read_book
Более 7000 книг и свыше 500 авторов. Русская и зарубежная фантастика, фэнтези, детективы, триллеры, драма, историческая и  приключенческая литература, философия и психология, сказки, любовные романы!!!
главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

Литература
РАЗДЕЛЫ БИБЛИОТЕКИ
Детектив
Детская литература
Драма
Женский роман
Зарубежная фантастика
История
Классика
Приключения
Проза
Русская фантастика
Триллеры
Философия

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ КНИГ

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ АВТОРОВ

ПАРТНЕРЫ



ПОИСК
Поиск по фамилии автора:


Ðåéòèíã@Mail.ru liveinternet.ru: ïîêàçàíî ÷èñëî ïðîñìîòðîâ è ïîñåòèòåëåé çà 24 ÷àñà ßíäåêñ öèòèðîâàíèÿ
По всем вопросам писать на allbooks2004(собака)gmail.com



ним было очень трудно подобраться, потому что местность здесь была ровная и
они замечали меня гораздо скорее, чем когда я был на холмах.
Бесспорно, этот берег был гораздо привлекательнее моего, и тем не менее
я не имел ни малейшего желания переселяться. Прожив в своем гнезде более
полутора года, я к нему привык; здесь же я чувствовал себя, так сказать, на
чужбине, и меня тянуло домой. Пройдя вдоль берега к востоку, должно быть,
миль двенадцать или около того, я решил, что пора возвращаться. Я воткнул в
землю высокую веху, чтобы заметить место, так как решил, что в следующий раз
я приду сюда с другой стороны, т. е. с востока от моего жилища, и, таким
образом, докончу обозрение моего острова.
Я хотел вернуться другой дорогой, полагал, что я всегда могу окинуть
взглядом весь остров и не могу заблудиться. Однако, я ошибся в расчете.
Отойдя от берега не больше двух-трех миль, я опустился в широкую котловину,
которую со всех сторон и так тесно обступали холмы, поросшие густым лесом,
что не было никакой возможности осмотреться. Я мог бы держать путь по
солнцу, но для этого надо было в точности знать его положение в это время
дня.
На мое горе погода была пасмурная. Не видя солнца в течение трех или
четырех дней, я плутал, тщетно отыскивая дорогу. В конце концов, я принужден
был выйти опять к берегу моря, на то место, где стояла моя веха, и оттуда
вернулся домой прежним путем. Шел я не спеша, с частыми роздыхами, так как
стояли страшно жаркие дни, а на мне было много тяжелых вещей - ружье,
заряды, топор.
Во время этого путешествия моя собака вспугнула козленка и бросилась на
него; но я во-время подбежал и отнял его живым. Мне хотелось взять его с
собой: я давно уже мечтал приручить пару козлят и развести стадо ручных коз,
чтоб обеспечить себя мясом к тому времени, когда у меня выйдут все запасы
пороха и дроби.
Я устроил козленку ошейник и с некоторым трудом повел его на веревке
(веревку я свил из пеньки от старых канатов и всегда носил ее с собою).
Добравшись до своего шалаша, я пересадил козленка за ограду и там оставил,
ибо мне не терпелось добраться поскорее до дому, где я не был уже больше
месяца.
Не могу выразить, с каким чувством удовлетворения я вернулся на старое
пепелище и растянулся в своем гамаке. Это путешествие и бесприютная жизнь
так меня утомили, что мой "дом", как я его называл, показался мне вполне
благоустроенным жилищем: здесь меня окружало столько удобств и было так
уютно, что я решил никогда больше не уходить из него далеко, покуда мне
суждено будет оставаться на этом острове.
С неделю я отдыхал и отъедался после моих скитаний. Большую часть этого
времени я был занят трудным делом; устраивал клетку для моего Попки,
который становился совсем ручным и очень со мной подружился. Затем я
вспомнил о своем бедном козленке, которого оставил в моей ограде, и решился
сходить за ним. Я застал его там, где оставил, да он и не мог уйти; но он
почти умирал с голоду. Я нарубил сучьев и веток, какие мне попались под
руку, и перебросил ему за ограду. Когда он поел, я хотел было вести его на
