да, - беззаботно откликнулся Рэндом. - Чего-то в этом роде я действительно ожидал. Мои планы всегда были гибкими. А теперь давайте снимем с них эти одеяния.

Они дружно ухмыльнулись и принялись стаскивать одежду с бесчувственных иезуитов. Каждому пришлось примерить все три одеяния, чтобы выяснить, кому какое надевать. Ни одно из одеяний не подошло, но в конце концов каждый выбрал себе то, в чем хоть как-то мог передвигаться.

Руби взглянула на старшего иезуита и хихикнула:

- Вот, оказывается, что они носят под своими балахонами! А я-то всю жизнь сгорала от любопытства!

- Давненько я не видел нижнего белья такой кошмарной расцветки, - подхватил Шторм. - Интересно, кто помогает им завязывать все эти тесемочки?

- Шутить будем потом, - прервал их Рэндом. - Чем быстрее мы освободим клонов и выведем их отсюда, тем лучше. Наши здешние агенты рисковали жизнью, чтобы проложить для нас путь отступления, и я не хочу, чтобы их усилия были напрасны. Руби, карта у тебя. Веди нас.

Руби удивленно уставилась на него:

- У меня нет никакой карты. Ты сам ее взял!

- Нет, я не...

- Карту взял я, - вмешался Шторм. - Бог ты мой, что бы вы без меня делали?

Беатриса знала, где находится общежитие клонов, но никогда раньше в нем не была. Там мало кто бывал. Клонов держали в строгой изоляции. Но вход в общежитие был открыт и никем не охранялся, как будто ее здесь ждали - сами клоны или кто-то другой. Эта мысль заставила Беатрису остановиться, но потом она все равно поспешила вперед. У нее не было другого выхода.

Лежавшая за стальными дверями страна клонов поразила ее своей застывшей утилитарностью. Беатриса думала, что представляет, куда попадет, - она много слышала об условиях жизни здесь от тех же клонов и мятежников, лечившихся у нее в госпитале. Но реальность превзошла ее худшие ожидания. Прежде всего здесь вообще не было комнат. Все клоны теснились в стальных клетках и загонах, как скот на ферме. Свободного места не было ни дюйма - только узкий проход в середине, по которому и шла мать-игуменья. Все пропитал густой запах немытых спрессованных тел. У себя в госпитале Беатриса привыкла к неприятным запахам, но даже ей захотелось зажать нос.

И из каждой стальной клетки на нее глядели клоны. У многих из них не было носов или ушей, у кого-то недоставало глаза. Были и такие, у которых не было нижней челюсти. Они не могли говорить и только слабо пищали, как замученные котята. Условия, в которых работали клоны, разъедали их тела в буквальном смысле этого слова. Беатриса остановилась, не в силах продолжать путь. Она ничем не могла помочь этим несчастным, так же как и они не могли помочь ей. В такой толпе она никогда не затеряется. Значит, надо бежать отсюда как можно скорей, пока разведчица ее не обнаружила. Но мать Беатриса не могла развернуться и уйти, сделав вид, что не заметила страданий несчастных клонов. Кулаки ее невольно сжались. Как же теперь быть?

Внезапно Беатриса услышала приближающиеся шаги и покрепче ухватила свою бутылку. Сердце ее отчаянно колотилось. Она колебалась слишком долго. Шоал нашла ее. Мать-игуменья лихорадочно завертела головой. Она понимала, что бежать бесполезно. Силы ее на исходе, а Шоал... Шоал - разведчица. Беатриса сглотнула и осталась стоять на месте. Она понимала, что не сможет одолеть такого противника, но сдаваться без боя не хотела. Жестом Беатриса попросила клонов отойти подальше.

- Отвернитесь, - сказала она негромко. - Вам незачем это видеть.

И в этот момент перед ней появились трое иезуитов в темных рясах с надвинутыми на глаза капюшонами. Увидев Беатрису, они остановились, как будто не ожидали встретить ее здесь. Беатриса продемонстрировала им свою бутылку и с вызовом произнесла:

- Ну, вперед! Не думаете же вы, что я сдамся без боя? Вам проще будет убить меня, чем отдать этой корове разведчице!

- Вероятно, вы нас с кем-то перепутали, - мягко сказал один из иезуитов, откидывая назад капюшон. Лицо его было хмурым, но доброжелательным. - Меня зовут Александр Шторм. В данный момент я сотрудничаю с мятежниками Техноса III. А вы кто такая, позвольте спросить?

- Я - сестра милосердия, - автоматически ответила Беатриса. - Мать-игуменья Беатриса. Чем вы можете доказать, что вы те, за кого себя выдаете?

- Ну, например, тем, что не пытаемся вас убить, - ответил Шторм. - Может, вы все-таки уберете эту жуткую бутылку? Мне кажется, без нее нам всем станет намного уютнее.

Он обаятельно улыбнулся, и Беатриса медленно опустила свое оружие.

Шторм одобрительно кивнул:

- Позвольте представить вам моих спутников - Руби Джорни и Джека Рэндома.

Услышав последнее имя, Беатриса удивленно моргнула. Двое оставшихся иезуитов скинули с головы капюшоны. Женщину Беатриса видела впервые в жизни, но Джека Рэндома знали в лицо все. Он оказался моложе, чем представляла себе Беатриса, но не узнать его было невозможно. Вздох облегчения вырвался из груди Беатрисы. Наконец-то она оказалась в относительной безопасности!

