слова!
остановился и предложил:
великому физику?
вместо живой женщины бездыханный манекен. Куклу, Петер, холодную куклу.
мне голову, выкладывайте все, как есть.
предполагать.
это и так было ясно по вашему обалделому виду, Петер. Согласитесь, это
вышло у меня довольно эффектно...
нравитесь.
подозреваю вас, Алек. У меня, к сожалению, нет никаких оснований вас
подозревать. Но в этом отношении вы ничем не отличаетесь от остальных... Я
никого не подозреваю. А мне надо, мне уже пора кого-то подозревать.
голову, то я начну вас подозревать. У вас будут неприятности, Алек. Я
очень неопытен в такого рода делах, и потому у вас могут быть очень
большие неприятности. Вы представить себе не можете, сколько неприятностей
может причинить доброму гражданину неопытный полицейский.
что увидел господин Симонэ в спальне госпожи Мозес...
довольный собой.
малоисследованных племен Центральной Африки издревле владеют искусством
возвращать видимость жизни своим умершим соплеменникам...
живого и совершающий, на первый взгляд, вполне осмысленные и
самостоятельные действия, - носит название зомби. Строго говоря, зомби не
есть мертвец...
понимаю: вы репетируете свою речь перед газетчиками. Но мне-то все это
неинтересно! Вы обещали рассказать что-то насчет госпожи Мозес и Симонэ.
Вот и рассказывайте!
хорошо. - Он вздохнул. - Пусть будут факты без теории. Шесть дней тому
назад, когда мой отель осчастливили посещением господин и госпожа Мозес,
со мною имело место следующее происшествие. Произведя все необходимые
отметки в паспортах указанных господ, я отправился в номер господина
Мозеса с целью вернуть ему эти паспорта. Я постучался. Я был несколько
рассеян и потому, не дожидаясь разрешения, отворил дверь. Я был немедленно
наказан за нарушение элементарных норм приличия. Я увидел в кресле
посередине комнаты то, что при желании можно было бы назвать госпожой
Мозес. Но это не была госпожа Мозес. Это была большая, в натуральную
величину, красивая кукла, очень похожая на госпожу Мозес и одетая в
точности как она. Сейчас вы спросите меня, почему я уверен, что это была
кукла, а не госпожа Мозес. В ответ я мог бы перечислить вам некие
конкретности: неестественность позы, остекленелый взгляд, абсолютная
неподвижность черт и так далее. Но в этом, по-моему, нет никакой
необходимости. Всякий нормальный человек, как мне кажется, способен в
течении нескольких секунд сообразить, что перед ним: манекенщица или
манекен. Эти несколько секунд у меня были. A затем я был грубо схвачен за
плечо и выдворен в коридор. Это грубое, но вполне оправданное действие
произвел надо мною господин Мозес, который в это время, по-видимому,
осматривал апартаменты своей супруги и набросился на меня сзади...
багаж?
окованный железом, старинный дорожный сундук. Он привез с собой четверых
носильщиков, и бедняги измучились, затаскивая сундук в дом. Разворотили
мне весь косяк...
дело. Я слыхал о миллионере, который повсюду таскал за собой свою
коллекцию ночных горшков... Если человеку нравится иметь манекен своей
супруги в натуральную величину... что ж, денег у него много, делать ему
явно нечего... Между прочим, вполне возможно, что он заметил поползновения
нашего Симонэ, понял все и подсунул ему вместо жены эту самую куклу...
Черт побери, может быть, он возит с собой эту куклу именно для таких вот
случаев! Судя по поведению госпожи Мозес... - Я представил себя на месте
Симонэ и содрогнулся. - Ей-богу, славная шутка, - сказал я.
Он все еще был мне симпатичен. Но черт его побери, зачем ему это нужно -
забивать мне мозги всей этой африканской чепухой? Я же все-таки не
репортер, и рекламе этого заведения в ущерб собственной репутации я
способствовать не намерен... Нет, хватит с меня. Больше я с господином
Алеком Сневаром на эти темы не разговариваю. Если у него и есть цель сбить
меня с толку, это ему не удастся. Он только ухудшит свое собственное
положение. Ему не следовало бы обращать на себя слишком много моего
внимания...
пожалуй, пойду в каминную. Я должен хорошенько подумать.
у меня вовсе нет впечатления, будто события закончились. Поэтому
оставайтесь здесь в холле и будьте наготове.
принялся мешать тлеющие угли. Итак, происшествие с Симонэ более или менее
объяснилось, и его можно выкинуть из головы. Или наоборот, нельзя
выкидывать ни в коем случае, потому что если в одиннадцать часов вечера в
номере госпожи Мозес была кукла, то где была сама госпожа Мозес? Шутка,
конечно, на славу... но есть в ней что-то чрезмерно громоздкое... Шутка
ли? Может быть, попытка устроить алиби?.. Да нет, какое, к черту, алиби -
ночь, темно, установить это алиби можно только наощупь, а наощупь
получается не алиби, а шутка. Возможно, расчет был на то, что у бедняги
Симонэ сдадут нервы, что он в ужасе заорет, поднимет всех на ноги,
начнется скандал, тарарам, переполох... а что дальше? И главное, при чем
здесь кукла? Все это можно было устроить без всякой куклы... Собственно,
что меня здесь смущает? Только одно: комната Симонэ находится рядом с
комнатой Олафа. Можно предположить, например, следующее: Мозесам нужно
было, чтобы комната Симонэ, начиная с одиннадцати часов и в течение
некоторого времени, была пуста. Вот что меня смущает. Но чтобы отвлечь
господина Симонэ, совсем не нужна кукла. Конечно, рассуждая гипотетически,
кукла могла бы повергнуть Симонэ в глубокий и долгий обморок, но, чтобы
отвлечь Симонэ, достаточно было самой госпожи Мозес. Это был бы самый
естественный и надежный способ отвлечь. И раз прибегают к такому
неестественному и ненадежному способу, как кукла, значит, надо было, чтобы
госпожа Мозес находилась где-то в другом месте. Госпожа Мозес... хрупкая,
изнеженная, до кретинизма светская госпожа Мозес... Нет, все это никуда
меня не ведет. Окончательно выбрасывать из головы славную шутку не стоит,
но и пользы от этой истории пока не видно...
Во-первых, нет ни одного подозреваемого. Во-вторых, абсолютно непонятно,
как произошло преступление. Непонятно самое главное. Бог с ним, с убийцей!
Объясните мне, как он убил! Как? Окно открыто, но никаких следов на
подоконнике, никаких следов на снегу, на карнизе. Ни снизу, ни справа, ни
слева к окну подобраться нельзя. Остается одно - сверху. С крыши по
веревке. Но тогда были бы следы на краю крыши. Можно, конечно, сходить и
посмотреть снова, но я точно помню: снег разрыт только рядом с шезлонгом
Хинкуса. Теперь уже ничего больше не остается, кроме Карлсона с
пропеллером в заднице. Взлетел, свернул соотечественнику шею и вылетел...
Так что в запасе у меня только два паршивеньких предположеньица. Первое -
это всякие потайные люки, замаскированные дверцы и двойные стены. А второе
- какой-то гений изобрел новое техническое приспособление, позволяющее