Чтение 25–й страницы книги ~Полесские робинзоны~

Мирон бросился в сторону, уронил горшок. Виктор поднял револьвер, но
животное зацепило его боком, и парень полетел на землю, выстрелив в воздух.
После выстрела что-то мелькнуло над головой и зашуршало в кустах. Топот
животного стал равномерным, он постепенно удалялся, и скоро все стихло.

Хлопцы растерянно переглянулись.

- Что ты видел? - спросил Виктор.

- Верблюда.

- Нет, без шуток.

- Видно, какой-то олень или лось, но почему-то с горбом.

- А знаешь ли ты, что мы снова заслужили благодарность от государства?

- За что?

- За то, что спасли от смерти лося.

- Каким образом?

- Видал горб? Это ведь была рысь. Она вскочила лосю на спину и загрызла
бы его, если б не мой выстрел. Рысь испугалась и удрала.

- Откуда ты все это знаешь? - недоверчиво спросил Мирон.

- Разве долго взглянуть? Круглая кошачья голова, кисточки на ушах,
куцый хвост, - сразу можно узнать.

- Кажется, и тебя зацепило?

- Малость толкнули, но не беда: не каждому удается так близко
познакомиться с лосем.

- Вот тебе и носорог! - засмеялся Мирон.

- Лишь немного не хватило! - весело подхватил Виктор. - Я не удивлюсь,
если встретим и слона.

- А вот горшок наш - вдребезги, - сказал Мирон, собирая угли.

- Тогда остановимся здесь. Если тут живут такие звери, значит, это
самое глухое место.

Под охраной широколапой ели они развели костер и жгли его до тех пор,
пока не набралась полная яма дышащих жаром углей.

- Завтра добавим, а сегодня пойдем спать последнюю ночь в нашем родном
шалаше.

XXI

Бесконечное ожидание. - На кухне. - Сонные сторожа.

Решительный момент приближался. Друзья храбрились и шутили, но
чувствовали, как внутри у них что-то дрожит. Придут ли бандиты в этот день?
Не просто ли так сказали тогда о своем приходе? А если придут через неделю,
через месяц?

- Бывает же такое на свете, что злейших врагов приходится ждать, как
отца родного! - сердился Виктор.

- А вдруг их сюда много соберется? Может, у них тут какой-нибудь
бандитский съезд назначен? - рассуждал Мирон.

Как бы там ни было, а оставалось только ожидать.

На рассвете побежали в пущу, подложили в свой запасной огонь дров и со
шкурами на плечах отправились к гряде.

Позади остались шалаш и угасший костер.

Забрались в орешник, расстелили шкуры, замаскировали ветвями свое
убежище и принялись ждать.

Сначала казалось, что бандиты вот-вот появятся, но когда миновало
несколько бесконечно долгих часов, друзья начали думать, что те и вовсе не
придут.

Около полудня Виктор решительно запротестовал:

- Чего так сидеть? Срок-то завтра.

Мирон тоже думал, что сегодня гостей не дождаться, но время от времени
у него мелькала мысль: а вдруг?

- Покараулим еще часа два и тогда уйдем.

С трудом просидели они эти два часа в засаде. Подсознательно оба
чувствовали облегчение: бандиты не пришли, отодвинулась неприятная минута
встречи. Остаток дня провели на "пастбище", хотя все время чувствовали себя
тревожно: а вдруг под вечер явятся?

Собрали грибов и пошли "на кухню", как сказал Виктор. Там поджарили
грибы, поужинали и остались ночевать возле костра.

Чуть начал брезжить рассвет, как оба уже были на наблюдательном пункте.
Опять началось нудное и напряженное ожидание. Опять проходил час за часом,
но никто не появлялся. Однако теперь друзья не отважились покинуть засаду и
просидели до вечера.

- Эх, скорей бы перестреляли этих бандитов! - сказал Виктор, выбираясь
из укрытия.

- Что ты говоришь? - с шутливым ужасом крикнул Мирон. - Если их теперь
расстреляют, нам придется сидеть здесь до зимы.

- Прости, забыл об этом, - засмеялся Виктор. - Так и быть, пусть еще
немного поживут. Но такое сидение хуже самой тяжелой работы! Пойдем хоть чаю
напьемся. Говорят, из брусничника получается отличная заварка.

- Очень кстати, - согласился Мирон, и оба начали собирать брусничник.

Мирон вдруг остановился и начал внимательно рассматривать растения.

