Чтение 25–й страницы книги ~Хранитель силы~

Открыла толстая женщина в домашнем халате, увидев пожилых людей, сняла с
лица маску угрозы и хамства.

- Слушаю вас...

- В этой квартире когда-то жил Михаил Степанович, - мягко прогудел Мавр.
- Жив он, или...

- О, когда это было!..

- А вы давно здесь?

- Да уж лет двадцать, - в голосе ее вновь появилась настороженность. - От
завода получали, как освободилась...

- Извините за беспокойство, - раскланялся Мавр и едва захлопнулась дверь,
взял тестя и потянул вниз. Тот лишь сердито сопел и норовил показать
самостоятельность.

На улице он отобрал свои вещи, отставил в сторонку.

- Ты давай ищи свою квартиру, а я поехал в Архангельск. Все!

- Последняя попытка! - заверил Мавр. - Не найдем - сам отправлю. Видишь,
все явки провалены, но есть еще один вариант.

В этот раз они оказались в районе метро Профсоюзная, отпустили машину и
пошли пешком по монументальным сталинским кварталам. Остановились в
чистеньком дворе на улице Гарибальди. Мавр отсчитал подъезды и потащил тестя
к двери, на которой оказался кодовый замок. Притыкин открыл было рот на
зятя, но тот глянул сбоку на кнопки и точно надавил три из них. В тихом,
огромном подъезде с широкой лестницей и сетчатой шахтой неработающего лифта
тесть с тоской спросил, какой этаж, и, стиснув зубы, заковылял по ступеням.

Поднявшись на третий этаж, Мавр достал ключи, выбрал нужный и, сунув в
скважину, попробовал повернуть - не вышло. Не теряя спокойствия, он вставил
другой, очень похожий на первый, но и на сей раз не получилось. Тесть не
выдержал:

- Ты квартирой-то не ошибся?

- Да вроде та квартира - ключи не подходят, - всовывая третий, отозвался
Мавр. - Это бывает.

- Ну да, особенно когда ломишься в чужой дом.

- Это наш дом, - замок наконец открылся. - Самое безопасное место в
столице.

- Твоя, что ли? - осматривая прихожую, спросил Притыкин. - Смотри-ка,
внутри ничего... У тебя что, и в Москве квартира?

- Служебная, - бросил Мавр и пошел открывать форточки. - Духота...

Не выпуская из рук своего рюкзака и сумки, тесть простучал протезом по
комнате, остановился на кухне.

- Ты здесь когда последний раз был?

- Да пожалуй, лет двадцать назад...

- А кто еще здесь живет?

- Никто!

- Цветы на окнах политы, вон в хлебнице хлеб позавчерашний и в
холодильнике... колбаса почти свежая.

- Тут у меня сослуживец присматривает. - Мавр зашел на кухню. - Клади
вещи, раздевайся, как раз и пообедаем.

Притыкин сел на табурет, поставил рюкзак на колени.

- Нас тут... не того? Не арестуют? А то ведь за тобой милиция гоняется по
всей стране. Такое впечатление.

- Здесь не тронут...

- Что-то мне неспокойно. Между прочим, всюду видно женскую руку. - Он
дотянулся и потрогал верх настенного шкафа. - Пыль протерта начисто и
везде... А сослуживец этот не сдаст?

- Верю ему, как себе.

- Хоть бы успеть жалобу подать в Верховный. Жалко дочку. Я всю жизнь
парился, и она теперь...

- Завтра подадим, - пообещал Мавр. - Сегодня есть дела неотложные.

Тесть вдруг насупился, и его странные глаза снова ушли в глубину -
посмотрел, как со дна колодца.

- Ты смотри там... Вижу, лихой и фартовый. Но чуть потеряешь нюх, стрясут
тебя с ветки, свиньям скормят.

- Бог не выдаст, свинья не съест.

- Сколько тебе на самом деле?

- Я не считаю прошедшие годы. Но знаю, сколько осталось.

- Это слышал... Ладно, не полезу в душу. Сам знаешь, почем горькое
хлебово.

- Давай тут, хозяйничай. Мойся, ешь, спи, пока время есть. - Мавр ушел в
комнату и открыл шкаф. - У меня уже в обрез... Переоденусь и уйду. К
полуночи не вернусь, ложись спать. Но утром буду в любом случае.

- А если кто придет?

- Сюда никто не придет.

Он переоделся в дорогой гражданский костюм-тройку, надел легкое пальто,
шляпу и взял самодельную, грубо вырезанную трость с отполированным
набалдашником. Глаз тестя не мог не отметить топорной работы.

- Не подходит, - определил он. - К костюму не подходит, сразу в глаза
бросается.

- Ничего, мне как раз.

