всеми теми, кто на нем собрался, - еще далеко не все, что есть в мире, и
от этого делалось грустно, а еще грустнее было от того, что и сам Митя в
этом не был вполне уверен. Но, долетев до границы поляны, он увидел
рассеянный свет, излучаемый не то травой, не то трущимся о нее ветром,
вспомнил, что с ним было до того, как он попал на поляну с гнилым пнем, и
успокоился. Над ним опять понеслись триумфальные арки согнутых стеблей, и
чем дальше от поляны он улетал, тем меньше внизу оставалось спешащих к ней
насекомых. Скоро их не осталось совсем, и тогда вокруг стали появляться
цветы. Они казались разноцветными посадочными площадками необычных форм,
но испускали такой одуряющий запах, что Митя предпочитал любоваться ими на
расстоянии, тем более что на иных цветах копошились ушедшие от мира пчелы,
уединения которых Митя не хотел нарушать.
повернул к нему. Когда он оказался так близко, что на всем вокруг появился
слабый красноватый отблеск, Митя полетел крадучись, подолгу зависая за
широкими стеблями и незаметно перелетая от одного к другому. После
нескольких таких маневров он выглянул из-за стебля и увидел рядом, прямо
перед собой, двух очень странных, ни на кого не похожих красных жуков. На
головах у них были большие желтые выросты, похожие на широкополые
соломенные шляпы, а низ брюшка был, насколько Митя мог разглядеть, цвета
хаки. Они сидели на стебле в полной неподвижности и задумчиво смотрели
вдаль, чуть покачиваясь вместе с растением.
одиночества.
юго-восточной части Юкатана.
поляне никак не выше нашего одиночества.
далекий и очень странный мир, откуда нас тоже кто-то увидел.
красные лампы на вершине горы, стоящей у моря.
выключили электричество.
заметил, прилетел прямо сюда и прячется сейчас за соседним стеблем.
ведь точно так же может прыгнуть в колодец номер три.
сорок восемь.
стремительно нарастают числительные, и тут ему на плечо легла чья-то рука
и сильно его тряхнула.
площадка на вершине горы, над которой поднималась мачта с двумя красными
фонарями (сейчас они уже не горели), рядом стояли две складные табуретки,
а сам он лежал под кустом.
снившийся сон, но тот уже улетучился и оставил после себя только неясное
ощущение.
лампами. Митя поплелся следом, еще позевывая, но через несколько десятков
метров, когда тропинка превратилась в узкий карниз, под которым не было
ничего, кроме стометровой пустоты и моря, остатки сна слетели с него
окончательно. Тропинка нырнула в щель между скалами, прошла под низкой
каменной аркой (тут у Мити мелькнуло неясное воспоминание, связанное со
сном) и вывела в небольшую расщелину, заросшую темными кустами. Митя
сорвал несколько холодных ягод терновника, кинул их в рот и сразу же
выплюнул, увидев яркий белый череп, лежащий под кустом. Череп был
маленький и узкий, наподобие собачьего, только меньше и тоньше.
колодец. Сам все увидишь.
меняют, а колодец остается одним и тем же.
подумал, что очень похожее только что было с ним во сне. - Она так и
называется - колодец. "Меняют города, но не меняют колодец. Ничего не
утратишь, но и ничего не приобретешь. Уйдешь и придешь, но колодец
останется колодцем... Если почти достигнешь воды, но не хватит веревки, и
если разобьешь бадью, - несчастье!"
гексаграмма мне пять раз выпадала.
пользоваться. Точнее, сначала им нельзя пользоваться, потому что на первой
позиции в нем нет воды, на второй ее нельзя зачерпнуть, а на третьей ее
некому пить. Зато потом все приходит в норму. Если я не путаю. А смысл
примерно в том, что мы носим в себе источник всего, что только может быть,
но поскольку первая, вторая и третья позиции символизируют недостаточно
высокие уровни развития, то на них этот источник еще не доступен. Вообще,
символично, что к этой гексаграмме мы переходим от гексаграммы
"истощение", на пятой позиции которой...
набережной? Насчет того, где найти себя? Та, кто ее пела, совершенно не
понимала, о чем она поет. И ты точно так же не понимаешь, о чем сейчас
говоришь. А чтобы понять, что ты только что сказал, тебе надо заглянуть в
колодец.
свои ладони и понял, что они больше не светятся в темноте. Еще несколько
минут назад, когда они начинали дорогу к этому месту, ладони сияли - не
таким ярким, как вчера, но чистым и ясным голубым светом.
исчезнет. И в лучшем случае ты успеешь написать еще пару идиотских
стихотворений с непонятным тебе самому смыслом. Если, конечно, допустить,
что он в них вообще есть.
обязательно должны содержать смысл. Ты просто не знаешь, что такое
постмодернизм.
Дима, выделив интонацией слово "знал".
несколько шагов, поскользнулся и полетел вниз.
долго, но вместо того, чтобы упасть на дно, впал в задумчивость. Время не
то исчезло, не то растянулось - все, что он видел, менялось не меняясь,
каким-то образом постоянно оказываясь новым, а его пальцы все пытались
уцепиться за тот же самый участок стены, что и в начале падения. Как и
вчера, он чувствовал, что смотрит на что-то странное, что-то такое, на что
не смотрел никогда в жизни и вместе с тем смотрел всегда. Когда он
попытался понять, что он видит, и найти в своей памяти нечто похожее, ему
вспомнился обрывок виденного по телевизору фильма, где несколько ученых в
белых халатах были заняты очень странным делом - вырезали из картона круги
с небольшими выступами и насаживали их на сверкающий металлический штырь,
Сертаков Виталий
Василенко Иван
Конан-Дойль Артур
Шилова Юлия
Роллинс Джеймс
Роллинс Джеймс