Рыбу Нелли Резниченко покупала только у знакомого фермера. Дорога в
его хозяйство заняла довольно много времени. К тому же Люда еще поболтала
с приветливым рыбаком. Затем, на обратной дороге, попала в пробку. В
общем, домой вернулась около двенадцати. Открыла дверь и услышала дикий
крик, доносившийся из столовой. Девушка бросилась в комнату и обнаружила
там открытое окно, одну туфлю хозяйки и пустую бутылку коньяка.
Люда выглянула наружу и остолбенела - внизу на тротуаре лежала Нелли.
Служанка опрометью кинулась вниз.
- Вы уверены, что в квартире не было посторонних? - спросил Александр
Михайлович.
Люда призадумалась. В обширных апартаментах Резниченко было шесть
комнат и две ванные. Служанка побывала только в холле и столовой. Больше
всего ее пугало, что хозяйка покончила с собой как раз в тот момент, когда
она вошла в квартиру.
- Нет, - пробормотала наконец Люда, . - посторонних не было, или они
до сих пор в доме, потому что никто не выходил из подъезда. Я выскочила на
улицу и стояла там, пока не приехала милиция. Так вот, никто из дома не
выходил, только жилец из третьей квартиры.
В кухню вошел мрачный Женя. Александр Михайлович велел Люде идти
вместе с Юрой в детскую и обратился к эксперту:
- Ну?
Тот пожал плечами.
- Пока ничего определенного. Ясно одно - пьяна как сапожник. Запах
жуткий. До какой степени наклюкалась, скажу после анализа крови.
Картина, по его словам, вырисовывалась такая. Бедняжка Нелли, крепко
выпив, подошла к открытому окну. Увидела возвращавшуюся с уроков дочь,
перегнулась через подоконник, стала махать рукой. Не удержалась и
вывалилась. Трагическая случайность.
Александр Михайлович молча смотрел на Женю, я тоже призадумалась. То,
что жена Резниченко напилась, не удивляло. Странно другое. Кто промозглым
февральским днем открывает нараспашку окно? Хотя, кто их знает,
алкоголиков. И совсем невероятно другое. Нелли ни за что бы не стала
приветствовать шедшую домой дочь.
- Когда человека выталкивают из окна, на подоконнике остаются следы?
- не выдержала я.
Александр Михайлович и Женя одновременно взглянули на меня, похоже,
оба забыли, что я все еще здесь.
- Ты же слышала, - недовольно забубнил полковник, - в квартире не
было никого постороннего.
Напилась и упала. Сплошь и рядом такое, ничего удивительного, никаких
тайн, успокойся.
- Люда не видела посторонних на лестнице, - продолжала настаивать я,
- вдруг убийца все еще прячется здесь.
Александр Михайлович отмахнулся:
- Квартиру давным-давно обыскали, и духа постороннего нет. Не ищи
никаких детективных завязок. Самый обычный бытовой несчастный случай.
Жаль, конечно, но сама виновата. Виданное ли дело, глушить "Реми Мартен"
бутылками? Облилась, подошла к окну, вдохнула свежий воздух, голова и
закружилась. Знаешь, как таких в милиции называют? Алканавты. Выпил и в
полет отправился.
В кухню вбежал запыхавшийся Владимир. У стоматолога был совершенно
обезумевший вид.
- Где Юра? - закричал он с порога.
Услышав голос отца, Ева тотчас же бросилась к нему. Но дантист
отмахнулся от ребенка и продолжал вопрошать:
- Где мой сын?
- В детской с домработницей. Он жив и здоров, не волнуйтесь, -
успокоил Александр Михайлович.
Мужчина тяжело рухнул на стул и закрыл лицо руками:
- Какой ужас, какая страшная смерть! Это я виноват - не смог отучить
жену от пьянства. Не думал, что произойдет такое, - и он заплакал.
Александр Михайлович позвал врача, тот, порывшись в чемоданчике,
начал готовить шприц, но Владимир остановил его:
- Не надо, у меня аллергия на многие виды успокаивающих.
Потом проговорил:
- Даша, увезите отсюда поскорей Еву, ей нельзя оставаться в квартире.
Я понимающе закивала головой и пошла за девочкой. Всю дорогу до дома
мы молчали. И, только подъехав к двери, я вспомнила про гостей. Еве сейчас
не нужно веселье.
В холле толклась Маня, собиравшаяся в Третьяковку поглядеть на
картины. Из гостиной доносились взрывы хохота. Увидев бледное личико Евы и
мою перекошенную морду, Машка сразу забеспокоилась. Я вкратце рассказала
ей, что произошло, и девочка повела подружку к себе.
- Велю подать чай с булочками и уложу спать, - сказала Маруся.
Мне не хотелось идти к гостям, на душе было гадко и, сославшись на
головную боль, я прошла в спальню. Но тут же позвали к телефону.
