один ее большой круглый глаз то и дело поглядывал на человека - птица,
казалось, пока еще не могла решить, представляет ли это существо какую-либо
угрозу для нее.
наблюдалось. Что вовсе не вселяло в Лайзу чувства безопасности. Хищники
обычно не имеют привычки выставлять себя напоказ, предпочитая тихо и
незаметно подкрадываться к жертве на расстояние броска. Поэтому, прежде чем
что-либо предпринять, Лайза достала из кобуры "нарт" стандартного армейского
образца. Пистолет был при ней всякий раз, когда Лайза отправлялась в
Кедлмар, но прежде пользоваться им ей не приходилось. Стрельбу из ручного
оружия она осваивала только на тренировочном стенде в Статусе под
наблюдением инструктора.
проверила боекомплект. Полная обойма "нарта" вмещала восемь патронов.
Передвинув планку предохранителя, Лайза передернула затвор и плавно надавила
на спусковой крючок. Коротко и сухо щелкнула пружина, пославшая боек в
пустоту.
дереве птицу.
всполошившаяся птица. Он был похож одновременно на лай озверевшей от дикой
злобы собаки и заливистое, сладострастное хрюканье обожравшегося до полного
изнеможения борова. Но то, что произошло следом за криком, было еще ужаснее.
В принципе все происходящее можно было принять за безумный бред, и Лайзу
спасло только то, что она никогда не сомневалась в здравости своего
рассудка.
извивающийся конец змееобразного тела, покрытого та ли мелкими перьями, то
ли крупной чешуей. Претерпевшее мгновенную метаморфозу тело обернулось
вокруг ствола дерева на котором до этого сидела птица. Когда же голова зверя
вновь появилась из-за ствола, она напоминала голову китайского дракона,
покрытую множеством наростов различных размеров и формы. Тонкий клюв,
которым птица так ловко извлекала насекомых из трещин на дереве, превратился
в некое подобие рога торчащего вверх. Из-под нависающих кожистых складок на
Лайзу смотрели два круглых глаза с вертикальными щелочками зрачков, под
которыми находилась омерзительная лягушачья пасть с тонкими бледными губами
и липким комком языка, периодически вываливающегося наружу.
крылья, оставшиеся от птицы, которой некогда был змей, казалось, были не в
состоянии удержать в воздухе его огромное тело. Но вопреки всем законам
физики и здравому смыслу, змей летел. И он вовсе не пытался спастись
бегством, а атаковал.
затвор и перехватила пистолет обеими руками.
курок, направляя ствол пистолета в сторону разинутой пасти летящего на нее
змея.
леса и, прокатившись под его сводами, исчезли, затерявшись в листве.
спираль и рухнуло на землю в двух шагах от Лайзы. Глаза его уже были
подернуты смертной пеленой, а хвост все еще продолжал хлестать по сторонам.
подергивания хвоста чудовищного гибрида змеи и птицы становились все более
редкими и слабыми, пока не прекратились вовсе. Опустив руки с зажатым в них
пистолетом, Лайза перевела дух.
то что же будет дальше?
телом змея. Затем так же медленно они обернулись вокруг него, полностью
скрыв чешую и перья под зеленой растительной плотью. Из глубины кокона стали
доноситься омерзительные чавкающие звуки.
растение, но вовремя подумала о том, что у нее имеется только одна запасная
обойма, а патроны ей еще могут пригодиться.
оставаться на месте и ждать возможного прибытия спасателей, хотя подобное
событие теперь казалось ей крайне маловероятным. Можно было попытаться найти
выход из леса. Только хватит ли у нее сил для такого путешествия? И что она
обнаружит, выбравшись из лесной глуши?
могли служить убежищем для притаившегося хищника, чувствующего себя в этом
лесу как дома. Она же оказалась здесь совершенно случайно. Ее не должно
здесь быть. Она не готова драться за свою жизнь.
панику. Ей хотелось сорваться с места и бежать без оглядки, не разбирая
дороги и не думая о губительной бессмысленности подобного поступка. Или же
запрокинуть голову и заорать, взывая о помощи, с отчаянной и безрассудной
надеждой оказаться кем-то услышанной. Оставаться на месте, ожидая неизвестно
чего, было невыносимой пыткой.
отлаженной системы мироздания, для которой просто не существует такого
понятия, как трагедия одной, отдельно взятой, человеческой жизни.
жизнь, что готов цепляться за нее даже тогда, когда здравый смысл говорит,
что это совершенно бессмысленно и не принесет ничего, кроме новых страданий?
Неужели причина только в заниженном положении контрольной точки, с которой
мы на протяжении всей жизни ведем тщательное наблюдение за собой?
Глава 8
ТАНЦЫ НА КРАЮ
времени, без особой на то необходимости, просто для порядка покрикивал:
назначения под командованием лейтенанта Апстрака не вызвал особого восторга
у майора Приста. Однако высказывать свои сомнения вслух командир роты не
стал. Он просто взял из рук Андрея листок со списком десяти бойцов, которых
лейтенант хотел бы видеть в составе своего взвода, и, даже не взглянув на
него, сложил вчетверо и сунул в карман полевой куртки. Затем, выпятив нижнюю
губу, он окинул Андрея оценивающим взглядом. Молча приподняв тяжелый
подбородок, майор Прист медленно опустил его вниз, что можно было расценить
как невероятно замедленный кивок.
новоиспеченный лейтенант завоевал расположение командира части. Но дать ему
какие-либо объяснения на сей счет Андрей не мог.
рядовые Рууту, которому работа с молодыми - желторотыми, как сам он их
называл - солдатами, смотревшими на него как на героя, успевшего совершить
все мыслимые и немыслимые подвиги, доставляла истинное удовольствие. При
этом Руут отнюдь не красовался перед новобранцами, а методично вбивал им в
головы самые элементарные правила, следуя которым они имели бы шанс остаться
живыми на поле боя. А все необходимые для этого навыки доводились под чутким
руководством Руута до автоматизма. И, что всегда удивляло Андрея, несмотря
на фантастическую способность Руута придираться к любой мелочи, на которую
другой попросту не обратил бы внимания, новобранцам тоже нравилось изучать
основы военного дела под его началом.
отловил своего заместителя в бытовке, где тот пришивал к куртке новенький
сержантский шеврон.
слышал, прошептал:
на Андрея, скроил обиженную мину.
за дело, то все глупости - побоку. К тому же, честно признаться, кайф от
этой дури мне никогда не нравился. Я с большим удовольствием стакан
сорокаградусной пропущу, чем рыжий мох смолить.
взводе. Запах выпитой сорокаградусной он чувствовал за десять шагов, а вот
понять, что солдат обкурился рыжего мха, не мог, даже если тот откровенно
вел себя как придурок. Для того чтобы понять обкурившегося, нужно самому
хотя бы раз рыжий мох попробовать. А лейтенант Манн был не из таких. Он не
представлял себе жизнь вне уставных правил. Поэтому и погиб как законченный
идиот.
невысокий холм, взвод вышел к полосе препятствий.
руками в колени и хватая воздух широко разинутыми ртами. Но уже то, что они
не свалились где-то по дороге, было неплохо. С каждым годом молодые ребята,
Березин Федор
Каменистый Артем
Корнев Павел
Никитин Юрий
Березин Федор
Сертаков Виталий