- Хочешь, я тебе настоящую трость вырежу? Только бы подходящий материал
найти...

- На улицу не выходи, - предупредил зять, прежде чем уйти. - В этих
переулках заблудиться - раз плюнуть. Можешь назад не вернуться. Или в
милицию заберут.

- Да я что, фраер, что ли?

На улице Мавр взял машину и отправился на Осеннюю улицу, к бывшим домам
ЦК КПСС. Побродив вокруг, он выбрал подъезд, спокойно прошел мимо охранников
и, поднявшись на пятый этаж, позвонил в семнадцатую квартиру. Дверь открыла
красивая, ухоженная женщина лет тридцати в длинном, темно-зеленого цвета
платье и тяжелом нефритовом ожерелье. Вероятно, она кого-то ждала и, увидев
незнакомого человека, слегка отступила назад.

- Простите, здесь живет Кручинин? - через порог спросил он, вращая трость
в руках. - Вы знаете такого?

Красавица отступила еще и отрицательно мотнула головой.

- Нет... лично не знаю, но много слышала... Вы проходите!

Мавр переступил порог и поставил трость.

- Где же он сейчас?

- Погиб... Неужели не знаете? Он выбросился из окна, там, на Старой
Площади... Еще в девяносто первом, после путча.

- Не знал, - откровенно загоревал Мавр. - Как жаль... Мне ничего не
сказали. А почему Кручинин покончил с собой? Что писали в газетах?

- Не помню... Столько событий, и одно другого страшнее... Говорили,
что-то было связано с деньгами... Огромные суммы...

- Извините за вторжение, - Мавр раскланялся, вышел из квартиры, но
женщина выскочила за ним следом с тростью в руках.

- Вы забыли!

- Ах, да!.. - Мавр с поклоном принял костылик. - Старею, барышня! Вот уж
и вещи забывать начал...

Спустившись на один пролет, к лестничному окну, прислонился к стене и
долго смотрел на улицу. У дома работала наружная охрана, и, кроме того,
снимали, по крайней мере, две видеокамеры. Машина, что была на стоянке,
имела специфический антураж, характерный для службы наблюдения - антенны,
затемненные стекла, нарочито невзрачный вид.

Мавр вышел из подъезда и для страховки прошел дворами к соседнему
переулку и оттуда уже смело направился к автобусной остановке.

С Осенней улицы он поехал на городском транспорте с тремя пересадками и
через час добрался до улицы Академика Королева. Там он разыскал здание с
коваными решетками на балконах и скульптурной группой на крыше. Когда-то дом
был богатый, и снаружи, если глядеть издалека, впечатлял и сейчас, однако
при близком рассмотрении превращался в памятник древней, погибшей
цивилизации. Особенно в темных, обшарпанных подъездах, где под ногами
брякала оторвавшаяся плитка, а на лестнице в протертых ступенях зияли дыры.

На самом верхнем, двенадцатом этаже Мавр остановился, чтобы перевести дух
- лифт, разумеется, не работал, после чего приблизился к единственной на
площадке дубовой массивной двери, на которой светлел прямоугольник от
сорванной медной таблички. Это его насторожило: не исключено, что и эту
квартиру кто-то перекупил. Однако он покрутил ручку старинного звонка и
замер в ожидании. Дверь безбоязненно отворилась на всю ширину, и в проеме
показалась женщина лет шестидесяти с платком-паутинкой на плечах.

Она узнала его сразу, отступила, раскинула руки, словно хотела обнять.

- Князь!. Боже мой, какими судьбами? Мавр ступил через порог и закрыл за
собой дверь.

- Мое почтение, Татьяна Павловна, - сдержанно проговорил он. - Думал, и
тебя не найду. С утра объездил всю Москву - одни провалы. И у тебя табличка
оторвана...

- Дети собирают цветные металлы, - пояснила она. - Снимайте пальто и
проходите! Столько лет жду вас, дорогой Александр Романович...

- Почему не восстановила?

- Не успела, князь... Да и кроме вас, кто еще придет? - она барственно
прошла в просторный зал, взяла со стола "Беломор" и закурила.

- Что произошло с квартирами на Беговой и в Сокольниках?

- Они давно пропали, Александр Романович. Я и не отстаивала... Зато на
Гарибальди все в порядке.

- Это мне известно, - строго сказал Мавр и сел в кресло. - Сейчас там
находится мой тесть. Так что там появляться нельзя.

- Ясно, - обронила она, не скрывая любопытства. - Вы что, женились?

- Что случилось с Кручининым? - пришлось прервать ее лирическое
настроение.

- Он выбросился из окна...

- Знаю! Меня интересуют обстоятельства.

- Его пытали, требовали назвать номера счетов в зарубежных банках, имя
распорядителя финансов, руководителя группы специальных финансовых средств,