Чтение 25–й страницы книги ~Любимые забавы папы Карло~

- Я ничего не била! - возмутилась я.

- Офигеть, - хлопнул себя по толстому животу Юра, - думаешь, если удрала и оставила Олега разбираться, так я ничего не узнал? Справку-то кто Делал? Ох, бабы!

Качая головой, он пошел к своей машине. Я встряхнулась, словно собака после душа, и налетела на мужа:

- Значит, ты раскокал светильник!

- Фонарь!

- Не важно.

- Как это? Не люстру же, - пожал плечами Куприн.

- Вызвал Юрку и свалил вину на меня?

- Ну.., понимаешь...

- А теперь подставил жену снова!

- Тебе трудно было выполнить мою просьбу?

Я набрала побольше воздуха в грудь, но тут, коротко всхлипнув сиреной, около нас остановился эвакуатор. Игорь спрыгнул на мостовую и зацокал языком:

- Ой, ой, ой! Ну и жалость!

- Это Вилка сделала, - мгновенно сдал меня муж.

Игорь подошел ко мне.

- Котик вздорный! Какого хрена ты в дырку поперла? Зачем торопилась, а? Ну и результат? Опять двадцать пять. Увы, это не фонарь, тут посложнее ситуация.

- А, - протянула я, - ты тоже про тумбу знаешь?!

- Котя, - заулыбался Игорь, - тебе достался не муж, а высокопробное золото. Он очень просил не поминать тебе ту глупость, и я бы смолчал, но, ей-богу, следует сначала поучиться, а потом лезть за руль.

- Ерунда! - воскликнул Куприн. - Не переживай, Вилка, страховая заплатит! Вон, видишь, мороженым торгуют, поди купи себе любимое, ванильное!

Я обозлилась до крайности. Мало того, что Олег выставил меня перед Юрой и Игорем окончательной и бесповоротной идиоткой, так еще и пытается изображать заботливого супруга, предлагая мне тот сорт лакомства, который я никогда не возьму в рот.

Если что терпеть не могу, так это ванильный пломбир, ем только плодово-ягодный или шоколадный.

Ну, погоди! Сейчас...

В этот момент Куприн умоляюще посмотрел на меня, я поперхнулась невысказанными словами и сказала совсем не то, что собиралась:

- Дай денег на стаканчик.

Куприн похлопал себя по карманам.

- Вот черт! Кошелек на работе оставил. А у тебя что, у самой нет?

Я медленно пошла к будке с надписью "Вкусный лед". У меня-то все есть, но ведь мороженым угостить меня хотел Олег. Ну согласитесь, самой купить эскимо или получить его от супруга, это, как говорится, две большие разницы.

Благодаря Юре и Игорю ситуация быстро разрешилась. Машину подняли на платформу.

- Слышь, Олег, - велел Горелов, - садись в тачку и кати за мной, Юрка нас проводит. Чего стоишь?

Куприн пошел к "Жигулям".

- Эй! - возмутилась я. - Вообще-то, это моя машина!

Олег сел за руль и воскликнул:

- Ну с какой стати так придвигать сиденье!

- Оно сделано под мой рост, вылезай!

- Понимаешь, Вилка, - торжественно объявил муж, - мне придется поехать на этом металлоломе.

Ведь Юрка и Игорь считают, что ты рассекала на моей тачке, так?

- Ну.., да, конечно, так, - ответила я, плохо понимая, куда он клонит.

- Значит, я прибыл к месту аварии на "Жигулях", - вещал дальше муж, - ты помяла крыло, раздолбасила фару, расплакалась, разнервничалась...

- Я? Стала лить слезы на проспекте из-за такой ерунды?

- ..позвонила мне, - не останавливался Куприн, - я, естественно, бросил все дела и кинулся тебе помогать, позвал Юрку и Игоря. А раз приехал на "Жигулях", то на них мне и уезжать, логично?

- Логично, - как робот-автомат подтвердила я.

- Очень хорошо, что ты правильно оцениваешь ситуацию, - кивнул Олег, заводя мотор, - мне еще потом куча дел предстоит, а тебе на метро домой даже удобнее. В городе такие пробки! Я просто завидую тебе, понесешься под землей без всяких проблем, сядешь, станешь книжечку читать. Красота!

- Олег! - заорал Юрка. - Хватит жену утешать, еще брюлики ей за глупость купи!

- Все, стартуем, - отозвался муж и газанул.

Я осталась с раскрытым ртом в полном обалдении. Ну не дура ли! Решила, что муж поведет меня в кино, попытается таким образом извиниться за свое гадкое поведение в кафе. И что на самом деле?

