чары лунной ночи сделали город сказочным...
что ее глаза напоминали Касиму его любимые цветы. И при всем том она не
могла не понимать, что ее пребывание здесь, как и этих цветов, не вечно.
вздохнула.
теперь судьба подрезает ему крылья. Боюсь, отец не сможет полностью
восстановить свои силы, и Касиму, как единственному сыну, придется принять
от него алый плащ.
пояснила Тюркейя. - Люди племени саади обожают Касима за красоту и мужество.
Он склоняет голову только перед самим эмиром, да и ему не боится в глаза
говорить то, что думает.
пряталась от него в одном из шкафов. Иногда, в хорошем настроении, он даже
искал меня и совал в рот сласти. Отец всегда хотел иметь еще сына, хоть и
радовался моей красоте. Будь у Касима брат, все проблемы решились бы и Касим
мог бы вести ту жизнь, какую любит. А так... - Тюркейя красноречиво пожала
плечами и направилась обратно в комнату, позванивая ножными браслетами.
Лорна последовала за ней и, почувствовав прохладу, подошла к жаровне, чтобы
погреть руки.
клубок среди вышитых подушек и беря со стола медовое печенье.
Обольстительная, и нежная, словно кошечка, она прекрасно дополняла своего
блистательного и энергичного сводного брата. Скорее всего, Касиму и в самом
деле придется оставить столь любимую им жизнь в пустыне.
замысловатым узором, изящные светильники.
рассеять легкую грусть, возникшую, несмотря на окружавшее их великолепие, от
неизвестно откуда взявшегося ощущения, что госпожа Елена была здесь все-таки
не вполне счастлива. Вряд ли ей, европейской женщине, пришлась по вкусу та
затворническая жизнь, которую ведут все женщины-мусульманки. Судя по тому,
что рассказала об отце Тюркейя, он был весьма властным человеком.
А моя мать была турчанкой. Похоже, все мужчины нашего рода предпочитают
чужеземных женщин.
натянутым спокойствием произнесла:
прогулками по пустыне? Разве англичанки менее чувствительны, чем другие
женщины, к такой красоте и обаянию, как у Касима? На вашем месте многие
попытались бы завоевать его сердце.
призналась Лорна. - Поначалу я считала его деспотом, но потом обнаружила,
что он может быть до странности добрым. Всего лишь несколько дней назад
Касим бросил вызов песчаной буре, чтобы найти меня, когда я сбежала от него.
Тюркейя прикрыла глаза длинными ресницами. - А мужчина иногда отступает от
того, что кажется ему недоступным.
чадрой, словно ей было что скрывать. Неожиданно прелестница, зазвенев
ножными браслетами, вскочила с софы и пулей полетела навстречу высокому
человеку, как раз входившему в комнату.
просто переломаешь!
и вот уже насурьмила глазки. - Он покачал головой, глядя на нее. - У тебя
такая чистая, юная кожа, что косметика лишь портит ее. Лучше смой всю эту
краску.
здесь, в городе, девушки предпочитают выглядеть шикарно.
пользовалась Клеопатра. - Он стер пальцем мушку со скулы Тюркейи. -
Сестричка моя, чтобы стать привлекательной, тебе совсем не нужны уловки
нильской танцовщицы.
щеке. - На месте Лорны я бы тоже сбежала от тебя!
мерцавшая ткань, в тон глаз, оттеняла светлую матовую кожу и золотые волосы.
беспокоило.
брата по широкому плечу. - Ты должен пообещать, что никогда больше не
уедешь.
набежавшую на его лицо и омрачившую желтоватые глаза. Ее поразило, что Касим
мог быть таким грустным. Да, утолить его тоску по пустыне ей вряд ли
удастся; именно пустыня его главная любовь, а она, Лорна, - так, всего лишь
эпизод в его жизни...
обедали они вдвоем. Как и в шатре, обед подавал Хасан, вернувшийся в
Сиди-Кебир вместе с хозяином.
слова с видимым усилием.
моим домом, я бы как зеницу ока берегла все эти старинные прелестные вещицы.
обрадовалась, когда трапеза, наконец, подошла к концу.
Он помог ей встать, и снова Лорне было мучительно-сладко ощутить его
близость после целого дня разлуки.
вопросительно глядел в ее глаза.
холодно.
неуверенности относительно собственной участи. Там, в пустыне, она познала с
ним и ад и рай... Но те страдания не могли идти ни в какое сравнение с
нынешним мучительным пребыванием в его отчем доме. Лорна огляделась, словно
старалась найти стройную женщину, тень которой продолжала витать в этих
комнатах, и увидела Касима, подходившего к ней. Он набросил на ее плечи плащ
из плотного глянцевитого шелка такого же серебристого оттенка, как и лунный
свет, полюбоваться которым и хотел вместе с Лорной.
прошли на узкую винтовую лестницу, которая вела на крышу и с которой были
видны все тайные закоулки Сиди-Кебира.
внизу лежали обнесенные стенами садики, и узкие улочки, петляя, спешили к
центру города. Воздух был насыщен какими-то пряными ароматами... Откуда-то
доносилась арабская мелодия, тоскливая, как, наверное, и тысячу лет назад, и
этой своей вневременностью еще более усиливала колдовские чары лунной ночи.
воздействием ночных ароматов и чего-то запретного окончательно утрачивая
остатки желания куда-либо убегать от своей любви.
часть этого гобелена и этой тайны.
умолять о взаимной любви.
безопасным - будущее.
пожелал видеть тебя.
ее присутствия во дворце? Если все-таки велит Касиму отослать ее? Касим ведь
намекал, что этот человек обладает абсолютной властью, да и Тюркейя говорила
о нем скорее с преклонением, чем с дочерней любовью.
любила отца. Тот был бы в восторге от такого города, как Сиди-Кебир, и с
радостью писал бы его минареты и купала.
суровое выражение. На уме у него явно было что-то такое, чего он не хотел
говорить.
произнесла она. - Не хочу осложнять тебе жизнь, Касим. Особенно теперь,
когда твой отец болен.
- Но я не настолько бессердечен, чтобы отпустить тебя, не возместив убытка
за твое похищение и не искупив этот грех.
Афанасьев Роман
Корнев Павел
Русанов Владислав
Конан-Дойль Артур
Пехов Алексей
Глуховский Дмитрий