- Слушай, - сказал он, - это не брусничник.

- Почему?

- Видишь, с нижней стороны листа сетка, но не такая, как у брусничника,
да и стебель светлее.

- По таким мелким признакам судить нельзя, - недоверчиво произнес
Виктор.

- Жаль, что он еще не цветет, по разнице в цветах виднее. А будь ягоды,
и совсем не ошиблись бы. Если это мучница, а не брусничник, в середине ее
ягод находится как бы мука. Она очень ценная и дает разные лекарства, черную
краску, дубильные материалы для обработки шкур.

- Если так, я готов искренно уважать тебя и твою ботанику. Вот бы
напились чайку! Пожалуй, и одубеть недолго от такого чая. Давай лучше
наломаем малинника. Полезнее.

- Можно найти и настоящий брусничник.

- А ну его! Опять нарвешься на какую-нибудь мучницу. Я лично - за
малинник.

Вернулись на свою "кухню", напились чаю, приготовленного в жестянке.

- Хорош чаек! - похвалил Мирон. - Жаль только, меду больше нет.

- Это еще полбеды, - сказал Виктор, - но вот мясо начинает портиться,
хоть и жареное. Завтра еще так-сяк, а послезавтра в рот не возьмешь.

- А сушеное?

- В середине все еще сырое.

Опять провели ночь возле костра.

Третий день прошел так же, как и два предыдущие. От усталости оба
вскоре уснули как убитые. Крепко проспали до самого вечера.

Первым проснулся Мирон. Встряхнулся, вскочил, сначала даже не понял,
где он и что с ним. Рядом громко похрапывал Виктор.

- Эй ты, сторож! - толкнул его под бок Мирон.

- А? Что? - вскочил тот.

- Знаешь ты, что храпишь на весь лес? Наши гости на той стороне болота
услышали.

- А ты?

- И я спал. Это же сумасшествие! Нас могли прирезать, как цыплят!

- Боюсь, что они, проклятые, никогда не придут, - позевывая, сказал
Виктор.

- И все же рисковать нельзя. В следующий раз будем спать по очереди.

И этот день миновал. И второй. И еще один. И еще...

Хлопцам было теперь очень трудно. Мясо портилось все больше и больше.
"Пастись" днем они не могли: приходилось лежать в засаде. Даже когда
выползали к бобрам за водой, казалось, что вот-вот их заметят. Одно утешение
и спасение от сильно пахнущего мяса - горячий чай по ночам.

С каждым днем напряжение усиливалось: от любого шороха хлопцы
вздрагивали, как от электрической искры. Они выбились из сна, стали
раздражительными.

Все это, вместе о плохим питанием и сидением на одном месте, обессилило
их: часто кружилась голова, темнело в глазах, дрожали ноги. Прошлые дни
казались счастливыми в сравнении с нынешними.

То чудилось, что вот уже идут, даже слышны шаги и голоса, то вдруг
приходила уверенность, что сидят они напрасно, бандиты и не думают идти
сюда.

- А вдруг их уже поймали и посадили в тюрьму? - грустно говорил Виктор.

- Все может быть, - вздыхал Мирон. А через минуту опять:

- Но ведь должен же кто-нибудь прийти сюда за товаром? Не оставят они
его тут.

- Могут прийти и зимой, и на следующий год.

А если всех переловили, могут и никогда не прийти...

Послышался хруст. Хлопцы опять напряглись, опять появилась надежда. Но
то протискивался сквозь заросли дикий кабан. Из засады было видно, как он
спокойно и неторопливо начал возиться в нагретом солнцем болоте.

- Эх, хорошо бы пальнуть в пего! - сверкнул глазами Виктор. - Наверняка
попали бы. Вот тебе и свежее мясо.

Зачесались руки и у Мирона. Что будет, если бандиты не придут? Придется
голодать еще больше, а между тем они могут запастись мясом. И все же начал
доказывать Виктору, что это очень рискованно:

- Можно наверняка сказать, что они не явятся? Нет. Ну, а если придут,
мы погибнем. И выстрел могут услышать, и следы не успеем уничтожить.

Кабан тем временем исчез.

Ночью возле костра друзья страшно жалели, что упустили драгоценную
добычу. За это время они успели бы разобрать и спрятать кабана, надолго
обеспечив себя мясом, а теперь что будет?

Мирон насупился. Он чувствовал, что перемудрил со своей осторожностью.
И все же ради защиты перешел в наступление: