уверен, не притворяется ли она и тут. Он часто вспоминал это. И вспомнил
сейчас, заметив, что она смотрит, как Немец танцует с Эмили Зигенфус,
просунув колено между ее ног и делая вид, будто они танцуют так же, как и
все остальные Сукин сын! Фрэнни - хорошая баба. Она нравилась Алю. А вот
этот Немец - хорошо бы влепить ему как следует! И почему это женщинам (за
исключением монахинь, весь женский пол он называл несколько по-другому)
почти всегда достается какое-нибудь дерьмо? Очень редко им удается
заполучить хорошего парня. Как Флиглер, например.
какой мировой парень у нее в мужьях. Наверное, нет. Наверное, считает, что
ей так и положено. Вот вам пожалуйста: одна женщина замужем за подлецом,
который ее бьет и обманывает, и уверена, что так и должно быть, а другой
достался стоящий мужик, который и не думает шляться, и у нее нет даже
сомнений, что иначе быть не может. Все женщины так привыкли иметь дело с
дерьмом, убеждал себя Аль, что на это не ропщут, а если на их долю
выпадает лучшая участь, то не теряют уверенности, что все может измениться
к худшему. Черт с ними. Хорошо бы забыть про них.
Все танцзалы, ночные клубы, придорожные рестораны, магазины, церкви и даже
публичные дома - все принадлежит женщинам. А хуже всего, вероятно,
заведение вроде этого, где мужчины, напялив на себя обезьяний костюм и
перерезав горло крахмальным воротничком, напиваются, не получая даже
удовольствия от выпивки, потому что пили в присутствии женщин, отчего
становилось совсем уж тошно. Раз есть оркестр, значит, женщины тут как
тут, можете быть уверены. Женщины поют песни вроде: "Слышу ритм", "Три
словечка", "Ты сведешь меня с ума", "Я думаю о милом", "Я так печальна,
лишь по тебе тоскую, милый, по тебе, ах, что за радость тебе отдаться".
"Отдаться, сука этакая!" - сказал Аль Греко и посмотрел через стол на Элен
Хольман, которую он ненавидел сейчас в тысячу раз больше всех на свете.
Весь вечер он исходил ненавистью. Сначала ему было ненавистно само
поручение Эда Чарни: следить за Элен. Она превосходно знала, зачем он
пожаловал, и вымещала на нем свою злость на то, что Эд остался дома с
ребенком. И с женой. Элен, пожалуй, была единственным человеком, кто
осмеливался открыто выражать свое презрение к Алю, и сегодня она
измывалась больше обычного. "Ну и рождество у тебя", - заметила она. И
пошло, пошло. Почему он не наладит себе жизнь? Что у него за роль? Да
знает ли он, что он просто подпевала? Замечает он за собой странности?
Какие странности? По-видимому, объяснила она, он гермафродит. И он был
вынужден слушать эти бредни целых два часа без передышки, за исключением
тех минут, когда она уходила петь. Но часов в десять - одиннадцать пыл ее
остыл. Она перестала приставать к нему, решив применить другой метод.
видел. Когда она вставала, материал, атлас или что-то там другое,
натягивался и грудь была видна лишь на одну треть. Зато когда она сидела
напротив него, положив локти на стол и опершись подбородком на руки,
платье было свободно, и при любом движении ему открывались ее соски. Она
заметила, что он смотрит, а не смотреть он не мог, и улыбнулась.
пользы. Умный понимает с полуслова.
догадаться.
придется пойти, если я смоюсь отсюда без приказания. Далеко. Да мне и не
уйти. Как ты думаешь, что эта сволочь француз будет делать, если я двинусь
к выходу? Думаешь, он меня выпустит? Как бы не так.
предполагал. Но на это ему сейчас наплевать. Ему надо только, чтобы Элен
вела себя прилично, иначе жди неприятностей от Эда.
тобой, я должен здесь сидеть.
стоять там и петь, теша похоть этих мерзавцев.
приказывали.
только оставь меня в покое.
Она встала и медленно двинулась к эстраде, где размещался оркестр.
Либи? Или Лиди. Нет, Либи. Да, Либи Хольман. У нее есть свои пластинки, -
объясняла Эмили.
сказала Ирма Флиглер.
помнишь, у которых двое детей умерли от менингита...
Уиллардом Доаном.
остановиться не может. Во всяком случае, эти приятели, Шульцы из
Кливленда...
По-моему...
родилась эта Хольман. Одним словом, они из того же города, что и она, и
они назвали нам ее настоящую фамилию.
этого не знаете. - Эмили пила уже четвертый бокал.
она поет.
правится такой голос? Да ты с ума сошла, Фрэнни.
- пусть поет, а если собирается отбивать чечетку, то пускай начинает. Пора
на что-то решиться. Она похожа на танцовщицу в бурлеске.
Харви Зигенфус.
Ты, Харви Зигенфус, меня об этом спрашиваешь? Хорошо, я тебе объясню. Я
знаю, потому что ты заставлял меня так себя вести. Когда мы только
поженились, ты требовал, чтобы я раздевалась, снимая одну вещь за другой.
Вот откуда я знаю.
давно готов пропустить еще стаканчик. Фрэнни, тебе вполне можно. Вик, что
с тобой? Ты не пьешь?
Флиглер.
что за звуки раздаются? - И он наставил ухо в сторону Ирмы.
правильно делает.
напился, не мужчина. Дьюи, налить тебе? Ты знаешь, что губернатор Северной
Березин Федор
Херберт Фрэнк
Трубников Александр
Афанасьев Роман
Шилова Юлия
Посняков Андрей