раболепствуют перед Австрией, к которой страна их была присоединена по
Кампо-Формийскому договору 1815 года; наконец, они - честны, недаром этот
край, по словам г-на Ириарте, прозвали "страной, где двери без замков".
Спалато, Катаро и Рагуза. Провинции в свою очередь делятся на округи.
Столица одной из провинций - город Зара - является резиденцией
генерал-губернатора. Именно в Заре заседает сейм, некоторые члены которого
являются в то же время членами Венской верховной палаты.
воевавшие с мусульманами и с христианами, с султаном и с Венецианской
республикой, наводили ужас на всех, кто плавал по Адриатическому морю. Но
ускоки исчезли, и ныне следы их можно встретить лишь в Карниоле. И теперь
Адриатическое море столь же безопасно, как и всякая другая часть
поэтического и великолепного Средиземного моря.
представляло собою республику, и республикой оно стало даже раньше
Венеции, а именно в IX веке. Лишь в 1808 году Наполеон издал указ, в силу
которого Рагуза через год должна была слиться с Иллирийским королевством в
качестве герцогства, правителем которого был назначен маршал Мармон. Еще с
IX века рагузские купцы, бороздившие на своих кораблях все восточные моря,
обладали монопольным правом торговли с неверными. Монополия была дарована
Рагузе папою Римским, что выделяло Рагузу среди других мелких республик
Южной Европы; но она обладала и более почтенными заслугами: слава ее
ученых, ее словесности, безупречный вкус ее живописцев привели к тому, что
ее стали называть славянскими Афинами.
куда могли бы заходить корабли большого тоннажа. А такого порта в Рагузе
не было. Тамошняя гавань узка, усеяна подводными скалами, поднимающимися
до самой поверхности моря, и может служить убежищем только для мелких
каботажных судов и рыбачьих барок.
Омбра-Фиумера, имеется превосходный порт, годный для самой оживленной
торговли. Этот порт - Гравоза, - пожалуй, лучший на всем далматинском
побережье. Здесь достаточно глубоко даже для военных кораблей, здесь
нашлось место и для доков и для верфей, так что есть где и строить и
ремонтировать суда; сюда, наконец, могут заходить и большие пакетботы,
которые с некоторых пор появились на всех морях земного шара.
рода бульваром, обрамленным тенистыми деревьями; по обе ее стороны
тянулись прелестные виллы; здесь постоянно гуляли жители Рагузы, которых
тогда насчитывалось тысяч шестнадцать - семнадцать.
дивной весенней погодой, толпами направлялись в Гравозу.
позволительно назвать пригородом - был местный праздник со всевозможными
играми, ярмарочными лавками, музыкой и плясками под открытым небом, с
фокусниками, акробатами и чревовещателями, которые своими песнями,
зазываниями и барабанным боем оглашали все улицы до самой пристани.
различными типами славянской расы, к которым вдобавок примешивались
многочисленные цыгане. На праздник съехался не только этот кочевой люд,
рассчитывавший поживиться за счет ярмарочной толпы, но явились также и
крестьяне и горцы, которые не прочь были принять участие в народных
развлечениях.
из окрестных деревень. Некоторые из них в своих нарядах старались
подражать последним модам Западной Европы. Другие сохраняли свой
национальный костюм; здесь можно было видеть белые рубахи с расшитыми
рукавами и грудью, пестрые безрукавки, пояски, усеянные серебряными
кнопками; это была подлинная мозаика, где краски пестрели, как на
персидском ковре. На" волосах, уложенных косами с вплетенными в них
разноцветными ленточками, красовался белый чепец, так называемая
"окронга", покрытая вуалью, которая спадает сзади наподобие "пускула"
восточного тюрбана; на ногах чулки, привязанные соломенной тесьмой.
Вдобавок ко всему этому - всевозможные побрякушки в виде браслетов,
ожерелий, серебряных монеток, сработанных на тысячу ладов, для украшения
шеи, рук, груди и талии. Такие безделушки можно было встретить у крестьян,
которые любят также украшать вышивкой ворот и рукава своей одежды.
рабочие умели носить их не без изящества. Но особенно выделялся наряд
комиссионеров, образующих привилегированную корпорацию. У них совсем
восточный вид: тюрбаны, безрукавки, широкие кушаки, турецкие шаровары и
чувяки. Они пришлись бы к месту и на набережной Галаты и на площади
Топхане в Константинополе.
битком набиты народом. Помимо различных увеселений, предстоял еще
"аттракцион", привлекавший толпы любопытных, а именно спуск на воду
трабаколо. Это особого типа судно, часто встречающееся на Адриатическом
море, с двумя мачтами и двумя парусами трапециевидной формы, привязанными
к реям их верхним и нижним ликтросом.
освобожден от подпорок, и оставалось только вынуть клин, чтобы спустить
его на воду.
соревновались в ловкости и талантах, к вящему удовольствию зрителей.
зарабатывали гусляры. Они распевали гортанными голосами песни, любимые у
них на родине, и подыгрывали себе на своих причудливых инструментах. Песни
этих бродячих музыкантов стоило послушать.
инструмент со струнами, натянутыми на длинный-предлинный гриф; по струнам
водят незатейливым смычком. Создается впечатление, что у гусляров мощные
голоса, потому что поют они не только грудью, но и горлом.
между коленами инструмент, похожий на исхудавшую виолончель, и всей позой
и жестами старался выразить содержание песенки, смысл которой можно
передать так:
надежде собрать несколько медяков. Но сбор был, как видно, скудноват, ибо
певец вернулся на прежнее место и решил растрогать слушателей вторым
куплетом песенки.
цыгана, как и все остальные, но поэтические чары песенки не возымели на
него ни малейшего действия и кошелек его так и не раскрылся. Правда, пела
не сама Зингара, "взирая на него черными очами", а черномазое страшилище,
выступавшее от ее имени. Незнакомец собирался было уже уйти, так ничего и
не заплатив, но сопровождавшая его девушка остановила его:
бы не вмешательство девушки. Ее отец, человек несметно богатый, был вовсе
уж не так скуп, чтобы отказать ярмарочному певцу в нескольких грошах;
просто он был из числа тех, кого мало трогают людские горести.
менее шумным балаганам, а гусляры разбрелись по соседним кабачкам,
намереваясь хорошенько выпить и закусить. Они и впрямь опорожнили немало
бутылок сливянки - весьма крепкой водки, настоенной на сливах, впрочем для
цыганской глотки это не более как жиденький сиропчик.
Каменистый Артем
Корнев Павел
Шилова Юлия
Гуль Роман Борисович
Андреев Николай