довольствовалось столь умеренною пошлиною, что Ганза не могла нахвалиться
его мудрым бескорыстием.
торговлею, и корабли Шведские, Норвежские не преставали до самого XIII
века ходить к устью Северной Двины. Летописцы Скандинавские повествуют,
что в 1216 году знаменитый купец их, Гелге Богрансон, имев несчастную
ссору с Биармским начальником, был там умерщвлен вместе со всеми
товарищами, кроме одного, именем Огмунда, ушедшего в Новгород. Сей Огмунд
ездил из России в Иерусалим и, возвратясь в отечество, рассказал о
жалостной кончине Богрансона. Норвежцы хотели мстить за то Биармским
жителям и, в 1222 году прибыв к ним на четырех кораблях, ограбили их
землю, взяли в добычу множество клейменого серебра, мехов бельих, и проч.
Немецкими городами: чему доказательством служит договор, заключенный с
ними смоленским Князем Мстиславом Давидовичем в 1228 году. - Предлагаем
здесь главные статьи оного, любопытные в отношении к самым нравам и
законодательству древней России.
Готским берегом (Готландиею) и всеми Немцами, ходящими по Восточному морю,
ко взаимному удовольствию той и другой стороны. А если - чего Боже избави
- сделается в ссоре убийство, то за жизнь вольного человека платить десять
гривен серебра, пенязями (деньгами) или кунами, считая оных (кун) 4 гривны
на одну гривну серебра. Кто ударит холопа, платит гривну кун; за
повреждение глаза, отсечение руки, ноги и всякое увечье 5 гривен серебра;
за вышибенный зуб 3 гривны (серебра же); за окровавление человека
посредством дерева 1 1/3 гривны, за рану без увечья то же; кто ударит
палицею, батогом или схватит человека за волосы, дает 2/3 гривны.
если Немец или Россиянин обесчестит девицу или вдову хорошего поведения,
то взыскать с виновного 10 гривен серебра. Пеня за обиду Посла и
Священника должна быть двойная. Если виновный найдет поруку, то не
заключать его в оковы и не сажать в темницу; не приставлять к нему и
стражи, пока истец не дал знать о своей жалобе старейшему из единоземцев
обидчика, предполагаемому миротворцу. - С вором, пойманным в доме или у
товара, хозяин волен поступить, как ему угодно.
деньги и в таком случае, когда должник осужден за уголовное преступление
лишиться собственности. Если холоп Княжеский или Боярский умрет, заняв
деньги у Немца, то наследник первого - или кто взял его имение - платит
долг.
свидетелей из своих единоземцев. Испытание невинности посредством
раскаленного железа дозволяется только в случае обоюдного на то согласия;
принуждения нет. Поединки не должны быть терпимы; но всякое дело
разбирается судом по законам той земли, где случилось преступление. Один
Князь судит Немцев в Смоленске; когда же они сами захотят идти на суд
общий, то их воля. Сею же выгодою пользуются и Россияне в земле Немецкой.
Те и другие увольняются от судных пошлин: разве люди добрые и нарочитые
присоветуют им что-нибудь заплатить судье.
немедленно дает знать тамошним жителям, чтобы они везли на возах товары
сих гостей и пеклись о личной их безопасности. Жители платят за товар
Немецкий или Смоленский, ими утраченный. Немцы на пути из Риги в Смоленск
и на возвратном увольняются от пошлины: также и Россияне в земле Немецкой.
Немцы должны бросить жребий, кому ехать наперед; если же будет с ними
купец Русский, то ему остаться позади. - Въехав в город, гость Немецкий
дарит Княгине кусок полотна, а Тиуну Волокскому перчатки Готские; может
купить, продать товар или ехать с оным из Смоленска в иные города. Купцы
Русские пользуются такою же свободою на Готском береге и вольны ездить
оттуда в Любек и другие города Немецкие. - Товар, купленный и вынесенный
из дому, уже не возвращается хозяину, и купец не должен требовать назад
своих денег. - Немец дает весовщику за две капи, или 24 пуда, куну
смоленскую, за гривну купленного золота ногату, за гривну серебра 2 векши,
за серебряный сосуд от гривны куну; в случае продажи металлов ничего не
платит; когда же покупает вещи на серебро, то с гривны вносит куну
смоленскую.-Для поверки весов хранится одна капь в церкви Богоматери на
горе, а другая в Немецкой божнице (следственно и в Смоленске была
католическая церковь): с сим весом должны и Волочане сверять пуд, данный
им от Немцев.
собою: разве они сами захотят участвовать в походе. И Россиян не
принуждать к военной службе в земле Немецкой.
Властители признают Двину вольною, от устья до вершин ее, для судоходства
Россиян и Немцев.
гость может везде пристать к берегу, выгрузить товар и нанять людей для
вспоможенид; но им более договорной цены с него не требовать.
