Чтение 25–й страницы книги ~Распятое сердце~

Андра вздохнула:

- Может быть, ты слегка преувеличиваешь. Но должна признаться, что Тревор
действительно становится раздражительным. Да это и неудивительно. Представь,
каково ему. Жизнь его сломана.

- Я бы так не думал, если бы рядом со мной была ты, моя дорогая.

- Да, ты никогда не позволил бы мне выйти за тебя замуж при таких
обстоятельствах! - засмеялась она.

- Ты права. Именно этого я не могу простить Гудвину.

Она опустила голову.

- Слишком поздно. Все свершилось. И ничего нельзя изменить.

- Как ты очутилась на этом корабле?

Она объяснила и сама засыпала Фрея вопросами:

- Как ты стал капитаном?

- Смерть бедного старины Лайла застала компанию врасплох, а я оказался
единственным кандидатом с дипломом капитана на руках. Именно поэтому меня
списали с "Квин" и велели привести корабль домой. Это настоящая удача - ведь
море для меня единственное, ради чего стоит жить без тебя.

Она заставила себя опуститься с небес и посмотреть в лицо фактам. Фрей
понимал, как она несчастна, искал и не находил выхода. И это приводило его в
ярость, он подошел к столу, взял две сигареты, закурил одну для нее, а сам
взял другую.

- Господи! Как все нелепо, дорогая!

- Да, - согласилась она. Но теперь, когда я пережила шок, узнав, что ты
на борту, как все-таки чудесно быть рядом. у - Ты будешь приходить сюда, -
твердо сказал он. - Я не хочу, чтобы в течение этих двух недель ты опять
делала героические жесты и приносила жертвы. Возможно, это единственные две
недели, подаренные нам Богом. Ты говоришь, что возвращаешься в кино. Работа
скоро поглотит тебя. Да еще домашние заботы... К тому же скорее всего за
мной сохранят командование этим кораблем. Так что и я буду занят.

- Ты этому рад? - прошептала она.

Он выглянул в иллюминатор и позволил прохладному ветерку освежить лицо.
Ему было жарко, в горле пересохло.

- Без тебя меня не радует ничто.

- Милый, со мной происходит то же самое. Я ничему не способна радоваться.

- Даже когда держишь за руку своего эгоиста-инвалида?

- О, дорогой, не будь таким циничным. Я не могу этого вынести.

Фрей потушил сигарету, присел рядом с Андрой и нежно обнял ее.

- Несчастье заставляет меня быть таким. Я люблю тебя больше, чем
представлял. Мысль о том, что ты носишь это, - он дотронулся до обручального
кольца, - сводит меня с ума.

- Не надо так, - она прижалась щекой к его плечу. - Теперь ничего не
изменишь. Тревор будет... чем-то вроде... ребенка до тех пор, пока один из
нас не умрет. Давай воспользуемся днями, которые можем провести вместе. Да,
давай проведем их вместе! Я не буду больше строить из себя святую. Приду
сюда, когда бы ты меня ни позвал.

Спасибо, - тихо сказал Фрей.

Время неумолимо бежало. Она поняла, что уже поздно и Тревора ушла больше
часа назад. Андра поднялась, поправила платье, прическу.

- Я должна идти. Не хочу, чтобы Тревор заподозрил неладное. Тогда жизнь
станет просто невыносимой.

- Полагаю, мне придется познакомиться с ним, - мрачно заметил Фрей.

- Да, конечно, и постарайся обойтись с ним как можно лучше. Помни о его
невыносимом положении.

- Постараюсь этого не забыть. Но все время я чувствую только одно - он
воздвиг стену между нами.

- Я сама возвела эту стену. Вини меня, - печально вздохнула она.

Фрей крепко прижал ее к себе.

- Спокойной ночи, мой дорогой ангел. Я чувствовал себя в раю, когда ты
была здесь. Почему бы тебе каждый вечер не приходить на часок, а иногда и
днем? Я пошлю Тигра, если смогу вырваться на какое-то время. Ничего не буду
писать - просто передам на словах. Он достаточно тактичен и, думаю, поймет,
что не следует ни о чем говорить в присутствии мужа.

Андра улыбнулась:

- Значит, все капитаны такие? Они что, всегда забирают подружек у мужей и
заманивают их к себе в каюту?

- Возможно, милая. Но этот капитан и не думает поступать так, уверяю
тебя. Я приглашал пассажиров на коктейль и несколько знаменитостей - к чаю.
Одиноких женщин в моей жизни не было.

- Ты очень изменился с тех пор, когда был первым помощником.

- До неузнаваемости. Я принадлежу только тебе. Это с тех пор, как
встретил тебя.

Бросив на него прощальный взгляд и пожелав спокойной ночи, Андра
спустилась по скользким ступенькам и направилась в свою каюту. Слуга уже
уложил Тревора в постель. Он читал биржевой журнал, но когда она вошла,
отбросил. Его лицо помрачнело:

- Ты пропадала уйму времени. Я уже волновался, не свалилась ли ты за
борт.

Она старалась не смотреть на него.

- Не говори глупостей!

- Ну, где ты пропадала?

- Болтала с разными людьми, включая капитана...

Презирая себя, она соединила ложь и правду. Ради нескольких божественных
дней с Фреем стоило обмануть Тревора. К тому же, если человек ничего не
знает, разве это может повредить ему? Так она объясняла себе саь, ой
ситуацию. Разве недостаточно жертв она принесла Тревору, разве не заслужила
хотя бы немного счастья?

- Ну, ты могла бы вспомнить обо мне, подумать, что я здесь один, - начал
Тревор и продолжал развивать эту тему до тех пор, пока не взвинтил себя до
истерического состояния, но в тот вечер это уже никак не действовало на нее.
Андра мечтала только о том, чтобы поскорее лечь в постель, выключить свет и,
лежа в темноте, думать о Фрее. Скрывшись в ванной с ночной рубашкой и
халатом в руках, она услышала, как Тревор прокричал ей вслед:

- Тебе что, нечего сказать мне?

- Нет, если тебе хочется поссориться со мной. Ты собирался играть в покер
с мистером Коуплендом, поэтому я оставила тебя в баре.

- Так и было. Но мне не везло, а я теперь не могу позволить себе
проигрывать деньги. Я вообще не могу делать то, что мне нравится. Кто-то
одолжил мне биржевой журнал, но я теперь даже не способен оценить положение
на рынке и выяснить стоимость моих акций. Мне нельзя рисковать, денег
осталось мало. Ты же не думаешь, что я буду жить за твой счет, не так ли?

- О, какое это имеет значение? - устало отозвалась она, вернувшись из
ванной и забираясь под одеяло.

Тревор смотрел на нее потемневшими глазами, и Андра, как обычно, не могла
не отметить, что это очень красивые глаза. Когда-то она восхищалась его
внешностью и ужасно ошиблась в характере, приняв упрямство и хитрость за
силу и доброту. Теперь же в нем не осталось ничего, кроме слабости и
эгоизма.

Тревор продолжал жаловаться, упрекать. Андра не выдержала:

- Прекрати пилить меня. Давай спать.

- Тебе наплевать, жив я или мертв, - снова начал он.

О Боже, думала она, неужели он опять будет плакать?! Тогда я сойду с ума,
выбегу из каюты и брошусь за борт!

Но в конце концов она оказалась там, где он хотел ее видеть, - на краешке
его кровати. Андра держала его за руку, гладила волосы, льстила,
успокаивала, строила планы на будущее.

- Я всегда буду заботиться о тебе, Тревор. Ты знаешь, что я получила от
Флэка телеграмму по поводу работы. Теперь я могу многое сделать для тебя. Да
и для себя тоже, Можешь рисковать своими деньгами, сколько тебе вздумается.
Ты же знаешь... - она остановилась и не смогла заставить себя вымолвить
обычное "я люблю тебя". Эти слова она только что говорила другому мужчине. И
Андра добавила нехотя:

- Ты знаешь, как я предана тебе. Но, пожалуйста, не привязывай меня
каждую минуту, каждый час. Дай мне хоть немножко свободы.

Он помрачнел и отпрянул от нее:

- Да ради Бога! Я же не могу остановить тебя, если ты захочешь меня
бросить. Только я думаю, что ты предпочтешь остаться рядом.

После этих слов она выключила свет над своей кроватью и замолчала. Потом
Тревор выключил и свою лампу.

Финал был ей известен - он извинился.

- Боюсь, что был несправедлив к тебе, моя бедная, - послышался вскоре
голос Тревора. - Катастрофа изменила меня, не могу, конечно, не признать. Но
я действительно благодарен за то, что ты заботишься обо мне. Большое
спасибо.

Андра поняла намек:

- Ты знаешь, что я делаю это охотно. Доброй ночи, Тревор.

- Доброй ночи, дорогая. И помни, мне не обойтись без моей очаровательной
женушки.

Она лежала в темноте, сжав зубы и думая о том, сколько еще ночей придется
выслушивать подобный вздор и мириться с мрачным настроением Тревора. Мысли
ее возвращались к человеку на мостике, к любимому. Она думала об ужасе
нынешней своей ситуации и о том, что сама во всем виновата. И вдруг начала
отчаянно молиться:

- Господи! Помоги мне и прости меня за то, что я буду видеться с Фреем
каждый день, пока это возможно!..

Две недели прошли, промелькнули как прекрасный сон.

К тому времени, когда корабль достиг Лас-Пальмаса, Андра уже научилась
делить время между мужем и возлюбленным. Угрызений совести она почти не
испытывала. Украденные у судьбы часы волновали и будоражили душу. Счастье
оказалось мучительным, похожим на острую боль. Она приходила в каюту Фрея,
расцветая, как юная девушка, и уходила женщиной с тяжелым сердцем, неся