кое-что обмерить.
кармана портновский метр и принялся обмерять статую.
чем высказать мненьице о предмете, его надо обмерить. Я, между прочим, в
юности помощником у закройщика служил, так что мне эта процедура знакома с
тех пор. А закройщик славный был человек, но суровый. Чуть ошибся, и следует
такая затрещина, что любо-дорого. В строгости нас воспитывали, но с большой
пользой.
карандаш, снятые размеры сложил и перемножил. И застонал:
входят в лимиты. Такую тяжесть здешние перекрытия не выдержат. Придется это
железо убрать.
сплав железа с углеродом, удельный вес около восьми граммов на кубический
сантиметр. Тут уж буду с вами категоричен - вещичку надобно вынести.
которую без всякого смущения протянула гостю.
верила в советскую власть и в советский народ. Верила в преданность народа
коммунистическим идеалам, в его моральное здоровье и неподкупность. И в то
же время не сомневалась, что каждый отдельный член этого народа за пятерку,
а тем более за десятку, продаст целиком тело, душу, родину, народ и
коммунистические идеалы. Если бы она прочла где-нибудь в романе или в
рассказе, что вымышленный автором чиновник получил от вымышленного просителя
взятку, она бы немедленно написала в редакцию гневное опровержение. Клевета
на нашу действительность. Наши советские работники взяток не берут, и автора
подобных злостных измышлений следует наказать по всей строгости. Но в
реальной жизни она не могла даже представить себе, чтобы советский служащий,
большой или маленький, пренебрег возможностью взять, что дают, или не дать,
что просят. А такие люди все же бывали. Конечно, не в каждой области и не в
каждом районе, но кое-где как пережитки прошлого встречались. Именно таким
был описываемый нами инспектор. Который сказал решительно:
милочка, взяточек вообще не беру. Предпочитаю жить на зарплату. Туговато
приходится, но душа спокойна. Не снится мне по ночам "черный ворон" и
лязганье тюремных засовов.
подношение, но и тут старичок не поддался.
беспокойтесь. Придут к вам, может быть, даже завтра другие, которые побольше
меня. Они возьмут. Правда, этой красненькой им будет мало. Зато они позволят
вам, драгоценная, провалиться вместе с вашей статуей на голову соседей. Но
это уж дело не мое. А я пойду писать заключение.
контролирующих, инспектирующих и каких-то совсем сторонних организаций, и
все они, в отличие от того старичка, брали кто пятерку, кто десятку. Иные
вымогали и четвертную. В результате сложилась ситуация, о которой Аглаин
сосед снизу Георгий Жуков говорил так:
нетронутые лежали, как она сама называла, скромные трудовые сбережения.
Когда-то партийный спецкурьер, в полувоенной форме и с револьвером в
брезентовой кобуре, ежемесячно появляясь неизвестно откуда, вручал ей под
расписку конверт. Внутри была ее вторая зарплата, которую получали
номенклатурные работники за то, что несли на себе груз высокой
ответственности. У нее было две зарплаты, но ей при ее образе жизни хватало
и одной. Вторую зарплату она целиком относила в сберкассу, и не только
постороннему завистливому взгляду, а и ей самой накопленная сумма
представлялась богатством большим и неиссякаемым. Но богатство это оказалось
недостаточным для прокормления всех местных проверяльщиков. Скромные
сбережения таяли на глазах, а проверяльщики становились все наглее и
ненасытнее.
Глава 3
ошибку. Нарушил главный неписаный закон Епэнэмэ, согласно которому ничто не
должно подвергаться сомнению. Если разрешено ругать Сталина, значит, можно
усомниться и в Ленине. А если не верить в непогрешимость Ленина, то
возникает соблазн задуматься и насчет Епэнэмэ, настолько ли оно правильно.
уверенно ехать, пока она герметична. Проткнуть одну дырку - и ее уже надо
менять.
