read_book
Более 7000 книг и свыше 500 авторов. Русская и зарубежная фантастика, фэнтези, детективы, триллеры, драма, историческая и  приключенческая литература, философия и психология, сказки, любовные романы!!!
главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

Литература
РАЗДЕЛЫ БИБЛИОТЕКИ
Детектив
Детская литература
Драма
Женский роман
Зарубежная фантастика
История
Классика
Приключения
Проза
Русская фантастика
Триллеры
Философия

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ КНИГ

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ АВТОРОВ

ПАРТНЕРЫ



ПОИСК
Поиск по фамилии автора:


Ðåéòèíã@Mail.ru liveinternet.ru: ïîêàçàíî ÷èñëî ïðîñìîòðîâ è ïîñåòèòåëåé çà 24 ÷àñà ßíäåêñ öèòèðîâàíèÿ
По всем вопросам писать на allbooks2004(собака)gmail.com



– Не думаю, что тебе стало бы легче, если бы она упала с крепостной стены или погибла от руки стражника. Какая разница, смерть она и есть смерть, от нее никому не уйти, даже нам с тобой...
Фламер покинул друга, дав возможность проститься с телом любимой женщины. Уже через десять минут отряд смертников маршировал быстрым шагом к конечной точке жизненного пути. После стычки с амазонками в строю осталось чуть более двухсот бойцов.
До полуночи, условленного времени штурма, оставалось не более двух часов, и отряду пришлось двигаться быстро. Они бежали по пересеченной местности, срезая извилистые загибы дороги и ловко форсируя попадающиеся на пути препятствия: холмы, овраги, перелески и снова овраги. Дарк завидовал гномам, их силе и выносливости, благодаря которым низкорослые бородачи умудрялись сохранять быстрый темп передвижения, несмотря на тяжелые и сковывающие движения доспехи.
Он также жалел, что не служил в пехоте, может быть, тогда было бы легче, может быть, он смог бы привыкнуть к продолжительным, изматывающим марш-броскам и к той чудовищной боли, что сейчас ощущалась в деревенеющих ногах и давящих на грудную клетку легких. По крайней мере Фламер, прослуживший в пехоте всю свою жизнь, умудрялся бежать в самом начале колонны и, казалось, совсем не знал, что такое усталость.
Уже когда Дарк почувствовал, что больше не может бежать и падает, как загнанный нерадивым хозяином скакун, прозвучала долгожданная команда остановиться. Не размышляя над тем, кто и по какой причине отдал спасительный приказ, Дарк повалился плашмя на землю и полностью сконцентрировался на одном-единственном действии - он пытался дышать.
– Что, совсем скис? - прозвучал рядом голос Анри, присевшего на корточки перед судорожно глотающим воздух приятелем. - Вот так-то, друг, это тебе не верхом скакать. Привыкай, пехотинец сам себе лошадь!
– Почему остановились? - спросил немного оклемавшийся Дарк.
– Мы почти на месте, прямо за тем холмом начинаются казарменные постройки. Румбиро решил дать ребятам передохнуть перед боем.
– Правильно сделал, но все равно это сумасшествие, - ласково охарактеризовал свою же собственную затею Дарк, поднимаясь с травы и садясь рядом с Фламером, - нас слишком мало!
– Не раскисай, все получится! - Анри по-дружески хлопнул Аламеза по плечу и поделился причинами своей уверенности, - во-первых, Мартин обещал помочь, а я ему верю. В бою от такого изнеженного зануды, как он, мало толку, но на выдумки и иллюзии Гентар мастак. Скелетами да привидениями кодвусийский гарнизон не напугать, не те там парни собрались, но он что-нибудь похитрее придумает.
– Ладно, посулы поддержки великого и ужасного Мартина Гентара уже внушили некоторую уверенность, - пытался иронизировать отдышавшийся Дарк. А что во-вторых? Чем еще порадуешь?
– Румбиро ни за что не послушался бы уговоров и не ввязался бы в авантюру, не будь в его хитрых гномьих мозгах особого, резервного плана, неожиданно признался Фламер. - А вот, кстати, и великий заговорщик собственной персоной...
Подошедший Альто подозрительно сощурил глаза, нутром чувствуя, что парочка шепталась о его скромной персоне.
– Ну что, дохляки человеческие, давайте перед боем поболтаем немного, как гибнуть-то будем, с песнями али нет? - неудачно попытался гном приободрить товарищей, чьи лица почему-то не излучали энтузиазма и веры в победу.
Дарк слушал объяснения Альто и удивлялся, насколько точно ему удалось дать определение сущности Дантона еще тогда, при разговоре по дороге в Кодвус. Пауль действительно пытался объять необъятное и усидеть одновременно на двух лошадях, и именно поэтому не был в силах глубоко проработать ни одного вопроса. Он был стратегом, комбинатором, связывающим между собой отдельные звенья цепи событий и не удосуживающимся понять, что же собой представляет каждое звено в отдельности. При переговорах с Ур-Пьером он обговаривал лишь главное, не интересуясь мелочами, которые порой способны расстроить самые мудрые планы и многоходовые, запутанные комбинации.
Техническую сторону диверсии он предоставил обсуждать с наместником Альто. Когда же гном пытался поставить его в известность, что Ур-Пьер предлагает одновременно приступить к подготовке и запасного варианта операции, Пауль лишь отмахнулся и разрешил гному действовать на свое усмотрение. "Делай что хочешь, только не забивай мне голову всякой чепухой! - накричал он однажды на Румбиро. - Если Ур хочет подстраховаться, то утешь старика, а у меня и так забот полно!" Альто оставалось только пожать плечами и послушно не информировать босса о ходе последующих приготовлений.
В самом начале торговли с орками на пути успешного проведения коммерческих операций возникла серьезная преграда: орковские тунгусы и эльфийские элькеры были у людей "не в ходу", а обменивать товары на золото, серебро и драгоценные камни не представлялось возможности по весьма тривиальной причине: в степи их не было. Зато на каждом шагу, прямо по обочинам дорог рос апок - редкая трава, применяемая при изготовлении стекла, химических реактивов и целебных снадобий, и, следовательно, высоко ценимая магами, знахарями и горняками. После каждой поездки Дантон привозил из степи несколько телег, доверху набитых мешками с сушеной травой, и продавал ее в "Долину магов", получая при этом дополнительный навар.
Но кроме того, что апок являлся ценным реагентом, у безобидной на первый взгляд травки было еще одно ценное свойство: при правильном режиме приготовления и просушки дым тлеющей травы оказывал куда более дурманящее воздействие на организм человека, чем самое забористое вино. Именно на нездоровом пристрастии людей к чаду травы и решил сыграть Ур-Пьер, поручая Альто распространение апока среди гарнизона "Стены".
За несколько лет сопровождения конвоя гномам удалось организовать разветвленную сеть потребителей и распространителей отравы среди наемных солдат. Гарнизон крепости жил по законам военного времени и курение травы преследовалось намного строже, чем даже распитие спиртных напитков. Командный состав постоянно следил за солдатами, контактирующими с гномами во время прохода через "Стену", и устраивал им потом личный досмотр, но гномы с подсказки не такого уж и необразованного орка Ур-Пьера нашли идеальный способ передачи "товара". Во время прохождения телег через узкий пролом в крепостной стене, гномы замуровывали в кладку между камнями мешочки с травой, а потом заделывающие проход солдаты доставали апок и тайно распространяли его среди сослуживцев.
– Ну и что? Ты хочешь сказать, что гарнизон уже так обкурился, что не сможет оказать нам достойного сопротивления, или что за мешок "травки" пристрастившиеся к дурману солдаты перед орками ворота откроют? - негодовал Дарк, не понимающий смысл затеи гнома.
– Дурак ты, Аламез, - спокойно ответил Альто, невольно копируя манеру общения Фламера, - мы же в стену кроме травы еще вот это замуровывали!
Гном приблизился к Дарку, схватил его руку и высыпал в открытую ладонь удивленного солдата горсть черного, рассыпчатого порошка.
– Что это?
– Новинка из Махакана, - весело прищурился Румбиро, - гномы уже не те пошли, надоело молодежи горы вручную долбить, вот и изобрели эту игрушку...
– Может, объяснишь темным и непонятливым людям? - вмешался в разговор Фламер.
– Этот порошок применяется при взрывах монолитных скальных пород. В горе выдалбливается щель и засыпается эта штуковина, затем ба-бах... увлекшись, резко взмахнул руками гном и задел ладонью по носу Дарка, - и скала в мелкие щепки!
– И много вы уже заложили? - воодушевленно воскликнул Дарк, до которого начал доходить смысл запасного, а теперь уже и единственного варианта штурма.
– Ну, считай сам, под каждый мешок апока по мешку этой гадости, так что левая сторона "Стены" сейчас вся утыкана, рванет хорошо!
Улыбка радости и облегчения впервые за этот долгий, полный событиями день озарила лицо Дарка, однако его жизнерадостный настрой не передался более опытному товарищу.
– А как же мы его взорвем, до крепостной стены еще добраться надо, растоптал надежду Дарка на близкую и легкую победу Анри грязными сапогами действительности.
– В этом-то все и дело, - нахмурился Альто, - мы еще в землю шнурок специальный вкопали, который горит хорошо, махаканцы говорили, как называется, но я забыл... Так вот, его надо поджечь, он сам к порошку огонь и приведет...
– Где он? - не сговариваясь, в один голос спросили морроны.
– Закопан у левого крыла "Стены" на нижнем ярусе, дотуда как раз пробиваться и придется, - пояснил гном, - охрана там очень сильная, так что жарко будет!
– Как атаковать станем, твои предложения, старина?
Гном присел на корточки и веткой стал чертить диспозицию на мокрой, рассыпчатой земле.
– Вот это "Стена", вот дорога на Кодвус, а здесь, - гном поставил крестик с левого края укрепления там, где "Стена" примыкала к горе, - как раз порошок и заложен. Неподалеку, вот здесь, - Альто аккуратно вывел большой квадрат, - находится городок, казармы то бишь. Весь гарнизон сейчас в крепости, мы незаметно прошмыгнем между домами и нападем на охрану нижнего яруса. Времени будет мало, но минут пять, пока ребята ищут шнур и поджигают, я думаю, продержимся. По команде отступаем с боем обратно, а там ба-бах... гном опять резко вскинул руки вверх, но Дарк вовремя успел убрать голову, и через пролом появляются орки!
– Ерунда, - неожиданно раздался голос Гаврия за спинами увлеченно ползающих на корточках полководцев, - ты, Румбиро, башковит, да только трех важных вещей не учел...
– Это еще каких? - обескуражено произнес гном.
– Во-первых, от казармы до указанного места метров сто по открытой местности будет, во-вторых, согласно уставу гарнизона, который ни ты, ни твой друг Пьеро не читали, - почему-то ехидно заметил Сорано, - охрана "Стены" производится круглосуточно, значит, городок не пуст, а в нем отдыхает дневная смена, то есть около тысячи головорезов.
– А в-третьих? - настороженно спросил Анри, боясь, что самую плохую новость диверсант оставил напоследок.
– Самое плохое для нас, выдержав паузу, медленно произнес Сорано, - от момента взрыва до появления орков пройдет не менее двадцати минут, за которые нас всех и прирежут!
К сожалению, Гаврий говорил чистую правду: казармы не были пусты, о чем свидетельствовали тусклые огоньки, горящие в окнах некоторых домов, а подходы к городку охранялись, правда, из-за повышенной боевой готовности гарнизона в эту ночь патрули, бродившие возле невысокой каменной стены, были редкими и малочисленными, за исключением одного, расположившегося возле костра у ворот. Счастливчиков, которым довелось погреться в морозную ночь у огня, было всего четверо.
– Ну, я пошел, - тихо прошептал, облачившись в маскировочный плащ, солдат "бригады" Сорано, - запомните, выступайте только после того, как затушу костер!
– А если не сумеешь? - задал дерзкий вопрос стоявший за спиной Гаврия Румбиро.
"Тень" обернулась и бросила на гнома уничижительный и полный презрения взгляд. Альто потупился и не стал больше задавать глупых вопросов.
– Может, тебе все-таки помочь? - нерешительно спросил Фламер. - Ты ведь один, а их около двадцати...
– Пятнадцать минут, - бросила на прощание "тень" и скрылась в темноте ночи.
Если Сорано и не уложился в установленный им же самим срок, то никто этого не заметил. Костер погас, и до слуха Дарка тут же донеслась прокатившаяся по рядам отряда команда "Пошли!". Гномы двигались тихо, низко припадая к земле и даже не бряцая стальными частями доспехов. Дарк впервые принимал участие в ночном нападении, и силуэты солдат казались ему зловещими тенями призраков, бесшумно подкрадывающихся к спящему крепким сном мирному городку. В чем-то моррон был прав, но только не в безобидности спящих обитателей. Поднять шум означало верную смерть, проснувшиеся вояки могли оказать серьезное сопротивление, а высланный по тревоге из крепости отряд смог бы расправиться с авантюристами за считанные минуты.
В раскрытых нараспашку воротах, рядом с трупами стражников, их поджидал Гаврий.
– Постарайтесь не шуметь, я буду наблюдать за "Стеной"! - быстро прошептал он на ухо ворвавшегося в первых рядах Румбиро и снова бесследно исчез в ночи.
За считанные секунды отряд бесшумно распался на мелкие группки по пятнадцать-двадцать солдат и растекся по лагерю, двигаясь по направлению от ворот к крепости и не оставляя без внимания ни один дом, ни один барак.
Дарк попал в одну группу с Фламером, скорее всего старик решил подстраховать своего юного и неопытного товарища, боясь, что у того могут сдать нервы. Действительно, напряжение было чудовищным, Аламез крался, прижимаясь спиной к стене дома, и боялся, боялся нашуметь, наткнувшись в темноте на что-нибудь громкое да звонкое или наступив ногой на сучок. Кульминационный же момент страхов и переживаний наступил тогда, когда нога Фламера с треском врезалась в хлипкую дверь первой на их пути хибары, снося дверной засов и вышибая непрочный косяк. Сердце ушло в пятки, и на Дарка напал столбняк. Он видел, как мимо него в темную комнату хлынул поток гномов и слышал, как один за другим начали раздаваться глухие удары и булькающие всхлипы умерщвленных во сне солдат.
Закончив зачистку помещения, группа покинула комнату, торопясь к новой цели. Последним на пороге появился Фламер, пехотинец крепко схватил за локоть оцепеневшего Дарка и потащил во двор.
– Стой здесь и тихо, чистоплюй! - сердито проворчал Анри и бросился догонять отряд.
Дарк долго стоял в тишине и никак не мог прийти в себя. "Мораль, проклятая мораль... пережиток прошлого, человеческого бытия. Она мешает, мешает достичь главного, ставит ложные идеалы выше явных истин, - звучал у него в голове асинхронный хор накладывающихся друг на друга голосов, - не отрекайся от человечности, отрекись от худшей ее части, отложных истин, от дум, мешающих дум..."
Спиритический сеанс с собственным мозгом был внезапно прерван громким протяжным криком, вслед за которым послышались голоса, возня, грохот падающих предметов, топот бегущих ног, то есть шум обычной потасовки, означающий провал ночной операции.
По злой насмешке судьбы, ошибка была совершена при очистке последнего дома, что, конечно же, никак не помогло его обитателям спастись от расправы. Подоспевший к толпе гномов Дарк увидел, как Румбиро грозно трясет кулаком перед лицом молодого бойца, крепко отчитывая его перед всем отрядом.
– Я не виноват, - испуганно пыхтел гном в свое оправдание, - ну кто же мог знать, что он напьется и до кровати не доползет?
Причиной неудачи оказалось чрезмерное пристрастие одного из стражников к спиртным напиткам. Напившийся после дежурства кодвусиец не смог доползти до кровати и заснул прямо у двери. Ворвавшись в комнату первым, гном споткнулся о лежавшее тело и с грохотом повалился на пол, перебудив тем самым половину барака.
– Ах ты, пень слепой, колода неуклюжая! - никак не унимался разозленный Румбиро. - Да я ж тебя... все труды напрасно...
Что же все-таки хотел сделать командир с неуклюжим бойцом, присутствующие так и не узнали. Как всегда из ниоткуда возникла фигура запыхавшегося от быстрого бега Гаврия.
– Все кончено, отходим. Сюда идет отряд, - пробормотал скороговоркой Сорано, - их много, поднята общая тревога!
– Мы не можем отступить и все бросить! - пытался Фламер убедить гномов пойти до конца, но его уже никто не слушал, по рядам разнеслась команда Румбиро к отходу.
Быстро и явно с охотой подчинившись приказу, солдаты кинулись к воротам, через которые всего несколько минут назад вошли в лагерь. Дарк последовал за толпой и видел, как бегущие остановились и в их рядах возникла сумятица. Отдельные, невнятные голоса слились в единый, полный отчаяния крик "Окружены!".
Паника и наступающий вслед за ней страх - самый страшный бич воинства, противостоять желанию бегства - значит наполовину победить. От полного уничтожения гномов спасло только одно - жесткая, волевая рука их командира.
– Принимаем бой! - прозвучал громкий и грозный приказ Румбиро. Пытавшийся что-то возразить боец тут же получил обухом топора по глупой голове. - Рассредоточиться по баракам, стрелки к окнам, стрелять без приказа во все, что движется!
Повторять дважды команду не пришлось, площадка в центре казарменного городка, на которой еще недавно толпился отряд, мгновенно опустела. Фламер схватил за руку снова растерявшегося Дарка и потащил его за собой к ближайшей двери. За ними, слегка прихрамывая на ушибленную во время падения с лошади ногу, едва поспевал Сорано.
Как только люди переступили порог, основательно подошедшие к обороне гномы заперли дверь и подперли ее огромным столом. У каждого выходящего на площадь окна засело по два-три арбалетчика, оставшиеся "не у дел" резервные стрелки стали поспешно переворачивать скудные предметы мебели, сооружая баррикаду и готовясь к упорной обороне внутри дома.
Военный городок погрузился в зловещую тишину ожидания, но затишье продолжалось недолго. Стоя у одного из окон позади стрелков, Дарк услышал внезапно раздавшийся громкий топот сапог, а затем увидел, как просторная площадка двора в одно мгновение заполнилась тяжелыми пехотинцами в цветах кодвусийской стражи. Топот ног и голоса ворвавшихся в лагерь солдат сменились криками, стонами и свистом арбалетных болтов.
Все остальные события бойни пронеслись как в тумане. Перестрелка продлилась недолго, пехотинцы выломали дверь и ворвались в барак. Гномы, не успевшие скрыться за наспех сооруженной баррикадой, были тут же растоптаны и смяты толпой, с остальными кодвусийцам пришлось основательно повозиться.
Дарк бился рядом с Фламером на самом верху баррикады, ему приходилось сдерживать напор сразу четырех здоровенных пехотинцев. За его спиной пряталось несколько проворных гномов, которые с умопомрачительной скоростью перезаряжали арбалеты и метко укладывали рвущихся к ним врагов. Ряды защитников баррикады быстро редели, но и нападающим приходилось несладко, они лезли вверх и тут же скатывались обратно, пронзенные болтами или зарубленные ударами острых топоров. При отражении очередной волны нападавших Фламер не сумел удержать равновесия и, выронив меч, рухнул в толпу врагов. На миг он скрылся из виду, но тут же появился вновь на гребне толпы, расчищая себе жизненное пространство ударами крепких стальных наручей по головам стражей.
Чем закончилось похождение бравого моррона, досмотреть Дарку так и не удалось, он почувствовал, что тоже теряет под ногами опору и летит. Полет был недолгим и завершился весьма плачевно: боль от падения спиной на перевернутый табурет и затем от свалившегося сверху тяжелого дубового стола заставили его на какое-то время потерять интерес к происходящим вокруг него событиям.
Очнулся он, когда бой уже стих. Сомнений, кто победил, не возникало. Попытки приподнять придавивший его стол не увенчались успехом, то ли потому, что он сильно ослаб, то ли из-за нескольких мертвых тел, в дополнение лежавших поверх стола. Он неподвижно лежал, не в силах выбраться из ловушки, и чувствовал, как на его лицо капает кровь, просочившаяся сквозь доски стола. Внезапно сверху послышалась странная возня, как будто кто-то расчищал завал и пытался до него добраться. Дарк закрыл глаза и приготовился к худшему...
Как только с его груди убрали стол, моррон молниеносно вскочил и обеими руками вцепился в горло врага. В ответ последовал удар коленом туда, куда не хочет получить ни один мужчина. Дарк взвыл от боли, разжал руки и наконец-то открыл глаза.
– Не люблю, когда душат! - невозмутимо прошептали еле шевелящиеся, разбитые в кровь губы Фламера.
Когда они вышли наружу, то Дарк не поверил своим глазам, двор был заполнен рыцарями Ордена.
Они нашли своих союзников-гномов в центре площади. Альто устало сидел на перевернутом походном барабане, доставшемся им в качестве трофея после разгрома отряда кодвусийской стражи. Лицо и шея старика были обильно покрыты синяками и ссадинами, а во рту не хватало больше половины зубов. Неподалеку толпились жалкие остатки некогда грозной и многочисленной охраны конвоя, насчитывающие сейчас не более сорока бойцов, выглядевших ничуть не краше своего потрепанного командира.
Гном мирно беседовал с четырьмя высокопоставленными храмовниками, в одном из которых Дарк сразу узнал члена "Совета пяти" Ордена, благородного рыцаря Хорна, на чьем дне рождения ему удалось побывать при посещении замка Нюэль. Приблизившись на расстояние пяти-семи шагов, Дарк услышал обрывки весьма интересного разговора.
– Чем же мы обязаны вашему весьма своевременному вмешательству, уважаемый рыцарь Хорн? - с трудом ворочая распухшим языком, вымучил фразу Румбиро, сплевывая в промежутках между словами мелкие осколки зубов вперемешку со слюной и кровью.
– Уважаемый Альто, - с чувством собственного достоинства, превосходства и величия обратился рыцарь, стараясь не показывать своего глубокого отвращения к ужасным манерам собеседника, - мы прибыли по поручению резидента имперской разведки, графа Пауленцио Дантона. Сегодня господин граф оказал нам честь посещением храма Ордена "Святой границы" и передал письмо самого Императора с приказом оказать содействие в штурме "Стены". К сожалению, весть была доставлена слишком поздно, большинство рыцарей Ордена уже покинули нечестивые земли Кодвуса, но еще оставшиеся мечи святого воинства полностью в вашем распоряжении. Какова наша задача, уважаемый Альто?
Услышав слова Хорна, Гаврий и Дарк растерянно переглянулись, а их рты широко раскрылись от удивления. Возможно, их мозги были слишком примитивны для сложных политических игр, но как мог предатель Дантон послать им на выручку тысячу рыцарей? Что-то здесь не складывалось...
Почему-то самого Румбиро эта неожиданная новость не удивила, он кивнул головой и принялся объяснять надменному Хорну цель предстоящей атаки. Пока Альто совещался с храмовниками, Фламер жестом отозвал Аламеза и Сорано в сторону и тайком, оглядываясь по сторонам, вытащил из походного мешка коммуникационный шар.
– Ну, как вам моя уловка, друзья, надеюсь, сработала? - донесся из сферы сквозь шум помех шепот некроманта.
– Мартин, ты хочешь сказать... - начало доходить до Дарка.
– Да, именно так, - перебил его голос, - сегодня я посетил Орден, убедив кучу болванов, включая самого Хорна, в том, что я Дантон, показал написанный мной же приказ, ну а остальное вы видите сами.
– Но, как вам удалось? - чуть было не закричал Гаврий. - Это же невозможно!
– Господин Сорано, это портовую девицу невозможно вернуть в лоно порядочности, а я все-таки маг и мастер иллюзий, так что будьте уверены, любой из тех, кто видел меня в храме, даже под пытками будет утверждать, что видел Дантона.
– В конце концов, не важно как, важно, что мы имеем в результате, вмешался Фламер, запихивая сферу обратно в мешок. - Согласитесь, тысяча храмовников - хорошее подкрепление, к тому же можете считать мерзавца Дантона уже трупом.
– Да уж, - лицо Сорано расплылось в злорадной ухмылке. - При любых обстоятельствах, даже если мы все погибнем, а "Стена" устоит, то Паулю не позавидуешь, его будут считать предателем все, и больше недели он всяко не проживет...
Разговор был неожиданно прерван яркими всполохами огненных шаров, разорвавших ночное небо, и нарастающим, давящим на уши адским ревом. Примерно через секунду после того, как огненные шары - горящие снаряды катапульт исчезли из виду, издалека донесся гул многотысячной толпы и жуткий, разрывающий душу на мелкие куски боевой клич Орды "Л-л-лойт!".
– Опоздали, не успели к полуночи! - испуганно выкрикнул Дарк.
– Но орки все равно пошли на штурм, значит, ничего не потеряно, успокоил молодого моррона не теряющий самообладания Фламер. - Ну что ж, это нам даже на руку, господа!
Офицеры поспешили занять место в строю изрядно поредевшего отряда, а уже через минуту они вместе с гномами и храмовниками бежали к крепости, стараясь как можно скорее уйти из зоны обстрела многочисленных стрелков. Им повезло, пройдя до "Стены" чуть более двухсот метров, они потеряли всего около сотни солдат. Крепость была рассчитана на отражение атак извне, и гарнизон не смог использовать против них развернутые в другую сторону катапульты, которые к тому же в этот ответственный момент использовались для совершенно другой цели - отстрела орков.
К сожалению, в гарнизоне не было неопытных новичков. Старший офицер нижнего яруса успел оценить ситуацию и подготовиться к эффективному отражению атаки. Обычно рассредоточенные вдоль всей стены отдельные группы солдат быстро собрались по тревоге и встретили налетевших на них рыцарей единым фронтом. Началась рубка, в которой, несмотря на организованность и слаженность действий стражи, численный перевес был за рыцарством. Святое воинство упорно теснило редеющие ряды кодвусийцев к центральному участку крепостного вала, оставляя за своими спинами горы изувеченных трупов и давая гномам возможность и время для поиска закопанного где-то поблизости спасительного шнура.
Анри, Гаврий и Дарк остались вместе с гномами и вместо того, чтобы сносить головы врагам, ползали на карачках по грязной земле, рыхля ее единственными имеющимися под руками инструментами - мечами.
– Пока все хорошо складывается, - не отвлекаясь от работы, обратился обнадеженный успехами Ордена Дарк к Фламеру, - того и гляди рыцари весь нижний ярус захватят.
– Не обольщайся, времени у нас очень мало, - остудил его пыл Анри, сейчас к кодвусийцам подкрепление подойдет, рыцари обратно откатятся и нам жарко будет, очень жарко!
В который раз Фламер оказался прав, победное шествие Ордена было недолгим, на помощь своим собратьям сверху спускались все новые и новые отряды бойцов. Наступление захлебнулось, и рыцари перешли к обороне, к тому же зловредный шнур так и не находился. Дело в том, что искать приходилось вслепую на площади не менее ста квадратных метров, а последний из гномов, знавший точное расположение проклятой веревки, погиб при обороне казарм. Дарк нервничал, отбросив в сторону меч, он принялся быстро, по-собачьи рыхлить землю руками, но раскопки результатов не принесли.
От работы его отвлек внезапно раздавшийся крик Фламера: "Румбиро, готовьтесь! Дарк, Гаврий, ко мне живо!" Аламез оторвал глаза от земли и увидел, что волна отступающих рыцарей уже почти докатилась до них. Несмотря на огромные потери и постоянные попытки врага разорвать строй, храмовники отступали организованно, держась вместе и плотно прижимаясь левым флангом к стене. Слабым местом отступающего отряда был правый край: на него приходились основные массированные атаки пытающихся окружить рыцарей кодвусийцев, именно там стражам было проще всего реализовать численное преимущество.
Точно определив место возникновения основной угрозы, трое людей и двадцать гномов под командованием самого Альто устремились туда, остальные продолжали безуспешные поиски. Испустив грозный боевой клич "Мать вашу!", гномы врезались во фланг врага, сея острыми топорами смерть и замешательство в его рядах. Впоследствии Дарк не мог точно воспроизвести картину боя, он помнил, как рубил, колол, резал, уходил от сыплющихся со всех сторон ударов. Перед глазами постоянно мелькали то искаженные злостью и яростью лица дерущихся, то безразличные ко всему глаза умирающих.
Спасительный шнур так и не был найден, остатки отряда, не более тридцати выживших бойцов, были прижаты к стене, и тут случилось невероятное... Войска гарнизона остановились и отступили шагов на пять назад, сторонясь как чумы переживших бойню противников. Дарк вопросительно посмотрел на Фламера, но тот лишь отрицательно замотал головой, старый вояка сам не понимал, в чем дело.
Разгадка странного поведения была проста. В сражении с орками наступило затишье, изрядно потрепанные отряды Орды отступили назад, а комендант крепости не знал, чем заняться в течение двух-трех часов, пока орки готовятся к новому штурму. Выбор пал на допрос пленных предателей, которые к тому времени уже не представляли реальной угрозы, но еще и не были в плену.
Кодвусийцы расступились, и взорам зажатых в угол изменников Родины предстала величественная персона помощника коменданта.
– Бросайте оружие и выходите по одному! - властно отдал приказ толстощекий офицер, чувствуя себя уверенно под защитой многочисленных солдат.
Никто из заговорщиков не шелохнулся, понимая, что, кроме пыток, допросов, мучительной смерти или пожизненной каторги, добровольная сдача ничего не сулит.

– А ну живо! - заорал офицер, что, однако, тоже не привело к желаемому результату.
– Ну хорошо, выродки, - решил больше не тратить времени толстяк и, развернувшись, громко обратился к своим, - дайте этим приспешникам орков пять минут на раздумье, а затем прирежьте.
* * *
Помощник коменданта сказал свое веское слово и важно удалился, оставив размышлять над своей судьбой окруженную со всех сторон группу мятежников, делать последний и самый мучительный выбор в жизни: геройская смерть или сомнительная надежда выжить.
– Дарк, Гаврий, слушайте внимательно, - раздался за спиной стоявших рядом бывших солдат "бригады" тихий, вкрадчивый шепот Фламера, - есть надежда выжить, но только без вопросов, некогда объяснять... Переместитесь на правый фланг и по моей команде пробивайтесь с боем, постарайтесь как можно дальше уйти от крепостной стены...
– Ты что задумал? - неожиданно прервал Фламера такой же тихий, но сильно напуганный голос Румбиро. - Не смей!
– Так надо, дружище, так надо...
Дарк обернулся и обомлел от страха, дыхание замерло, а губы онемели, не в состоянии выкрикнуть "нет!". Фламер стоял, вплотную прижавшись плечом к стене, в правой руке держал еле тлеющую головню, а левой прикрывал маленький, всего на дюйм торчащий из стены обрывок все-таки найденного им шнура.
– Анри, не будь идиотом, ты же... - испуганно прошептал Румбиро.
– Пошли! - прошептали губы Анри, рука подожгла фитиль, а на лице в последний раз появилась загадочная и немного печальная улыбка уставшего солдата.
– Вперед, ребята! - раздался отчаянный вопль Альто, и смертники бросились на прорыв.
Метко брошенный топор Румбиро просвистел в воздухе и вонзился в лоб стражника, который даже не успел понять, что умер. Лишившись оружия, гном активно заработал огромными кулачищами, расчищая себе путь к спасению. Остальные бойцы последовали его примеру, и за считанные секунды им удалось основательно углубиться в ряды врагов. Не ожидавшие такой наглости кодвусийцы оробели, но быстро пришли в себя и взяли беглецов в плотное кольцо, из которого уже никто не ушел бы живым, и тут... тут прогремел взрыв...
Дарка подкинуло ввысь, и он почувствовал, как летит, наталкиваясь в воздухе на такие же беспомощно барахтающиеся тела. Открыть глаза он так и не успел, сильный удар о землю, переломал ребра, сотряс внутренности и моментально отключил сознание.
Мозг моррона не умер, через какое-то время он заработал вновь, наверное, специально для того, чтобы обречь своего хозяина на новые муки. Боль, резкая боль пронзила все тело. Ныл каждый орган, зудела каждая кость, начиная от раздробленных осколком стены ног и заканчивая затылком, облепленным какой-то вязкой и липкой массой. Он больше не ощущал себя человеком, единым организмом, скорее пока еще живой грудой медленно умирающих, бьющихся в аритмичных конвульсиях органов.
Единственной нитью, еще связывающей его с внешним миром, был слух. Сквозь жалобные стоны раненых, раздающиеся то слева, то справа, сквозь отдаленные шум ветра, блуждающего среди ущелий высоких гор, и железный лязг бушующего вдалеке сражения, доносился какой-то слабый ритмичный звук. С каждой секундой он нарастал, становился громче и громче, пока не заглушил все вокруг. Разбитыми ребрами спины Дарк чувствовал дрожь земли, диссонирующую с мерным колебанием воздуха.
Неимоверным усилием воли моррон приоткрыл залепленные кровью веки и понял, почему он вновь почувствовал боль.
По усыпанному обломками и изуродованными трупами подножию гор, в каких-то пятнадцати метрах от него маршировала походная колонна орков. Бой был окончен, Орда направлялась к Кодвусу, оставив позади себя лишь несколько небольших отрядов для подавления последних очагов сопротивления разрозненных остатков гарнизона, запертых на верхних этажах полуразваленной крепости.
Дарк не видел лиц солдат, но слышал их возбужденные голоса, опьяненные долгожданной победой. Впереди у них был Кодвус, а за ним и ненавистный мир людей: мирные города и селения, разрозненные и ослабленные недавней войной армии враждующих между собой королевств, которые не смогут оказать достойного сопротивления агрессорам.
Упоенные мыслью о близкой и сладостной мести, мечтаниями о новых землях, славе и богатстве, воины могучей армии спешили навстречу своей смерти, навстречу врагу, против которого бессилен меч и бойцовский дух. Орки не могли знать, что из стотысячной армии, перешедшей сегодня горный рубеж, вернется обратно в степь не более тысячи - гарнизон, оставленный Ур-Пьером на месте разоренного и сожженного дотла Кодвуса.
В отличие от сынов степей, Дарк знал их будущее и был спокоен. Он выполнил свою нелегкую миссию, предотвратил гибель человечества, пожертвовав жизнями близких людей и жителями пограничного государства. Именно поэтому его и мучила боль, а искалеченная плоть не срасталась.
"Ирония судьбы, парадокс, насмешка фортуны, - думал Дарк, борясь с все новыми и новыми приступами боли. - Взрыв "Стены" завершил мою миссию, повернул "Колесо истории" в нужном для человечества направлении, но... Я ударился о землю через несколько секунд после поворотного, решающего момента. Какие-то жалкие мгновения, проведенные в полете, обрекли меня на смерть или на что-то еще, что не знает даже Мартин. Что будет со мной: умру или, быть может, регенерируюсь за какую-нибудь пару сотен лет? А если вдруг воскресну, буду ли помнить..."
Размышления моррона внезапно оборвались, а с окровавленных губ слетел последний вздох, похожий на хрип. Всесильное "Колесо истории" прокатилось по подножию горы, оставив за собой кровавый след, безжалостно раздавив прошлый день и устремясь в будущее.
Эпилог
Профессор Теодор Хофмайер торопился домой. Спешка и его повышенная нервозность уже несколько раз за сегодняшний день приводили к скандалам и доставили ему много неприятностей. Сначала он сорвался на служителя аэропорта, который чересчур докучливо, по мнению седобородого ученого мужа, осматривал багаж, затем на таксиста, слишком назойливо предлагающего свои услуги, а уж потом очередь дошла и до его старательной помощницы Генриетты, пытающейся забрать у него Книгу и отвезти в университетский музей. Педантичная и законопослушная ассистентка никак не могла понять, что ее уважаемый патрон и учитель был готов подвергнуться любому административному взысканию за нарушение правил Ученого Совета, лишь бы соприкоснуться с Истиной, потушить костер познания, бушевавший сейчас у него в крови.
Уважаемый коллегами и даже любимый студентами профессор кафедры античной истории господин Т. Хофмайер прекрасно знал, что его спонтанные, необдуманные действия нарушают введенное им же положение 14в/1, которое гласило: "Все экспонаты, обнаруженные археологическими, этническими и прочими экспедициями, финансированными на средства Университета, являются его собственностью и должны храниться в помещениях музея, Библиотеки или в научно-исследовательских лабораториях..." Конечно же, он мог в понедельник получить беспрепятственный доступ к заветному тому и с самого раннего утра до закрытия библиотеки наслаждаться упоительными сенсационными сведениями с его пожелтевших от времени страниц, однако сама мысль о том, что целых два дня, долгих сорок восемь часов он не сможет прикоснуться к таинству, сводила с ума и толкала на глупости.
Книга была написана на герканском языке конца четырнадцатого столетия и читалась относительно легко, он изучал ее в поезде, в самолете и даже хотел взять такси, а не ехать домой на собственной машине, припаркованной на стоянке аэропорта, но только врожденная филанийская бережливость, ставшая в мировой культуре символом жадности, и нежелание показывать находку случайному человеку, таксисту, заставила его отказаться от безумной идеи и отложить момент соприкосновения с неизвестным на время, необходимое для поездки от Фальтерберга до Гуппертайля.
Теодор, которого мама в детстве звала "осторожный Тео", а коллеги считали педантом и перестраховщиком, выжимал из старого, видавшего лучшие дни энергомобиля не менее 120 км в час и это, несмотря на скользкую от дождя трассу и установленные через каждые двадцать километров видеокамеры, фиксирующие скорость движения.
"Да, лихачество влетит мне в копеечку", - размышлял профессор в преддверии получения счетов из городской управы, но он знал, игра стоила свеч. Ему не терпелось поскорее приехать домой, разжечь камин и, погрузившись в мягкое кресло, читать, читать, читать...
Известие о том, что Ученый Совет назначил именно его научным руководителем экспедиции в один из отдаленных монастырей где-то на границе Шеварии и Восточной Геркании, было воспринято профессором Хофмайером с открытым отвращением. Во-первых, как любой порядочный филаниец, он не любил герканцев с их протяжным и лающе-каркающим диалектом. Во-вторых, это означало, что на раскопки, проводимые на южном побережье славящегося своими курортами Кольбера, вместо него поедет выскочка Никман, которого он несколько раз публично обвинял в безответственном подходе к трактовке исторических фактов, "археоложестве" и прочих грехах. Но основная причина недовольства заключалась в том, что экспедиция обещала быть весьма скучной, серой и малорезультативной.
Как-то дождливым ноябрьским вечером монахи перебрали пива вперемешку с "глювайном" и в поисках новых порций спиртного случайно обнаружили вход в тайное книгохранилище, о котором никто и не помнил несколько последних сотен лет.
"Обычная, скучная библиографическая экспедиция, - думал профессор по дороге в монастырь. - Если повезет, то управимся за три-четыре дня: составим опись книг, аннотацию с кратким содержанием, упакуем находки и обратно в Фальтерберг. Если не давать ленивым ассистентам слишком много пить пива и долго болтать со словоохотливыми монахами, то до выходных управимся". Он не изменил своего скептического мнения и по приезде. Большинство томов было или малоценными копиями уже известных церковных трудов, или перепиской местных ландсграфов с монастырем и многочисленными вассалами. Ничего интересного: или уже давно известные, или второстепенные исторические факты.
Книгу он обнаружил лишь в последний день, точнее, не он, а его ассистентка Генриетта. Глупая девчонка посчитала бесценный труд кучей никчемного мусора и собиралась оставить том в потрепанном кожаном переплете в монастыре, и только благодаря его своевременному и прозорливому вмешательству, книга не пропала для человечества.
"И все-таки нужно упомянуть глупышку в своей работе, она тоже приложила к открытию руку, точнее, другую часть тела..." - рассмеялся профессор, вспоминая при каких обстоятельствах было сделано открытие, и едва не потерял управление на скользком повороте.
Его ассистентке, болезненно неравнодушной к мужскому полу дурнушке Генриэте, наконец-то повезло - недельная экспедиция в действующий мужской монастырь стала наградой за ее нелегкую, ущербную личную жизнь. Профессор, конечно же, деликатно закрывал глаза на ее заботу о каждом из многочисленных членов Братства, но перед самым отъездом его терпению настал конец. Девчонка занималась любовью с монахом на сваленной на пол груде книг. Пускай это не шедевры, не ценные экземпляры, всего лишь никому не нужный хлам, но хлам исторический, созданный несколько сотен лет назад. Профессор встал на защиту морали, прогнал высокого рябого монаха в келью и начал долго и нудно отчитывать свою подчиненную, тряся в руках первой попавшейся рукописью, выхваченной второпях из кучи книг. Когда заплаканная Генриэта убежала прочь, любознательный Тео по привычке заглянул в книгу перед тем, как бросить ее обратно на пол. Он открыл ее на первой попавшейся странице где-то в середине и обомлел... Теперь его с Книгой могла разлучить только смерть.
Рукопись была написана сумасшедшим монахом, братом Мартином, проживавшим в обители монастыря где-то на рубеже четырнадцатого и пятнадцатого веков, по крайней мере сама книга была датирована 1397-1401 гг. по новому летоисчислению.
В отличие от обычных дневников монахов и священнослужителей, которые содержали подробные описания падших женщин, греховными мыслями и действами совращающих членов Святого Братства с пути истинного, и изобиловали мутными признаниями в любви к Богу, книга была чем-то вроде заметок сумасшедшего, состояла из размышлений о судьбе человечества на исторических примерах последних нескольких тысяч лет.
Брат Мартин был явно не в себе. Он не только не верил ни в бога, ни в черта и утверждал, что он маг-некромант, проживший две тысячи лет, но и причислял себя к неизвестному науке клану воинов-морронов, именуемых еще "рыцарями смерти".
Конечно же, ему, профессору Хофмайеру, историку и археологу с мировым именем, не пристало уделять внимание записям душевнобольного, если бы не тот факт, что брат Мартин слишком много знал для своего времени.
"Ну как, как сумасшедший монах мог указать точно местонахождение легендарного Кодвуса еще за четыреста лет до того, как его руины обнаружил известный археолог, доктор Шильман, живший в начале прошлого столетия?" ломал голову днем и ночью профессор, многократно перечитывая наспех переведенные им на современный язык страницы и пытаясь найти хоть какое-то логическое объяснение прочитанному. В книге также были описаны многие события происшедшие на заре становления цивилизации, притом настолько подробно и точно, как будто сам брат Мартин принимал в нем участие. Одному только восстанию рабов в Виверии была посвящена целая глава. А хроники покорения Севера, а защита войсками Империи Эль-Ружского рубежа во времена вторжения теоцинтов?
Бесспорно, странный монах был сумасшедшим, но откуда он черпал реальные исторические знания, служившие фундаментом для его бурных фантазий? Кем он был на самом деле: медиумом, видящим прошлое, или счастливцем, имеющим доступ к потерянным впоследствии летописям древних времен? Как бы там ни было, а в его заметках было достаточно точных исторических фактов, чтобы воспринимать их всерьез. На основе рукописи можно было прославиться, написать уйму трудов, открыть много темных страниц в жизни человечества и, быть может, даже создать альтернативную теорию возникновения самого человека.
В первых главах своего труда загадочный писатель утверждал, что много тысяч лет назад землю заселяли дикие племена орков и прочие мифические, избитые современными сказочниками персонажи: эльфы, гномы, вампиры. "Ну как, как в голове забитого богословием, темного монаха из Средних Веков могли возникнуть точно такие же фантазии, как и у вполне образованных современных писателей?" - ломал себе голову уважаемый профессор Хофмайер, наконец-то подъезжая к своему двухэтажному особняку в центре обычного, маленького городка.
Остановив машину как всегда на противоположной стороне улицы, профессор бережно спрятал за пазуху Книгу и, даже не раскрывая зонта, бегом бросился к двери дома. В этот момент он не был уважаемым и степенным профессором Хофмайером, в нем проснулся маленький мальчик, "любознательный Тео", стремившийся как можно быстрее приоткрыть завесу неизвестного.
Историк был так увлечен идеей быстрее заняться прочтением рукописи, что не заметил двух весьма неприятных фактов: на улице шел проливной дождь, а из припаркованного рядом с его домом энергомобиля вышел симпатичный молодой человек с уродливым шрамом на лбу.
Замок, как назло, долго не поддавался, наверное, из-за того, что у взволнованного профессора сильно тряслись руки. Когда же наконец удалось справиться с дверью, Хофмайер стремглав кинулся в гостиную и начал разводить огонь в камине.



Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 [ 25 ] 26
ВХОД
Логин:
Пароль:
регистрация
забыли пароль?

 

ВЫБОР ЧИТАТЕЛЯ

главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

СЛУЧАЙНАЯ КНИГА
Copyright © 2004 - 2024г.
Библиотека "ВсеКниги". При использовании материалов - ссылка обязательна.