Чтение 25–й страницы книги ~Последний Дозор~

А вот это уже интереснее. В Мерлина, соорудившего потехи ради магическую бомбу для уничтожения всего мира, мне не верилось. Не тот он был Иной. А вот в Мерлина-экспериментатора, придумавшего новую забаву, но не решившегося ее испытать, - легко.

Что может произойти от кратковременного соединения всех слоев Сумрака с реальным миром?

Вымрут все Иные?

Вряд ли.

Уж тут Мерлин бы не преминул похвалиться своей властью.

А он придумал какое-то иносказательное послание...

Я негромко прочитал вслух, глядя на тихонько возвращающуюся на кухню Светлану:

Венец Всего здесь скрыт. Всего лишь шаг остался.

Но он - наследие для сильных или умных,

Получишь все и ничего, когда достать его сумеешь.

Иди вперед, коль ты силен, как я;

иди назад, коль ты, как я, умен.

Начало и конец, глава и хвост, все слито воедино

В Венце Всего. Так жизнь и смерть неразделимы.

- Пытаешься понять? - Светлана села рядом. - Я вот что подумала - почему мы решили, что Сумрак соединится навсегда? Скорее всего будет и возвратное движение.

- Я тоже так решил, - согласился я. - Как с Белым Маревом. Но к чему это приведет? Синий мох начнет расти в нашем мире?

Светлана засмеялась:

- То-то ботаники обрадуются! Новая форма растительности, к тому же реагирующая на человеческие эмоции. Защитят миллион диссертаций...

- Откроют фабрики по переработке синего мха, - подхватил я. - Начнут из него делать пряжу, джинсы шить...

Светлана вдруг посерьезнела:

- А что произойдет с теми, кто живет в Сумраке?

- С развоплотившимися Иными? - уточнил я.

Светлана кивнула.

- Жизнь и смерть. - Я кивнул. - Не знаю. Ты предполагаешь, что они могут... воскреснуть? Вновь ожить в нашем мире?

- Почему бы и нет. Мы же знаем, они живут. Я видела одного даже на пятом слое, когда дралась с Ариной...

- И не сказала мне, - заметил я.

- Ты же понимаешь, этого лучше не говорить. Не знать, если сам не можешь туда попасть. Я вообще не уверена, что туда попадают все... возможно, только самые сильные. Высший уровень, например. Зачем остальным знать, что они лишены посмертного существования.

- Томас-Рифмач говорил, что там, на нижних слоях Сумрака, волшебные города, драконы и единороги... все то, чего нет в нашем мире, но что могло бы в нем быть.

Светлана покачала головой:

- Томас, мне кажется, очень хороший человек. Но он бард. Поэт. Это не лечится, Антон. Ты говорил с ним, когда он был в своем сумеречном воплощении, мечтающий о единорогах и феях, волшебных городах, Иных, которые построили свой собственный мир, а не паразитируют на человеческом. Я бы так сильно на это не рассчитывала. Быть может, там всего лишь шалаши и деревянные домики. И никаких фей с единорогами.

- Это тоже немало, - сказал я. - Очень многие люди променяли бы рай, в котором робко надеются оказаться, на вечную жизнь в шалаше среди природы. Деревья там есть точно.

- Не слишком-то веселым мне показался тот Иной, которого я видела, - сказала Светлана. - Он, конечно, был... ну, словно размазанный, неясный. Но это понятно, если его обычная среда обитания - седьмой уровень Сумрака. Но он был такой... помятый. И бежал ко мне, будто хотел что-то сказать. Мне было не до того, сам понимаешь.

- А я видел бывшего Иного на первом слое, - вспомнил я. - Давно. Когда охотились за диким Светлым, Максимом*. Он даже мне чуть-чуть помог, подсказал, куда идти.

[* Эта история описана во второй части книги "Ночной Дозор".]

- Это бывает, - согласилась Светлана. - Редко, но я слышала несколько историй. Да и ты уже рассказывал...

Мы помолчали.

- Может быть, их действительно вернет обратно в наш мир, - сказала Светлана. - И вот это могло заставить действовать вместе Эдгара, Геннадия и Арину. Не только Саушкин, все они наверняка теряли тех, кого любили. Наверное, любого, кто утратил близких, такая возможность... смутит.

- Любого бы смутила, - сказал я.

И мы посмотрели друг на друга с тревогой. Хорошо, что нас теперь непрерывно охраняют. Плохо, что потенциальные враги - трое Высших.

- Я поставлю на ночь несколько новых защитных заклинаний, - сказала Светлана. - Не считай меня трусихой.

- К Венцу Всего можно пройти силой, - сказал я. - Проломиться сквозь Сумрак на седьмой слой. Но я не смог. Наверное, сможет Надя. Если бы знать, как пройти умом... хитростью. Я бы сам использовал этот артефакт. Пускай оживают. Светлых и Темных там будет примерно поровну, справимся.

- А если мы ошибаемся и это всего лишь бомба, что уничтожит мир?

- Вот поэтому я предпочту даже не думать, как добраться до артефакта. Пусть у Гесера с Завулоном голова болит.

- Пойдем спать, - сказала Светлана. - Утро вечера мудренее.

Но спать мы пошли не сразу. Вначале Светлана поставила вокруг квартиры несколько новых защитных заклинаний. А потом то же самое сделал я.

Глава третья

Утро выдалось таким чистым и ясным, что все вчерашние мрачности будто подернулись дымкой. Надюшка безропотно съела нелюбимую рисовую кашу, Светлана ни слова не сказала, когда я мимоходом сообщил, что собираюсь пойти на работу пораньше. Зато предложила прийти с работы пораньше и отправиться всем вместе в кино, на какой-то семейный фильм, который ей нахваливали подруги. Я представил себе Темных, охраняющих Надю, которые вынуждены будут смотреть романтическую сказку, где добро, конечно же, побеждает зло, и улыбнулся.

- Непременно. Хочу узнать, как там дела. Может быть, что-то сдвинулось с мертвой точки.

- Тебе бы позвонили, - развеяла мои мечты Светлана.

Но настроения мне это не испортило. Я быстро собрался, подхватил портфель с бумагами (да, что поделать, Светлым магам тоже приходится заниматься бумажной работой). Поцеловал дочку, жену и вышел из квартиры.

Этажом ниже оживленно беседовали Ромка - добродушный молодой увалень, года два как работающий у нас в Дозоре, и симпатичная худенькая девчонка. Темная. Из тех, кого выделил Завулон для нашей охраны.

Я поздоровался с обоими и пошел дальше, покачивая головой.

Вот так и завязываются романы с несчастливым концом. Как это случилось у Алисы и Игоря...

Погода была такой хорошей, что я секунду поколебался, стоя у подъезда, не пройти ли до метро пешком. С другой стороны, как раз в метро лезть не хотелось совершенно. Жара, толкотня, набитые поезда - час пик в московском метро кончается к двенадцати часам ночи.

Нет уж, лучше на машине. Светлана никуда ехать не собиралась. А просматривая линии вероятности, я проскочу мимо пробок и буду на работе через двадцать минут.

Сняв защитные заклинания, которые мне не повредят, но будут заставлять особо чувствительных водителей шарахаться от моей машины, я сел за руль. Включил зажигание. Прикрыл глаза, изучая, как мне лучше проехать.

Результат был обескураживающий. Почему-то все вероятности сливались в дорогу до Шереметьево. С чего бы вдруг, я же вовсе туда не собирался!

Что-то пушистое обвило мою шею. И добродушный, чуть тягучий голос спросил:

- Нынче дальняя дорога выпадает королю?

Я посмотрел в зеркало заднего вида. Картина мне крайне не понравилась.

Эдгара я не видел. Зато видел штуку, которую он набросил мне на шею, - серебристую меховую ленту. На роль горжетки она никак не годилась, было в ней что-то хищное... будто под серым мехом таилось множество крошечных острых зубов.

А еще я видел Геннадия Саушкина, сидящего на заднем сиденье справа. Лицо у вампира было бесстрастное.

- Что задумал, Эдгар? - спросил я.

- Это тебя не касается. - Эдгар нехорошо рассмеялся. - Не вздумай уходить в Сумрак и не пытайся колдовать. Ленточка на твоей шее существует во всех слоях Сумрака... во всяком случае, до шестого включительно. И она оторвет тебе голову при малейшем применении магии.

- Проверять не стану, - сказал я. - Что дальше?

- Пригласишь нас к себе домой? - спросил невидимый Эдгар. Лицо Саушкина при этих словах чуть дрогнуло.

- Нет. Извини, не до гостей.

- То есть можно убивать? - поинтересовался Эдгар.

- Неужели ты думаешь, что я отдам вам Надю? - Я не испугался, я даже удивился вопросу. - Можешь убивать.

- Я особенно и не рассчитывал, - сказал Эдгар. - Но Геннадий настаивал на этом вопросе... сам понимаешь - ему очень хотелось использовать твою дочь.

- Так же, как он использовал своего сына? - не удержался я. И был вознагражден оскаленной физиономией вампира, с которой мгновенно смыло все человеческое.

- Тихо-тихо. - Эдгар толкнул меня в плечо. - Не горячись. А то я Гену не удержу. Он на тебя очень обижен, догадываешься, за что?

- Да. Ты не мог бы проявиться? Неприятно говорить с пустотой.

- Выезжай со двора. - Эдгар усмехнулся. - Не хочется, чтобы заметили твои охраннички... Мы бы их порвали - даже пикнуть не успели бы. Но вот Светлана, боюсь, нам могла бы оказаться не по зубам.

Геннадий снова оскалился, продемонстрировав, что зубов у него полный комплект, причем четыре клыка явно превосходят человеческие.

- Уверен, - сказал я совершенно искренне. Дал газ, неторопливо вывел машину со стоянки. Может быть, врезаться в столб? Нет, этим их не удивишь, они к таким действиям готовы... - За Надю она вас с пылью смешает.

- Вот и я считаю, - так же вежливо, миролюбиво сказал Эдгар, - что нам вовсе ни к чему разъяренная баба на хвосте. Сможет ли твоя дочка пробиться на седьмой слой, нет ли - это вилами по воде писано. Шансов ничуть не больше, чем если тебя как следует вздрючить.

Я фыркнул.

- Боюсь вас разочаровать. Но выше головы мне не прыгнуть. Я Высший, но не нулевой. Надо быть Мерлином, чтобы пройти на седьмой слой.

- Я же говорил, надо брать девчонку, - тихо сказал Геннадий. - Я же говорил, он не сможет!

- Тихо! - успокоил его Эдгар. - Он сможет. Он пока недостаточно замотивирован, но мы поможем, и он справится.

- Попробуй, - сказал я. - Ну, куда ехать-то?

- К Шереметьево-два, куда же еще. - Эдгар засмеялся. С него медленно сходила невидимость, он проявлялся, вначале полупрозрачной фигурой, затем обретая краски. Геннадий так и не стал открываться, его я видел только в зеркале. - Думаю, быстрее всего выйдет по кольцевой, верно? И постарайся не мешкать в пути. Через час у нас самолет в Эдинбург. Думаю, мы успеем долететь, прежде чем тебя хватятся. Очень не хочется тратить последний заряд Минойской Сферы на портал до Эдинбурга. Но ты учти, если опоздаешь на самолет - пойдем через портал.

- Надо полагать, в Эдинбурге вас ждет Арина? - спросил я.

- Ты езжай, езжай. - Эдгар усмехнулся. - А я пока объясню, почему ты будешь нам помогать.

- Очень интересно, - сказал я. В груди рос холодок, но показывать страх решительно не хотелось. Хотя... что толку? Вампиры чуют страх инстинктивно. Даже магией трудно укрыться от их восприятия.

- Ты будешь стараться ради дочки, конечно же, - сказал Эдгар. - Ради дочки и ради жены. С Темным этот фокус не сработает, а вот со Светлыми - самое то.

- До моих тебе не добраться.

- Самому - возможно, что и не добраться. Гесер с Завулоном постарались на славу. Я вот насчитал шестерых охранников. А ты про скольких знаешь? Про двух молодых дурачков на лестнице?

Я промолчал.

- Полагаю, их не меньше восьми, а то и двенадцати, - озабоченно сказал Эдгар. - Гадать бесполезно, тут оба старых пердуна решили перестраховаться. Но если рядом с твоим домом случится взрыв... нет, не обычный взрыв, а ядерный... Тут гибнут даже Высшие Иные, Хиросима это наглядно доказала.

- Ты не пойдешь на такое, Эдгар, - сказал я. - Ты Темный, но ведь ты же не психопат. Атомный взрыв в центре Москвы? Ради того, чтобы убить мою жену и дочь? А сколько погибнет людей? А если у кого-то сдадут нервы, это сочтут ядерной атакой, и начнется мировая война?

- Вот! Самое главное, - Эдгар засмеялся, - что даже если Гесер почует неладное и вывезет твоих родных подальше от Москвы, куда-нибудь в уфимский схрон, к примеру, то ситуацию это кардинально не изменит. От твоих действий все равно будет зависеть судьба сотен тысяч, а то и миллионов людей. Неплохой манок для Светлого, а?

- Эдгар, - спросил я. - Что с тобой случилось?

- Ничего. - Эдгар засмеялся нервным, неестественным смехом. - Со мной все в порядке!

- Кого-то потерял, Эдгар?

Вопрос я задал наудачу. Но Эдгар молчал - и я понял, что попал.

Что я наконец-то начал что-то понимать в происходящем.

- Жену, - сказал он наконец. - Аннабель.

- Ты сказал, что был с ней на Крите, - вспомнил я.

- Был. Ровно год назад. Шли от пляжа к отелю, вдоль дороги... Мимо ехал грузовик. Водитель не справился с управлением, сбил ее на скорости восемьдесят километров в час. Я ничего не успел сделать.

- Ты ее любил, - сказал я с удивлением.

- Да. - Эдгар кивнул. - Любил. Я же не Завулон, я умею. Умел.

- Мне очень жаль, - сказал я.

- Спасибо, Антон, - совершенно нормальным тоном произнес Эдгар. - Я знаю, ты говоришь искренне. Но это ничего не меняет... в наших отношениях.

- Зачем ты пошел против всех? Зачем ты привлек людей?

- Людей? Какая разница, как их использовать, Антон? Мы живем за счет их энергии. Почему бы не применять их и как пушечное мясо... А зачем я пошел против всех... тут ты неверно ставишь вопрос. Я вовсе не против. Я за. Если угодно, то я за всех Иных. Темных и Светлых. Когда мы добьемся своей цели, вы поймете. Даже ты поймешь.

- Мы так не договаривались, - сказал Геннадий.

- Я помню, как мы договаривались, - обрезал Эдгар. - Мы делаем то, что задумали. А потом ты вызываешь Антона на бой. Все правильно, так? Ты ведь сам хотел честного поединка?

- Хотел, - с некоторым сомнением сказал Геннадий.

- Ну, если ты так уверен, что я пойму, - я уже сворачивал на кольцевую, борясь с искушением резко рвануть руль и сбросить машину с эстакады, - то мог бы и рассказать мне, что вы задумали. Вдруг я стану помогать вам добровольно?

- Думал я на эту тему. - Эдгар кивнул. - Даже с самого начала думал, ты из всех Светлых, что я знаю, наиболее вменяемый. Но так случилось, что мы стали работать с Геннадием. А он был резко против. Он тебя не любит, знаешь ли. Ты убил его сына. Из-за тебя развоплотилась его жена. Ну как тебя брать в Последний Дозор?

- Очень романтичное название.

- Это Гена, он у нас большой романтик. - Эдгар засмеялся. - Нет, не собирались мы тебя трогать. Месть - штука хорошая, но только если у тебя не осталось ничего, кроме мести... Надо же было Гесеру именно тебя послать в Эдинбург!

- Виктора вы убили, потому что он узнал Геннадия?

- Да, - кивнул Эдгар. - Это был спонтанный ход. Гена занервничал, решил, что появление однокашника Кости не случайно, что за нами следят. Ошиблись, конечно. Зато обнаружили, как открывать барьер на третьем слое. У нас на этот счет точных данных не было.

- Насчет голема на пятом - были?

- О да! - Эдгар засмеялся. - Меня после гибели Аннабель перевели работать в отдел специального хранения. Ну... чтобы успокоиться, пережить свою боль на тихой архивной должности... Ты бы знал, Светлый, чего только нет в спецхране Инквизиции! Я даже не подозревал, что такие вещи возможно создать. Честно тебе скажу, магия за последние сто лет несколько деградировала. Мы избаловались, используя человеческие вещи. А ведь у нас существовали аналоги и телефонам, и машинам, и самолетам... да что там аналоги! Мы могли бы создать цивилизацию, основанную исключительно на магии!

- Вот только мы вырабатываем Силы меньше, чем потребляем, - сказал я. - Мы не можем жить без людей.

- Кстати, я думал на эту тему. - Эдгар оживился. - Можно было бы... эй, ты не сбавляй ход! Иди по левой полосе, там пока чисто... Так вот я думал на эту тему. Самым идеальным обществом мне представляется структура, близкая к средневековой. Люди живут простым, здоровым, незатейливым бытом, работают на природе, занимаются ремеслами и искусствами. Централизованных правительств не надо, вполне хватит феодальной системы, баронов и номинальных королей. А мы, Иные, живем отчасти сами по себе, отчасти среди людей. Не таясь! И все знают о нас. Конечно, даже люди в такой схеме могут бросить вызов магу или вампиру. Пускай! Должен работать механизм естественного отбора, выбраковывая слабых и излишне жестоких Иных. Вот этот мир был бы куда приятнее нынешнего, причем как для Иных, так и для людей. Ты никогда не читал фэнтези?

- Чего?

- Книжки не читал? Всех этих "Властелинов Колец", "Конанов", "Волшебников Земноморья", "Гарри Поттеров"?

- Читал кое-что, - сказал я. - Ну... что-то наивно, а что-то любопытно. Как развлекательная литература вполне сносно даже для нас.

- А среди людей куда популярнее, чем научная фантастика, - уверенно сказал Эдгар. - Вот ведь парадокс - читать про освоение Марса или полеты к звездам, про то, чего люди действительно могут добиться, а мы - никак, людям неинтересно. Зато они мечтают стать магами, кидаться в сражение с большим острым мечом... если бы хоть кто-то из них знал, как выглядят раны от настоящего меча... Что это значит? Что средневековый мир, в котором существует магия, для людей наиболее привлекателен!

- Ну да, - сказал я. - Конечно. Потому что никто не задумывается о прелестях отправления нужды в выгребную яму в двадцатиградусный мороз, или амбре, которое эти ямы распространяют в сорокаградусную жару. Потому что герои книжек не страдают насморком, несварением, аппендицитом и малярией, а если уж страдают - то сразу под рукой оказывается Светлый целитель. Потому что все видят себя на королевском троне, в плаще могучего мага или, на худой конец, в дружине веселого и отважного барона. А никак не на высохшем поле с деревянной мотыгой в руках, глядящим вслед дружине, только что потоптавшей твой жалкий урожай, наполовину принадлежащий веселому отважному барону.

- Это другой вопрос, - миролюбиво сказал Эдгар. - Всюду есть плюсы и минусы. Зато нет рекламы, политиков, адвокатов, генетически модифицированных продуктов...

- Продуктов вообще будет мало, - вставил я.

- ...детей, родившихся уродами из-за загрязнения окружающей среды...

- Тебе пора в "Гринпис". Зато полно будет детей, которых сглазили во чреве матери. И еще больше самых обычных детей, умирающих в родах из-за неправильного предлежания и отсутствия лекарств. Эдгар, вы что, задумали опрокинуть мир в средневековье?

Эдгар вздохнул:

- Да нет, Антон. Это очень, очень маловероятный исход. Могу сказать честно, я на него надеюсь. Но шансов не много.

- Я очень серьезно думаю о том, чтобы дернуть руль и врезаться в столб, - сказал я. - Видишь, впереди над кольцевой пешеходный переход? У него такие соблазнительные бетонные опоры...

- Нам не повредит, - ответил Эдгар. - Да и тебе, полагаю. Машина у тебя хорошая, подушки безопасности, ремни... есть шанс выжить. Не глупи. Хочешь покончить с собой - поколдуй немного.

- Что ты откопал в архивах? На что надеешься?

- Не говори ему, - мрачно сказал Геннадий. И, похоже, эти слова подействовали прямо противоположным образом. Все-таки Эдгар был изначально Темным, привыкшим смотреть на вампиров с брезгливым презрением. Даже к союзникам.

- Инквизиция всегда с большим вниманием относилась к артефактам, находящимся вне ее досягаемости, - сказал Эдгар. - Артефактам, созданным Мерлином, уделялось особое внимание... по вполне понятным причинам. О Венце Всего было известно немного. Только то, что он находится в Шотландии и является потенциально одним из самых сильных магических предметов. Если не сильнейшим. Но считалось, что данных по Венцу нет никаких. К счастью, несколько лет назад началась полная каталогизация и компьютеризация архивов. В числе прочего были переведены в электронную форму результаты средневековых допросов ведьм, всеми забытые отчеты агентов и ученых. Я искал все, что связано с Мерлином, и обнаружил несколько строчек, о которых давным-давно забыли. Одна из Светлых волшебниц тринадцатого века, первоуровневая... данные попали к ней, скажем так, не в силу ее ранга... Волшебницу допрашивали по поводу одной заварушки в Глазго, тогда это был мелкий провинциальный городок. И вот в ходе допросов она упомянула про "последний артефакт, созданный Мерлином". У нее уточнили, что делает этот артефакт. И она ответила, если переводить буквально: "Венец - это то, о чем мечтают ушедшие от нас Иные, то, чего они ждут в Сумраке, то, что принесет им счастье, вернет им свободу..." Тогда ее словам не придали значения, и они на долгие века остались в архивах. Пока лист пергамента не положили на сканер, а я не задал поиск по слову "Мерлин".

- Сейчас, надо полагать, этой информации в базе данных Инквизиции нет, - заметил я.

Эдгар усмехнулся.

- Вы хотите оживить мертвых Иных?

- Ушедших, - процедил Геннадий. - Ушедших, а не мертвых!

- Не так просто, - сказал Эдгар. - Мы думаем, что Венец Всего сольет сумеречный мир и человеческий, уничтожит барьеры между слоями. Если сейчас ушедшие от нас не могут... практически не могут возвращаться в наш мир, а мы не в силах хоть сколько-нибудь долго находиться в глубоких слоях Сумрака, то Венец все изменит. Наши ушедшие будут с нами.

- Эдгар, вы же ничего не знаете наверняка, - сказал я. - Не можете знать. Это все одни лишь догадки. А что, если слои по-настоящему сольются с нашим миром? Это будет катастрофа!

- Мы знаем, что ушедшие Иные этого хотят, - твердо сказал Эдгар.

- На основании одной фразы, сказанной в тринадцатом веке волшебницей?

- Она была любовницей Мерлина. Она знала точно.

Я не стал больше спорить.