веревке, как раньше, но от голоду он до того присмирел, что побежал за мной,
как собака. Я всегда кормил его сам, и он сделался таким ласковым и ручным,
что вошел в семью моих домашних животных и впоследствии никогда не отходил
от меня.
Опять настала дождливая пора осеннего равноденствия, и опять я
торжественно отпраздновал 30-е сентября - вторую годовщину моего пребывания
на острове. Надежды на избавление у меня было так же мало, как и в момент
моего прибытия сюда. Весь день 30-е сентября я провел в благочестивых
размышлениях, смиренно и с благодарностью вспоминая многие милости, которые
были ниспосланы мне в моем уединении и без которых мое положение было бы
бесконечно печально.
Теперь, наконец, я ясно ощущал, насколько моя теперешняя жизнь, со
всеми ее страданиями и невзгодами, счастливее той позорной, исполненной
греха, омерзительной жизни, какую я вел прежде. Все во мне изменилось: горе
и радость я понимал теперь совершенно иначе; не те были у меня желания,
страсти потеряли свою остроту; то, что в момент моего прибытия сюда и даже в
течение этих двух лет доставляло мне наслаждение, теперь для меня не
существовало.
Таково было состояние моего духа, когда начался третий год моего
заточения. Я не хотел утомлять читателя мелочными подробностями, и потому
второй год моей жизни на острове описан у меня не так обстоятельно, как
первый. Все же нужно сказать, что я и в этот год редко оставался праздным. Я
строго распределил свое время соответственно занятиям, которым я предавался
в течение дня. На первом плане стояли религиозные обязанности и чтение
священного писания, которым я неизменно отводил известное время три раза в
день. Вторым из ежедневных моих дел была охота, занимавшая у меня часа по
три каждое утро, когда не было дождя. Третьим делом была сортировка, сушка и
приготовление убитой или пойманной дичи; на эту работу уходила большая часть
дня. При этом следует принять в расчет, что, начиная с полудня, когда солнце
подходило к зениту, наступал такой удручающий зной, что не было возможности
даже двигаться, затем оставалось еще не более четырех вечерних часов,
которые я мог уделить на работу. Случалось и так, что я менял часы охоты и
домашних занятий: поутру работал, а перед вечером выходил на охоту.
У меня не только было мало времени, которое я мог посвящать работе, но
она стоила мне также невероятных усилий и подвигалась очень медленно.
Сколько часов терял я из за отсутствия инструментов, помощников и недостатка
сноровки! Так, например, я потратил сорок два дня только на то, чтобы
сделать доску для длинной полки, которая была нужна для моего погреба, между
тем как два плотника, имея необходимые инструменты, выпиливают из одного
дерева шесть таких досок в пол-дня.
Процедура была такова: я выбрал большое дерево, так как мне была нужна
большая доска. Три дня я рубил это дерево и два дня обрубал с него ветви,
чтобы получить бревно. Уж и не знаю, сколько времени я обтесывал и
обстругивал его с обеих сторон, покуда тяжесть его не уменьшилась настолько,
что его, можно было сдвинуть с места. Тогда я обтесал одну сторону начисто
по всей длине бревна, затем перевернул его этой стороной вниз и обтесал
таким же образом другую. Эту работу я продолжал до тех пор, пока не получил
ровной и гладкой доски, толщиною около трех дюймов. Читатель может судить,
какого труда стоила мне эта доска. Но упорство и труд помогли мне довести до
конца как эту работу, так и много других. Я привел здесь эти подробности,
чтобы объяснить, почему у меня уходило так много времени на сравнительно не-
большую работу, т. е. небольшую при условии, если у вас есть помощник и
инструменты, но требующую огромного времени и усилий, если делать ее одному
и чуть не голыми руками.
Несмотря на все это, я терпением и трудом довел до конца все работы, к
