Чтение 25–й страницы книги ~Садовники Солнца~

возросла. Только на этих узких дорожках Илья замечал, что под ногами не
твердь, а жидкость. Тяжелая, маслянистая, чуть вздрагивающая то ли от их
движений, то ли от лихого нрава электромагнитных полей, которые увлекали
ее за собой, но все-таки жидкость. Конечно, все это элементарно, но
ощущение такое, будто несет тебя по земле не чудо техники, а всамделишный
голубенький ручей. Так казалось в детстве. С возрастом ощущение не прошло
и Илья каждый раз ему радовался.

- Тебе-то куда спешить? - спросил он. - Или, может, вдвоем махнем?!

- Оля в порту ждет, - пояснил Егор. Лицо его чуть погрустнело. - Хочет
проводить тебя.

"Это здорово, что придет Ольга, - подумал Илья. - От нее светлей
становится. Вот уж кто от рождения создан для Службы Солнца: одним своим
видом исцеляет душевную маету. Счастливец Егор! Три года любви и работы -
разве это не счастье?! Интересно, что сказали в институте трансплантации?"

- Как у нее дела? - спросил он. - В институте, имею в виду.

- Ты знаешь, - Егор развел руками. - Она отказалась от... живой ткани.
Не хочу, говорит, чужие глаза. Вдруг, мол, мы не понравимся друг другу,
что тогда делать? Ты же знаешь - у Ольги очень своеобразная логика.

- И что решили?

- Будут выращивать искусственно. Дело новое, еще не отработанное.
Особенно, говорят, с сетчаткой много возни и с передачей цветового
спектра... В случае удачи месяца через три можно ожидать... - Егор умолк.

- К тому времени я, наверное, уже вернусь, - заметил Илья. - Двадцать
дней на дорогу - туда и обратно. И на "Галактике" максимум два месяца.
Правда, пользы с меня никакой. Я уже сто лет не оперировал, хотя это и не
меняет дела. Операцию вживления все равно ведут автоматы.

Дорожка перемахнула через холм, заросший кустами орешника. В лица
ударило ветром, остро пахнущим грозой. В долине, километрах в двух от них,
на белокаменной террасе стояло веретено здания космопорта дальнего
следования, а на зеленых склонах будто грибы-дождевики белели шары
нуль-пространственных звездолетов. Снабжали окрестности озоном именно они:
Илья не раз наблюдал, как насыщается все электричеством, когда многотонная
громадина, окруженная ядовито-голубым свечением, с легким свистом
воспаряет над землей и плавно уходит на ионной тяге в небеса.

- Да, сроки жесткие, - тихо сказал Егор, и непонятно было, что он имеет
в виду, - то ли командировку Ильи, то ли время надежд на прозрение Ольги.

На встречных пассажирских ручьях появилось несколько групп людей. Лица
в основном были будничные и деловые, хотя попадались и
рассеянно-удивленные. "Новички, - безошибочно определил Илья. - Дальний
космос ошарашивает любого. Интересно, с каким лицом я прибуду на Станцию?
Ведь я как-никак уже нырял во вселенную..."

Он поймал на себе несколько любопытных девичьих взглядов, открытых и
смелых, и машинально отметил, что причина, наверное, в форме Садовника.
Великолепной белой форме с веселой мордашкой Солнца на груди. Форма по
сравнению с рабочим комбинезоном была тяжеловата, зато обладала массой
преимуществ. При желании она мгновенно превращалась в скафандр средней
защиты, имела гравитационный движитель, систему автономного
жизнеобеспечения, модуль поливита и еще с десяток различных приспособлений
вплоть до миниатюрного логического блока с довольно обширным запасом
знаний. Так называемого "Помощника". Экипировку Ильи довершала кобура с
универсальным инструментом, который в случае необходимости мог служить и
как грозное оружие. Илья знал, что и форма эта, и инструмент - почти
точная копия амуниции исследователей. Знал он и то, что Садовникам подчас
приходится работать в невероятно сложных и опасных условиях, в одиночку,
да и задачи у них бывают такие, которые обычно решают целые экспедиции - с
базовой техникой, коллективным мышлением и надежным контактом с Землей.

- Ты после возвращения обязательно пощеголяй в форме, - засмеялся Егор,
меняя тему разговора. - Может, наконец, женишься. А то меня как
специалиста твой культ Прекрасной Незнакомки начинает настораживать. До
сорока - еще ладно, а...

- А я с ней, кстати, познакомился, - сказал Илья и перепрыгнул на
красную, среднюю дорожку.

- Ух ты! - Егор мгновенно последовал за ним. - И что в результате?

- В результате она ждет мужа, - ответил Илья. На миг он снова перенесся
в тревожный ночной лес, ощутил на руках безвольное тельце Аленушки, а
затем все затмили потемневшие от горя глаза Незнакомки, губы ее, что
повторяли: "Его друзья верят... друзья верят..."

"Зачем я солгал Егору? - спросил Илья у этих глаз, но они не заметили
его, как и тогда, три года назад. - Почему не оборвал этот никчемный
разговор, не сказал правду?"

Молчание товарища только разожгло любопытство Егора.

- Он тоже улетел, да? В космос? И она его любит?

- Она его ждет, - неохотно ответил Илья. - А раз ждет - значит, любит.

Егор обрадовался известию. Он терпеть не мог неопределенные, тупиковые
ситуации.

- Это же великолепно! Мой брат, наконец, сбросил оковы душевного
рабства. Он свободен, как птица, и всемогущ, как бог... потому что в
форме... Илья, послушай, Илья. А как ты лечил сердечную рану? - лицо Егора
стало хитры м-прехитрым. - Самовнушением или... того, зашел украдкой в
кабинку Службы Солнца и...

- Да ну тебя, - отмахнулся Илья и, спрыгнув с движущегося тротуара на
перрон, пошел навстречу молодой женщине в темных очках.

- Здравствуйте, Ольга, - заговорил он еще издали. - Я не видел вас
тысячу лет, а этот болтун житья мне не дает. Через него я, наверное, и
рейсового дожидаться не стану - отправлюсь налегке, в скафандре... Вы
случайно не знаете, Ольга, как таким легкомысленным людям, как ваш муж,
доверяют заботу о морали и счастье других?

Ольга обернулась и с улыбкой протянула Илье свою узкую ладошку.

Музыка грянула очень громко и торжественно. И, главное, - неожиданно.

- Что это? - спросила Ольга. Лицо ее стало напряженным, ладошка,
которую Илья до сих пор держал в своей руке, налилась силой, как бы
затвердела.

Всего какая-то доля секунды понадобилась Илье, чтобы мгновенно
отключиться от непринужденной беседы, все увидеть и понять.

Патетика невидимого оркестра... звездолетчики, построившиеся во
фронт... их взгляды - пристальные, вопрошающие и чуть ироничные.

- Все нормально, Ольга, - засмеялся Илья. - В старину это называлось -
почетный караул. Да, да, - продолжал он беспечно. - Есть прекрасные
ритуалы, которые переживут нас и детей наших тоже. Вон и флаг Совета
Обитаемых миров... Четче шаг, Оля. Форма лица - бесстрастно-значительная.
Егор, убери живот... Сейчас должен объявиться капитан звездолета и
отрапортовать.

Капитан действительно объявился. Окруженный какими-то людьми, он стоял
у входа в космопорт - пожилой, в серебристом комбинезоне со множеством
знаков профессионального различия.

- Калчо Драгнев, - представился звездолетчик. - Экипаж "Джордано Бруно"
готов к старту.

- Рад, - сказал Илья и прищурился: - За экипаж я крайне рад. И за вас,
капитан, тоже рад. Особенно!

К ним пристроился худенький юркий распорядитель. Он шел впереди,
настороженно поглядывая на богатырскую фигуру Ильи, затем нырнул в
сторону, тут же вернулся и наклонил голову:

- Прошу в зал прощаний.

Они остались одни. В огромном пустом зале, светлом, будто последние дни
сентября. Но не успели они перемолвиться даже словом, как из стен вдруг
вышли хороводы берез, открылась даль - свежая, утренняя - и закапали
звуки. Немножко грустные, немножко обнадеживающие, будто перезвон капели.

- Отставить! - повелительно сказал Илья и поднял руку, сигнализируя
какому-то невидимому автомату.

Березки тотчас же растаяли, бирюзовые стены, в которых копошились
желтые искорки света, вернулись на свои места. А музыка осталась. Только
стала тише, растеклась вокруг.

- Зачем все это? - спросил Егор, недоумевая и немного сердясь. - Ты же
дважды летал. И безо всякой буффонады.

- Особый случай, друзья, - задумчиво сказал Илья. Они подошли к
стене-окну, за которым открывался амфитеатр космопорта. Ольга
прислушалась: ловила отзвуки капели и в то же время старалась ничего не
пропустить из их разговора.

- Особый случай, друзья, - повторил Илья. - Хотя, в конечном счете, все
это мальчишество. А причин для эдакой нарочитой торжественности много.
Во-первых, Окно, куда я сейчас лечу, не просто кусок пространства,
наделенный странными свойствами, а одна из самых больших тайн, с которыми
человечеству приходилось иметь дело. Там, на Станции, собрались лучшие умы
Обитаемых миров. Представьте себе интерес к Окну остальных людей и прежде
всего, конечно же, исследователей. Представили?

Ольга улыбнулась.

- Во-вторых, - продолжал Илья, - это первое серьезное вмешательство
Службы Солнца в исследования дальнего космоса. Тут срабатывают и боязнь за
тайну (вдруг отберут?), и какие-то реликты престижности профессии. Ведь
почти два столетия все мальчишки буквально бредили космосом, мечтали
только об одном - о героических путях первопроходцев и исследователей.
Затем эти пути превратились в рейсовые линии, звездных избранников
оказалось двенадцать миллионов и пришла пора заняться самим человеком. Его
микровселенной. Для некоторых чересчур деятельных натур это кажется
преждевременным, несущественным... Понимаешь?

- Я понимаю, - тихо сказала Ольга.

- А поработаешь когда-нибудь с нами - убедишься, - заключил Илья.
Услышав тройную трель звонка, Садовник решительно шагнул к двери.