– Ты куда?! - забывшись, громко выкрикнул Мартин.
– А чего ждать? - удивился Мортас. - Нам все равно нужно в Храм, другого-то пути нет!
– Пошли! - приказала слугам графиня, поджав от злости красивые губы.
Самбина понимала, что Мортас был абсолютно прав, но говорить об этом открыто было с его стороны откровенным свинством. Графиня гневалась и серчала, прежде всего на себя, бессильную что-нибудь изменить.
Наемник вошел в пустой подвал и стал оглядываться по сторонам, изучая поле предстоявшего боя. Три ряда бочек в человеческий рост стояли по центру зала и увеличивали возможность маневра, довольно высокий потолок, с которого через каждые двадцать метров свисали гроздья железных цепей, позволяли вампирам высоко прыгать и совершать всевозможные воздушные выкрутасы, так обожаемые зубастой братией. Из подвала внутрь Храма вели две небольшие двери, за каждой из которых, без сомнения, пряталось по полсотни вампиров, с нетерпением ожидавших, когда отряд зайдет в ловушку и рассредоточится среди бочек.
Последними в погреб вошли люди. Пархавиэль и Флейта хотели было встать ближе к наемнику, но Мартин успел поймать их за рукава и, заговорщически подмигивая, потащил обратно, к двери в туннель. Вначале Зингершульцо испугался, что маг струсил, но вместо того, чтобы поти-хоньку пуститься бежать, Мартин закрыл тяжелые створки двери и запер их на засов.
– К Мортасу не суйтесь, только мешать будете, да и графиньевых вампиров вы плохо знаете, еще зашибете кого ненароком, а мне отдуваться!
– А что же нам делать-то?! - удивился Пархавиэль, часто заморгав удивленными глазищами.
– Меня прикрывать!
– То есть в стороне отсиживаться, - пришла к поспешному заключению Флейта.
– Ты вначале попробуй, а потом мы с тобой покалякаем, легко ли пришлось! - обидевшись, надул щеки маг, а затем запустил руку в бездонные полы одеяния.
Пархавиэль тяжело вздохнул и приготовился к худшему, просто так ученый муж в карман не лез.
Стоило слугам Самбины достигнуть центра зала, как двери с треском распахнулись, и внутрь ворвались два бурлящих потока потрясавших оружием вампиров. Отряд дружественных чудовищ мгновенно рассредоточился, рассеялся между огромных бочек, и завязался бой. Какая бы тактика ни применялась в войнах людей, они всегда стремились к одной и той же неизменной цели: разъединить силы врага, хитрым обманом или мощным натиском заставить его сломать строй, чтобы легко перебить поодиночке разрозненные очаги сопротивления. Вампиры же сражались совершенно по-иному, высокая скорость передвижений, быстрота реакции, физические возможности, намного превосходившие человеческие, диктовали другие принципы ведения боя, которые Пархавиэль про себя назвал "Тактика полнейшего бедлама и хаоса".
Оба отряда мгновенно разбились на мелкие группы по трое-пятеро бойцов и принялись кружить по залу, то сталкиваясь друг с другом, то разлетаясь в разные стороны. Бились везде: на полу, на бочках и даже под потолком, перепрыгивая по раскачивающимся цепям. - Как поножовщина в кабаке, - с презрением произнесла Флейта, пытаясь понять необходимость в сумасшедших акробатических выкрутасах и молниеносных перемещениях. - Каждый как будто за себя и как будто нажрался в ухрюк!
– Не скажи, девонька, - рассмеялся маг, - это нам только кажется. Они же, к примеру, считают, что мы, люди, бьемся, как сонные черепахи, только и знающие, что сталкиваться панцирями да пыхтеть!
Бой продолжался, если, конечно, можно назвать сражением безумный полет вокруг улья роя встревоженных ос. На полу появились первые трупы, с потолка попадали оборванные цепи, лопнула пара бочек, разлив по полу море красного, похожего на кровь вина. Пархавиэль заметил, как в гуще сражения несколько раз промелькнула знакомая чешуйчатая броня. Мортас хитрил, он не бросался в резню очертя голову, а выманивал на себя из круговорота сражения несколько врагов, расправлялся с ними при помощи абордажной сабли и увесистого кулака, а затем выжидал. Вампиры слишком плохо владели оружием, чтобы справиться с ним, а привычного для них преимущества в скорости не было. Кроме того, острые клыки и отвердевшие в боевом положении когти только царапали чешуйки брони и соскальзывали с изворотливого тела.
– И долго мы еще отсиживаться будем, спинами косяки подпирать?! недовольно пробурчал гном, весьма осторожно обвиняя мага в трусости. - Чего мы ждем?!
– Пока вампиры устанут и сбавят темп, - как ни в чем не бывало ответил Мартин, не отрывая глаз от кипевшей битвы и медленно поднимая над головой склянку с молочно-белой жидкостью. - Боюсь в своих попасть!
– Да кидай уж! - не выдержала напряжения Флейта. - Когда нам кровососы своими были?! - Злая ты и жестокая, замуж тебе пора, - шокировал Флейту неожиданным заявлением маг и, прицелившись, метнул пузырек в толпу.
По тому, в какой блаженной улыбке растянулась физиономия мага, Пархавиэль понял, что Мартин попал, притом точно туда, куда метил. Дымящийся труп вампира упал на пол, волшебная жидкость из маленького пузырька попала врагу в лицо и на шею, мгновенно сожгла кожу и мягкие ткани, обнажив левую часть черепа с торчавшими клыками. Еще один кровосос скулил и метался по залу, тряся в воздухе разъеденной до кости рукой.
– А кто-то еще о жестокости говорил, - прошептала Флейта, подавляя подкатившийся к горлу комок рвоты.
– Мне женитьба не поможет, наоборот, усугубит, - рассмеялся в ответ маг и достал следующий пузырек.
Метание ядовитой жидкости приносило успех. Шесть из семи пузырьков попали точно в цели, убив или обезвредив около двух десятков врагов. Однако счастье и удача длятся не вечно. Белокурая женщина легко увернулась от летевшего ей в спину снаряда, а затем резко повернулась лицом в сторону опасности. Пархавиэль без труда узнал в оскалившейся красавице Бьянку, ту самую предводительницу вампиров, которую ему уже пару раз доводилось угощать крепкими тумаками. Вампирша вспомнила о прошлых обидах и, позабыв о сражении, прыгнула в сторону гнома. Зингершульцо не ожидал такой быстрой реакции и такого дальнего прыжка, гном замешкался и не успел вовремя занести для встречного удара секиру. У мешавшегося под ногами Мартина, как назло, закончились склянки, а в ближнем бою от тщедушного ученого было мало толку. Уповать оставалось только на чудо, и оно пришло: Флейта неожиданно выскочила перед гномом, заслонив его от вампирши. Острые клыки вонзились в вытянутую вперед кисть правой руки, девушка слегка пошатнулась, а на мраморный пол посыпался дождь мелких осколков.
"Руку откусила, тварь!" - испугался за девушку Пархавиэль, который стоял неподвижно и боялся поднять глаза. Истошный женский крик пронзил гномьи уши, ворвался в мозг бешеным эскадроном боли и скатился по позвоночнику вниз, распространяя по телу волну непроизвольных судорог и конвульсий.
Кричала Бьянка, в широко раскрытом рту красавицы вместо белоснежных зубов виднелись окровавленные шатающиеся осколки. За то время, пока мужчины стояли и глазели на страшное зрелище, пытаясь восстановить ход событий и понять что к чему, Флейта успела совершить четыре важных поступка: вонзить в живот вампирши острый меч, вытащить его, обтереть лезвие о волосы Бьянки, а затем снять с правой руки разорванную черную перчатку. Теперь Пархавиэль понял, почему при первой их встрече девушка играючи раздавила пивную кружку, почему силач Альто не смог побороть ее на руках и, наконец, почему челюсти Бьянки превратились в осколки. Кисть Флейты состояла из отдельных железных пластин. Тонкие стальные пальцы легко и бесшумно двигались на маленьких шестеренках и замысловатых пружинках, прикрепленных как к тыльной, так и к внутренней сторонам ладони.
– Ну, чего уставились, ротозеи?! - прикрикнула разбойница на оцепеневших мужчин, которые не могли оторваться от созерцания диковинного механизма. - Бой закончился, все уже в Храме, пошли!
ГЛАВА 26
ПОСЛЕДНИЕ АРГУМЕНТЫ
Времени на расспросы и сочувственные вздохи не было. Пархавиэль с магом многозначительно переглянулись и направились вслед за Флейтой - догонять ушедший внутрь Храма отряд. Несмотря на численное превосходство шайки сторонников маркиза Норика, клан Самбины выиграл схватку, но радоваться было нечему. В живых осталось всего семь вампиров, к тому же еле державшихся на ногах. На бывшем совсем недавно изнеженным и белоснежным теле графини виднелись синяки, многочисленные порезы и глубокие рваные раны от клыков, когтей и от скользящих ударов острой стали. Вампиры не люди, они менее восприимчивы к боли, а их организм восстанавливается с непостижимой для человеческого разума быстротой, но все равно для заживления ран нужно время - время, которого не было. Даже самая непродолжительная передышка могла стоить слишком дорого, Норик мог улизнуть, прихватив с собой украденный артефакт. В этом случае все усилия и жертвы были бы напрасны, поиски пришлось бы начинать заново.
Осторожно, стараясь не шуметь и боясь новых сюрпризов маркиза, заговорщики покинули подвал и поднялись по узкой каменной лестнице наверх, где тут же наткнулись на запертую дубовую дверь. Другого пути не было. Возможно, конечно, он все-таки был, но до рассвета оставалось не так уж и долго, чтобы утруждать себя поисками.
– Призови Форквут и остальных! - приказал Мортас голосом, не терпящим возражений. - Нападут ли враги со спины - это еще вопрос, а вот впереди нас ожидает огромное открытое пространство, хорошо просматриваемое и простреливаемое, главный молельный зал, дамы и господа!
Юноша припал глазом к узкой щели между досками и всматривался, пытаясь понять, что же их ждало за дверью: новая ловушка или желанный артефакт?
– Нет, - возразила графиня, - Форквут останется в туннеле. Твое с недомерком совместное выступление обострило давно назревавший конфликт. Мне не хватило мудрости, чтобы отказаться от вашей бредовой затеи, но я ненастолько глупа, чтобы драться с изменницей плечом к плечу. В бою, знаете ли, всякое может случиться...
– Прекрати, - оборвал Мартин объяснение вампирши, - всем и так ясно, что да почему. Моргас, что там видно?
– Зал пуст, но я не поручусь, что поблизости нет врагов. Должно быть, они притаились на балконах. Лампады горят, хотя никого нет. Много статуй, картины, деревянные скамьи. В конце зала огромная дверь, скорее даже ворота... наверняка ведут на площадь, винтовая лестница наверх, постамент, ширмы, алтарь. - Монотонно описывающий обстановку зала Мортас на секунду замолк, а потом вдруг огорошил мага прямым вопросом: - Скажи, Мартин, а твоя книга, случайно, не огромный, страничек так на тысячу том в черно-красном кожаном переплете?
– Где она, покажи! - заволновался маг и, оттолкнув наемника в сторону, сам припал к щели. - Ну, чего стоите?! Давайте вышибайте дверь, живее!!!
– Ох не нравится мне, когда все слишком просто! - Пархавиэль высказал свое мнение и, удостоверившись, что к нему никто не собирался прислушиваться, вогнал лезвие топора чуть левее нижней дверной петли.
Топоры, мечи и длинные кинжалы только царапали поверхность двери, отслаивали от нее щепу, но не причиняли существенного вреда. Вторым, более сильным ударом Пархавиэль погрузил лезвие еще глубже в образовавшуюся трещину, затем, поплевав на ладони, изо всех сил нажал на длинную рукоять. Руки гнома тряслись, а напрягшиеся мышцы ныли, щель увеличивалась, но крайне медленно, нехотя ползя вверх, как объевшийся кроликами удав. Внезапно гном почувствовал у себя на затылке чье-то теплое дыхание, человеческие руки легли на рукоять поверх его ладоней, а мускулистое тело за спиной напряглось, крепко прижав его к древку.
– Ну, давай, Парх, вместе, раз, два, три! Совместные усилия гнома и Мортаса слились в один мощный рывок. "Свист ветра" погнулся, но выдержал чу-довищную нагрузку. Дверь треснула, захрустела, заскрипела, и массивная створка, сорванная с петель, полетела вниз, прямо на голову растерянного гнома. Зингершульцо зажмурился, страх парализовал тело и обрек бы гнома на гибель, но в тот самый момент, когда дверь должна была накрыть, расплющить, раздавить зазевавшегося гнома, чья-то рука схватила его за ворот и откинула в сторону. Отважным спасителем, рисковавшим собственной жизнью, как ни странно, оказался не Мортас, а эгоистичный, думающий, по мнению гнома, только о себе Мартин.
Пока Пархавиэль вставал да вытаскивал из-под двери секиру, отряд во главе с магом, горевшим от нетерпения наконец-то взять в руки чуть ли не потерянную навсегда реликвию, уже приближался к алтарю. Зингершульцо хотел было кинуться догонять своих, но какое-то странное чувство не пускало его, не давало переступить порог, заставляло мозг напряженно работать в поисках хорошо замаскированной врагами ловушку.
Даже если предположить, что уродливые детища маркиза спали крепким сном в закутках туннеля, перебежчики-вампиры упокоились среди бочек с вином, а служители Храма напились во здравие или за упокой кого-нибудь из бесчисленного воинства святых, кто-нибудь, хотя бы повар или уборщик, все равно должен был услышать грохот топоров и громкий шум падения двери. Уж больно подозрительно спокойно было вокруг, обстоятельства складывались непривычно удачно и просто, как будто кто-то невидимый и всесильный решил немного поиграть с грабителями в "кошки-мышки" и лишь в самый последний момент нанести сокрушительный, смертоносный удар.
Тревожные предчувствия не обманули гнома. Не успел отряд приблизиться к алтарю на расстояние двадцати шагов, как каменные плиты ушли вниз. Маг едва успел отскочить назад и не свалиться в глубокую яму, днище которой было утыкано острыми железными кольями. Трое вампиров, в том числе и Самбина, оказались менее удачливыми и полетели вниз. Мортас не растерялся и прыгнул вниз разверзшейся бездны. Через миг он уже появился, держа на руках графиню. Самбина дрожала от страха и с ног до головы была перепачкана кровью разорванных на части слуг.
– Мартин, будь в следующий раз осторожен, из-за твоего нетерпения...
– В следующий раз, в следующий раз... - передразнил юношу бегающий по самому краю ямы маг. - Следующего раза может и не быть, книга-то вон она, рукой подать, а что делать?! Может быть, вампиры перескочить попробуют, ямка-то неширокая, шагов пятнадцать, не больше!
Услышав предложение Мартина, "дети ночи" поспешно отвернулись и на всякий случай отошли подальше от сумасшедшего старика.
– Самбина, а ты что молчишь, прикажи! - Мартин попытался заручиться поддержкой главы клана, но натолкнулся лишь на холодный взгляд карих глаз.
– Я внизу уже побывала, другим не советую! - произнесла графиня, придя в себя и легко выпрыгнув из рук Мортаса.
– Еще бы, Каталины поблизости нет, послать некого! - съехидничала Флейта, подойдя вплотную к яме и на глаз измерив ее ширину. - Я легкая, попробую...
– Не стоит! - Подоспевший вовремя гном схватил девушку как раз в тот момент, когда неугомонная разбойница уже собиралась начать разбег.
– Во умора! - Мортасу стало весело, его лицо расплылось в широкой улыбке, а ладони быстро забарабанили по коленям дробь. - Мудрецы трактаты пишут, что человеком движет, понять пытаются, теории строят, а на деле все просто выходит: глупость одних да свинство других!
– Это ты о чем? - насторожился маг. - Не на меня ли, случайно, намекаешь?
– В глупости я тебя не обвинял, а вот правило жизни "Своя рубаха ближе к телу!" ты отменно усвоил, - высказал свою точку зрения юноша и, легонько оттолкнувшись ногами от пола, взмыл в воздух.
Тело наемника двигалось в полете по правильной дуге, он приземлился точно возле алтаря, взял в руки тяжелую книгу и тут же прыгнул обратно, вызвав бурю одобрительных выкриков и рукоплесканий.
– На, держи! - Бесценный том, из-за которого погибло столько людей, вампиров и гномов, перешел из рук наемника в трясущиеся ладони мага.
– Это она, она! - выкрикнул обрадованный Мартин, открыв фолиант и жадно перелистывая пожелтевшие от времени страницы, испещренные схемами, формулами, рисунками и всевозможными мелкими закорючками.
Непредсказуемы и жестоки бывают порой повороты судьбы, вздох облегчения, вырвавшийся из груди мага, превратился в крик отчаяния. Сверху на отряд бесшумно опустилась огромная летучая мышь. Цепкие когтистые лапы вонзились в кожаный переплет и вырвали книгу из рук мага. Чудовище взмыло вверх и скрылось на балконе второго этажа. Нападение произошло так внезапно и быстро, что ни вампиры, ни Мортас не успели остановить вора.
– Что это было?! - одновременно выкрикнули Пар-хавиэль и Флейта.
Мартин был так потрясен происшедшим, что не мог говорить, он только громко кричал и хлопал себя по бокам руками.
– Быстрее наверх, за ним! - скомандовала вампирам графиня и первая кинулась к винтовой лестнице.
Пархавиэль присоединился к погоне, а Флейта трясла за плечи пребывавшего в шоке мага, пытаясь привести его в чувство. В воцарившейся суматохе никто не обратил внимания на Мортаса. Юноша сидел на скамье, зажимая лицо руками. Через тонкие длинные пальцы сочилась кровь. Летучая мышь успела не только похитить книгу, но и изу-родовать красивое лицо наемника. Острые когти располосовали левую щеку и губы, но самое страшное выцарапали глаз. Маркиз бросил вызов, вызов был принят!
Пронзительное жужжание стрел разорвало воздух, вампирам пришлось поспешно отступить. Появившиеся на балконах толстые и неуклюжие с виду стрелки в рясах обращались с луками намного проворнее, чем ополченцы. За считанные секунды деревянные перила винтовой лестницы оказались густо утыканы стрелами с разноцветным оперением. В отряде были потери: двое вампиров свалились с лестницы, из спины каждого торчало около десятка стрел, еще один кровосос уже почти успел скрыться за каменной колонной, но смерть догнала его, вонзив острый наконечник чуть выше голенища правого сапога. Молодой веснушчатый парень поначалу не обратил внимания на пустяковое ранение и, лишь посмеявшись над глупостью святош, надеявшихся убить вампира из лука, выдернул стрелу из раны. Однако уже через минуту юноше было не до смеха, он бился головой в предсмертной агонии о каменные плиты пола.
– К вопросу о шарлатанах-индорианцах, - произнес успевший восстановить глаз Мортас, рассматривая покрытый черной слизью наконечник стрелы. Посмотри, Мартин, думаю, ты будешь впечатлен!
Маг взял отравленную стрелу в руки, предварительно стерев с наконечника тонким батистовым платком остатки вязкой массы. Через минуту обнюхивания, рассматривания и поливания платка каким-то раствором из переносного арсенала склянок чудодей огласил свое заключение:
– Муэта эвкалда, сильнодействующий яд, приготовленный на основе сока так называемого кровавого дерева, растущего на юго-восточном побережье Кантерского полуострова. При попадании в кровь смерть неизбежна.
– Даже для вампира?! - удивилась Самбина. - Человек умирает примерно на восьмой секунде, а вампир может продержаться около минуты, если, конечно, его не утыкали, как дикобраза. - Мартин кивнул в сторону лежавших возле лестницы трупов. - Противоядия нет. - Маг замолчал, ему нечего было добавить, кроме того, что план провалился и они попали в большую беду.
Массивная каменная колонна надежно защищала остатки отряда, но стоило им покинуть укрытие, как они тут же попали бы под перекрестный огонь сведущих в применении страшного яда монахов. Вопрос "что делать?" витал в воздухе, но никто из бойцов не решался его задать, поскольку боялся не получить оптимистичного ответа. Гнетущее молчание было прервано протяжным, едва ощутимым человеческому и гномьему уху звуком. Оставшиеся в живых вампиры вжались в колонну и плотно закрыли глаза и уши.
– Что это было? - спросил Мартин у побледневшей графини.
– Начало нашего конца. - Оторвав прекрасные телеса от мягкой софы, Самбина, по-видимому, твердо решила встать на путь трагико-героической патетики и философствования.
– А если точнее? - переспросил маг, едва сдерживаясь, чтобы не высказать своего отношения к любителям загадок и эффектных сцен.
– Зов Норика, - произнесла графиня и закрыла глаза. - Маркиз не только мастер трансформации, но и обладает сильным зовом, который нельзя не только блокировать, но и слышать. Для людей зов безвреден, но вампир-чужак от его звука может погибнуть или сойти с ума.
– Какие вы нежные, утонченные натуры, - проворчал Мортас и осторожно выглянул из-за колонны.
Самбина не обратила внимания на полную сарказма реплику человека-дракона, в этот миг ее волновало совершенно другое.
– Если Каталина не успела очистить туннель, то... - То через несколько минут к нам в гости пожалует около сотни разъяренных монстров, - закончила за графиню Флейта.
– Ну что ж, нет худа без добра, по крайней мере никто не будет стрелять в нас отравой, - воспрял было духом Мартин, но тут же помрачнел, взглянув на изуродованное свежими шрамами лицо Мортаса.
– Боюсь, индорианцы в курсе маркизовых проказ, они не уйдут, будут стрелять до конца... слишком многое поставлено на карту, чтобы жалеть каких-то недоделанных вампиров. Норик...
– Уже слышали, не продолжай! - оборвала разъяснения Мортаса графиня, не желавшая слушать горькую правду. - Что же нам делать? - все-таки прозвучал зловещий вопрос.
– Бороться! - ответил Мортас, на которого были устремлены взгляды соратников. - Вы напрасно на меня так смотрите, я не всесилен. Яд действует на меня медленней, но более четверти часа не продержусь. Конечно, есть другое решение, но...
– Какое? - насторожился маг, почувствовав недоброе.
– При строительстве Храма и туннелей погибло много людей, ты мог бы...
– Нет, - быстро замотал головой маг, - нет, только не это!
– Другого выхода нет, они невосприимчивы к яду, да и вампиры не причинят им вреда...
– Замолчи, я сказал "нет"! - закричал Мартин и стукнул кулаком по колонне.
– Вы о чем?! - Самбина, как, впрочем, и остальные, удивленно захлопала глазами, пытаясь понять, о чем же говорили мужчины.
– Ты должен поднять их, поднять одиннадцатый легион, точнее, то, что вначале называлось легионом! - Мортас пристально смотрел в глаза мага.
Мартин почувствовал, что Мортас знал намного больше, чем рассказал ему при встрече в гостинице. Дракон знал и о братстве морронов, и о сражении с эльфами под Дуэнабью.
– Это ведь просто, как тогда, под Дуэнабью! Я же не прошу призвать твоих сестер и братьев... только их... - Мортас замолчал, не решаясь говорить в присутствии посторонних дальше.
– Не могу, в той битве решалась судьба человечества, сейчас же угрозы нет, ничего не выйдет! - отпирался изо всех сил маг.
– Ты не можешь или не хочешь?!
– Не могу, - прозвучал лаконичный ответ, - нет необходимых условий.
– Будут, - печально улыбнулся Мортас, - условия я тебе обеспечу, но только уж и ты не подведи!
Пархавиэль накинулся сзади и крепко обхватил руками наемника, пытаясь остановить совершавшего глупость товарища, но Мортас ловко вывернулся из его захвата и выскочил из-за колонны. Дюжина ядовитых стрел тут же просвистели в воздухе, но юноша увернулся и, чтобы привлечь внимание стрелков, замахал руками над головой.
– Не стреляйте, я хочу говорить с Нориком, мне нужен маркиз! - кричал Мортас, увернувшись от второго и третьего залпов.
– Что он делает, что делает?! - негодовала графиня, пытаясь вырваться из рук удерживающих ее слуг. - Пустите, пустите меня, я должна остановить...
Совместными усилиями людям и вампирам удалось побороть потерявшую контроль над своими действиями Сам-бину.
– Успокойся, ты ничего не изменишь, - вкрадчиво зашептал на ухо графине маг. - Это его право, его выбор, или погибнет он, или поляжем мы все!
– Прекратите стрельбу! Я сказал прекратить, а не опустить луки, болван! Держите его под прицелом! - прозвучал откуда-то из-под сводов Храма властный мужской голос.
– Но-о-орик! - в гневе прошипела графиня и попыталась вырваться из рук отвлекшихся слуг.
– Спасибо, маркиз, а то у меня сегодня не танцевальное настроение, пошутил Мортас, отвесив появившемуся на балконе Норику галантный поклон.
– Чего изволите, милостивый государь?! Только давайте покороче, без долгих дискуссий!
– Мартин, ну сделай же что-нибудь, ты же умный, сделай, прошу! упрашивала мага Самбина.
– В двух словах, кто я и почему я здесь, не объяснить, - усмехнулся юноша, задирая голову вверх.
– Это ни к чему, я и так знаю, - сухо ответил маркиз. - Ты Моэрдок Одал Реданшьен Тамвиллисс, легендарный дракон, уже которую тысячу лет мучающийся в человечьем обличье. Чего ты хочешь?
– Заключить союз. - Мортас стоял неподвижно и даже не шевелил руками, чтобы не провоцировать изрядно уставших держать тетиву в натянутом состоянии лучников.
– Почему?! - прозвучал вопрос, самым логичным и одновременно банальным ответом на который при данных обстоятельствах было бы: "Хочу жить!"
– Мне стало скучно, - выкрикнул Мортас после недолгого колебания. - Это приключение завершится сегодня, не важно как, но завершится. А что потом, пить со скуки да драться по кабакам, пока не найду новую забаву?! Ты же можешь меня обеспечить развлечениями на ближайшую сотню-другую лет.
Маркиз сомневался. С одной стороны, получить могущественного союзника, которому уже давно наскучили и деньги, и слава, а интересовали только частая смена обстановки и кровавые развлечения, было весьма заманчиво, а с другой Мортас был опасен и непредсказуем, никто не мог знать, что придет в голову скучающему дракону. амый сердитый гном
– Убей их и поднимайся наверх! - наконец-то отве-маркиз.
– И что тогда?! Мы заключили союз, союз против жалких людишек, ничтожных букашек, вечно снующих под ногами у таких, как мы, великих и могущественных?! - нарочито громко и медленно произнес Мортас, слегка повернув голову и незаметно подмигнув прятавшимся за колонной товарищам.
– Да заключили, заключили, и против людей, и эльфов, и гномов, и даже орков, если хочешь! Давай живее, нет времени на пустое позерство! - Маркизу не терпелось побыстрее избавиться от назойливых врагов и приступить к новому пункту плана его грандиозной интриги.
Пархавиэль услышал за спиной тяжелый вздох и грохот падения тела. Мартин упал на колени и закатил глаза, голова мага закрутилась на тонкой шее, а куцая бороденка встала дыбом. Мартину Гентару стало плохо: его тщедушное тело тряслось, а язык то и дело повторял какие-то странные, нечленораздельные звуки, которые вряд ли являлись словами.
Монотонное постукивание о камень капель воды вернуло Тальберта из мира забытья. Он долго не решался открыть глаза и неподвижно лежал на чем-то влажном и твердом, вслушиваясь в падение капель и журчание воды. Постепенно в голове появлялись новые звуки, звуки, которые он еще никогда не мог воспринимать так ясно и четко: мерзкое попискивание стаи крыс, обгладывающих чей-то труп, треск перерубленной опорной балки, вот-вот готовой упасть в воду и поднять фонтан брызг, и, конечно же, сбивчивое тяжелое дыхание, раздающееся издалека, но так отчетливо, как на расстоянии вытянутой руки.
Понимая, что все равно ничего не увидит в кромешной мгле подземелья, Тальберт открыл глаза. В туннеле было светло, светло, как днем, но почему-то все окружавшие его предметы потеряли цвета. Мир был черно-белым, привлекающим глаз новизной и интригующим поразительно широкой гаммой серых оттенков. Он лежал на возвышенности, на самой вершине разбитой и раскиданной баррикады. В мутной воде, которая была теперь не темно-зеленой, а черной-черной, среди бревен и прочих деревянных предметов, дрейфовали трупы. Когда-то сильные, надменные, упивающиеся своим превосходством над людьми вампиры превратились в крысиный корм.
Полковник попытался подняться, боль тут же напомнила о себе ломотой в ключице и резью разорванной плоти. По какому-то странному и необъяснимому стечению обстоятельств наемник был еще жив, хотя непременно должен был истечь кровью или, потеряв сознание, захлебнуться в мутной жиже. Мерзкая тварь почти перекусила ключицу и вырвала зубами из тела большой кусок мяса, но, несмотря на тяжесть полученной раны и то, что никто не удосужился ее перевязать, Тальберт был еще жив.
– Не вставай и не вздумай ворочаться, я сейчас буду, потерпи! издалека послышался знакомый голос, принадлежащий молодой и смертельно уставшей женщине.
"Похоже на Каталину, но где же она?!" - Стараясь не беспокоить ноющую шею, Тальберт огляделся по сторонам. Поблизости никого не было, если, конечно, не считать двух-трех десятков плавающих внизу и начинающих уже испускать неприятный запах трупов. Послышался плеск воды, а затем из-за дальнего поворота туннеля, находившегося шагах в пятидесяти - шестидесяти от баррикады, появилась и быстро приближалась маленькая женская фигурка.
Форквут медленно шла по пояс в воде, слегка прихрамывая и опираясь на двуручный меч. Платье вампирши было разорвано и обнажило прекрасную белоснежную грудь. Растрепанные, грязные волосы, многочисленные синяки, укусы, порезы не смогли изуродовать плавного изгиба талии и мраморной отточенности плеч.
"Она чертовски красива, как жаль, что она вампир!" - подумал Тальберт, закрывая глаза и прощаясь с жизнью. Полковник знал: вампиры смотрят на людей как на сочный, пропитанный кровью кусок мяса. Его судьба была предрешена, он выжил только затем, чтобы стать лекарством для израненного кровососа, необходимой порцией крови для излечения ран и пополнения потраченных в битве сил.
Каталина ловко запрыгнула на бревна и склонилась над раненым. Кончики женских волос приятно защекотали лицо и обнаженную грудь. Нежные прикосновения и тепло, исходившее от тела вампирши, заставили солдата на миг отвлечься от мыслей о грядущей смерти. Форквут медлила, не впивалась зубами в открытую рану, а осторожно водила кончиками пальцев по ее рваным краям. Тальберт ждал, ждал того мига, когда его тело пронзит новая боль и нехватка живительной влаги отключит сознание.
– Все в порядке, заживает медленно, но так и должно быть. - Форквут ласково провела рукою по мужской щеке и отстранилась.
Тальберт открыл глаза. Девушка лежала рядом, положив голову на бревно и закрыв глаза. Плавные изгибы тела казались в этом ракурсе еще более желанными и привлекательными.
– Чего ты тянешь, пей! - простонал полковник, неимоверным усилием воли изгнав из головы навязчивые похотливые мысли.
Каталина открыла глаза и улыбнулась, кончики пальцев осторожно погладили мужчину по щеке и волосам, а затем застыли на плече.
– Ты храбрый и сильный, - совершенно некстати заявила вампирша, - но очень-очень наивный и глупый. Зачем ты остался с нами?
– Я солдат, я не привык впустую болтать, делай живее свое дело! - Я его уже сделала. - Женская рука вновь пробежала по спутанным волосам. - Я подарила тебе вторую жизнь, подарила вечность...
Слабо бегущие по жилам потоки крови остановились, испуганно замерли и потекли в противоположном направлении, по крайней мере Тальберту так показалось, когда до него дошел страшный смысл нежных слов. Теперь полковнику стало ясно, почему он все еще жил, почему видел во тьме и почему раньше немой мир наполнился звуками. Он превратился в вампира, в мерзкую кровососущую тварь.
Форквут почувствовала неизбежную борьбу старой и новой сути в голове новообращенного и решила немного помочь бывшему человеку. Девушка прижалась к Тальберту всем телом и крепко обняла за плечи. Полковник! был слаб и беспомощен, как младенец, он не мог оттолкнуть Каталину, но самое страшное не хотел. Эмоции, крики отчаяния и вполне резонные обвинения застряли в горле и не могли вырваться наружу. Мужчина млел от близости женщины и слушал.
– Прости меня, другого выхода не было! Вокруг столько негодяев и мерзавцев, я не могла позволить умереть хорошему человеку, - шептала на ухо Каталина и ласково гладила беспомощное, неподвижное тело. - Ты привыкнешь, не так уж это и плохо, быть "сыном ночи", я тебе помогу, я буду рядом... всегда!
– Я слишком стар для сынка, - произнес разомлевший от ласк полковник и погрузился в томную дремоту.
– Не беспокойся, у меня для тебя приготовлена другая роль, - прошептала Форквут и облегченно вздохнула.
У нее наконец-то появился кто-то, кому можно было безгранично доверять.
Мартин потерял сознание. Послушавшись приказания Норика, Мортас вытащил саблю и не спеша направился к тем, кто еще минуту назад были его союзниками. Намерения воина не вызывали сомнений, он переметнулся на сторону врага и теперь атаковал, но как-то лениво и неуверенно.
– Норик, прикажи своим олухам, чтоб не стреляли, еще в меня ненароком попадут!
– Так что, ты тоже, выходит, яда боишься?! - усмехнулся маркиз, облокотившись на перила и хищно улыбаясь в предвкушении предстоящего зрелища.
– Нет, но у меня от него прыщи и зуд по коже1 - ответил Мортас и замер в оборонительной стойке.
– Не выходите, пускай он сам зайдет за колонну1 - остановила Самбина рвущихся в бой слуг.
Графиня не понимала, что происходит, и действовала интуитивно. Если бы вампиры накинулись на воина, то стали бы отличными мишенями для стрел. Разговор между мужчинами ничего не значил, он мог быть всего лишь хитрой ловушкой, чтобы заставить отряд выйти под обстрел.
– Ну, давай живее, чего возишься?! - кричал с балкона маркиз, призывая юношу к активным действиям.
Мортас тянул время, он не дошел до колонны пару шагов и застыл на месте, жестами подзывая накинуться на него. Только Пархавиэль понял хитрый замысел наемника и решил подыграть. Мортасу зачем-то нужно было открыть двери Храма, те самые большие ворота, ведущие на площадь. Добраться же до заветной цели можно было, только кружа в смертельном танце схватки. Гном поднял над головой секиру и, вырвавшись из-под опеки пытавшейся его удержать Флейты, кинулся на мнимого врага.
Зингершульцо бился в полную силу, иначе бы маркиз почувствовал подвох и приказал лучникам стрелять. "Свист ветра" летал, рассекая воздух косыми дугами, и время от времени сталкивался с гардой и основанием сабли наемника. Мортас держался близко к гному, часто парировал удар и отскакивал в сторону, бросая беспокойные взгляды то на балкон, где томились в ожидании исхода схватки стрелки, то на стоявшего на коленях Мартина. Наемникждал, ждал с нетерпением того момента, когда Мартин очнется.
Флейта быстро поняла, что эффектная схватка с финтами, молниеносными разворотами и ложными наскоками была всего лишь красивым спектаклем, разыгрываемым для одного зрителя. Замысел показался девушке удачным, а вот исполнение не очень понравилось. Маркиз не был дураком и вскоре непременно догадался бы, что его обманывают и зачем-то тянут время. Нужно было добавить в схватку реализма, и разбойница, вытащив из ножен меч, поспешила на помощь гному. Троица кружилась по залу, громко крича, бренча оружием и поражая неуклюжих монахов резкими выпадами и размашистыми финтами. Минут через десять к потехе присоединились и вампиры.
– Дальше, дальше отойдите, дайте рукой взмахнуть, кровососы проклятые, а то зашибу, - сердито бубнил Пар-хавиэль не всегда державшим должную дистанцию вампирам.
– Чего мы ждем, в чем смысл спектакля, Мортас?! - шептала на ухо юноши Самбина, запрыгнув ему на спину и имитируя попытку прокусить броню.
– Маг.. Мартин... он должен очнуться... как только я скажу, медленно продвигаемся к двери, драку не прекращать! - объяснял Мортас, ловко уворачиваясь от сыпавшихся на него со всех сторон далеко не шуточных ударов.
Наконец-то Мартин очнулся и, перебирая трясущимися руками по колонне, поднялся в полный рост. Когда взгляды заговорщиков встретились, маг кивнул и мотнул головой в сторону двери.
Норик понял, что его провели, как мальчишку, слишком поздно. Он принялся кричать на монахов и с расстройства забил кулаком по перилам, но отряд уже вышел из зоны обстрела. Спускаться вниз было опасно, уж слишком медлительна и неповоротлива бьша боевая братия в ближнем бою.
– Как только пойдут обратно, стреляйте, мерзавец обманул нас! Эй, вы, двое на крайнем балконе, цельтесь в колонну, не дайте магу улизнуть! командовал Норик, пытаясь спасти положение. - Карл, беги к его преосвященству, пускай посылает за подмогой к королю! Бейте в набат, мне нужны войска, все войска, что только есть в этом проклятом городе!
– Мортас, беги, спасайся, они сейчас уже будут здесь! - кричал одновременно с маркизом маг, пытаясь предупредить юношу о грозившей ему опасности. - Они нападут и на тебя, ты заключил союз!
– Понял! - выкрикнул в ответ Мортас и кинулся к двери в подвал.
Юноша пробежал всего десять шагов и остановился. Он не успел: через выбитую ими же дверь подвала в зал хлынул поток запоздавших детищ Норика. Теперь уже началась настоящая схватка, отряд отступал под натиском тварей к двери, неся потери и оставляя за собой кровавый след из разрубленных тел.
– Отпирайте, отпирайте живее засов! Мортас, чего встал, беги! - кричал во все горло маг, размахивая руками. - Ну, беги же!
Василенко Иван
Пехов Алексей
Орлов Алекс
Лукин Евгений
Вронский Константин
Лондон Джек