Чтение 25–й страницы книги ~Рыбка по имени Зайка~

Профессор скривился:

- И вы поверили? Это же всего лишь фразы, которыми производители работ заманивают глупых людей. Экологически чистые материалы! Ха! Вот стена между гостиной и столовой из чего возведена?

- Из кирпича.

- А он откуда?

Владимир призадумался:

- Из Луганска, отличный товар, нареканий на него нет.

- Замечательно, - фыркнул врач, - вы уверены, что там нет поблизости какой-нибудь радиоактивной свалки, карьера, из которого добыли глину для изготовления вашего восхитительного кирпича?

Володя лишь моргал в ответ.

- На материал есть сертификат качества, - выдавил он наконец из себя.

- Я вам таких бумажек на принтере сто штук нашлепаю, - мигом отозвался врач. - Экологически чистые строительные материалы - миф. Другое дело, что большинство людей спокойно адаптируются ко всяким разностям, но есть и на редкость чувствительные особи, ваша жена принадлежит к последним.

- Делать-то что? - растерялся бизнесмен.

- Нужно продать жилплощадь в Москве, купить избу где-нибудь на Алтае или в горах, уехать туда, где чистый воздух и вода, не пользоваться бытовой химией, не употреблять в пищу магазинные продукты, перейти на натуральное питание.

В глазах Владимира появилось безграничное удивление, а профессор как ни в чем не бывало вещал:

- Купить корову, кур, коз, завести огород, самим печь хлеб.

- Спасибо, - прервал эскулапа бизнесмен, - очень благодарен вам за консультацию, вот гонорар.

Когда продолжавший петь о натуральном хозяйстве дядька ушел, Ира тихо спросила:

- Мы уедем в деревню?

- Конечно, нет, - ответил отец.

- Но маме плохо!

- И что теперь?

- Доктор...

- Он идиот! - заорал Владимир. - Кретин, дуболом! Как он себе это представляет! Я дою корову?

А бизнес! Деньги откуда возьмутся?

- Если мы продадим все и станем жить... - начала было Ира, но отец резко оборвал дочь:

- Не пори чушь! Не продадим и не станем! Не может быть у человека аллергии на все!

- Вдруг и впрямь ремонт виноват? - не успокаивалась Ира.

- Забудь этого аллерголога, он .. ! - заорал отец.

Ира не обратила внимания на грубое слово, вырвавшееся у папы. Володя никогда не стеснялся в выборе выражений, и девушка привыкла к его непечатной лексике.

- Но маме-то плохо! - напомнила она.

- Вылечим, - твердо пообещал Владимир, - костьми лягу, а спасу жену.

Но, увы, Наташа умерла вскоре после визита профессора. Не помогло ничего: ни ударные дозы витаминов, ни проведенный в порыве отчаянья курс химиотерапии.

Лола, прибывшая на похороны матери, бросалась на гроб с криками:

- Ну почему я тебя одну оставила! Никто о мамочке не заботился.

Ира тогда впервые сильно обиделась на сестру.

Со стороны Лолиты было очень некрасиво вести себя подобным образом. Она жила в Лондоне, а Ира сидела около Наташи, держала умирающую мать за руку. Но потом, увидев, как сестра на поминках упала в обморок, Ира простила ее.

Глава 25

После смерти Наташи жизнь Кисовых не особенно изменилась. Лола вернулась в Москву, но она попросила отца купить ей отдельную квартиру. Владимир выполнил просьбу старшей дочери. Ира осталась с папой, она превратилась в хозяйку, заняла место Наташи. Владимир принципиально не желал нанимать домработницу, и Ире пришлось впрягаться в уборку, стирку, готовку и глажку. Отец был требователен, а после смерти жены стал даже жестоким. Он орал на Иру, попрекал ее куском хлеба:

- Сидишь на моей шее, дармоедка! Давно пора с плеч слезть! Иди работай, как все!

И снова Алсу пыталась вразумить подругу:

- Гонит тебя отец? Так уходи!

- Куда? - тихо спрашивала Ира.