Между прочим, я направлялась вовсе не домой, а в Марьино, туда, где прописана Василиса Лапина.

* * *

Нужная улица оказалась не в Марьине, а в Капотне. Серо-желтая пятиэтажка уютно расположилась среди не по-московски буйно-зеленых деревьев.

Я вошла в подъезд и обрадовалась, квартира Васи располагалась на первом этаже. Ткнув пальцем в кнопку, я неожиданно ощутила жуткую усталость.

Как быстро, однако, человек привыкает к хорошему, ездила я всю жизнь на общественном транспорте, и ничего, потом пересела за руль и поняла, вновь временно оказавшись в подземке, какое же это утомительное занятие катить сначала в душном, переполненном народом вагоне, а потом на маршрутке.

- Вам кого? - прозвучало из-за створки.

- Лапину можно?

Загремел замок, на пороге появилась женщина лет шестидесяти.

- Ну я Лапина. А в чем дело?

- Мне нужна Василиса Семеновна, - сказала я и быстро добавила:

- Наверное, она ваша сестра?

Мой совет, если встречаешь знакомую, с которой не виделась лет пятнадцать, а она, справившая пятидесятый юбилей, толкает перед собой коляску, смело говори: "Как на тебя дочка похожа!"

Ежу ясно, что младенец ее внучка, но ведь как приятно бабушке услышать подобное заявление.

Поняв, что их считают молодыми, женщины делаются добрее и охотно идут на контакт.

Но Лапина даже не улыбнулась.

- Я Анна Сергеевна, а Василиса моя дочь, покойная. Что у вас за дело к умершему человеку?

- Василиса скончалась? - ужаснулась я. - Когда? По какой причине?

Анна Сергеевна перекрестилась.

- Тридцать первого декабря прошлого года, аккурат в праздник!

- Боже мой! Под машину попала?

- Нет, - покачала головой мать, - пошла на чердак белье развешивать, у нас там веревки, и упала из окна Хотела раму отворить, встала на подоконник, ну и конец! А вы кто?

Я с трудом пыталась прийти в себя.

- Извините, бога ради...

- Господь простит.

- Я не знала...

- Все в руках божьих.

- Еще раз простите, а где ее муж, Михаил? Он случайно не тут живет?

Зрачки Анны Сергеевны стали узкими, как у кошки.

- Михаил... А! Зачем он вам?

- Ну.., так! Очень нужен.

- Входи, - неожиданно пригласила Анна Сергеевна, - босоножки снимай, чисто у меня. Комната слева, сюда.

Я вошла в длинное прямоугольное помещение и невольно попятилась. Повсюду со стен смотрели иконы, их было очень много, светлых и темных, перед самыми большими теплились лампадки. Шторы на окнах задернуты, вокруг царил полумрак.

- Лоб не крестишь, потому что не воцерковлена или веры иной? - строго поинтересовалась Анна Сергеевна.

Я моментально неумело сложила пальцы щепотью и осенила себя крестным знамением. В нашей семье нет икон, мы с Томочкой истинные дети эпохи социализма, атеисты не по убеждению, а от вдолбленного с ясель постулата: "Бога нет, религия - опиум для народа".

- Я православная, - быстро сказала я, - растерялась просто.

- Это ничего, - кивнула Анна Сергеевна, - садись и послушай. Я очень хорошо понимаю, зачем ты пришла. Дочь моя, несчастная Василиса, пусть послужит тебе примером. Думаю, на самом деле она покончила с собой.

Я поднесла руки к лицу:

- Ой!

- Вот-вот, - кивнула Анна Сергеевна, - грех страшный. И двойной! Вот она что задумала. Решила себя извести и в царствие божье попасть. Пошла вроде белье повесить и упала! Нет бы мне сразу сообразить, ну чего она тридцать первого стирку затеяла? Все рассчитала, даже я сначала милиции поверила. Часть белья на веревке, другая в тазу, окно открыто... Люди решили, что она хотела его растворить, влезла на подоконник, подергала запор, навалилась на раму, а та возьми да распахнись. Вася и ойкнуть не успела, как вниз рухнула.

- Может, так оно и было, - прошептала я, - некоторые люди погибают случайно.

Анна Сергеевна согнулась и стала похожа на нахохлившуюся ворону.

