чую, наврала, что поступила в институт и мне дали место в общежитии.
Чтобы все было правдоподобно, институт выбрала дальний, аж в Долгопруд-
ном, а мы с бабушкой на самом юге Москвы жили, в Южном Бутове, там даже
городской застройки не было, только индивидуальные домишки-развалюхи,
которые от деревни остались. Поэтому она, конечно, не удивилась, что я
поселилась в общежитии. Мне из Южного Бутова до Долгопрудного часа три
добираться пришлось бы, если не больше. Потом и бабушка умерла. Слава
Богу, она так и не узнала, в какую дрянь превратилась ее любимая внучка.
Но суть не в том, конечно. Просто, пока у меня еще был дом и возможнос-
ти, мне ничего не хотелось делать, я все на бабку спихнула. А потом,
когда повзрослела, мне так захотелось иметь свою семью, свой дом, свою
кухню - ты представить себе не можешь. Но было уже поздно. Ринат меня
заарканил накрепко, график работы чудовищный, мы продыху не знали. Если
мне удавалось добраться до своей хаты, я валилась спать без задних ног.
Потом Бутово стали застраивать, хатку нашу снесли, мне дали квартиру, а
толку-то? Все равно я в нее приезжала только поспать немного и дух пере-
вести, помыться, переодеться - и назад, к Ринату. И вот я начала читать
кулинарные книги. Я их покупала, коллекционировала, обменивалась ими,
искала редкие и старинные. У меня их много. Я читала описание какого-ни-
будь блюда и представляла себе, как стою на своей собственной кухне в
вышитом красивом фартуке и готовлю его для любимого мужа и детей. Неко-
торые женщины так романы читают: уткнутся глазами в страницу и видят на
месте героини себя. А я кулинарные книги читала и млела от восторга.
Глупая я, да?
мне всего этого раньше. Может быть, тебе нужна какая-нибудь техника спе-
циальная? Ну, я не знаю, печка какая-нибудь особенная, гриль, комбайн
или еще что-то. Только скажи, я сразу же тебе все раздобуду.
навстречу его руке и прижалась щекой к его ладони. Но только на мгнове-
ние.
неспешные и какие-то непривычные Березину разговоры. Он страшно удивил-
ся, когда обнаружил, что уже половина двенадцатого ночи, а они все сидят
на кухне при свете бра и пьют уже по третьей чашке чаю, да и на блюде с
ватрушками мало что осталось. Но еще больше удивился Сергей Николаевич,
когда сообразил, что все это время они разговаривали о том, хорошо или
плохо жить в деревне, чем отличается жизнь в отдельном деревянном доме
от жизни в городской квартире, какие существуют способы засолки капусты
и огурцов, меняются ли отношения с родителями, когда дети, которые
раньше жили отдельно, но в том же городе, переезжают в другой город. Хо-
рошо ли, когда в квартире живут одновременно собака и кошка. А если две
собаки, то какие породы лучше всего сочетаются по характеру и темпера-
менту...
зин не помнил, чтобы он сидел с женой на кухне, долго пил чай с пирогами
и вел с ней разговоры ни о чем. Простые домашние разговоры, не о делах и
не о политике, не о счетах в банках и не об интригах конкурентов, не о
происках Центризбиркома и не о стратегии предвыборной борьбы, и не о
встречах с нужными людьми. А просто о жизни. О жизни вообще. И как, ока-
зывается, хорошо сидеть на кухне в приятном полумраке, когда яркое све-
товое пятно падает только на стол перед тобой, а не в вычурной нарядной
комнате.
без сна, лишь слегка задремал часов в пять, но в шесть уже окончательно
проснулся и понял, что не может больше лежать. Нужно встать и занять се-
бя чем-нибудь, иначе он сойдет с ума. Сегодня все решится. В восемь ча-
сов откроются избирательные участки, и до десяти вечера не будет ему по-
коя. А потом останется только ждать, когда вскроют урны, подсчитают бюл-
летени. И сделать уже ничего нельзя, нельзя укрепить свои позиции, сде-
лать какое-нибудь важное заявление, провести благотворительную акцию.
Именно сейчас, когда сделать уже ничего нельзя, в голову полезли мысли о
том, как много осталось несделанным во время предвыборной кампании, как
много возможностей упущено, как много ошибок совершено.
голову, почистил зубы, побрился и вышел на кухню. Ира вчера перед тем,
как идти спать, вымыла посуду и все убрала, и на столе сиротливо лежала
последняя ватрушка, заботливо положенная на блюдечко и накрытая салфет-
кой. Березин вскипятил воду, но кофейные зерна молоть не стал, боялся,
что жужжание кофемолки разбудит Ирину - комната, где она спала, находи-
лась рядом с кухней. Сделал растворимый кофе, сжевал холодную и потеряв-
шую воздушность ватрушку. В голову ему пришла совершенно неожиданная
мысль сделать чтонибудь приятное для Ирины. Но что? Березин огляделся в
поисках какого-нибудь непорядка, который можно было бы ликвидировать к
ее удовольствию, например, что-нибудь сломанное или испорченное. Он же
точно помнил, что миксер был неисправен еще три месяца назад, а на кар-
низе сломались и застряли в пазах два крючка, из-за чего задергивание
штор на кухне превратилось в поистине нерешаемую проблему. Еще Березин
помнил, что в духовке не работало освещение, а ножи были тупыми. Но, к
его удивлению, миксер исправно работал, со шторами не было никаких проб-
лем, крючки легко скользили в пазах во всех направлениях и нигде не
застревали, свет в духовке горел, а ножи были острыми, как бритва. За
четыре дня, проведенных Ириной здесь после возвращения из санатория, она
успела все сделать и починить, хотя совершенно непонятно, как ей это
удалось.
гастронома и купить Ирине к завтраку что-нибудь необычное. Все продукты
они купили еще вчера, но можно же, наверное, что-нибудь найти такое,
чтобы было сразу понятно: это только для нее, это маленький подарок,
знак внимания, доброго расположения. Уже надев ботинки и натягивая курт-
ку, Березин вдруг спросил сам себя: с чего это вдруг ты решил оказать ей
знак внимания и расположения? Что с тобой, Березин? С какой это стати?
Зачем? Возьми себя в руки, не надо никуда ехать, что ты себе напридумы-
вал? Кто она такая, чтобы в семь утра ехать в гастроном и искать ей пи-
рожное к завтраку? Ты совсем очумел от своих предвыборных страстей?
раздеваться, но подумал, что если он останется дома, то снова будет му-
чительно ждать, пока проснется жена и можно будет хоть чемнибудь "за-
бить" медленно тянущееся время. Включить телевизор, например, или радио,
или хоть с Ирой поговорить. Позже, часам к одиннадцати, он поедет в
штаб-квартиру своей партии и там уже будет сидеть сутки или двое, пока
не станут известны окончательные результаты выборов. Но пока впереди еще
три-четыре часа, которые надо как-то прожить. Да, в конце-то концов, он
же не для Ирины едет за этим дурацким пирожным, а для себя самого, чтобы
чемто заняться, отвлечься, убить время.
мок щелкнул как можно тише, запер дверь и спустился на улицу.
шал, было жужжание кофемолки. Она не боялась разбудить Березина: спальня
находилась далеко от кухни. Сергей Николаевич, не раздеваясь, заглянул в
кухню. Ирина стояла полностью одетая, в длинной юбке, которой он еще не
видел, и в" строгой, с глухим воротом блузке, держа в руке надрывающуюся
от натуги кофемолку.
спишь. Ты что, дома не ночевал?
ночевал дома, но вскочил в шесть утра и помчался искать для тебя пирож-
ные к завтраку. Поскольку мы с тобой, как два троглодита" вчера сожрали
все твои восхитительные ватрушки и на утро не осталось ничего вкусного,
я решил сделать тебе маленький кондитерский подарок. Тем более что я се-
годня уйду и совершенно непонятно, когда вернусь, поэтому пусть у тебя
останется в память обо мне вот это.
ку, театральным жестом снял крышку, и ее взору предстало великое разно-
образие пирожных - заварных, песочных, слоеных, маленьких и больших, с
масляным и белковым кремом, с ромовой и коньячной пропиткой. Она подняла
на Березина глаза, которые вмиг стали почему-то странно темными и блес-
тящими.
Это не для гостей, которых ты ждешь?
очень надеюсь, что за сегодняшний день ты все это съешь, чтобы не ску-
чать, пока меня не будет. Ты что, Ирочка? Ты обиделась? Почему ты пла-
чешь?
повернулась к Березину и попыталась улыбнуться, хотя губы ее дрожали.
чего только не дарили - и портвейн дешевый, и серьги золотые, а такой
простой вещи, как цветы и пирожные, нет. Да не в них дело.
Это со мной в первый раз. Спасибо тебе. - Она помолчала и нерешительно
добавила: - Милый.
И снова Березин почувствовал слабый запах духов, исходящий от ее волос,
и ощутил, как его охватывает какая-то неизведанная доселе всепоглощающая
нежность.
Шилова Юлия
Прозоров Александр
Куликов Роман
Махров Алексей
Посняков Андрей
Никитин Юрий