идеальное Епэнэмэ, в отличие от шины, должно иметь репутацию непротыкаемого
ни при каких обстоятельствах.
появилось ощущение, что в жизни города и района что-то непоправимо
нарушилось. Памятник снесли - словно из колеса выдернули ось. Не стало
центра, вокруг которого все вращалось. Пока Сталин стоял на месте, он был
незыблемым ориентиром и в буквальном, топографическом, и в ином,
метафизическом смысле. Когда случайный пришелец спрашивал местного жителя,
как ему дойти до какого-то места, ему говорили: пойдешь прямо, дойдешь до
памятника, там повернешь направо. Или налево. Или пройдешь еще дальше. А
теперь не памятник, а пустой постамент с надписью, которую кто-то пытался
затереть, но до конца не дотер: "И. В. Сталин". Этот гранитный куб
действовал на воображение людей странным образом. Глядя на него, они остро
чувствовали, что на нем кто-то должен стоять. А если никто не стоит, то во
всей жизни не хватает важного стержня, в отсутствие которого можно многое,
чего раньше было нельзя. Говорят, что именно с тех пор дети стали меньше
слушать родителей, упала дисциплина на производстве, увеличился оборот от
продажи народу алкогольных напитков, возросло количество абортов и
преступлений, связанных с посягательством на жизнь, честь и имущество
граждан. Жители Долгова, конечно, и раньше на бытовой почве и по праздникам
пыряли друг друга ножами, закалывали вилами и забивали кольями, но это все
было данью старым обычаям. А после свержения статуи и начало формироваться
явление, названное впоследствии беспределом. Прокурор Строгий был уличен в
растлении собственной малолетней дочери. Примерно тогда же в районе появился
первый за всю историю этих мест серийный убийца, которым оказался
преподаватель марксизма-ленинизма в техникуме культуры, причем он же
постоянно выступал в газете "Долговская правда" со статьями на темы
советской морали. На Аллее Славы неизвестные вандалы осквернили несколько
могил, повалили надгробья, сделали на них хулиганские надписи и особое
внимание уделили могиле Розенблюма: камень на ней расколотили кувалдой.
один другого нелепее. Жившие под Аглаей соседи точно слышали: кто-то тяжелый
ходит ночами на втором этаже. Слышны шаги, скрипят балки, качается люстра, и
штукатурка сыплется с потолка. Потом кто-то видел фигуру, бродившую в
сумерках по пустырю. Как-то поздно ночью и после большой пьянки, выйдя на
улицу покурить, Георгий Жуков увидел сидящего на скамейке старика в военной
шинели. Он сидел, сгорбившись, и курил трубку. Жуков подошел к нему сзади и
сказал:
железное, а глаза большие, с дырками вместо зрачков, и при этом смотрят
прямо на Жукова.
достал утаенную от жены в сапоге чекушку, опорожнил ее, лег спиною к жене и
спал ровно четверо суток, что было официально удостоверено в его больничном
листе.
курить. Но пил даже больше прежнего. А вот с куреньем покончил раз и
навсегда. И вовсе не с целью сохранения здоровья, а просто так: бросил - и
все. Утром после своей летаргии встал, схватил натощак папиросу, пошел в
уборную, расположился, поднес к папиросе спичку и вдруг - как вспомнил глаза
железные с дырками, так и курить расхотел.
разговорам о таинственном железном старике прислушивался. А разговоры шли, и
чем дальше, тем больше. Говорили, что кто-то где-то встречал Его (имя
встреченного люди старались не называть) то в железном виде, то в
обыкновенном, вроде он расспрашивал, как живут в районе простые люди, не
притесняет ли их начальство и само не слишком ли жирно живет. Были и такие
свидетельства, что каждый раз в полнолуние статуя взбирается на пьедестал и
стоит там с поднятой рукой, но немедленно исчезает, растворяется в воздухе,
Махров Алексей
Володихин Дмитрий
Никитин Юрий
Муркок Майкл
Шилова Юлия
Посняков Андрей