- Нет, - отчеканила она, - Василиса сначала в душе помылась, в пять вечера-то, белье чистое нацепила, причесалась, даже губы намазала. Ну с чего бы ей марафетиться, а потом за стирку браться? Все продумала, потому как знала: самоубийц за оградой кладбища хоронить положено. Себя жизни лишить грех самый страшный, ни в одной религии такое не разрешено, хоть кого спроси. Батюшка ее отпевать не станет, да и я не позволю гроб в церковь вносить, потом всю жизнь молиться за ее душу надо. Вот она и надумала всех обмануть, обвела людей вокруг пальца. Упокоили Василису по-божески, с молитвой, в освещенной могиле, а на девятый день мне сон приснился. Идет дочь по лесу, темнее тучи, платье на ней рваное, башмаков нет, слезы по щекам катятся, и воет: "Что же я наделала! Господа-то не провести, все он видит, слышит и каждому по делам его воздаст!"

Тут я и поняла, что произошло, да поздно. Теперь и на мне грех ужасный, успеть бы до своей погребальной свечи отмолить!

- Василиса была верующей? - тихо спросила я.

Анна Сергеевна глубоко вздохнула:

- И, милая! Кто ж сейчас из молодых по-правильному верит? Девушки в брюках, с намазанными глазами в церкви стоят. Маленькой Вася была, я ее на все службы брала, повзрослела она и взбрыкнула, не стала молиться. Сколько я слез пролила! И не счесть.

Я молча слушала Анну Сергеевну. Отчего этой фанатично настроенной женщине не пришла в голову простая мысль: если Василиса не была верующей, то ей наплевать на похороны за оградой кладбища и отсутствие отпевания. Могла спокойно сигануть из окошка, не устраивая спектакля. Значит, либо она на самом деле свалилась с чердака, либо не захотела доставлять своей матери боли и обставила самоубийство как несчастный случай. Почему Анна Сергеевна, божий человек, который должен любить близких, не сообразила, что Вася очень нежно относилась к ней?

Хотя есть еще одна вероятность. Василиса пошла на чердак с тазом выстиранного белья, встретила по дороге некоего человека, а он воспользовался тем, что женщина влезла на подоконник, толкнул ее и убежал незамеченным.

Глава 24

- И вот теперь, - не замечая моего состояния, вещала Анна Сергеевна, - я хочу тебя предостеречь. Михаил - сатана! Прости, господи, что упомянула это имя к ночи. Из-за него Василисина жизнь порушилась, он горе ей принес. И тебе от него счастья не видать. Люцифер виноват! Да, зло хитро, принимает любые обличья, дьявол нас искушает, а мы должны настороже быть! Чего так на меня глядишь?

- Миша такой плохой, по вашему мнению?

- Чернее ночи.

- Почему же вы тогда позволили Василисе замуж за него выйти?

Анна Сергеевна скривилась.

- А то вы старших уважаете! Небось и твоя мать тебя предупреждала: не связывайся с ехидной. А толку-то! Не послушалась родительницу, теперь мечешься по Москве и плачешь, ищешь ирода юродивого. Ох, хитер сатана! Вначале он ангелом прикинулся!

- Простите, бога ради...

- Не поминай господа всуе!

- Хорошо, извините, но я ничегошеньки не понимаю, - взмолилась я, - объясните, пожалуйста, кто такой Люцифер? Если можно, скажите его имя, фамилию.

- Властитель ада, дьявол, тьфу-тьфу, сгинь, - принялась плевать по углам Анна Сергеевна.

- При чем тут Михаил?

Лапина сурово глянула на меня.

- Не читаете нужных книг, вот и не знаете ничего! Сатана-то хитер, по земле ходит, души себе покупает. А как ему по городу пройти? Как?

- Вы меня спрашиваете?

- Да, отвечай.

Я тяжело вздохнула, похоже, у хозяйки квартиры на почве религии начался сдвиг по фазе. Кстати, церковь не приветствует фанатизм мирян. Жить надо по вере, но расшибать лоб, стоя целыми днями у икон, нехорошо. У простого человека иное предназначение, а религия всего лишь его поводырь в бурном мире страстей.

- Ну, наверное, - принялась фантазировать я, - он появляется по ночам, прячет рога под шапку, хвост в брюки, копыта в ботинки и бродит по улицам, предлагает людям богатство и славу в обмен на душу. Кое-кто иногда соглашается!

Анна Сергеевна вдруг весело засмеялась:

- Ну и удивила ты меня! Нет, все иначе. Женится парень на девке. Та красивая, умная, дело свое имеет. Она парня в бараний рог скрутила, заставляла себе прислуживать, а тот и рад стараться, стелился ковром под ее ноги. А потом прошмандовка что-то там нахимичила с бумагами, налогов недоплатила, так мужа ее посадили, потому как по документам он виноват выходил. Во как! Он в тюрьме, она с ним развелась и небось нового нашла, живет в свое удовольствие, поняла?

