Чтение 25–й страницы книги ~Их было семеро...~

Я попросил Валеру связаться с полковником Голубковым и сказать, что мы
готовы встретиться с ним через час. Ехать в Гольяново было минут тридцать
пять - сорок, но я взял небольшую фору, чтобы до встречи с Голубковым успеть
поговорить с ребятами. Но уже у подъезда притормозил. Вдруг дошло: эта
конспиративная квартира вполне могла прослушиваться. Черт. Как я раньше об
этом не подумал! Я постарался вспомнить, не сказал ли чего лишнего. Но,
кроме фразы "Ни одному его слову не верю!", ничего не вспомнил. Точно,
прослушивалась. И Голубков это знал, поэтому так неопределенно реагировал на
мои слова. Значит, Волков в курсе, что я о нем думаю. Да и черт с ним. Но о
чем я буду говорить с ребятами - об этом ему знать было необязательно.
Поэтому я сказал Валере, что мы перекурим на свежем воздухе. Он кивнул и
отогнал машину в сторонку, чтобы не светиться перед подъездом, а мы
расположились в глубине двора вокруг стола, на котором местные пенсионеры
забивали "козла".

Мой рассказ выслушали не перебивая. Когда я закончил, Боцман спросил:

- Кто такой Назаров? Я объяснил. Артист:

- Что с ним сделают?

Я повторил то, что сказал мне Волков.

Муха:

- Ты в это веришь?

- Нет. В досье есть копии материалов уголовного дела, его завела
Генеральная прокуратура. Приписки в объемах работ, расхищение
стройматериалов. Ущерб - около шести тысяч рублей. Квалифицировано: в особо
крупных размерах. При миллионных оборотах - в ценах тех лет - вряд ли
размеры эти такие уж крупные. После взрыва яхты дело закрыли - в связи со
смертью обвиняемого.

Трубач:

- Думаешь, теперь откроют?

- Не исключено

- И посадят?

- Постараются.

Док:

- У него будут хорошие адвокаты.

- А у них - хорошие прокуроры.

- Грязное дело, - сказал Муха.

Я кивнул:

- Да. Но они выкупили Тимоху.

- Выходит, у нас нет выбора? - спросил Артист.

- Почему? Выбор всегда есть. Сам знаешь: быть иль не быть.

- Значит, закрыли тему, - заключил Док.

Мне было интересно, как они отреагируют на сообщение о пятидесяти тысячах
баксов, которые я выжал из Волкова за эту работу. Вяловато отреагировали.
Лишь Трубач с усмешкой сказал:

- С этого надо было начинать!

- Эти бабки можно заработать более простым способом, - заметил Боцман.

- Каким? - заинтересовался Муха.

- Банк ограбить.

- Это, конечно, намного проще, - согласился Муха.

Вот так они и отреагировали. И я понимал почему. Эти пятьдесят тысяч были
как орден, который любят обещать генералы, ставя трудную боевую задачу. А
какой нормальный солдат думает об ордене перед боем? Между каждым из нас и
этими деньгами стояло дело, поэтому они и ощущались как некая эфемерность.
Они словно бы еще не существовали.

Подошел Валера, напомнил:

- Время.

Мы поднялись на восьмой этаж. Валера впустил нас в квартиру, сам остался
на лестничной клетке и запер за нами дверь. Я успел предупредить ребят о
прослушке, поэтому осматривались они молча. В комнатах никого не было, а на
кухне, как и накануне, сидел тот же молодой парень в штатском с тем же
кейсом, прикованным к руке, и читал те же "Известия". Он никак не
прореагировал на наше появление, даже мельком не глянул, и у меня создалось
впечатление, что он - часть стандартного кухонного набора. Как газовая
плита. Или как холодильник.

Минуты через три стукнула тяжелая входная дверь, и в спальне, где мы
расположились, потому что в других комнатах для шестерых было тесно,
появился полковник Голубков, а с ним - какой-то штатский, лет пятидесяти,
довольно высокий, в хорошо сидящем на нем темном костюме, с уверенным лицом.
Он был явно той же породы, что и Волков, разве что калибром поменьше.

- Александр Николаевич, - представил его Голубков. - Он руководит
операцией.

"Нифонтов, - вспомнил я. - Генерал-майор".

Он быстрым внимательным взглядом оглядел нас. Показал на часы на моей
руке:

- "Командирские". Сменить.

Боцману - на его спецназовские ботинки:

- Сменить.

Мухе - под курткой у него была офицерская рубашка "хаки":

- Сменить.

Еще раз окинул нас общим оценивающим взглядом и недовольно покачал
головой.

- Туристы, значит...

- По легенде - да, - подтвердил Голубков. - Кто откуда: из Калуги, из
Москвы, из Подольска. Случайно оказались в одной группе.

- Туристы - допустим. А насчет случайно... Нет. Они же - как горошины из
одного стручка. Взвод. Посмотрите внимательно.

- Вы правы. Команда, - согласился Голубков. - Может, пусть так и будет -
команда? Спортсмены, допустим. Вторая сборная Московской области. Легкая
атлетика. Или биатлон.

- Стрельба, - поправил Нифонтов. - Это им ближе. Как они оказались на
Кипре?

- В порядке поощрения. Награждены бесплатными путевками за третье место
на первенство области.

- А почему не за первое? - спросил я.

- Проверяется, - объяснил Голубков.

- Кто дал путевки? - уточнил Нифонтов.

- Национальный фонд спорта. Это в их компетенции.

- Согласен. Позаботьтесь, чтобы в фонде были их данные.

- Будет сделано.

- Здравствуйте, товарищи спортсмены! - обратился к нам Нифонтов.

- Здорово, тренер, - ответил за всех Трубач. Нифонтов усмехнулся и
кивнул:

- Давайте работать.

Голубков принес из кухни планшет, извлек из него три крупномасштабные
карты и десятка полтора цветных снимков и разложил их на кроватях. На
снимках был курортный городок или поселок, чем-то напоминающий Ялту, снятый
в нескольких ракурсах белый двухэтажный дом, полускрытый высокой каменной
оградой и ветвями каких-то деревьев, и два человека - за столиком уличного
кафе, на набережной, возле ворот дома. Один - высокий, плотный, немного
болезненного вида, с редкими русыми волосами. Другой - на голову ниже,
круглый, с лысиной, с сигарой во рту. Оба в летних костюмах, в рубашках с
короткими рукавами. Низенький - в шортах, из которых довольно нелепо торчали
загорелые кривоватые ноги.

- Высокий - это Назаров, - объяснил Голубков. - Тот, что с лысиной, -
Борис Розовский, его компаньон и друг... Это - вилла, Розовский арендовал ее
на чужое имя. Сигнализация, видеокамеры, шесть человек вооруженной охраны -
местные секьюрити, турки.

На плане Ларнаки он показал квадратик виллы и почти рядом - пансионат
"Три оливы". Там нам предстояло жить.

На второй карте был остров Кипр, на третьей - выкопировка
топографического плана участка польско-белорусской границы в стороне от
трассы Белосток-Гродно. Название поселка или городка Нови Двор было обведено
красным фломастером.

- От Нови Двора до границы - пять километров, - продолжал объяснения
Голубков. - Дорога местная, пограничного пункта нет. В двух километрах южнее
- сосновый бор с густым подлеском, подходит прямо к границе. За
контрольно-следовой полосой - тоже лес. Граница охраняется из рук вон плохо.
Из Нови Двора позвоните по этому телефону... - Он написал номер, показал
всем. - Запомнили? - Тут же сжег бумажку в пепельнице. - Ответит диспетчер.
Скажете только одну фразу: "Посылка готова, встречайте ночью". И назовете
точное время. Этой же ночью перейдете границу. На нашей стороне вас встретит
майор Васильев. Ровно в двух километрах к югу от дороги, не перепутайте.
Пароль и отзыв вам тоже скажет диспетчер.

Я с сомнением всмотрелся в точку этого Нови Двора.

- Почему выбрано это место? Там же наверняка каждый новый человек на
виду.

- Наоборот, - возразил Голубков. - Там сейчас огромная автомобильная
барахолка. На территории бывшего военного городка. Со всей Европы старую
рухлядь свозят. Проходной двор. Туда полк веди - никто внимания не обратит.

- Как мы доберемся до Нови Двора? - спросил Док, когда полковник закончил
объяснения.

- Ваши проблемы. С Кипра - паром, теплоход, самолет. Можете - через
Турцию. Или через Грецию, Болгарию и Румынию. Транзитные визы у вас будут. С
транспортом - тоже на месте определитесь. Купите подержанный микроавтобус.
Или две легковые машины. На заключительном этапе без своего транспорта вам
не обойтись. Деньги на это предусмотрены. Машины бросите у границы.

- Возможны и другие варианты пересечения границы, - заметил я. - Через
Брест, Чоп. Или морем до Одессы или Новороссийска. Вполне легальные.
Особенно если нам удастся убедить Назарова добровольно уехать с нами.

- Абсолютно исключено, - вмешался Нифонтов. - Могут быть попытки
перехватить объект. Оперативное наблюдение ведут наши коллеги из смежных,