Чтение 25–й страницы книги ~Рассудок маньяка~

женщины. Она еще сегодня разговаривала с погибшей, и убийство Ольги вызвало
у нее очевидный эмоциональный срыв.

В приемной Фортаков сидел на диване. Коренев пил воду, судорожно глотая и
глядя на всех ошалелыми глазами. Алексанян мрачно ходил по ковролину,
который покрывал приемную, стараясь соблюдать некую закономерность - обходил
красную полосу. Шенько дымил сигаретой, стоя у окна, недалеко от Моисеевой.

- Господа, - обратился сразу ко всем Климов, - я прошу вас, всех
четверых, пройти в кабинет Михаила Михайловича. Полагаю, мы вас долго не
задержим.

Все молча вышли в коридор. Сыркин последовал за ними. Когда мужчины
вышли, Климов посмотрел на Моисееву и, заметив ее замешательство, спросил:

- Вы хотите мне что-то сказать?

- Да, - чуть смутилась она, - то есть нет... Хотя, возможно, что сейчас
лучшее время. Как она погибла?

- От удара острым предметом.

- Каким предметом?

- Предположительно скальпелем. Или ножом. Очень острым ножом, пока трудно
судить.

- Я знаю, чем ее убили, - нервно произнесла она, снова доставая сигареты.
- Знаете? - спокойно спросил Климов. - И чем же?

- Это такая удлиненная пика. У нас ее называют "ручкой". Она изготовлена
из высокопрочной стали для работы в лаборатории технического отдела. Она
пропала вчера в техническом отделе. "Ручка" использовалась для чистки печи.
Очень острая и длинная палочка, вытянутая, чтобы проходить сквозь решетку.
Как скальпель, только толще и длиннее. Мне сегодня сообщили о пропаже, но я
не придала этому значения.

- У кого она обычно находилась? За кем-то конкретно была закреплена?

- Нет. Просто была в лаборатории. Обычно ею пользовался Алексанян, но
случалось, брали и Другие. Мы еще вчьра посмеялись, кому она могла
понадобиться. Вот и понадобилась, - вздохнула женщина.

- У вас есть еще один такой экземпляр?

- Есть еще один. Их сделали нам на заказ в прошлом году.

- Вы можете нам ее принести?

- Конечно. Она сейчас в техотделе. Мне нужно только взять ключи от
лаборатории. Обычно они у Зинкова или у Григорьева, его заместителя.

- Как позвонить на проходную по внутреннему телефону? - быстро спросил
Климов.

- Шесть двадцать три.

Он подошел к телефону, набрал номер, попросил позвать кого-то из
сотрудников прокуратуры, стоявшего у проходной. Дождавшись, когда его
сотрудник снимет трубку, он попросил взять у Зинкова ключи от лаборатории
для Елены Витальевны. Затем положил трубку.

- Спасибо, - сказал он, - вы нам очень помогли.

- Она... как вы считаете, она мучилась?

- Не знаю. Но боль чувствовала. Однако наш эксперт считает, что она сразу
умерла. Слишком тяжелые ранения.

- Какое несчастье, - пробормотала Моисеева, - вы знаете, ее не очень
любили в институте. Красивая, длинноногая, вызывающе одевалась...

- И вы не любили? - спросил Климов.

- И я не любила, - согласилась профессор, - но такого... Мне казалось,
что случившееся с Хохловой, этот тяжелый кошмар, этот ужас никогда не
повторится. И вот сейчас опять. Не знаю, не знаю, что думать. Просто не
знаю...

Она потушила вторую недокуренную сигарету. Жест был почти
неврастенический. Убийство на нее сильно подействовало.

- Извините меня, - вдруг сказала она, - я иногда срываюсь.

- Ничего, - Климов понял ее состояние, - ничего страшного.

Он повернулся и вышел из комнаты. Дронго подошел к Моисеевой.

- Поезжайте домой, Елена Витальевна, - предложил он, - если хотите, я
подвезу вас. Уже поздно.

- Нет, - слабо улыбнулась она, - у меня есть служебная машина. Спасибо
вам.

Дронго кивнул на прощание профессору и вышел из приемной. Все вызванные
на допрос расселись на стульях, стоявших в кабинете у стены. Носова пока не
было. Но остальные четверо сидели, ожидая вопросов. Климов прошел к своему
стулу. На место Сыркина, где сидел Левитин, он принципиально не стал
садиться. Дронго устроился в углу, на своем обычном месте. Сыркин сел рядом
с ним.

- Вы все знаете, что случилось, - сказал Климов. - Не стану скрывать, что
положение очень сложное. Не буду также утаивать, что главные подозреваемые -
сотрудники технического отдела, двух сотрудниц которого убили с такой
жестокостью. Поэтому я прошу вас всех сосредоточиться и вспомнить все детали
сегодняшнего дня. Может быть, есть нечто такое, что указывало бы на убийцу.
Все, что вы слышали или видели. Убийца убивает. Убивает и безнаказанно ходит
на свободе. У нас один выход - найти убийцу и пресечь страшную цепь
преступлений. Все подавленно молчали.

- Что с вашей рукой? - спросил вдруг Климов у Шенько, увидев повязку на
его руке. - Что случилось?

- Порезался, - объяснил тот, - еще днем. Оля и мне сделала перевязку. Вот
ваш коллега сидит, он может подтвердить.

Климов посмотрел на Дронго, и тот кивнул, подтверждая сказанное.

- Где вы были, когда узнали об убийстве? - спросил следователь у Шенько.

- Пришел в главное здание, чтобы увидеть Елену Витальевну. Днем я
приносил ей наши данные, и она осталась недовольна.

- Увидели?

- Нет. Я только поднялся на этаж, когда раздались крики и все побежали в
сторону душевой. Я побежал вместе со всеми, а уж потом вернулся в
технический отдел, где застал вашего коллегу и Алексаняна.

- Да, - подтвердил Алексанян, - все так и было.

- Ключи от лаборатории хранятся только у Зинкова и Григорьева?

- Нет, - удивился Алексанян, - у меня есть третья пара. На всякий случай,
когда их не бывает, мы сами открываем дверь.

- Вы все время были в лаборатории?

- Да, все время. Я никуда не выходил. Иначе меня бы увидели во дворе. Я
примерно с пяти часов вечера находился там.

- А вы? - обратился к Кореневу следователь.

- Я был в основном здании, - покраснел молодой человек, - примерно в
шесть часов.

- Где вы были?

- Я? - Он оглянулся по сторонам, словно искал поддержки. Сглотнув слюну,
он тихо произнес:

- Я был в душевой...

- Где?! - подскочил следователь.

- Что ты сказал?! - не поверил себе Сыркин.

- Да, - вздохнул Коренев, - я был в душевой...

Глава 14

В комнате наступило тяжелое молчание. Все изумленно смотрели на Коренева.
Климов, справившись с волнением, спросил:

- Значит, в шесть часов вечера вы были в душевой?

- Да, - почти неслышно ответил Коренев.

- Так, - тяжело задышал Климов. - И в какой именно душевой вы были? В
женской или в мужской? А может, вы заходили в обе сразу? Нет? Тогда
объясните, где именно вы были?

- В мужской душевой, - испуганно сказал Коренев, - только в мужской. Я
быстро, помыл лицо и вышел.

- Когда это было?

- Около шести часов.

- И вы ничего не слышали?

- Нет.

- И никого не видели?

- Видел, - выдохнул Коренев, - видел, как недалеко от душевой стояла Оля.
Она стояла и курила, словно кого-то ждала. Но вид у нее был расстроенный.

- Что было дальше?

- Ничего. Я подошел к ней, поздоровался и пошел дальше. Она ничего мне не
сказала.

- Она кого-то ждала? - уточнил Климов, - Почему вы так решили?

- Она несколько раз посмотрела на часы. Ну, а когда я выходил, она
обернулась в мою сторону.

- А вы не видели кого-нибудь около душевых?

- Когда я шел к мужской душевой, я увидел, как закрылась ручка в женскую,
- помнил Коренев, - как будто кто-то туда вошел. Но потом оттуда никто не
выходил. Я не купался, только лицо помыл и дверь не закрывал. Никто оттуда
не выходил, - повторил он.

- А почему вы моете лицо именно в душевой?

- Там есть теплая вода, - объяснил Коренев, - а у меня кожа плохая, все
время раздражение на лице. Говорят, если сухая кожа, нужно хотя бы несколько
раз в день умываться теплой водой с мылом.

- Куда вы пошли после того, как увидели Ольгу Финкель?

- В буфет. Я пил чай в буфете, и меня там все видели, когда прибежали и
сказали, что убита Оля.

- Получается, что вы последний, кто ее видел?

- Наверно, - уныло вздохнул Коренев.

- Больше ничего не помните?

- Нет, ничего. Я сидел в буфете, когда сказали про убийство. Тогда я
побежал в душевую, но никому не сказал, что видел Олю.

- А где были вы? - спросил у Фортакова следователь.

- В этом кабинете, - спокойно ответил тот, - мы как раз разговаривали с
вашим экспертом, - он показал на Дронго, - когда узнали, что она убита. Меня