- Даша, это Владимир.
- Слушаю.
- Извините, такой день страшный, плохо соображаю. Не могли бы вы
отвезти завтра Еву в гимназию, ее успехи таковы, что пропускать занятия
невозможно.
- Хорошо, обязательно.
- Вот еще что. Юру забрала Люда. За мной заехали друзья, переночую у
них. Ева не взяла с собой ни учебников, ни формы. Я оставлю у соседей из
второй квартиры чемоданчик. Пожалуйста, прихватите его сегодня. Извините,
что обременяю, но трясутся руки и ноги, просто не могу вести машину, и
сердце болит.
Я вздохнула, у меня тоже не лучшее состояние, но что делать, придется
помочь. Перед выездом заглянула к Маше. Ева лежала на кровати, укрытая
пледом, Манька читала ей вслух "Жизнь Сальвадора Дали". Услышав, что я
собираюсь за портфелем, Ева порылась в кармане и дала ключи:
- Зайди в мою комнату. Там Вилли и Дилли. Можно привезти их сюда?
Пообещав ребенку доставку любимых хомяков, служба милосердия
отправилась выполнять поручения.
На улице Усиевича стояла тишина. Никаких следов происшествия.
Красно-белую ленту убрали, асфальт вымыли, ничто не напоминало о
произошедшем днем несчастье.
Я позвонила во вторую квартиру. Выглянула пожилая женщина.
- Это вам нужно отдать чемоданчик бедной Евы? Заходите, заходите.
И она провела меня на кухню.
- Хотите чашечку кофе! - женщине явно не терпелось узнать подробности
случившегося.
Я к вечеру так устала, что была рада просто сесть и вытянуть ноги.
- Какой ужас, - проговорила соседка, помешивая пенку в джезве, -
просто кошмар. Хотя о мертвых говорят только хорошее, но я частенько
видела жену Резниченко под мухой. И потом, последнее время сверху все
время слышались звуки громких скандалов. Кричала в основном Нелли на
бедную Евочку,
Женщина примолкла. Мне стало холодно, откуда-то немилосердно дуло.
Соседка, увидев мои поеживания, пояснила:
- Мы с мужем недавно сюда переехали и не успели еще заделать дверь
черного хода. Оттуда ужасно дует.
- Черный ход? - изумилась я.
- Ну да, дверь так хитро спрятана, - и словоохотливая тетка
распахнула створки одного из стенных шкафов. Задняя стенка представляла
собой дверь запасной лестницы.
Забрав чемоданчик, я поднялась в апартаменты Резниченко за хомяками.
В квартире, темной и неуютной, сразу стало страшно. Пришлось быстро зажечь
свет в холле. Электрическая лампочка бесстрастно осветила беспорядок:
следы ботинок милиционеров на лакированном полу, упавшее с вешалки зимнее
пальто Нелли, ее теплые сапоги и зонтик. В столовой подоконник и пол возле
окна покрывала мельчайшая белая пудра - эксперты искали отпечатки пальцев.
На кухне засыхали немытые чашки и тарелка, на которой, очевидно, ели
яичницу. Неужели у Владимира разыгрался аппетит? Или Люда, успокоившись,
захотела перекусить?
Я подошла к лжешкафу и раскрыла створки. Точно, вот он - выход.
Тронула ручку, та легко повернулась, и дверь отворилась без всякого труда.
Перед моим взором предстала узкая пыльная лестница. Я пошла по ней вниз,
толкнула еще одну дверь и оказалась в небольшом дворе. Потом в
задумчивости вернулась назад, забрала клетку с хомяками, чемоданчик и
пошагала к выходу. Около вешалки продолжало сиротливо лежать пальто Нелли.
Острая жалость защемила сердце. Никогда больше хозяйка не наденет красивый
свингер с воротником из ламы. И вообще, навряд ли она швыряла его, приходя
домой. Я нагнулась, подняла пальто и стала вешать на плечики. В кармане
что-то загремело. Я сунула руку внутрь и вытащила коробочку ментолового
"Тик-така" и конверт с надписью "Нелли Резниченко лично". Положила письмо
в свою сумочку и отправилась домой.
Казик всерьез озаботился судьбой Коки. В среду привел к обеду
обещанного банкира, оказавшегося армянином.
Марта Игоревна с разочарованием посмотрела на предлагаемого жениха.
Тот был мал ростом, очень худ и носил очки. Отсутствие волос на макушке
компенсировал большой, как руль, нос. Возле Казика мужчина смотрелся
карикатурно. Коке он тоже не слишком понравился.
Мы сели за стол и принялись за авокадо с салатом. Казик завел
разговор:
Сертаков Виталий
Роллинс Джеймс
Роллинс Джеймс
Афанасьев Роман
Круз Андрей