которым был вынужден обстоятельствами, как видно будет из последующего.
В ноябре и декабре я ждал моего урожая ячменя и риса. Засеянный мной
участок был невелик, ибо, как уже сказано, у меня вследствие засухи пропал
весь посев первого года и оставалось не более половины пека каждого сорта
зерна. На этот раз урожай обещал быть превосходным; как вдруг я сделал
открытие, что я снова рискую потерять весь сбор, так как мое поле
опустошается многочисленными врагами, от которых трудно уберечься. Эти враги
были, во первых, козы, во вторых, те зверьки, которых я назвал зайцами.
Очевидно, стебельки риса и ячменя пришлись им по вкусу; они дневали и
ночевали на моем поле и начисто подъедали всходы, не давая им возможности
выкинуть колос.
Против этого было лишь одно средство: огородить все поле, что я и
сделал. Но эта работа стоила мне большого труда, главным образом, потому,
что надо было спешить. Впрочем, мое поле было таких скромных размеров, что
через три недели изгородь была готова. Днем я отпугивал врагов выстрелами, а
на ночь привязывал к изгороди собаку, которая лаяла всю ночь напролет.
Благодаря этим мерам предосторожности прожорливые животные ушли от этого
места; мой хлеб отлично выколосился и стал быстро созревать.
Но как прежде, пока хлеб был в зеленях, меня разоряли четвероногие, так
начали разорять меня птицы теперь, когда он заколосился. Как то раз, обходя
свою пашню, я увидел, что около нее кружатся целые стаи пернатых, видимо
карауливших, когда я уйду. Я сейчас же выпустил в них заряд дроби (так как
всегда носил с собой ружье), но не успел я выстрелить, как с самой пашни
поднялась другая стая, которой я сначала не заметил.
Это не на шутку взволновало меня. Я предвидел, что еще несколько дней
такого грабежа и пропадут все мои надежды; я, значит, буду голодать, и мне
никогда не удастся собрать урожай. Я не мог придумать, чем помочь горю. Тем
не менее я решил во что бы то ни стало отстоять свой хлеб, хотя бы мне
пришлось караулить его день и ночь. Но сначала я обошел все поле, чтобы
удостовериться, много ли ущерба причинили мне птицы. Оказалось, что хлеб
порядком попорчен, но так как зерно еще не совсем созрело, то потеря была бы
не велика, если б удалось сберечь остальное.
Я зарядил ружье и сделал вид, что ухожу с поля (я видел, что птицы
прятались на ближайших деревьях и ждут, чтобы я ушел). Действительно, едва я
скрылся у них из виду, как эти воришки стали спускаться на поле одна за
другой. Это так меня рассердило, что я не мог утерпеть и не дождался, пока
их спустится побольше. Я знал, что каждое зерно, которое они съедят теперь,
может принести со временем целый пек хлеба. Подбежав к изгороди, я
выстрелил: три птицы остались на месте. Того только мне и нужно было: я
поднял всех трех и поступил с ними, как поступают у нас в Англии с
ворами-рецидивистами, а именно: повесил их для острастки других. Невозможно
описать, какое поразительное действие произвела эта мера: не только ни одна
птица не села больше на поле, но все улетели из моей части острова, по
крайней мере, я не видал ни одной за все время, пока мои три путала висели
на шесте. Легко представить, как я был этому рад. К концу декабря - время
второго сбора хлебов - мои ячмень и рис поспели, и я снял урожай.
Перед жатвой я был в большом затруднения, не имея ни косы, ни серпа,
единственное, что я мог сделать - это воспользоваться для этой работы
широким тесаком, взятым мною с корабля в числе другого оружия. Впрочем,



Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 [ 25 ] 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60
ВХОД
Логин:
Пароль:
регистрация
забыли пароль?

 

ВЫБОР ЧИТАТЕЛЯ

главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

СЛУЧАЙНАЯ КНИГА
Copyright © 2004 - 2024г.
Библиотека "ВсеКниги". При использовании материалов - ссылка обязательна.