- Да хоть к нам, - предлагала Алсу, - мама рада будет, она тебя давно родной считает.

- Нет, - отвечала Ира, - не могу.

- Но почему?

- Папа один останется.

- Ничего, он снова женится, и потом, Лола есть!

- Она отдельно живет!

- Правильно, - заорала Алсу, услышав последний аргумент, - Лолочка у нас молодец, специально смылась, чтобы об отце не заботиться, свалила все на тебя! Бери вещи, перебирайся к нам, нечего поломойкой служить. Вот увидишь, твой отец мигом новую супругу найдет.

- Нет, - качала головой Ира.

Такие разговоры подруги вели довольно часто, и в конце концов Алсу, не выдержав, ляпнула:

- Ясно. Боишься, что капиталы отца пришлой бабе достанутся. Только он еще вполне крепкий мужик, нечего тебе на наследство рассчитывать.

Сказала и испугалась. Сейчас Ира развернется и уйдет от нее навсегда. Но подруга спокойно ответила:

- Я не сержусь на тебя, потому что понимаю, ты это сказала из желания сделать мне лучше. Никакого наследства я не жду, просто жаль папу, кстати, он в последнее время сильно сдал.

И это было правдой. Владимир срывался, орал без всякой причины на окружающих, потом начинал задыхаться, синеть. У него стало повышаться давление, и в конце концов у Кисова приключился инсульт, от которого он умер.

На похоронах Владимира Алсу еле-еле удержалась от того, чтобы не налететь на Лолу с кулаками.

Старшая сестра Иры вела себя просто отвратительно.

Сначала она, как и на погребении Наташи, бросалась на покрытый лаком гроб, визжала:

- Папа! Папа! Тебя загубили! Никто за тобой не ухаживал!

Ира молча пряталась за спину Алсу. Потом были поминки, устроенные дома. Во всех комнатах разместили столы, народ шел демонстрацией, наемная прислуга сбивалась с ног, подавая еду и выпивку.

Лола сидела на самом почетном месте. Ей выражали соболезнования. Изредка наиболее близкие люди интересовались:

- А где Ирочка?

- Прилечь пошла, - небрежно бросала Лола, - она у нас слабая, чуть что, в обморок падает. А я не такая. Очень хорошо понимаю: мне теперь папиным бизнесом рулить, нужно быть твердой. На руках сестра немощная осталась, ее надо до ума довести, замуж за хорошего человека выдать.

- Какой характер, - шептались люди, - кремень! Такое горе пережила, а в первую очередь о сестре думает.

Алсу, наверное, была единственной, кто знал: Лоле глубоко наплевать на Иру, просто старшая сестра усиленно изображает из себя белую и пушистую, не забывая обмазать младшую грязью.

Завещание Владимира не содержало никаких неожиданных моментов. Все его движимое и недвижимое имущество, деньги, квартира и прочее доставались дочерям. Нажитое делилось между девочками поровну, но с одним небольшим условием. Ирочка могла воспользоваться своей частью не сразу, а лишь по достижении оговоренного в завещании возраста.

"Моя младшая дочь, - отметил в сопроводительном письме Владимир, - слишком неразумна и глупа, чтобы суметь правильно использовать капитал. Опекуном Ирины назначаю своего близкого друга Никитина Игоря Федоровича".

Ире пришлось переехать в однушку Лолы, а та вернулась в родительскую квартиру и вплотную стала заниматься бизнесом отца. До его смерти дочь никогда не интересовалась, в какой реке любимый папа вылавливает миллионы, но, получив в наманикюренные лапки предприятие, в одночасье стала жестокой бизнесвумен. С сестрой Лола общалась мало, чему Ирочка была только рада.

Младшая Кисова, осиротев, по-прежнему не блистала талантами, жила, как раньше. Опекун выдавал ей четко определенную сумму на расходы. Денег Ире не хватало. Один раз она попросила Никитина:

- Игорь Федорович, дайте мне немного в долг.

Я получу капитал и верну.

- Зачем тебе? - насупился тот.

- Машину хочу купить, - призналась Ира, - тяжело на метро кататься.

