объявлений в кельнской газете. Роллинг, в свою очередь, помещал в одной
из бульварных парижских газет две-три строчки: "Все внимание сосредо-
точьте на анилине... ", "Дорог каждый день, не жалейте денег..." и так
далее.
но... ", "Приступаю... ", "Непредвиденная задержка..."
тридцать пять со дня подписания договора..."
Роллингу от Семенова. Роллинг пришел в ярость, - его водили за нос. Тай-
ные сношения с "Аризоной", помимо всего, были опасны. Но Роллинг не вы-
дал себя ни словом, когда на следующий день говорил с мадам Ламоль.
"партию" со смертельным врагом. Он нашел ошибки. Гарин оказывался не так
уже хорошо защищен. Ошибкой его было согласие на путешествие Зои, - ко-
нец партии для него предрешен. Мат будет сказан на борту "Аризоны".
Он помнил Зою умной, спокойнорасчетливой, холодной, преданной. Он знал,
с какой брезгливостью она относилась к женским слабостям. Он не мог до-
пустить, чтобы долго могло длиться ее увлечение этим нищим бродягой,
бандитом Гариным. Хорошая прогулка по Средиземному морю должна прояснить
ее ум.
колько дней одиночества среди океана успокоили ее. Она пробуждалась, жи-
ла и засыпала среди синего света, блеска воды, под спокойный, как веч-
ность, шум волн. Содрогаясь от омерзения, она вспоминала грязную комнату
и оскалившийся, стеклянноглазый труп Ленуара, закипевшую дымную полосу
поперек груди Утиного Носа, сырую поляну в Фонтенебло и неожиданные
выстрелы Роллинга, точно он убивал бешеную собаку...
чудились какие-то дивные острова, мраморные дворцы, уходящие лестницами
в океан... Толпы красивых людей, музыка, вьющиеся флаги... И она - пове-
лительница этого фантастического мира...
Гариным в Вилль Давре (за час до убийства). Один на свете человек, Га-
рин, понял бы ее сейчас. Но с ним были связаны и стеклянные глаза Ленуа-
ра, и разинутый страшный рот Гастона Утиный Нос.
забормотал голос Гарина... С тех пор она ежедневно звала его, умоляла,
грозила. Она хотела видеть его и боялась. Он чудился ей черным пятном в
лазурной чистоте моря и неба... Ей нужно было рассказать ему о снах ная-
ву. Спросить, где же его Оливиновый пояс? Зоя металась по яхте, лишая
капитана Янсена и его помощника присутствия духа.
ди с ума - это хорошо. Ты мне нужна такой. Без тебя мое дело мертвое".
гом. Сегодня Зоя ждала ответа на запрос, - в какой точно день его нужно
ждать на яхте? Она вышла на палубу и облокотилась о перила. Яхта едва
двигалась. Ветер затих. На востоке поднимались испарения еще невидимой
земли, и стоял пепельный столб дыма над Везувием.
что он, как зачарованный, смотрит на нее. Да и как было ему не смотреть,
когда все чудеса неба и воды были сотворены только затем, чтобы ими лю-
бовалась мадам Ламоль, - у перил над молочнолазурной бездной.
за платье от большого дома, просто за тысячу франков Зоя позволяла слю-
нявить себя молодчикам с коротенькими пальцами и сизыми щеками... Фу!..
Париж, кабаки, глупые девки, гнусные мужчины, уличная вонь, деньги,
деньги, деньги, - какое убожество... Возня в зловонной яме!..
черта, что вам больше по вкусу. Вам захочется уничтожать людей, - иногда
в этом бывает потребность, - ваша власть надо всем человечеством... Та-
кая женщина, как вы, найдет применение сокровищам Оливинового пояса..."
удовольствие. В наше время это тоже не плохое развлечение. На что-нибудь
должны пригодиться людишки. Воплощение бога, живая богиня среди фантас-
тического великолепия... Отчего же, - пресса могла бы подготовить мое
обожествление легко и быстро. Миром правит сказочно прекрасная женщина.
Это имело бы несомненный успех. Построить где-нибудь на островах велико-
лепный город для избранных юношей, предполагаемых любовников богини. По-
являться, как богиня, среди этих голодных мальчишек, - недурные эмоции".
казали.
ку и еще раз моргнул. Зоя засмеялась, и его губы поползли в улыбку.
Все, что может придумать женщина в такой знойный полдень... Но нужно бу-
дет бороться...
на очень опасное предприятие.
ку. Села к аппарату. Она потрогала рычажок радиоприемника. Откуда-то
поймались несколько тактов фокстрота.
ла двигать рычажок, сдерживая дрожь пальцев.
тинице "Сплендид" ждите известий до полудня субботы".
двадцать один, то есть станции, которой все это время пользовался Гарин.
ставни. Каждый раз он напоминал об этом сестре-кармелитке. Он внима-
тельно смотрел за тем, чтобы задвижка, соединяющая половинки створчатых
ставен, была защелкнута как следует.
пересаживался к окну, поближе к пышнолистным ветвям платана, к черным
дроздам и радугам над водяной пылью среди газона.
стеной. В восемнадцатом веке это место принадлежало монастырю, уничто-
женному революцией. Монахи не любят любопытных глаз. Стена была высока,
и по всему гребню ее поблескивали осколки битого стекла.
ницу. Улички, граничившие с больницей, были тихие и пустынные, все же
фонари там горели настолько ярко и так часто слышались в тишине за сте-
ной шаги полицейских, что вопрос о лестнице отпадал.
бы и без лестницы. Каждое утро Шельга из-за шторы осматривал всю стену
до последнего камешка. Опасность грозила только с этой стороны. Человек,
посланный Роллингом, вряд ли рискнул бы появиться изнутри гостиницы. Но
что убийца так или иначе появится, Шельга не сомневался.
но. Врач приезжал обычно пять раз в неделю. На этот раз оказалось, что
врач заболел. Шельге заявили, что без осмотра старшего врача его не вы-
пишут. Протестовать он даже и не пытался. Он дал знать в советское по-
сольство, чтобы оттуда ему доставляли еду. Больничный суп он выливал в
раковину, хлеб бросал дроздам.
ля. Шельга теперь почти не спал, - так велико было возбуждение. Сест-
ра-кармелитка приносила ему газеты, - весь день он работал ножницами и
изучал вырезки. Хлынову он запретил приходить в больницу. (Вольф был в
Германии, на Рейне, где собирал сведения о борьбе Роллинга с Германской
анилиновой компанией.)
отступил за занавес. Ему стало даже весело. Наконец-то! В саду, с север-
ной стороны, полускрытая липой, к стене была прислонена лестница садов-
ника, верхний конец ее торчал на пол-аршина над осколками стекла.
и свободная от бинтов, была еще слаба. Левая - в лубках и в гипсе, -
сестра крепко прибинтовала ее к груди. Рука с гипсом весила не меньше
пятнадцати фунтов. Это было единственное оружие, которым он мог защи-
щаться.