понял, что он всегда ненавидел эту безликую массу, разделяющую с ним его
тайные мысли, его страсти, его срывы. Шоу учило его контролировать свои
основные эмоции, не выпускать ненависть наружу. Теперь, когда вечный нажим
отсутствовал, ненависть выплеснулась вовне стремительным потоком,
накопившись за многие годы. Майк видел, что Лиза испытывает то же самое.
Казалось, на лице ее больше не было страха - только облегчение. Черты ее
утратили напряжение, но зубы были стиснуты - она сосредоточилась на том,
чтобы выплеснуть все свое отвращение.
сделать со всеми этими пиявками, всеми этими мозговыми вампирами? На этот
раз все они, пожрав мысли Исполнителей, получат несварение желудка.
огромной индикационной панели горело множество огней, каждый обозначал сотню
аур. И за одну минуту множество огней погасло. Тысячи людей разом выключали
ауры. Миллионы вскакивали с кресел потрясенные, в гневе. Они отторгали Шоу!
Грешники вырывались из ада.
кто-то взял его голову в одну руку, его ноги - в другую и смял его, как
старую пожелтевшую бумагу. Комната поплыла. Он посмотрел на Лизу и увидел
размытый рисунок, туманный образ. Выпадение. Они попали в Выпадение, но в
один и тот же миг. Никогда с ними такого не было, чтобы попасть в Выпадение
и осознавать это. Это всегда было как-то расплывчато и нереально, не как
сейчас - определенно и ужасающе. Неожиданно комната пропала. Он попытался
закричать, но крик застрял в горле, а язык не повиновался. Со всех сторон
его окружала тьма, всеохватывающая и бесконечная. Великая ночь. Смерть? Он
не успел еще обдумать эту возможность, как раздался крик, вонзившийся в
темноту, как лезвие в руку. Лиза была здесь, с ним. Призрачная Лиза,
подобная привидению.
смотрел насквозь через свои руки и видел Лизу. И сквозь нее он видел
материальное тело ночи. Ночь тянулась в неопределенность, предвещая зло.
выпрямившись, очень спокойно, но губы ее дрожали так, что было понятно:
вот-вот с них вместо его имени сорвутся рыдания.
выпустить наружу все страхи и гнусные кошмары, похороненные где-то в
глубинах ее ид. Он тоже был испуган, но страх его был почти терпимым. Почти.
Майк знал, что будет лучше скрыть свой собственный страх и попытаться
успокоить Лизу, нежели находиться здесь с обезумевшей от ужаса женщиной -
где бы ни было это "здесь". Он задвигал руками, словно пытаясь плыть, но не
мог преодолеть расстояния, разделявшего их. Здесь не было трения тела о
воду, которое могло бы сдвинуть его с места. Ночь была невещественной, она
не была водой; и его тело тоже казалось нематериальным. Майк ничего не желал
сильнее, чем оказаться подле нее и коснуться ее, но он понимал, что все
усилия бесполезны. Он выругался про себя.., и неожиданно оказался рядом с
Лизой. Он едва не вскрикнул снова, но сдержался и попытался осмыслить
случившееся. Он желал быть возле нее - и он был здесь. Очевидно, перенесло
его не ругательство, хотя оно и было произнесено в тот самый миг. Они не
были заперты в Аду, где богохульства становились движущей силой. Если они и
находились в каком-либо месте, упоминаемом религией, то это было скорее
Чистилище. Но и в этом он весьма сомневался, поскольку они были здесь одни.
по осязанию, она в высшей степени реальна.
призрачный по отношению к реальному. Может быть, мы проходили через него в
любом другом Выпадении, только не помнили этого.
масштабов - установка Шоу и установка Революционеров. Излучаемая мощность
возросла вдвое, слилась, увеличилась. Может быть, это Выпадение - первое
Выпадение, доведенное до конца.
неожиданно оказался рядом. Что-то вроде телепортации, вроде как продолжение
сна. Может быть, нам стоит только пожелать выйти из этой тьмы. Держись за
меня. Желай вместе со мной. Пожелай вынырнуть из этой тьмы и очутиться в
реальном мире. Пожелай этого очень сильно.
несомыми ветром, дующим ниоткуда. И было множество красок. Неоновые огни.
Оранжевые, зеленые круги - пять тысяч концентрических зеленых кругов, пять
миллионов... Они пытались кричать, пытались смеяться. На краткий миг они
услышали вокруг себя голоса, жалобные голоса, которые причитали и говорили
странные фразы, почти лишенные смысла. Но они миновали эту точку и
пронеслись дальше.
***
бассейн, где были и другие люди. Другие люди лежали словно грешные души в
Аду. Присмотревшись, она нашла мужчину, которого уже встречала раньше.
вопрос, он сдался, позволил себе попасть в янтарный бассейн безумия.
мимо. Как они могли промчаться мимо такого? Почему они не попались, как мы?
в центр, становясь частью коллективного сознания, которое окружает нас.
сознание распространяется, а не сжимается. Они используют это измерение как
мост между различными точками их собственного мира. Они свободны. Это
единственный возможный путь.
навсегда.
сделать?
на странно высокой ноте, и вой его сливался с голосами всех остальных,
несущих тяжкий крест своего безумия.
нравится".
***
летели все быстрее и быстрее. Казалось, они падают, но падают вверх и
наружу, а не внутрь и вниз. И это ощущение не было неприятным. Затем
внезапно темнота исчезла; оба они, выпав из купола ауры, рухнули на женщину
в кресле, а потом на ковер, покрывающий пол гостиной. Майк вскочил на ноги,
помог подняться Лизе.
осанистой, полной и седовласой.
за черт? - Внезапно она обратила внимание на Майка и Лизу, стоящих слева от
кресла. Женщина открыла было рот, чтобы задать вопрос, потом словно
задумалась, судорожно дернулась к креслу и упала на ковер в глубоком
обмороке.
Они вернулись в реальный мир - или ему так казалось, но не в то место, где
были прежде.
освещенный коридор. Майк включил верхний свет, поскольку от маленького
ночника толку было мало. Коридор был заставлен огромными штабелями вещей.
Большие, средние и маленькие коробки тускло-коричневого, светло-голубого,
серо-стального и черного цвета лежали вдоль стен в ряд, сужая коридор вдвое.
Майк подошел к одной коробке. Когда он был уже довольно близко, коробка
сказала тоненьким голоском:
него раздался перезвон: