этой самой постели и словно жду чего-то. Вдруг настежь
дверь, и входит он. Я его сразу узнала. Рослый такой,
да рыжий, а кафтанишка куцый, немецкий; во рту пип-
ка, табачище тянет; рожа бритая, ус кошачий. Подошел
ко мне, смотрит и молчит. И я молчу, что-то, думаю,
будет. И тошно мне стало, скучно, так скучно - смерть
моя... Перекреститься хочу - рука не подымается, молит-
ву прочесть - язык не шевелится. Лежу как мертвая.
А он за руку меня берет, щупает. Огонь и мороз по спи-
не. Взглянула я на образ, а и образ-то представляется
мне разными видами; будто бы не Спасов лик пречистый,
а немчин поганый, рожа пухлая, синяя, точно утоплен-
ник... А он все ко мне: - Больна-де ты, говорит, Марфа
Матвеевна, гораздо больна. Хочешь, я тебе моего дохтура
пришлю? Да что ты на меня так воззрилась? Аль не
узнала? - Как, говорю, мне тебя не узнать? Знаю. Мало
ли мы таких, как ты, видывали! - Кто же-де я, говорит,
скажи, коли знаешь? - Известно, говорю, кто. Немец ты,
немцев сын, солдат барабанщик.- Осклабился во всю
рожу, порскнул на меня, как кот шальной.- Рехнулась
же ты, видно, старуха, совсем рехнулась! Не немец я, не
барабанщик, а боговенчанный царь всея Руси, твоего же
покойного мужа царя Феодора сводный брат.- Тут уже
злость меня взяла. Так бы ему в морду и плюнула, так
бы и крикнула: пес ты, собачий сын, самозванец, Гришка
Отрепьев, анафема - вот ты кто! - Да ну его, думаю,
к шуту. Что мне с ним браниться? И плюнуть-то на него
не стоит. Ведь это мне только сон, греза нечистая попу-
щением Божиим мерещится. Дуну, и сгинет, рассыплет-
ся.- Петр, говорит, имя мое.- Как сказал он: "Петр","
так меня ровно что и осенило. Э, думаю, так вот ты кто!
Ну, погоди же. Да не будь дура, языком не могу, так
хоть в уме творю заклятие святое: "Враг сатана! отгонись
от меня в места пустые, в леса густые, в пропасти земные,
в моря бездонные, на горы дикие, бездомные, безлюдные,
иде же не пресещает свет лица Господня! Рожа окаян-
ная! изыде от меня в тартарар, в ад кромешный, в пекло
преисподнее. Аминь! Аминь! Аминь! Рассыпься! Дую на
тебя и плюю". Как прочитала заклятье, так он и сгинул,
точно сквозь землю провалился - нет от него и следа,
только табачищем смердит. Проснулась я, вскрикнула, при-
бежала Вахрамеевна, окропила меня "пятой водою, окури-
ла ладаном. Встала я, пошла в молельную, пала перед
образом Владычицы Пречистой Влахернския Божией Ма-
тери, да как вспомнила и вздумала обо всем, тут только
и уразумела, кто это был.
Царевич давно уже понял, что приходил к ней отец не
во сне, а наяву. И вместе с тем чувствовал, как бред
сумасшедшей передается ему, заражает его.
- Кто ж это был, царица? - повторил он с жадным
и жутким любопытством.
- Не разумеешь? Аль забыл, что у Ефрема-то в кни-
ге о втором пришествии сказано: "во имя Симона Петра
имеет быть гордый князь мира сего - Антихрист". Слы-
шишь? Имя его - Петр. Он самый и есть!
Она уставила на него глаза свои, расширенные ужа-
сом, и повторила задыхающимся шепотом:
Он самый и есть. Петр-Антихрист... Антихрист!
КНИГА ТРЕТЬЯ
ДНЕВНИК ЦАРЕВИЧА АЛЕКСЕЯ
ДНЕВНИК ФРЕЙЛИНЫ АРНГЕЙМ
1 мая 1714
Проклятая страна, проклятый народ! Водка, кровь и
грязь. Трудно решить, чего больше. Кажется, грязи. Хо-
рошо сказал датский король: "ежели московские послы
снова будут ко мне, построю для них свиной хлев, ибо
где они постоят, там полгода жить никто не может от
смрада". По определению одного француза: "Московит -
человек Платона, животное без перьев, у которого есть
все, что свойственно природе человека, кроме чистоты и
разума".
И эти смрадные дикари, крещеные медведи, которые
становятся из страшных жалкими, превращаясь в европей-
ских обезьян, себя одних считают людьми, а всех осталь-
ных скотами. В особенности же к нам, немцам, ненависть
у них врожденная, непобедимая. Они полагают себя осквер-
ненными нашим прикосновением. Лютеране для них не-
многим лучше дьявола.
Ни минуты не осталась бы я в России, если бы не
долг любви и верности к ее высочеству моей милостивой
госпоже и сердечному другу, кронпринцессе Софии, Шар-
лотте. Что бы ни случилось, я ее не покину!
Буду писать этот дневник так же, как обыкновенно
говорю, по-немецки, отчасти по-французски. Но некоторые
шутки, пословицы, песни, слова указов, отрывки разгово-
ров, рядом с переводом, буду сохранять и по-русски.
Отец мой - чистый немец из древнего рода саксонских
рыцарей, мать - полька. За первым мужем, польским
шляхтичем, долго жила она в России, недалеко от Смо-
ленска, и хорошо изучила русский язык. Я воспитыва-
лась в городе Торгау, при дворе польской королевы, где
также было много московитов. С детства слышала рус-
скую речь. Говорю плохо, не люблю этого языка, но хоро-
шо понимаю.
Чтобы хоть чем-нибудь облегчить сердце, когда бывает
слишком тяжело, я решила вести записки, подражая бол-
туну из древней басни, который, не смея вверить тайны
своей людям, нашептал ее болотным тростникам. Я не же-
лала бы, чтобы строки эти когда-либо увидели свет; но
мне отрадно думать, что они попадутся на глаза единст-
венному из людей, чье мнение для меня всего дороже
в мире,- моему великому учителю, Готфриду Лейбницу.
* * *
В то самое время, когда думала о нем, получила от
него письмо. Просит разузнать о жалованье, которое сле-
дует ему в качестве состоящего на русской службе, тай-
ного юстиц-рата.
Юстиц-рат (Justizrat)-советник юстиции.
Боюсь, что никогда не увидит он этого
жалованья.
Чуть не плакала от грусти и радости, когда читала
письмо его. Вспоминала наши тихие прогулки, и беседы
в галереях Зальцдаленского замка, в липовых аллеях Гер-
ренгаузена, где нежные зефиры в листьях и шелест фон-
танов как бы вечно напевают нашу любимую песенку из
Mercure Galant:
Mercure Galant (франц.)-Любезный Меркурий [посланец
Chantons, dancons, tout est tranquille
Dans cet agreable sejour.
Ah, ce charmant asil-!
N'y parlens que de jeix, de plaisirs et d'amours.
Будем петь, танцевать, все безмятежно
В этом чудесном месте.
Ах, прелестный приют!
Будем говорить здесь только об играх, о наслаждениях и о люб-
ви (франц.).
Вспоминала слова учителя, которым я тогда почти ве-
рила: "Я славянин, как и вы. Мы с вами должны радо-
ваться, что в жилах наших течет славянская кровь. Этому
племени принадлежит великая будущность. Россия соеди-