Чтение 25–й страницы книги ~Гарпия с пропеллером~

- Богатого, ну ладно, обеспеченного, с машиной, квартирой и дачей. Очень хочется на свежем воздухе жить. Я просто задыхаюсь летом в городе.

Еще он должен меня обожать, не иметь близких родственников, занимать хорошее положение, и никаких бывших жен и детей!

- Такой принц только в сказках бывает, - засмеялась Ася, - мой тебе совет, прибирай к рукам Костю. У него есть и машина, и дача, и квартира.

Мила поморщилась:

- Зато придется пить чай со свекровью и злобными сестрами, уволь!

Ася улыбнулась, просто Милена пока ни в кого не влюбилась, встретит суженого, и все расчеты вылетят из головы. Асенька всегда была очень романтичной и немного наивной. Однажды Милена прибежала к ней в слезах.

- Что случилось? - испугалась Ася.

Подруга упала в кресло.

- Катастрофа!

- Рассказывай, - велела Ася.

Мила и впрямь влипла в неприятную историю.

Ее последний любовник, отличный фотограф, ради забавы нащелкал Милену в разных позах обнаженной. Получились настоящие порноснимки.

Милене и в голову не пришло ничего плохого, но потом фотохудожник, кстати, сильно пьющий, надоел ей, и она решила дать ему от ворот поворот.

Она думала, что расстанется с любовником мирно, тихо, по-интеллигентному, но вышло иначе. Парень, ехидно ухмыльнувшись, вывалил на стол кучу фотографий и сказал:

- Вот, теперь я на тебе заработаю. Знаешь, сколько денег платят за такое любители "клубнички"?

Милена пришла в ужас.

- Немедленно отдай снимки.

- Бери, - спокойно сказал любовничек.

Она не успела удивиться тому, что он так Легко расстается с добычей, как мужик добавил:

- У меня дома их хренова туча лежит, вместе с негативами. Хочешь приятелям раздавать? Давай напечатаю бесплатно, по дружбе. Если решила коллегам по работе показать, то не беспокойся, сам тебе на службу их отправлю!

Милена чуть не упала в обморок, представив, как коллеги разглядывают "эротику".

- Впрочем, - ухмыльнулся любовник, - можешь получить все, и негативы тоже. Плати!

- Сколько, - прошептала несчастная.

Услыхав названную сумму, она, рыдая, бросилась к Асе.

- Господи, - воскликнула Строкова, - у нас с Никитой таких денег нет и в помине!

- Я бы и не взяла, - всхлипнула Мила, - долги отдавать надо, а знаешь, каково мое материальное положение! Помоги мне, Асенька!

- Да я бы с удовольствием, но как?

Мила изложила свой план. У нее остались ключи от квартиры любовника. Фотограф любит выпить и никогда не откажется, если Милена пригласит его в ресторан. Пока она будет спаивать мужика, Ася откроет его квартиру и выкрадет негативы. На словах все казалось очень просто.

- Ни сейфа, ни тайников у него нет, - пояснила подруга, - в первом ящике письменного стола лежит довольно большой пакет из плотной коричневой бумаги, на нем написано: "Журнал "Новости дня", ну фирменный такой конвертик, понимаешь?

Ася кивнула.

- Возьмешь его, запрешь дверь и принесешь к себе.

- А вдруг хозяин вернется и застанет меня?

Мила усмехнулась:

- Что ты, это невозможно! Он при виде бутылки про все забывает. И потом, я буду с ним рядом, сама привезу его домой, не волнуйся. Умоляю! Помоги!!!

Ася дрогнула. Впрочем, находись Никита дома и узнай о предстоящей вылазке, он удержал бы жену от глупого поступка. Но Строков, как всегда, обеспокоенный материальным положением семьи, укатил в очередную командировку, и остановить Асю оказалось некому.

Вручая подруге ключи, Милена со слезами на глазах попросила:

- Пожалуйста, не вскрывай конверт, я со стыда сгорю потом!

Ася обиделась:

- Ну как ты могла подумать, что я способна на подобный поступок.

- Извини, бога ради, - разрыдалась Мила, - я жутко нервничаю, вот и несу чушь.

Ася поехала по указанному адресу, трясущимися руками открыла дверь, нашла письменный стол, взяла конверт в верхнем ящике, положила в сумочку и... была схвачена людьми в форме.

Случилось непредвиденное. Напротив фотографа жила страшно любопытная старуха, проводящая дни напролет у панорамного глазка. Она следила за всеми, кто входил, выходил и передвигался по лестнице. Жильцы ее терпеть не могли и страшно радовались, когда вредная пенсионерка слегла с инфарктом в больницу. Наверное, Милена полагала, что бабка отсутствует, но та вернулась, заняла свой пост, заметила, как к соседу, озираясь по сторонам и неловко орудуя ключами, входит незнакомая женщина, и мигом вызвала милицию. Отделение находится в том же доме, с торца, патруль прибыл незамедлительно, ментам даже не понадобилась машина, они пришли пешком. Асю, чуть не потерявшую от ужаса сознание, препроводили в ментовку. Она моментально рассказала о снимках.

- Значит, порнофотки, - хмыкнул один из допрашивающих, - сейчас вскроем конверт.

- Пожалуйста, не надо, - испугалась Ася, - очень прошу, не трогайте.

Но милиционеры не послушались. Плотный конверт разрезали, на стол высыпались... купюры большого достоинства.

- Ого, - пробормотал самый молодой мент, - да тут целая куча тугриков! Люблю такую "эротику", очень возбуждает!

Ася обомлела:

- А где снимки?

Менты засмеялись и стали оформлять протокол.

- Позовите Милу, - разрыдалась Ася, - она в ресторане, умоляю! Пусть подтвердит, что отправляла меня за снимками!

Но ее никто не слушал. Окончательно деморализованную Строкову заперли в камере и весь следующий день с ней не разговаривали. Через сутки Асю снова привели в тот же кабинет, на этот раз там сидел один человек, назвавшийся Сергеем Павловичем.

- Дело плохо, красавица, - сказал он, - на-ка, почитай.

Ася схватила листы и узнала почерк.

"Я, Милена..." Чем дальше Ася читала, тем меньше верила своим глазам. Нет, ее обманывают.

Мила не могла написать такое! Лучшая подруга писала, что ее жених, фотохудожник Ростислав Приходько, получил большую сумму в качестве гонорара от журнала "Новости дня" и еще весьма солидную премию за первое место на выставке фотографий, которую тот же журнал проводил совсем недавно.

"Наша близкая подруга Ася Строкова, - писала Милена, - знала о деньгах. Она выкрала из моей сумочки ключи и, пользуясь тем, что мы с Ростиславом Приходько отправились в ресторан отмечать помолвку, незаконным образом проникла в чужую квартиру".

- Это ложь, - прошептала Ася, - она сама...

- Дело плохо, дорогуша, - улыбнулся Сергей Павлович, - если я оформлю все честь по чести, тебе уготована ужасная судьба. Отправишься в СИЗО, потом суд, зона. Лет семь получишь как пить дать!

- Что делать, - закричала Ася, - что?

Сергей Павлович крякнул.

- Ну, во-первых, поблагодари подружку, она не хочет, чтобы тебя осудили, хоть ты и задумала обокрасть их. Во-вторых, дело можно спустить на тормозах. Но ребята вчера поторопились, оформили протокол... Теперь надо сунуть кое-кому на лапу.

- Сколько вы хотите? - пролепетала Ася.

Сергей Павлович замахал руками:

- Ну ты сказала! Мне ничего не надо, я просто пожалел тебя, дурочку. Вижу же, первый раз на такое решилась и больше никогда не полезешь в чужой карман.

Ася зарыдала.

- Ладно-ладно, - по-отечески похлопал ее по плечу следователь, - деньги-то дома есть? Надо спешить, пока тебя от нас не увезли. Ты ведь замужем?

- Никита в командировке, - пролепетала Ася, - в городе Владимире, в гостинице.

- Телефон туда знаешь?

- Да.

Сергей Павлович пододвинул аппарат:

- Набирай.

Никита примчался мигом, собрал по знакомым требуемую огромную сумму и вызволил еле живую от пережитого жену из кутузки. Милена пропала из их жизни навсегда. Строков съездил к негодяйке домой, но увидел там другую женщину, которая сообщила, что сдает квартиру, а с работы Мила, оказывается, давно уволилась.

Госпожа Титаренко растворилась в огромном городе. В конце концов Никита махнул рукой и сказал жене:

- Ладно, наука тебе на всю жизнь. Какого хрена полезла в квартиру? Как тебе такое в голову пришло?

- Миле помочь хотела, - забормотала Ася, - единственной подруге, должна же я...

- Не должна, - сурово отрезал муж, - долг платежом опасен.

Глава 28

От запаха Асиных крепких сигарет у меня заболела голова. Да, встречаются иногда такие мерзавки, которые, прикинувшись близкой подругой, гадят вам по-страшному. Мне повезло. За всю жизнь я попала лишь в одну неприятную ситуацию. Пару лет назад мы отмечали рождение Зайки. Ольга терпеть не может скучных посиделок с речами и тостами. Поэтому категорически заявила:

- Делаем фуршет и затеваем карнавал. Пусть все приходят в маскарадных костюмах.

Наши приятели обрадовались предложению, как дети. И в назначенный день по нашему дому бегало штук пять Микки-Маусов, три горца, принцессы, гномы и телепузики. Повеселились мы тогда от души, выпили море коньяка и легли спать с самым радостным настроением. Утро принесло неприятное открытие. У меня, Маруськи и Ольги пропали украшения, к счастью, не все. Основную часть "золотого запаса" мы, естественно, держали в сейфе, но то, что носим каждый день, просто кладем на тумбочки. Ради маскарада Зайка вытащила из хранилища редко надеваемые драгоценности, на ночном столике остался ее "Ролекс", серьги с бирюзой и пара симпатичных колечек с мелкими бриллиантами. Машка осталась без двух золотых цепочек и браслета, я лишилась часиков "Картье", усыпанных брильянтиками, и брошки с большим сапфиром. Все эти безделушки мы, надевая более дорогие цацки, побросали в комнатах.

Несколько месяцев на душе было погано. Конечно, и часов, и украшений жаль, да и стоят они весьма и весьма дорого, но хуже всего было осознавать, что их спер кто-то из близких приятелей, из тех, кто не один год ходит к нам в дом. В конце концов, перебрав всех и поняв, что заподозрить не способны никого, мы пришли к выводу: воровка - новая любовница Пети Маслова. Она появилась у нас впервые и больше никогда не приходила в гости. Маслов регулярно меняет баб. Пете мы ничего не сказали, о произошедшем честно постарались забыть. Но с тех пор, если в доме собирается большое число приглашенных, и я, и Зайка, и Маня аккуратно складываем повседневные украшения в сейф. Но, повторюсь, это единственная неприятная история, случившаяся с нами. Хотя я знаю, что кое у кого подруга отбила мужа, а уж сплетни, которые распространяют некоторые бабы, даже слушать противно. Но происшедшее с Асей не лезет ни в какие ворота. Милена решила обокрасть любовника и придумала хитроумный план. Судя по всему, эта ловкая особа не остановится ни перед чем, чтобы получить деньги. Как же ее найти? Может быть, она вышла замуж за того фотографа Ростислава Приходько и преспокойно живет в его квартире?

Я повертела в руках бумажку, на которой Ася нацарапала адрес. Ладно, сначала съезжу, отдам деньги няне, а потом покачу к Приходько. Как раз наступит вечер, и кто-нибудь будет дома. Конечно, это тоненькая ниточка, можно сказать - паутинка, но других-то у меня нет!

К дому Гладышевой я подъехала около пяти часов. На город начали опускаться сумерки, над входом в подъезд, где жила Галя, не горела лампа, я потянула дверь на себя и поежилась. В парадном воняло, как в общественном туалете, и стоял полумрак. Зажав нос рукой, я влетела в раскрытые двери лифта и натолкнулась на мужчину в мятом пальто, с чемоданом в руках. Сердце екнуло. Дядька выглядел неприятно. Большой, черноволосый, кареглазый, небритый, с горбатым носом, типичное "лицо кавказской национальности". Очевидно, следовало сказать ему: "Поезжайте без меня, я не тороплюсь".

Но я уже стояла в лифте, и кабина медленно поползла вверх.

Мы вышли вместе, на одном этаже, более того, мужчина выскочил первым и нажал на кнопку звонка квартиры, где жила Галина.

Я недоуменно приблизилась к двери. Галя распахнула дверь, но не сняла цепочки.

- Вы к кому? - начала она, потом заметила меня и обрадованно воскликнула:

- Ой, Даша!

Это с тобой?

- Нет, - ответила я, - впервые его вижу.

- Вы к кому, мужчина? - повторила Галя, не снимая цепочки.

- Слышь, - с сильным акцентом произнес незнакомец, - позови Махмуда.

- Тут таких нет.

- Махмуда Бероева, - повторил кавказец, - племянник он мне, работает в Москве, позови быстрей.

- Сказала же, тут таких нет.

- Махмуд Бероев, - твердил мужчина, - не понимаешь, да? Он у тебя комнату снял, вот, гляди.

С этими словами кавказец вытащил из кармана бумажку и прочитал:

- Улица Ромова. Она?

- Ну, - кивнула Галя, - правильно.

- Дом двенадцать? Квартира восемьдесят три?

Точно? Где Махмуд?

Галя покачала головой:

- Господи, ну как вы мне надоели! Который человек из ваших приходит, хоть жилплощадь меняй! Тебе нужен дом двенадцать, туда и ступай!

- Ишь какая злая, - обиделся мужчина, - я цифры знаю и читать умею. На углу табличка висит "Улица Ромова, двенадцать".

Галя вышла на лестницу и ткнула пальцем в окно.

- Вон, гляди, видишь башню блочную, точь-в-точь, как наша?

- Ну?

- Туда ступай, там живет твой Махмуд в восемьдесят третьей квартире.

- Это почему? - нахмурился незнакомец.

- Потому что наш дом двенадцать "а", соседний - просто двенадцатый, - пояснила Галя, - топай туда.

- На табличке написано "двенадцать".

Галя втянула меня в квартиру и быстро захлопнула дверь.

- Вот уроды!

- Кто? - поинтересовалась я, стаскивая ботиночки.

- Да все, - отмахнулась она, - постоянно мучаюсь. Сначала какие-то идиоты решили привесить к нашему дому букву, ну посуди сама, стоит башня ближе к дороге и отчего-то двенадцать "а". А та, которая в глубине, просто двенадцать.

Нас все путают. Да еще на табличке и впрямь забыли "а" приписать, вот народ к нам и ломится.

Галя замолчала, передохнула и закончила:

- Мне же больше всех повезло. В том доме, в квартире восемьдесят три, то есть с номером, как у меня, живет баба, которая сдает комнаты кавказцам. Вот они все сюда сначала и ломятся. Боюсь, еще пристрелят, совсем дикие, морды протокольные! Ну за что мне этот геморрой?

- А ты в милицию пожалуйся, - посоветовала я, входя на кухню.

- Скажешь тоже, - отмахнулась Галя, - наш участковый с этих чеченцев живет, взятки с них собирает, нет, надо железную дверь поставить!

Еще полчаса я сочувствовала Гале, попавшей в неприятную ситуацию, потом оставила конверт с деньгами и ушла.

Ленка и Олег в свое время жаловались на то, что в их почтовый ящик опускают письма, адресованные чужим людям. Лена, вечно желавшая всем помочь, бегала на почту и просила, чтобы почтальон не путал, но без толку. В отделении связи постоянно забывали про то, что у дома имеется буква, хотя, на мой взгляд, это необъяснимо, ведь почтовые служащие сами сидят тут, на первом этаже. Но факт остается фактом. Да что там письма, сколько раз приезжала "Скорая помощь" или прачечная. Правда, с ними разбиралась баба Клава. Теперь же, когда несчастную консьержку убили, жильцам приходится небось совсем туго.

Ростислав Приходько жил на севере Москвы.

Искренне надеясь, что фотограф не сменил за эти годы квартиру, я покатила по Ленинградскому шоссе, повернула за метро "Сокол" направо, на этот раз по всем правилам, под стрелку, и была остановлена звонкой трелью. Очень удивленная, я вышла из машины и увидела улыбающегося "пончика".

- Михаил Александрович! Вы выздоровели!

Милиционер пошевелил плечами:

- Болит, зараза!

- Зачем же вышли?

"Пончик" улыбнулся:

- Я на работу, как на праздник.

- Я опять что-то нарушила?

- Нет, спасибо хотел сказать за подарок.

- Такая ерунда!

- Не скажите, дорого внимание, - ответил Михаил Андреевич и добавил:

- Этот-то, на черном "Запорожце", теперь старается где надо повернуть. Вот бедолага, по шесть-семь раз по проспекту круги нарезает, пока впишется. Вы ему скажите, я зла не помню, пусть уж в платный поворот катит, отвернусь в сторону.

- Спасибо, - ухмыльнулась я, - только я ничего ему не передам, он надо мной постоянно смеется и хвастается своими шоферскими навыками, вот пусть и тренируется.

Михаил Андреевич захохотал. Его лицо освещали красно-синие, быстро мелькавшие огоньки, которые отбрасывали фонари, установленные на крыше патрульной машины.

- Ну, рад был встрече, - начал было постовой и вдруг, выбежав на проезжую часть, резко замахал жезлом.

Роскошный джип, только что нагло проскочивший на запрещенный сигнал светофора, затормозил прямо возле моего "Пежо" и патрульного автомобиля. Дверь открылась, из салона выползла совершенно пьяная девица в мини-юбке и коротенькой норковой курточке. Покачиваясь на километровых каблуках, она икнула, мутным взглядом оглядела красно-синюю мигалку "Форда", потом навалилась на Михаила Андреевича и хрипло спросила:

- Слышь, толстый, ну-ка скажи, на какой я дискотеке? А еще лучше, притарань мне водки.

Постовой побагровел, но не растерялся. Распахнув дверь милицейской машины, он велел пьянчужке:

- Садись, там у нас стол стоит!

Девица, еще раз громко рыгнув, неловко завалилась на заднее сиденье.

- Видала? - спросил постовой.

- Да уж, - покачала я головой, - вы ее не отпускайте.

Он нахмурился: