поднималась выше пятнадцати градусов. Физиология. Правда, вопреки уверениям
продвинутых челов, сердца у них бьются. Медленно, не спеша, но бьются.
на кнопку интеркома:
толстый ворс ковра, приглушенный свет - хозяин знал, что масаны не выносят
яркого освещения, - в углу мерцает монитор, за которым склонился Сантьяга.
Как обычно, в дорогом костюме.
подождать буквально пару минут, я должен закончить.
Три полотна: цунами, вулкан, айсберг. Лазарь прищурился: за ледяной выступ
белого массива отчаянно цеплялась фигурка чела. Бессмысленно гибнущая пища.
живописи была чужда Гангрелу. - Украсил стены какой-то мазней..."
нава, Сантьяга не обладал телепатией, но превосходно читал выражения лиц и
не упускал случая подколоть вампиров, отвечая на невысказанные ими фразы.
урожаев девятнадцатого века, погреба Сантьяги славились великолепным
выбором.
вампира. - Вы недавно высушили кого-то, Лазарь.
крови не действовала на навов, а читать по лицу было бесполезно: Сантьяга,
когда хотел, мог быть очень бесстрастным.
которыми вампиры по-настоящему трепетали. Сильные, жестокие, мало того что
они не поддавались магии крови, так еще и не были пригодны как пища. То, что
текло по жилам основателей Темного Двора, было настоящей отравой, и даже сам
вид этой густой, похожей на битум субстанции вызывал у Гангрела отвращение.
Именно поэтому семью Масан передали в ведение Нави.
возможность вампиру понервничать. - Нарушена четвертая Догма Покорности.
карманы брюк и прошелся по кабинету. - К счастью, Великие Дома не знают о
произошедшем, и у нас есть возможность разобраться с ситуацией своими
силами.
Безумие. Лазарь помнил далекие времена Хаоса, когда сорвавшиеся с цепи кланы
вампиров наводили ужас на челов. Когда целые стада паникующей пищи срывались
с насиженных мест, преследуемые опьяненными кровью масанами. Последовавшая
за этими событиями Инквизиция поставила под удар все Великие Дома, и Темный
Двор впал в ярость, гораздо более страшную, чем даже Кровавая Ярость Бруджа.
Каратели темных, гарки, нечувствительные к магии крови, смерчем прокатились
по земле, беспощадно истребляя потерявших голову вампиров. Лазарь помнил
переполненные подземелья, в которых корчились от Жажды, постепенно впадая в
оцепенение, сотни масанов. Эти подвалы гарки называли "кладовыми братской
любви", потому что обезумевшие от Жажды вампиры высушивали друг друга в
отчаянной и бесполезной попытке продлить свое существование. Помнил Лазарь и
то, как гарки выставляли обессиленных пленников с сердцами, пробитыми
деревянными кольями, на поля, прямо перед восходом убийственного солнца. Это
называлось "искупать в лучах славы". Война разделила семью Масан на две
враждующие секты: Камарилла, в которую вошли те, кто подчинился жестокой
воле, принял Догмы Покорности и переселился в Тайный Город, под бдительное
око Темного Двора, и Саббат, созданная остатками мятежников, рассеянных по
всему миру. Вражда медленно тлела, прерываемая периодическими десантами
гарок и масанов Камарилла в наиболее горячие эпицентры безумия Саббат. Это
называлось "походами очищения", и Лазарь принимал участие почти во всех
операциях - к этому обязывал титул епископа клана Гангрел.
Великим Домам, - спокойно произнес Сантьяга.
масанам самовольничать в Тайном Городе. За ее нарушение Великие Дома могли
требовать смерти десяти вампиров.
вам нужно, чтобы отыскать убийцу?
преступлении Великие Дома и будем искать преступника сами.
слишком поздно начинать поиски.
Великие Дома будут требовать плату за беспокойство. За нарушение четвертой
Догмы Покорности.
Ленинградскому проспекту. Встречный поток воздуха трепал длинные белые
волосы вампира.
Великих Домов, а заодно подгадить братьям из Камарилла? В этом случае он уже
вполне мог покинуть город, и тогда десять жизней будут потеряны. - Красные
зрачки Гангрела сузились. - Нет. Вряд ли. Жертву высушили на безлюдном
озере, тело бросили в воду, это не выходка Саббат. Они бы оставили труп на
самом видном месте".
вижу, что нарушаешь, но догонять байкера не поехал: кому может помешать
одинокий мотоциклист в ночном городе?
но организм масанов предназначен для другого. Он должен быть на грани, он
должен хоть иногда взрываться кровью разумных, желательно - челов, иначе
тебя ждет Жажда.
Солнце, вводит в Безумие, когда уже не важны Догмы и отступает инстинкт
самосохранения. Когда желание высушить пеленой застилает все.
пределами города, требуя от них лишь соблюдать разумную осторожность и не
привлекать внимания челов. Поэтому, если кто-то из масанов, постоянно
обретающихся в Тайном Городе, чувствовал приближение Жажды, он на время
перебирался в тихую Европу, или, еще лучше, в вечно пылающие междоусобицами
Африку и Южную Америку, или в какой-нибудь из азиатских мегаполисов, где
человская жизнь не стоит и ломаного гроша, и там удовлетворял свои
инстинкты. Раньше ездили в Трансильванию - близко, да и захолустье страшное,
теперь же, когда к твоим услугам реактивные лайнеры, можно было
путешествовать по всему миру. Поверить, что кто-то из своих дошел до такого
состояния, что Жажда ввергла его в Безумие, было сложно.
попавший в город и по незнанию нарушивший проклятую четвертую Догму.
очень скоро взойдет солнце, заливая смертельными лучами серые городские
скалы. А пока епископ Гангрел молча смотрел на еще черные воды Москвы-реки.
бедолага. Или несчастный, не сумевший справиться с Жаждой".
раз - воспоминание об этом у вызывало в нем чувство стыда - из-за Жажды,
скрутившей его в пустыне. Все остальные жертвы были мятежниками. Гангрел не
зря носил титул епископа - боевого вождя клана. Многие последователи Саббат
и отступники Камарилла познали его ярость. Но Лазарь не получал от этого
удовольствия. Кровь вампира была намного сильнее крови всех остальных
разумных, открывала более широкие возможности в магии, но при этом оставляла
неизгладимый след в душе. Горький след. Масаны не были пищей, они были
братьями.
воду. - Ты же знаешь, как трудно убить своего!"
Лукин Евгений
Русанов Владислав
Ильин Андрей
Шилова Юлия
Глуховский Дмитрий
Володихин Дмитрий