вторая волна эпидемии японского энцефалита, а в универмагах уже
демонстрировали новые моды осеннего сезона и женщины оживленно обсуждали,
какие будут в моде цвета. Конференция по случаю годовщины атомного взрыва
опять прошла бурно - пятнадцатое августа, как всегда, будило страшное
воспоминание о далекой прошлой войне.
профессора Тадокоро раздался звонок. Звонил приват-доцент Юкинага. Он
очень просил профессора, несмотря на крайнюю занятость, приехать в отель
"Палас", чтобы встретиться с одним человеком, который просто жаждет с ним
познакомиться. Машина за профессором уже выслана...
Тадокоро, небритый, измученный ежедневным недосыпанием. - Я занят. Да еще
в отель меня тащить, там же при галстуке надо быть.
- настаивал Юкинага. - Насколько я знаю, этот человек очень хорошо знал
вашего отца, профессор.
интерфон:
господином Юкинагой...
недовольно хмыкнув, взялся за пиджак.
порог отеля "Палас", как к нему подошла ослепительной свежести девушка в
кимоно.
пожалуйста, за мной...
нарядные женщины - возможно, готовился прием, - и поднялись на несколько
ступенек. Здесь их встретил статный молодой человек в темном костюме.
он.
Там в кресле-каталке сидел согбенный старик, поражавший своей худобой. Его
ноги - в такую-то жару! - были укрыты пледом.
того уже не было.
впадин, из-под густых седых бровей на Тадокоро остро и прямо смотрели хоть
и выцветшие, но ясные глаза. Морщинистое, все в складках и пигментных
пятнах лицо казалось улыбающимся.
Тадокоро, верно? Упрямый был юнец.
глядя на старика.
Ватари, но вам это ни о чем не говорит. Мне ведь уже за век перевалило. В
октябре сто один будет. Наука врачевания очень продвинулась, никак она не
дает старикам заснуть. Я и прежде был капризным, а с возрастом стал и того
хуже. С годами прибавлялись знания, чем больше я узнавал, тем меньше
испытывал страха - вот теперь ничего на свете не боюсь, а от этого стал
еще капризнее. Вот, например, захотелось мне с вами познакомиться - тоже
своего рода старческий каприз... А вообще-то я хочу вас кое о чем
порасспросить.
и отер вспотевшее лицо.
на профессора острым взглядом. - Вам может показаться, что я задаю
ребяческий вопрос, но что поделаешь. Только одно меня, эдакого старика, и
волнует: _ласточки_!
карнизом. Уже почти двадцать лет. А вот в прошлом году прилетели в мае,
построили гнездо и почему-то в июле исчезли. Исчезли, оставив только что
снесенные яйца! А в этом году так и не прилетели. И не только ко мне, но и
в соседние дома тоже. Почему же, а?
всей стране то же самое происходит. За последние два-три года число
перелетных птиц, гнездящихся в Японии, резко уменьшилось. Орнитологи
говорят, что это связано либо с изменениями в геомагнитном поясе, либо с
изменениями климата. Но я думаю, что дело не только в этом. За прошлый и
нынешний годы число прилетающих ласточек уменьшилось в сто двадцать раз. И
это касается не только птиц. Огромные изменения происходят и в миграции
рыб.
совершенно ничего нельзя сказать! Я сам ночей не сплю, чтобы понять, в чем
тут дело. Хоть у меня и есть смутные опасения, но пока утверждать что-либо
я не могу...
считаете неотъемлемым, необходимым для ученого?
быть, вам это покажется странным, но для ученого, особенно для ученого,
занятого естественными науками, самое главное - острое и верное чутье.
Человек, лишенный интуиции, никогда не станет великим ученым, никогда не
сделает большого открытия.
кресло-каталку.
спины молодого человека и девушки в кимоно.
Только тут профессор обратил внимание на боя. Оказывается, для него была
записка от Юкинаги. "Простите, пожалуйста. Надеюсь, впоследствии я смогу
вам все объяснить", - прочитал профессор.
появился загорелый средних лет мужчина.
карьер начал неизвестный. - Вам подойдет французский "Кермадек"? Он
способен погружаться на глубину более десяти тысячи метров.
профессор, нахмурившись. - Мне нужен японский батискаф...
временное пользование, - произнес странный гость. - Что касается работ для
центра ОМО, то там и без вас обойдутся. Когда вы в общих чертах завершите
договорные работы, мы просили бы вас - не сразу, конечно, а постепенно -
прервать отношения с этим центром. Эту лабораторию, я думаю, можно будет
вернуть им в таком виде, как она есть. Поймите, в данном случае за центром
стоит отдел морских исследований военно-морского флота Соединенных Штатов,
он-то на самом деле и субсидирует ваши научные изыскания... Зная об этом,
мы готовы выделить вам средства. И в любом количестве, сколько вам
понадобится. Мы согласны также, чтобы вы сами подобрали себе сотрудников.
Единственное, о чем мы просим, - это оставить за нами охрану секретности
исследований. Как до сих пор в интересах Японии вы не допускали, чтобы
информация о ваших работах просочилась за рубеж, так и в дальнейшем, мы
надеемся, вы будете соблюдать секретность, тоже _ради Японии_.
отношение вы имеете к Юкинаге?
я, вот, пожалуйста... - мужчина вытащил из специального бумажника визитную
карточку.
сдерживая стон.
влетел молодой человек.
можешь?!
вдруг съежившись, протянул бумагу. - В крае Кансай... сейчас опять...
друзьями находился в Киото. Они смотрели на "Даймондзи-яки" с галереи,
далеко выступавшей над рекой Камо-гава. Все галереи гостиниц на Бонто-те
вдоль реки Камо-гава, мосты Сандзе и Сидзе и береговая земляная насыпь
были переполнены. По улице Сидзе-дори от западного берега реки до
Минами-дза и далее до вокзала Кэйхан-Сидзе двигался сплошной людской
поток. Все движение прекратилось.
выложенные в форме иероглифов, горели на Хигаси-яма. Слева от них, на
далеком северном склоне, тоже пылали огромные иероглифы. В День
поминовения усопших огонь был зажжен в знак памяти обо всех, покинувших
Максимов Альберт
Дальский Алекс
Березин Федор
Пехов Алексей
Роллинс Джеймс
Флинт Эрик