- Вот поэтому отец и не хотел тебе сразу деньги отдавать, - отрезал опекун, - он понимал, что ты мигом растренькаешь их на ерунду. Мы с ним, между прочим, первую половину жизни на автобусах проездили, и ничего, выжили. А тебе авто сразу подавай! Заработай сама.

- Но у Лолы-то есть джип, - сказала Ира.

- Нечего себя со старшей сестрой равнять, - рявкнул никогда не имевший детей Игорь Федорович, - Лолита взрослый человек, руководит фирмой, а ты студентка.

Ира хотела было справедливо заявить, что бизнес ее сестре достался от отца, она сама не поднимала предприятие с нуля, ей просто повезло, пожинает плоды чужого труда, но она сказала иное:

- По завещанию, половина фирмы и денег моя.

Вы даете мне очень мало средств, буквально копейки. Я прошу не из милости, а в долг.

- Сумму твоей стипендии определил отец, - отрубил Никитин, - я всего лишь исполнитель чужой воли. В определенном завещанием возрасте ты заберешь капитал, тогда все и проорешь!

- Почему просру? - оторопела Ира.

- А то я не понимаю, - сказал бизнесмен, - у тебя в голове одни глупости: машины, наряды, танцульки, мужики. Другая бы сказала: "Пусть деньги вертятся в деле, сестра отлично бизнес ведет".

- А мне что, жить на копейки?

- Почему? Будешь прибыль получать.

Ира вздохнула. Никитин, как и все, очарован лицемеркой Лолой, считает ее замечательным, работоспособным человеком, нежной дочерью и заботливой сестрой. Только Ира хорошо понимала: Лолита никогда с ней не поделится.

- Нет, - решительно заявила младшая Кисова, - пройдет срок, сразу все потребую, и пусть только кто-нибудь посмеет мне помешать.

- Ясное дело, - протянул Игорь Федорович, - такие, как ты, из-за денег родную сестру удавят, весь ее бизнес порушат. Конечно, никто тебе запретить этого не может, гробь отцовское дело. Но сейчас пошла вон, ни копейки не дам.

Ира покинула квартиру опекуна. Через час ей позвонила Лола и устроила скандал.

- Как ты смела оскорбить Никитина, - орала старшая, - нагло требовать у него денег.

- Не так все было...

- Дрянь!

- У меня мало средств.

- Вымогательница!

- Но...

- Негодяйка!

- Послушай, помоги мне...

- Еще чего! Ишь, губы раскатала!

- Дай в долг на машину.

- Что? Зачем она тебе?

- Ездить.

- На метро катайся.

- Там давка, душно и пахнет противно.

- Перетерпишь.

- Но у тебя-то есть авто!

- И чего?!

- А у меня нет.

- С какой стати тебе на меня равняться, я работаю!

- Я тоже скоро пойду на службу, вот диплом получу, и потом, ты же получила фирму папы, а я ничего!

- Правильно, ты ведь дура!

И тут у всегда безответной Иры лопнуло терпение. Она стала орать в трубку. Впервые в жизни она высказала Лолите все, что накипело, припомнила самые давние, детские обиды, а закончила истерику воплем:

- Ничего, мне до нужного срока не так уж и долго осталось. Можешь не сомневаться, утром день рождения отмечу и сразу капитал изыму. Посмотрю, как тебе это понравится.

Лола молча выслушала Иру и отсоединилась, больше сестры не общались. Ирине, чтобы иметь деньги на одежду, пришлось перевестись на вечернее отделение и пойти работать в фирму, занимавшуюся установкой стеклопакетов. Службу ей нашла Алсу, она сама тоже пристроилась в контору. Оклада им не платили, девочки получали процент от сделок, и им приходилось вертеться, чтобы заполучить побольше заказчиков. Но Алсу с Ирой не унывали.