Смоленска.
Рижского царства, приложивших к ней свои печати; а свидетели
подписались"... Следуют имена некоторых жителей Готландии, Любека,
Минстера, Бремена, Риги; а внизу сказано: "Кто из Россиян или Немцев
нарушит наш устав, будет противен Богу".
благоприятным для купцов Ливонских; но предки наши, давая им свободу и
права в России, не забывали собственных выгод: таким образом, увольняя
чужеземных гостей, продавцов серебра и золота, от всякой пошлины, хотели
чрез то умножить количество ввозимых к нам металлов драгоценных. В
рассуждении цены серебра заметим, что она со времен Ярослава до XIII века,
кажется, не возвысилась относительно к Смоленской ходячей или кожаной
монете: Ярослав назначает в Правде 40 гривен пени кунами за убийство, а
Мстислав Давидович в уставе своем 10 гривен серебром, полагая 4 гривны кун
на одну гривну серебра, следственно, ту же самую пеню: напротив чего
Новогородские куны унизились.
Россияне старались привлекать в свою землю: строителей, живописцев,
лекарей. От Ярослава Великого до времен Андрея Боголюбского знаменитейшие
церкви наши были созидаемы и расписываемы иностранцами; нов 1194 году
Владимирский Епископ Иоанн, для возобновления древнего Суздальского храма
Богоматери, нашел между собственными церковниками искусных мастеров и
литейщиков, которые весьма красиво отделали сию церковь снаружи и покрыли
оловом, не взяв к себе в товарищи ни одного Немецкого художника. Тогда же
славился в Киеве зодчий, именем Милонег-Петр, строитель каменной стены на
берегу Днепра под монастырем Выдубецким, столь удивительной для
современников, что они говорили об ней как о великом чуде. Греческие
живописцы, украсив образами Киевскую лавру, выучили своему художеству
добродетельного Монаха Печерского Св. Алимпия, бескорыстного и
трудолюбивого: не требуя никакой мзды, он писал иконы для всех церквей и,
занимая деньги на покупку красок, платил долги своею работою. Сей Алимпий
есть древнейший из всех известных нам живописцев Российских. Кроме икон
церковных, они изображали на хартиях в священных книгах разные лица, без
особенного искусства в рисунке, но красками столь хорошо составленными,
что в шесть или семь веков свежесть оных и блеск золота нимало не
помрачились. - Заметим также, касательно рукоделий, что древние Бояре
Княжеские обыкновенно носили у нас шитые золотом оплечья: итак, искусство
золотошвеев - сообщенное нам, как вероятно, от Греков - было известно в
России прежде, нежели во многих других землях европейских.
необходимейшим наукам людей. Во времена Мономаховы славились в Киеве
Арменские врачи: один из них (как пишут), взглянув на больного, всегда
угадывал, можно ли ему жить, и в противном случае обыкновенно предсказывал
день его смерти. Врач Николы Святоши был Сирианин. Многие лекарства
составлялись в России: лучшие и драгоценнейшие привозились чрез
Константинополь из Александрии. Желая всеми способами благодетельствовать
человечеству, некоторые из наших добрых Монахов старались узнавать силу
целебных трав для облегчения недужных и часто успехами своими возбуждали
зависть в лекарях чужеземных. Печерский Инок Агапит самым простым зелием и
молитвою исцелил Владимира II, осужденного на смерть искусным врачом
Арменским.
Севере, водворялись у нас в мирных обителях уединения и молитвы. Те же
благочестивые иноки были в России первыми наблюдателями тверди небесной,
замечая с великою точностию явления комет, солнечные и лунные затмения;
путешествовали, чтобы видеть в отдаленных странах знаменитые святостию
места и, приобретая географические сведения, сообщали оные любопытным
единоземцам; наконец, подражая Грекам, бессмертными своими летописями
спасли от забвения память наших древнейших Героев, ко славе отечества и
века. Митрополиты, Епископы, ревностные проповедники Христианских
добродетелей, сочиняли наставления для мирян и Духовных. Суздальский
Святитель, блаженный Симон, и друг его, Поликарп, Монах Лавры Киевской,
описали ее достопамятности и жития первых Угодников слогом уже весьма
ясным и довольно чистым. Вообще Духовенство наше было гораздо просвещеннее
мирян; однако ж и знатные светские люди учились. Ярослав I, Константин
отменно любили чтение книг. Мономах писал не только умно, но и
красноречиво. Дочь Князя Полоцкого, Святая Евфросиния, день и ночь
трудилась в списывании книг церковных. Верхуслава, невестка Рюрикова,
ревностно покровительствовала ученых мужей своего времени, Симона и
Поликарпа. - Слово о полку Игореве сочинено в XII веке и без сомнения
Шилова Юлия
Прозоров Александр
Круз Андрей
Пехов Алексей
Бажанов Олег
Ильин Андрей