вечно.
он сознавал всю честность и преданность этих двух верных слуг. Он
бесновался, понося их за правдивые и честные речи, но все же эти речи
царапали его черствое сердце, и, наконец, он понял, что все его богатство не
в силах купить этих людей, сколько бы он ни старался. И потому, хотя он был
для них жестоким господином и ни разу не сказал им доброго слова, он
упомянул их в своем завещании. И хотя он твердил чуть ли не каждый день, что
ни одному человеку не верит, - действительно, он питал глубокое недоверие к
людям хоть сколько-нибудь похожим на него самого, - все же он был твердо
уверен, что эти двое людей, пережив его, останутся ему верны во всем, как в
великом, так и в малом, уверен так же твердо, как и в том, что он умрет.
расстояние от моды, раскидывали умом, где бы им найти подходящего сиротку.
Миссис Боффин предлагала дать в газете объявление, которое приглашало бы
сирот, соответствующих приложенному описанию, явиться в "Приют" в
назначенный день; но так как мистер Боффин по своему благоразумию
предсказывал большой наплыв сирот и скопление их в окрестных улицах, то от
этой мысли решили отказаться. Затем миссис Боффин предложила обратиться за
подходящим сироткой к местному священнику. Мистер Боффин одобрил этот план,
и они решили тотчас же сделать визит его преподобию, а заодно уже и
познакомиться с мисс Беллой Уилфер, воспользовавшись таким удобным случаем.
Для придания вящей парадности этим двум визитам было приказано подать экипаж
миссис Боффин.
которая употреблялась прежде для разъездов по делам фирмы, и
четырехколесного фаэтона той же эпохи, который давным-давно облюбовали
стыдливые куры для несения в нем яиц. Для лошади теперь не жалели овса, а
для экипажа не пожалели краски и лака, в результате чего получился, по
мнению мистера Боффина, очень приличный выезд, а когда к нему прибавили
кучера, в лице долговязого и головастого юнца как раз под стать лошади, то в
этом отношении более ничего уже не оставалось желать. Кучер тоже
употреблялся ранее для разъездов по делам фирмы, но теперь, усилиями
бесхитростного местного портняги, он был замурован в долгополый сюртук и
гетры, словно в мавзолей, и припечатан огромными пуговицами.
экипажа, которая была довольно просторна и удобна, но имела недостойное и
опасное свойство словно икать при каждом сильном толчке, отскакивая от
передней половины экипажа. Завидев карету, выезжавшую из ворот "Приюта",
соседи высунулись из окон и дверей, кланяясь Боффинам. Среди любопытных,
которые бежали за экипажем, глазея на выезд, оказалось много мальчишек,
провожавших Боффинов громкими криками:
приветствиями в том же духе. Эти крики до того оскорбляли головастого юношу,
что он то и дело нарушал торжественность выезда, готовясь соскочить с козел
и расправиться с обидчиками, и только после долгих и оживленных прений с
хозяевами успокаивался, поддавшись на их уговоры.
преподобия Фрэнка Милви. Жилище его преподобия Фрэнка было очень скромное
жилище, потому что и доход у пастора был тоже очень скромным. По своей
должности Фрэнк был обязан принимать каждую бестолковую старуху, тащившуюся
к нему со своим вздором, а потому с готовностью принял и Боффинов. Это был
совсем еще молодой человек, воспитание которого обошлось очень дорого и
которому платили очень дешево, он имел совсем молоденькую жену и целую кучу
ребятишек. Чтобы сводить концы с концами, ему приходилось давать уроки
древних языков и переводить классиков, а между тем все почему-то думали, что
досуга у него больше, чем у последнего лодыря в приходе, а денег - больше
чем у первого богача. Он принимал все ненужные трудности и недостатки своей
жизни с традиционным, почти рабским терпением, и если бы предприимчивый
мирянин захотел распределить такое бремя более достойно и разумно, то он
вряд ли пошел бы ему навстречу.
внимательно и терпеливо, хотя едва заметная улыбка показывала, что он
обратил внимание на туалет просительницы. Он принял их в маленькой комнатке,
где было так шумно и чадно, что казалось, будто все шестеро детей вот-вот
провалятся к ним сквозь потолок детской, а жареная баранья нога вот-вот
поднимется из кухни сквозь пол.
спросил мистер Милви.
ребенка?
сказочным королям и королевам почему-то всегда хотелось иметь детей. Сам же
он думал, что, будь эти короли приходскими священниками, у них, возможно,
явилось бы желание противоположного порядка.
без рук. Если позволите, я позову ее.
вниз. Это была миловидная и живая маленькая женщина, уже истощенная
заботами, которые успели заглушить в ней изящные вкусы и жизнерадостные
фантазии юности, заменив их школами, супом, фланелью, углем, всеми
будничными нуждами бедняка и воскресным кашлем малых и старых прихожан.
Мистер Милви не менее мужественно отказался от многого, что было связано с
прежними его занятиями и прежними товарищами-студентами, для того чтобы
трудиться над черствыми крохами жизни среди бедняков и их детей.
выпало на их долю?
сказав при этом, что очень рада их видеть. Однако по ее приветливому лицу,
открытому и впечатлительному, скользнула та же неприметная улыбка, что и у
мужа.
добавить:
собственных своих детей.
подойдет им.
женщины и ее сочувствием, поняла, что тут следует вмешаться в разговор, и,
выразив свою благодарность, спросила, почему же этот мальчик не подойдет!
Фрэнка, - и мой муж, верно, согласится со мной, если подумает хорошенько, -
что вам трудно будет уберечь его от нюхательного табаку. Его бабушка ужасно
много нюхает и совсем засыпала внучка табаком.
Милви.
ее угощать, тем чаще она будет наведываться. И с ней очень нелегко иметь
дело. Надеюсь, вы не сочтете меня злопамятной, но я не могу забыть, что в
прошлый сочельник она выпила у нас одиннадцать чашек чаю и при этом все
время ворчала. И она неблагодарная, Фрэнк. Помнишь, как она собрала целую
толпу под нашими окнами, поздно вечером, когда мы уже легли, и жаловалась,
что ее обидели, показывая всем любопытным подаренную ей новую фланелевую
юбку, будто бы слишком короткую.
вот маленький Гаррисон...
страшно косит.
бы их устроила девочка...
хороший мальчик.
Милви, - захочет ли миссис Боффин взять сироту, которому уже исполнилось
девятнадцать лет и который ездит на бочке, поливая улицы.
улыбаясь, закивала всеми перьями на черной бархатной шляпе, он заметил,
несколько приуныв:
тоже, сударыня, я бы, может, и не пришла к вам, - сказала миссис Боффин.
обязаны, что вы обратились именно к нам.
говорили так, будто у них в распоряжении имелся целый склад сироток, а
покровительство оказывали им самим.
хотелось бы от него отказываться, - сказал мистер Милви. - Поэтому не будете
ли вы так добры дать нам два дня сроку. Знаешь, Маргарита, мы могли бы
Маркелов Олег
Маккэфри Энн
Никитин Юрий
Флинт Эрик
Лондон Джек
Орловский Гай Юлий