- В общем, не особо оригинальная ситуация, - кивнула я, - но при чем тут дьявол?

Анна Сергеевна укоризненно покачала головой.

- Экая ты непонятливая. Девка и есть черное отродье. Это он сам, сатана, ее обличье принял, чтобы слабых духом искушать, ясно? Или вот во второй квартире у Мальковых собака живет, она тоже сатана. Хозяйка ее с ложечки кормит, в постель с собой укладывает. Ох, неладное дело, убить пса надо.

Я не на шутку перепугалась. Пора бежать отсюда, неровен час Анна Сергеевна и меня за посланницу ада примет. Как бы осторожно уйти? И тут, на мое счастье, в комнату вошла немолодая, коренастая женщина. Она положила на стол небольшой полиэтиленовый пакетик, удивленно сказала мне "добрый вечер" и, повернувшись к хозяйке, с укоризной воскликнула:

- Нюша! Опять дверь не заперла! Ну сколько раз тебе говорить: подъезд без охраны. Вдруг наркоман какой полезет, захочет денег на дозу взять! Ведь убьет ни за понюх табаку!

- Все в руках всевышнего, - монотонно ответила Анна Сергеевна, - как он решит, так и станется. Ежели мне уготовано от руки разбойника умереть, то и ладно. Приму смерть с радостью. Я, Нина, вовсе не дура, может, поначалу и не разберусь, что к чему, зато потом ясно понимаю. Видишь, девка сидит?

Кривой палец Анны Сергеевны указал в мою сторону. Нина кивнула:

- Как не заметить. Кто ж она такая? Знакомая твоя?

Хозяйка снова весело засмеялась:

- Мишку, сказала, ищет. Только я увидела сейчас, врет она! Дьявол явился, искушает меня. Изыди, чудище!

Я вжалась в кресло, Нина с сочувствием посмотрела на меня, потом вынула из пакетика шприц и пробормотала:

- Протягивай, Нюша, лапу да не дергайся.

Анна Сергеевна покорно дала себя уколоть.

Нина повернулась ко мне.

- Ты из агентства небось? Проверяющая? Посиди чуток, сейчас ее в кровать уложу. Впрочем, ступай пока на кухню, чтобы время зря не терять, и составь опись продуктов в холодильнике.

- Записать, что лежит в холодильнике?

- Да, - кивнула Нина и увела Анну Сергеевну.

Я, изумленная до крайности, пошла выполнять приказ. В громоздком монстре белого цвета нашелся совсем неплохой запас продуктов. Кастрюлька с куриным супом, эмалированный горшочек, набитый гречневой кашей, граммов двести "Докторской" колбасы, десяток яиц, пара йогуртов, сыр, масло, сметана, немного овощей, фруктов и баночка маслин. Никаких изысков типа икры и семги тут не наблюдалось.

- Довольна? - спросила Нина, появляясь на пороге.

Не понимая, чего она от меня хочет, я кивнула.

- Хорошо, - улыбнулась Нина, - пошли в ванную. Вот мыло, зубная паста, туалетная бумага. Теперь аптечка. Все ее лекарства на месте, плюс витамины. Уколы я делаю регулярно, ты сама только что видела...

- Простите, - перебила я ее, - но зачем мне все эти подробности?

Нина вскинула брови.

- Как? Проверять тебя прислали, так смотри.

Ну народ! Ладно я, со мной понятно, мы с Нюшей кучу лет дружим, а если посторонний кто придет?

Надо ж все досконально изучить, до ниточки, еще и на подопечного полюбоваться, вдруг под платьями синяки?

- Меня зовут Виола Тараканова, - быстро сказала я, - вот паспорт. Я под именем Арины Виоловой пишу детективы, вы, наверное, криминальную литературу не читаете?

- Нет, - спокойно ответила Нина, - только про здоровье что-нибудь и по садоводству. Я приняла тебя за проверяющую из фирмы, они любят неожиданно нагрянуть, чтобы клиента врасплох застать, понимаешь?

- Вообще ничего не соображаю!

- Зачем же к Нюше заявилась?

- Мишу ищу, мужа Василисы.

- А-а-а! Она умерла.

- Я это только сейчас узнала, к ней самой направлялась, а налетела на Анну Сергеевну. Кстати, спасибо вам, я очень испугалась, когда хозяйка про сатану разговор завела. Похоже, Лапина сумасшедшая.