Чтение 25–й страницы книги ~Принцесса для сержанта~

- Ну что, - шепчу, - можно тебя королевой Дарсоланой называть?

- Кажется... да.

- А если отпущу, на ногах устоять сможешь?

- Да... кажется.

- Какая-то, - говорю, - неуверенная ты в себе королева. Нет, чтобы ясно, четко ответить: так точно, товарищ старший сержант.

- Так точно, товарищ старший сержант. Неуверенная. Но бежать смогу.

А потом начался дождь. И похож он был... на артподготовку перед наступлением. Сначала легкие, незаметные капли, потом потяжелее, но редкие - пристрелочные, потом чаще, чаще - видно, на небесах все новые и новые батареи в дело вступают, а вот и молния, и грохот... и струи воды сплошной стеной - "катюши" в дело пошли. Я такое - не дождь, понятно, артподготовку - один раз видел. И как лужа в ливень пузырится - земля у немцев кипела.

Раньше, в пехоте, я дождь недолюбливал. Ладно еще, летом гроза пройдет, пыль смоет, а если на неделю зарядит? Подвоз, ясное дело, моментом накрывается, в окопах - лужи по колено, а то и выше, да и вообще...

А в разведке - полюбил. Для разведчика дождь - штука просто-таки замечательная. Он нас и от глаз чужих скроет, траву примятую смочит, запах смоет. И фрицы в такую погоду под крыши норовят попрятаться - а нам как раз это и нужно.

Прислонился к дереву, скинул мешок, подставил лицо под струи эти хлещущие и рот пошире распахнул.

Дождь - он ведь для тех, кто понимает, вкусный.

План у меня на самом деле был простой, может, даже и слишком. Километрах в семи от замка начиналось болото. Большое. Уйти в него - и все, черта с два они по всему берегу оцепление нормальное выставят. А за болотом - лес, судя по цвету обозначения на карте, оч-чень похожий на Дунгарскую пущу. Ну а лесом, глядишь, уже куда-нибудь да выйдем...

Главное - сейчас оторваться. Темп, темп и еще раз темп!

А потом уже в голове никаких мыслей не остается, и стволы деревьев сливаются в одно сплошное, покачивающееся мельтешение, и рожок "шмайса" так и норовит выскользнуть из потной ладони и больно ударить, и...

Тут-то мы на этих орков и налетели.

Хотя, по правде сказать, еще не известно, кто на кого налетел. Допустим, я проглядел - ну так я уже такой хороший был, что только и сумел просвет между деревьями остатком сознания зафиксировать. Но как эти свиноморды ухитрились нас профукать?! Мы же по лесу перли, словно танковая рота!

Вопрос.

Вываливаемся, значит, мы с Дарой на крохотную опушку, а там четыре орка - трое на земле сидят, костерок приготовились раскладывать, четвертый чуть поодаль. Картина: "Остановись, мгновение, ты ужасно". Маслом.

Мне-то в такие вот переделки уже попадать приходилось. На все, про все - пара мгновений и думать некогда: или у тебя, как говорил капитан, соответствующий рефлекс имеется, или он у тебя уже не появится. Скоротечный огневой контакт - штука быстрая.

У зеленых, что на земле сидели, только-только челюсти начали отвисать, они к своим железякам даже тянуться не начинали, а я автомат из-под плеча выдернул и смел их очередью. Четвертого Дара завалила. Тоже чисто - крутанулась, стрекотнула коротко, патрона на три, - я ствол "шмайса" на орка навожу, а он уж без макушки, хоть и на ногах.

И всего боя - секунды две-три от силы!

У одного орка кроме меча еще и огнестрельный самопал обнаружился, местной работы. Та еще гаубица, в нашем мире такие еще при царе Горохе с вооружения сняли за полной устарелостью. Калибр - как у авиапушки.

Ладно.

Добежать до берега мы успели.

- Болото...

Дара в это слово сумела вложить много всяких... оттенков смысла. В основном, конечно, усталость.

Я на землю плюхнулся, кое-как дыхалку успокоил.

- Извини, - булькаю. - Кто хотел на черноморское побережье... те за билетами в другую кассу становились.

- Не поняла.

- А-а, неважно, это я так... философствую. А болото... болото для разведчика - дом родной. Я, - наставительно так говорю, - за последний год по болотам на брюхе больше наползал, чем другие по земле нашагали.

- Я болото не люблю.

- А зачем его любить-то? - удивляюсь. - Нам бы его пройти.

Дара только вздохнула.

В чем-то, конечно, она была права - поход через топь - это удовольствие ниже среднего... плинтуса. А здешняя трясина, похоже, родным советским торфяникам еще фору даст. По крайней мере, ароматом веет совершенно сногсшибательным: в смысле, раз нюхнул - и с копыт долой.

Предупреждали бы хоть... что, спрашивается, стоило товарищам эльфам на карте написать - Болото Гнусной Вони. Ну или значок какой-нибудь соответствующий.

- Королева... блевать будешь?

- Я подумаю.

- Ну, думай...

Чуть больше минуты ушло у меня на пару слег - и мы двинулись дальше.

* * *

- Брось! - кричу ей. - Кидай к чертям эту корону вместе с мешком.

- Не... - Бульк... - Ни за что!

Я еще чуть вперед прополз - чувствую, вот-вот и подо мной корка лопнет.

- Выкинь, говорю! Она же... волшебная. Ни черта ей не сделается.

А если и сделается, думаю, что это за волшебная рептилия, то есть реликвия, такая, что в любом паршивом болоте утопнуть может?

- Ни... Никогда.

Черт, думаю, а ведь и вправду не бросит.

Продвинулся еще малость вперед и - оп, чувствую, с правым ботинком уже чего-то не то. Проваливается. И не только ботинок, а еще и рожа, а это куда неприятнее. Потому как смотреть в этом болоте абсолютно не на что, да и вообще очень не хочется.

Кое-как накрутил ремень на ствол, уцепился получше...

- Эй, - пробулькиваю, - це... цепляйся за рукоять! Ну, думаю, боги, все какие есть, - давайте помогать!

Три к пяти, что без вашей помощи мы вдвоем тут и останемся. До ближайшего каменноугольного периода.

Выбрались. И даже ботинок удалось вытащить - он только наполовину снялся.

Вцепился я в кочку, жижу изо рта выплюнул.

- Ну, - говорю, - утопающая... ну, жертва кораблекрушения... отважная челюскинка. Ты хоть иногда под ноги смотришь, а, королева?!

- Все. Больше не могу.

И по тому, как она это сказала - спокойно так, бесцветно, - я понял, что действительно все. Больше она ни шагу не сделает, чем ее ни подгоняй.

Черт! Как будто у меня силы есть ее подгонять!? Мне бы самому не свалиться!

- Ну что же ты, - бормочу, - ваше величество. Где же ваша, тьфу, ваше королевское достоинство? Показывать свою слабость...

- Заткнись, Малахов, - шепчет Дара. - Все эти сказки, все эти предания о доблестных героях, которые в меня вколачивали с детства... О да, я была готова сразиться с Черным Властелином, повести за собой армию, отдать жизнь, наконец! Но... это болото... Малахов, я не могу больше! Даже если бы у меня осталась хоть капля сил, даже если бы я могла... я не могу больше, Малахов! Ты понимаешь?! За пять минут на твердой земле я, королева Ак-Менола, готова... - и осеклась.

- Ну и на что ты готова? - спрашиваю.

Дара стиснула зубы, зажмурилась, пару секунд постояла так и почти беззвучно выдавила: - Почти на все.

- Вот! - говорю. - А раз на это самое "почти" ты еще не согласна - вперед!

По правде говоря, у меня и у самого с настроением и силами дело было не так, чтобы очень. Помирать не помирал... но всех мыслей: не до завтра - до сегодня бы дожить.

Ну и еще махонькая надежда теплилась. Где-то здесь, перед нами - если эльфийская карта не наврала, а я с пути вконец не сбился - должен был быть островок. И если мы его сумеем отыскать до темноты - будем жить!

А до темноты осталось минут сорок, не больше.

Даре я об островке не говорил. И, как оказалось, правильно сделал. Потому как если бы она его ждала... а так я просто рычал: "Надо!", "Ползи!"...

Повезло, что луна сегодня была почти полная.

Само собой, ни о каком костре и речи не шло. На этом клочке, - который и сушей-то назвать язык не поворачивался, разве что в насмешку, - развести костер не смог бы даже Ариниус... даже если ему под это дело канистру бензина выделить.

Мы просто лежали, обнявшись... и делали вид, что пытаемся согреть друг друга. Толку от этого было немного, но сама мысль... тоже грела.

- Сергей. - Что?

- Мне... страшно.

Я ее покрепче к себе прижал, второй рукой волосы глажу - ну, точь-в-точь как зверенка испуганного.

- Все будет хорошо, моя королева, - шепчу. - Самая храбрая, самая отважная... и красивая из всех королев. Все обязательно будет хорошо.

- Этот вой...

- Не бойся. Повоет и перестанет.

Чувствую - Дара под моими руками словно вздрогнула.

- Это воет баньши, Сергей. Они... не воют просто так. Эльфы говорят... что баньши могут услышать только те, чей смертный час уже пришел.

- Чушь. Это наверняка неправильные эльфы говорят. Колин бы так никогда... не скажет. А эти просто мелют всякую чушь... о том, чего сами толком-то не знают.

- И туман... какой странный туман.

- Туман как туман, - говорю. - Ты, свежеиспеченное величество, лучше закрой глаза и спи себе. А то завтра... Спи.

Туман и в самом деле нехороший был. Много я на своем веку туманов навидался, но такого еще не встречал. Холодный, липкий какой-то, с зеленоватым оттенком и грязной каймой снизу. Роса, думаю, с такого тумана - как от тряпки половой.

И стелется он низко-низко... словно дым.

Чадящий, густой дым от двух броневиков и танкетки. Еле-еле вытекал из внутренностей, переваливался через борта и расползался по земле. А за ним, на пригорке, стояли два "T-IV" и лениво, не торопясь - знают, сволочи, что с такого расстояния, да в лоб их никакая "ПТР" не возьмет, - постреливали по окопам. Толку, правда, с той стрельбы было немного, дым мешал и нам и им, да и трудно танковой пушкой выковырять из окопов зарывшуюся пехоту - слишком настильная траектория. Вот и сейчас снаряды пролетали над траншеей и рвались где-то позади, так, что даже осколки редко долетали. Так продолжалось минут двадцать, не меньше, наконец, немцам это надоело, и они решили взяться за дело всерьез - танки уползли с пригорка, а в воздухе противно завыло - и вокруг подбитых броневиков рванули мины - недолет.

А потом немцы снова пошли в атаку.

Я моргнул, прислушался - Дара личиком в гимнастерку уткнулась, посапывает тихонько. Я ее поудобнее устроил, огляделся вокруг...

Туман как туман. И даже тварь эта, баньши, заткнулась.

Кукушка, кукушка, сколько мне жить осталось? Паф-ф.

Утром проснулся и, не открывая глаз, долго пытался сообразить: что за плеск загадочный где-то рядом? Не рыба же, в самом деле...

Так ничего путного и не придумал, приоткрыл правый глаз - оказывается, Дара организовала себе чего-то вроде относительно чистой лужицы и умывается. Заметила, что я проснулся, развернулась и довольно так спрашивает: "Ну, как я выгляжу?"

Глянул я на нее - перемазанную всю, волосы в колтун сбились, рубашка к телу прилипла, - и как заржал. Автомат уронил, сам на спину упал и хохочу - никак остановиться не могу.

- Да что с тобой?

- Со мной, - выдавливаю, - ха-ха, ничего. А вот... ха-ха... с тобой... королева... ой, не могу... видели б тебя сейчас твои придворные... ха-ха... чудо болотное.

- Я так жутко выгляжу?

- Ты... в сто раз красивее, чем раньше была.

Глава 14

Прочесывание они устроили грамотно. На рубль спорю - их на это дело кто-то понимающий натаскивал. Уж в этом-то я разбираюсь - слава богам, не одну овчарку схавал.

Я-то, признаться, надеялся, что устроят нам одноразовую проческу и на том успокоятся. Не так, чтоб очень, но была у меня такая мыслишка.

Щас.

Первая цепь самая густая была. Составлена в основном из орков. Идут, согнувшись, чуть ли не под каждый листик заглядывают - вынюхивают. Хорошо еще, думаю, что мы в болотной жиже перемазаны так, что не только по запаху - по виду от кочки не отличишь. А то ведь, помнится, говорили мне, что нюх у этих тварей не многим хуже собачьего.

Оружия толкового у них, само собой, не видать - мечи, а то и просто дубины. Да и, думаю, не положено оно им. Их задача - обнаружить и попытаться массой задавить, если получится. Нет, так хоть пули на себя примут. Пушечное мясо, короче говоря, расходный материал.

Вторая цепь следом шла, метрах в трехстах. И она уже посерьезней была - люди и темные эльфы. С луками, самострелами, а то и огнестрелом. Две винтовки я точно разглядел, а насчет остального - то ли самодел местный, то ли еще что.

За ними еще одна цепь орков прошла - пожиже первой, зато гоблинами разбавлена, и последними - сами отцы-командиры на вороных.

Ну, думаю, сейчас-то все и решится. Если засекут, попытаться скосить ближайших, гранатами по оркам - и на коней...

Иначе - полный аминь!

Прошли. Я для страховки еще минут двадцать подождал, а затем распустил узлы, осторожно, потихоньку слез на землю и Даре помахал.

Все просто - когда ждешь, что на тебя из-за каждого дерева или куста выскочит чего-нибудь жуткое, типа партизана, то на облака любоваться желания, как правило, ни у кого не возникает. А у орков, как я понял, вдобавок и вовсе шея для подобных процедур конструктивно недоработана.

Проблемы начались потом.

Лес этот... он под Тьмой был куда дольше Дунгарской пущи. Товарищи одиннадцатые на своей карте этот факт никак не зафиксировали, а зря. Разница была ну оч-чень ощутимая.

Во-первых, деревья - не привычные осино-березы или елки-палки, а... словно какие-то великаны взяли, вылепили из глины старый-престарый дуб, модель в натуральную величину, и затем отдали своим великанским детишкам, пальцы разминать. Вот и получилось - гнутое, расплющенное, крученое-перекрученное, да еще и узловатое. Листвы нет и близко, голые ветки... которые гнутся к земле, как ни нагибайся - не по лицу хлестнут, так по спине, а зазеваешься, так и без глаза оставят запросто. И корни туда же - змеятся по поверхности не хуже настоящих гадюк, в петли свиваются.

Даже коры нормальной, и той нет - есть нечто бугристое, шершавое и гниловатое с виду... проверять на ощупь как-то не тянет.

Чес-слово, если окажется, что деревья эти случайным прохожим подзакусить запросто могут, ничуть этому факту не удивлюсь. Запросто - тем более, что дупла в них широкие...

Я так Даре и сказал. А она удивилась:

- Сергей... ты и в самом деле не знал?

- Не знал чего?

- Про хищные деревья.

Я ничего не ответил, промолчал. Да уж, вот так лесок... запалить бы его с пяти концов. Думаю, даже эльфы бы не возразили.

- Нам нужно обязательно найти до наступления ночи широкую поляну, - так и не дождавшись от меня ответа, говорит Дара. - Иначе...

- Иначе что?

- Если я не поставлю защитный круг, - оборачивается она, - то ночь нам придется провести в бою... и я не уверена, что моих сил хватит.

- В бою с кем?

- С теми, кто ходит в этом лесу по ночам.

Просто чертовски определенное указание, думаю, хоть в учебник заноси. И вообще... кто пять минут назад у ручья головомойку устраивал? Чуть ли не с магией - по крайней мере, выглядит сейчас королевская прическа, словно над ней рота придворных парикмахеров минут сорок потрудилась.

Ладно.

Поляну мы найти успели. Одно дерево, правда, точно посреди нее торчало, но выглядело при этом почти прилично - в смысле ствол прямой, а кора твердая. Поэтому его я трогать не стал, а пока Дара со своей магией химичила, прошелся вдоль края леса и каждую ветку, что ко мне тянулась, пообламывал. В итоге такая куча хвороста набралась, что не на одну - на три ночи бы хватить могло. Или, соответственно, на три костра.

Успели мы едва-едва: когда Дарсолана круг свой наколдовывать закончила, в лесу уже вовсю свистело, ухало и подвывало. А первые глазищи из-за деревьев полезли еще до того, как я огонь раздул.

Твари...

На обычных зверей они походили еще меньше, чем здешние деревья - на нормальный лес. Это уже не глина... их куда хуже перекорежило.

Еле-еле заставил себя автомат отпустить. Понял: круг Дарин им и в самом деле не преодолеть, а вот если я еще хоть пять минут... буду это видеть... высажу последний рожок и за пистолетом потянусь.

- Не смотри на них, Сергей.

Дарсолану трясло сейчас не меньше, а, наверное, куда больше моего. Но держалась королева хорошо.

- Смотри на меня!

- Ага, - киваю, а у самого зуб на зуб едва попадает. - И ты тоже... на меня смотри.

Дара.

Сколько мы уже с тобой вот так, вместе? Даже и не сообразить сейчас? Долго... а если одно высказывание товарища капитана припомнить - про то, что день в поиске за три пуда совместной соли мерить нужно, - так и целую вечность.

А я так толком в тебе и не разобрался... принцесса... королева. Дарсолана. Дара.

Интересно, знает ли кто-нибудь тебя так же, как я? Сомневаюсь...

Дара...

И знаешь ли ты... как я счастлив, оттого, что здесь и сейчас, в этом чертовом лесу, со всей его нечистью ты со мной. Рядом. Только руку протянуть.

А вот чего ты точно не знаешь - как плохо мне из-за того, что ты - так далеко от меня!

Хоть и нет сейчас никого ближе.

А может, знаешь?

Так никогда и не понял: произнес я эти последние слова вслух или нет? И ответ ее - услышал или сам додумал, мысленно?

Впрочем, через миг это уже абсолютно неважно стало.

Ну, думаю, все. Нет у меня больше сил муку эту терпеть. И желания терпеть тоже нет. Не могу и не хочу. В этом лесу, в этом кругу нам никакие законы не писаны. И гори все синим болотным пламенем.

Подскочил я к Даре, схватил, к дереву ее прижал - и тут мы с ней словно обезумели. Я с нее рубашку рву, она с меня гимнастерку, а потом - откуда только сила взялась - как шмякнет меня об это самое дерево и начала целовать, всего, где только можно. А я голову запрокинул и только зубами скриплю и волосы ее шелковые глажу, никак нагладиться не могу.

А потом - кусками все помню, как обрывки кинопленки. Помню, Дара надо мной, голову запрокинула, вся, словно лук, выгнулась, и кожа ее в лунном свете - чистое молоко. Потом - она ко мне спиной и волосы ее прямо ко мне на лицо, глаза забили, нос, рот, а я их грызу зачем-то, и хрустят они на зубах, как сахаринки.

А потом - как взрыв, беззвучный, но страшной силы. И стоим мы посреди этой поляны, обнявшись - всей одежды - волосы эти, Дарины, а я смотрю и вижу: нет никого за кругом. Сначала не понял, а потом вспомнил Призраков Ужаса и то, как они по всей поляне лопались...