- Боже мой, это действительно вы! Но какого дьявола вы здесь делаете?

- Освобождаем клонов, - спокойно ответил Рэндом. - Хотите к нам присоединиться? Мне кажется, в нашем обществе вам будет спокойнее.

- Что верно, то верно, - согласилась Беатриса. - Эта чертова баба, разведчица Шоал, хочет меня убить. Вероятно, ей приказал кто-то из вышестоящих. Но помогать вам я не могу. Сестры милосердия должны соблюдать нейтралитет.

- Ну, если за вашей головой послали разведчика, вы можете спокойно считать, что нейтралитет уже нарушен, - заметил Рэндом. - А кроме того, неужели вы можете позволить, чтобы весь этот ужас продолжался?

Беатриса взглянула на клонов, сгрудившихся в клетках, подобно диким зверям.

- Нет, - сказала она наконец. - Не могу.

- А вы молодец, сестра, - одобрил Шторм. - И не беспокойтесь ни о чем. Мы вас защитим.

- Защитите, значит? - спросил кто-то у них за спиной. - Ну, это мы еще посмотрим!

Мятежники круто повернулись и увидели разведчицу Шоал с обнаженным мечом в руках. Она выглядела спокойной и смертельно опасной.

- Хорошо, что я решила связаться с иезуитами. Когда мне это не удалось, я поняла, что дело нечисто. Я собиралась убить только взбунтовавшуюся сестру милосердия, а теперь убью еще и трех печально известных мятежников. В том числе и легендарного Джека Рэндома. Ну разве жизнь не прекрасна? Итак, кто из вас хочет умереть первым?

Руби взглянула на Рэндома:

- Отдай ее мне! Я так хочу убить разведчика! В прошлый раз я даже не успела получить удовольствия.

- Извини, - сказал Рэндом, - но времени у нас и сейчас катастрофически не хватает.

Он выхватил дисраптер и прицелился в Шоал:

- Можете помолиться напоследок, разведчица.

Руби метнула в него свирепый взгляд:

- Не смей, Джек Рэндом! Если ты убьешь ее, я больше никогда не буду с тобой разговаривать! Всю жизнь мечтала схватиться с разведчиком один на один!

Рэндом покачал головой, но в этот момент Шоал взмахнула мечом и вышибла дисраптер из его рук. Рэндом потряс горящими пальцами и ободряюще кивнул Руби:

- Хорошо, дорогая. Ты же знаешь, я ни в чем не могу тебе отказать. Но постарайся закончить побыстрее. У нас еще уйма дел.

Шоал внезапно расхохоталась:

- Не знаю, чего вы накурились, ребята, но это зелье явно было запрещенным! Вы совсем потеряли чувство реальности. Ладно, давай приступим, девочка. Сначала я убью тебя, потом всех твоих товарищей. А голову Джека Рэндома я прихвачу с собой в качестве трофея.

- Размечталась! - сказала Руби. - Ну что, начнем?

И они бросились друг на друга. Засверкала сталь. Удары градом сыпались с обеих сторон, мечи сталкивались с такой силой, что во все стороны летели искры. Никто из этих двух женщин не собирался просить пощады. Обе они были талантливыми бойцами, обе до предела отточили свое мастерство в труднейших схватках. Трудно было уследить за их молниеносными движениями. Руби радостно смеялась. Она запыхалась, но меч ее, казалось, был повсюду. Она могла бы применить программу "спурт", но не хотела. Руби решила на этот раз не пользоваться никакими сверхъестественными талантами. Ей хотелось победить разведчика в честном бою, один на один.

Шоал размахнулась, держа меч обеими руками, и нанесла удар, который обезглавил бы Руби, если бы та в последний момент не нырнула под несущееся сбоку лезвие. И тут же бросилась вперед, осыпав Шоал бешеным градом ударов. Разведчица сумела отразить их все, не отступив ни на шаг. Долгое время противницы безрезультатно обменивались ударами. Но потом Руби потихоньку начала уставать, а Шоал - нет. Несмотря на болезнь, она все еще оставалась разведчиком. Медленно, шаг за шагом, Шоал перешла в наступление. Кончик ее меча все чаще задевал Руби, а сама мятежница уже не могла зацепить разведчицу. Руби начала осознавать, что наконец-то встретила человека, который сражается лучше нее. Судя по всему, она может погибнуть, если не замедлит время. Но делать это Руби не собиралась. Она сама должна победить. Сама. Без всех этих штучек, которыми ее наградил Лабиринт.

Шоал сделала еще один внезапный выпад, и Руби потеряла равновесие. Пошатнувшись, она отступила назад, а меч Шоал уже летел к ее горлу. И тут Руби внезапно рванулась вперед и вонзила меч в незащищенную грудь разведчицы. Это включился механизм "спурта", который Руби вовсе не желала активизировать, Шоал упала на колени. Изо рта ее хлынула кровь, а на лице застыло удивленное выражение. Руби рывком выдернула меч. Разведчица упала лицом вниз и больше не шевелилась.

- Нет! - завопила Руби. - Я не хотела!