Потом у Иры начал меняться характер, причем не в лучшую сторону. Кисова только и говорила о том, как она заживет, обретя богатство: купит машину, забьет шкаф одеждой, а остаток средств поместит в банк, под большие проценты. Алсу вздыхала, раньше Ира вовсе не была такой жадной. Дальше - больше. Всегда спокойная, даже апатичная Ира превратилась в неврастеничку. Алсу стало очень тяжело общаться с подругой. Раньше они любили гулять по городу, заходить в магазины, разглядывать товары и мечтать о том, как купят себе ту или иную вещь.

Обычное развлечение, подобным образом ведут себя многие девушки. Но сейчас любой поход с Ирой в какую-нибудь лавку заканчивался слезами.

Ирочка мрачно останавливалась возле рядов с одеждой или стеллажей с косметикой. Некоторое время она рассматривала ассортимент, затем говорила:

- Здорово.

- Нравится? - радовалась Алсу. - Мне вон та, розовая, по душе, а тебе?

- Все хорошо, - уныло говорила Ира, - но мне никогда такого не купить.

- Ерунда, какие наши годы, - оптимистично восклицала Алсу.

- Нет, очень дорого.

- Накопить можно, - пыталась приободрить подругу Алсу.

И тут Ира принималась плакать, громко, со всхлипами. Увидав в первый раз подругу в таком состоянии, Алсу испугалась, во второй - насторожилась, в третий обозлилась, а потом решила: больше она с Ирой по бутикам не ходок.

Впрочем, вскоре стало понятно, что и в кино, и в кафе им вместе тоже лучше не заглядывать. Глядя на экран, Ира через некоторое время начинала рыдать, приговаривая:

- Вон у них какой дом! И машина! А у меня ничего нет и не будет.

Если Алсу тащила подругу в кофейню, где подавали недорогие пирожные, то и там Ирина находила повод для трагедии.

- Вон, смотри, - шептала она, оглядывая посетителей, - какая у девушки сумочка! А у меня...

Дальнейшие события разыгрывались по уже известному сценарию. Алсу устала, и, когда Ира вдруг сказала: "Поеду на две недели в санаторий, гастрит замучил", - она только обрадовалась.

- Конечно, отправляйся, - воскликнула она, - хочешь, мама тебе денег даст?

- Спасибо, - неожиданно улыбнулась Ира, - у меня есть, я на машину копила, но лучше на здоровье потрачу.

Ира пропала, не было ее почти месяц. Алсу начала волноваться. Мобильного у подруги не имелось, а название места, куда подалась Кисова, Алсу не запомнила. Ира бормотнула его неразборчиво, что-то типа "Курганское" или "Горянское", а может, "Холмское".

Не успела Алсу окончательно задергаться, как Ира позвонила ей.

- Ты приехала! - обрадовалась Алсу. - И как отдохнула?

- Нормально.

- Желудок не болит?

- Не болит, но...

- А что тебя беспокоит? - насторожилась Алсу.

- Сейчас приеду, - обронила Ира.

Явилась она только к вечеру. Алсу, прождавшая Кисову весь день, распахнула дверь в состоянии гнева.

- Ну ты даешь, - начала она выговаривать Ире и прикусила язык.

Кисова выглядела ужасно: бледная, худая, с давно не мытой головой. На осунувшемся лице лихорадочно блестели глаза.

- Ты хорошо себя чувствуешь? - попятилась Алсу.

Ира мрачно кивнула:

- Да. Просто супер. Теперь супер. Мне супер оттого, что знаю все!

- Что? - не поняла Алсу.

Ира вцепилась ей в ладонь ледяными пальцами и стала нести чушь. Бедная Алсу, до смерти перепуганная, попыталась разобрать полусвязную речь, но смогла вычленить лишь отдельные слова.

- Надя... Римма.., мама.., папа.., они.., давно такое.., я нашла.., пойду потребую.., деньги.., много-много.., миллионы.., машина! Понимаешь, у меня теперь будет все! Все! Все!

Крик перешел в плач. Алсу понеслась за валерьянкой, напоила Иру, уложила ее на диван, накрыла пледом и стала гладить по голове, приговаривая:

- Ну тише, тише, все будет хорошо.

Кисова внезапно успокоилась и вполне внятно спросила: