Чтение 25–й страницы книги ~Зона зла~

Мишин опустился на колени, лег на живот и, как червяк, стал втягивать
тело в укрытие.

Пещерка оказалась глубокой, и он забрался так далеко, что от выходного
отверстия его отделяло не менее чем два метра.

Духов нагнулся к укрытию.

- Все, Мишин, оставайся. Я пошел. Мне тут отсвечивать ни к чему.

Мишин услыхал, как захрустели камни под ногами уходившего майора.
Несколько минут спустя вокруг стало тихо.

Очень быстро Мишин понял, что лежать в узкой щели не очень приятно.
Острые камни давили на живот, впивались в бока. Мишин, стараясь не шуметь,
начал осторожно выбирать из-под себя наиболее неудобные обломки.

Он выгребал и убирал один камень, но тут же выяснялось, что тело
начинал мучить другой.

Скоро стало настолько темно, что Мишин перестал видеть вход в свою
берлогу. Неподалеку заскрипели, зашуршали камни. Судя по всему, подошедших
было двое. И сразу они заговорили.

- Не нравится мне это. - Голос, произнесший фразу, звучал без акцента,
чисто по-русски.

- Чера? - спросил второй, несомненно афганец. - Почему?

- Здесь легко подслушать. Много камней, нетрудно спрятаться.

- На. - Афганец говорил уверенно. - Нет. Инджа хуб - здесь хорошо.

- Инджа, инджа, - недовольно пробурчал русский. - Ты уйдешь, а меня
возьмут за задницу и к ногтю.

- На, на, не боись.

Мишин лежал, затаив дыхание: пугало, не станут ли его искать. Если
собеседники знают о существовании норы, достаточно осветить ее нутро
фонариком, обнаружить опасного свидетеля и аккуратно пристукнуть его. От
напряжения как-то само собой прекратилось ощущение неудобства от лежания
на острых камнях.

Через некоторое время собеседники отошли в сторону, сели на камни и о
чем-то долго беседовали вполголоса. Курили. Мишин их не видел, но запах
табачного дыма до него долетал.

Час спустя встретившиеся распрощались, и звук их шагов удалился в
разные стороны. Однако это не давало Мишину уверенности, что можно
покинуть укрытие. Он оставался в нем до рассвета. С первыми лучами солнца
появился Духов.

- Приходили? - Голос майора выдавал крайнюю заинтересованность.

- Были.

- О чем говорили, понял?

- Сидели в стороне. Вначале подошли совсем близко. Потом отдалились.

Мишин слово в слово повторил все, что ему удалось услыхать.

Духов удовлетворенно кивал.

- Добро, Мишин. Теперь откровенно: сильно перетрухал?

- Как сказать. В общем, дело малоприятное.

- Хорошо. Сейчас вернемся, ты отдыхай.

Вечером пойдем опять. В другое место. Надо точно установить, кто с кем
встречается...

Очередной секрет Духов расположил в глинобитных развалинах неподалеку
от гарнизона.

Здесь раньше был караван-сарай, или, порусски, постоялый двор на
большом тракте.

Его окружала высокая глухая стена, сложенная из саманного кирпича.
Теперь сооружение, брошенное всеми, пустовало.

Года три назад отряд моджахедов устроил за стенами караван-сарая
засаду. К невезению противника командир полка мотострелков, двигавшихся по
дороге, издали заприметил подозрительное сооружение. Он приказал гаубичной
батарее развернуться и на всякий случай взять его под прицел.

После первых же выстрелов из засады мощный залп накрыл караван-сарай.
Никому из моджахедов уйти с поля боя не удалось. С той поры за развалинами
у них сохранилась слава места неудачного. Устраивать здесь засады боевики
больше не рисковали.

Мишин просидел в развалинах до утра. На этот раз он больше боялся, как
бы рядом не появились змея или скорпион. Чем-чем, а этой гадостью
Афганистан богат в полной мере.

Двух человек, пришедших на конспиративную встречу, Мишин разглядел в
той мере, в какой это позволил сделать зыбкий голубоватый свет луны,
народившейся заново.

Утром в своей палатке Духов спросил:

- Голоса запомнил?

- Думаю, да.

- Хорошо, Мишин, сейчас каждый из наших, не заходя сюда, за тентом
произнесет фразу. Попробуй определить того, кто ночью был в развалинах.

Майор подошел к выходу, высунул голову наружу.

- Серов, начинайте.

К тенту стали по одному подходить люди.

Все произносили дурацкую, не имевшую смысла фразу: "Что говорить, когда
нечего говорить". Произносили и тут же удалялись.

- Этот! - сказал Мишин, услышав голос пятого человека. Сердце
заколотилось, ладони вспотели.

- Не ошибся?

- Нет.

- Может, пройдемся еще разок, для верности?

- Давайте.

И снова Мишин сказал: "Этот". Но в голосе его прозвучала растерянность.

- Что-то не так? - Духов вскинул брови.

- Это голос второго. Афганца...

Духов покачал головой.

- Опознать их по виду сумеешь?

- Постараюсь.

- Пошли.

Взвод "спецов" в камуфляже, выцветшем, испятнанном потеками соли, стоял
в шеренгу по одному. Мишин долго не думал.

- Второй с правого фланга, третий с левого. Они.

Спецназовцы засмеялись. Заулыбался и Духов.

- Не обижайся, Мишин. Это была проверка. Оба парня - наши. Свои. В
первый раз ты слышал только их голоса. Во второй - видел фигуры. Не верю,
что не боялся. Но запомнил.

Значит, дело ставишь выше собственного страха. Для нас это главное. И
еще, Мишин, сделай вывод. Опасность тебе не угрожала, но ты боялся.
Значит, наш страх возникает не оттого, что опасность рядом, а потому что
мы думаем о ее существовании. Короче, сами себя заставляем дрожать...

Мишин понимал, что его одурачили, но не хотел показывать ни обиды, ни
возмущения.

Над ним не смеялись. Его испытывали, и он ничем не унизил себя в этой
проверке.

Уже два дня спустя Мишина пригласил в свою палатку Духов. Он сидел за
раскладным столиком, обложившись аэроснимками и топографическими картами.
Посмотрел на сапера задумчиво.

- Вот что, Сергей...

Такое обращение оказалось неожиданным, и Мишин сразу не понял, что
командир обратился к нему. Когда понял, улыбнулся довольно.

- Вот что, Сергей. Предстоит веселое дельце. Надо обрушить небольшую
пещерку. Можешь навскидку сказать, сколько тебе потребуется взрывчатки?

Ни спокойствие тона, ни уничижительное определение "пещерка" не
обманули Мишина.

"Спецам", как он знал, пустяковых дел не поручали, и настраиваться на
них не стоило.

- Все зависит от того, какая это пещерка.

Духов едва заметно улыбнулся. Ему вспомнился старый генеральский
анекдот. Однажды маршала Буденного спросили: "Как вам нравится Бабель?"
Имелся в виду еврейский литератор, далеко не лестно отзывавшийся о
буденновской коннице. Буденный его терпеть не мог. Выслушав вопрос, он
подкрутил ус и ответил: "Все зависит от того, какая это будет б а бель".

- Пещерка хитрая. М агара. Может, слыхал?

Мишин слыхал. Большая часть смерти, консервированной в минах, которые
он разоружал, поступала моджахедам из тайников Магары. Об этом сообщала
разведка, о том же говорили пленные. Этот объект афганцы считали
неприступным. В первую очередь его защищало удачное местоположение.

Граница между Пакистаном и афганской провинцией Нангархар проходит по
водоразделу хребта Спингар. Здесь горы рассекает знаменитый Хайберский
проход. По нему проложен путь, соединяющий пакистанский Пешавар с
афганским Джалалабадом.

В одном из глухих труднодоступных ущелий натсеверных склонах Спингара
размещалась крупная пакистанская база боевого питания - "Магара", что
по-афгански означает "Пещера". Это было сложное инженерное сооружение,
рассчитанное на складирование и длительное хранение боеприпасов, оружия и
военного снаряжения. Его построили саперы регулярной пакистанской армии. В
монолите скалы они вырубили две штольни. Входы в них перекрыли мощными
стальными воротами. Узость ущелья поверху затянули маскировочными сетями
так, что материалы аэрофотосъемки не позволяли выявить новый объект.

Со стороны долины ущелье прикрывали бетонированные огневые точки.
Неподалеку от кишлака Кочаккалай размещался отряд моджахедов составом до
батальона. Подготовленный на одной из учебных баз близ Пешавара
пакистанскими инструкторами, он продолжал службу под их же началом. Отряд
не участвовал в рейдах и других боевых операциях. Ценность боевого
имущества и вооружений, находившихся в хранилищах Магары, полностью
оправдывала такую расточительность.

- Товарищ майор, Магара - это склад взрывчатки. Там что и потребуется,
так только импульс. И пещерка обвалится...

- Вот ты и создашь этот импульс.