куда нельзя. Так мне показалось.
соваться, куда не следует. Выдержу.
Михель.
уклоняясь от подзатыльника.
процесс.
восторженно произнёс:
это - ружьё.
Причём совсем в другую сторону.
угрюмо сидевшим чуть в сторонке. Основательно вбитую отцом привычку не соваться
под руку не могло поколебать такое мелкое происшествие, как появление
инопланетянского корабля, с водителем или без. - Подъём. Все планы меняются.
Грузите быстро обоих пациентов в машинку, устраивайте помягче - и дуйте в
город, к тётке Софье. Перехватят до города - возвращаетесь с дальнего выгона. С
тёткой условитесь, что вы у неё ночевали. Дома вас нынче не было - слышите?
Знать вы ничего не знаете и ведать не ведаете. Не видали никого, не слыхали и
вообще глупые, как пробки. А мы пока напрямки до зимовья ломанём, а там уж
будем думать, что дальше. Чует моё сердце, близко они, гады. Как бы нам тут
много гостей не дождаться.
мосту-то мостовой.
знать надо. Да и машинка эта, мне показалось, не только по земле способна... Ну
всё, хватит языками молоть - к делу.
отвращение, надел шлем. Кораблик чуть слышно зажужжал, приподнялся над землёй и
как бы поёрзал на месте, примеряясь к броску. Сыновья смотрели вслед. Раз - и
только трепещущие ветки...
шагами, локти прижаты к бокам, раз шаг - вдох, два-три-четыре - выдох.
человек. В руках у них были дубинки, короткие копья и новенькая прижигалка,
выставленная на максимальную мощность...
Спартак в больнице у доктора Вейцеля - значит, обойдётся. Вейцель заново
изобрёл пенициллин. И руки у него золотые. Всё будет хорошо. Сейчас важнее
другое...
Герде Яковлевне. Ах, Олег, ах... - она проглотила слово.
подкорректировать: он должен сказать всем, и матери в том числе, одно и то же:
они были в коптильне пана Ярослава и видели всё случившееся своими глазами. А
то мать заведётся, что врать плохо, надо говорить правду и только правду,
взрослые сами разберутся... чёрта лысого они разберутся. Проверено.
выпал из игры. Когда придёт в себя, немедленно потолковать с ним, предупредить.
Климовичам. Она увидела Арамиса и бросилась навстречу:
Спартак заболел, Артур его с полдороги до больницы на себе тащил. Хуже
другое... в общем, пошли с нами, Артур всё расскажет.
маленький, Вовочка, из пелёнок давно вырос. А ещё стены пропитались запахом
идеологической войны и непримиримости. Жить в этом доме не хотелось - только
спорить, со вкусом, с блеском, поражая противника неожиданными аргументами,
жгучими парадоксами и остротой мысли. Странным образом Артурчику это помогло.
Едва начав говорить, он ощутил себя в родной стихии иезуитского монастыря и
интриганства - как он их себе представлял.
сделать свой рассказ коротким, понятным, но немножко сбивчивым:
и дальше почапали. Идём, идём, и вдруг Спартачок наш захромал. Долго
сознаваться не хотел, но Олег его всё-таки дожал и осмотрел. В общем, нарывает
нога, тут вот, чуть повыше коленки. Там у него давно царапина была, под
коростой, никак не заживала. А тут разбарабанило. Ну, не возвращаться же всем,
правда? И решили - мы с ним чапаем к пану Яреку, ночуем, он нам припарку
делает, повозку даёт - и всё хокей. У Олега ведь как? Сказал - сделали. Не
сделали - сами козлы. Подходим к ферме, и тут Спартак заминжевался, да сильно:
он мне ногу располосует, мол, лучше сам, боюсь, колдун, то-сё. В общем, дурь
гонит, но всерьёз. Он упёртый. Ладно, говорю, давай только в коптильню залезем,
из дымогонки жирной сажи наберём, а то и дёгтю нацедим, по дороге ногу мазать
будем. Залезли. Ногу я ему дёгтем намазал, перевязал. Пока дёготь собирал и
ногу перевязывал, Спартачок зазевал, зазевал - в общем, смотрю: спит. Думаю,
пра-вильно: ну, не в доме переночуем, делов-то, а утром всё равно повозку
попросим... Короче, и я задремал. Хорошо задремал, как в лоб поленом. И
приснилось, что девчонка кричит. Просыпаюсь - точно, кричит. Ничего не понимаю.
Спартак проснулся. Потом вижу - а под окороками возятся. Там Тугерим девчонку к
земле прижал, рот ей зажимает и юбку рвёт. И ещё один рядом топчется, а двое в
сторонке стоят. И тут пан Ярек влетает, хватает кочергу и Тугерима по спине. И
второго тоже. К девчонке. Эти двое, другие - в дверь и тикать. Он её утешает, а
Тугерим возьми да и помри. Второй как увидел, как разорался. Мол, теперь всё.
Перережем. И удрал. Спартак говорит - надо быстро в город. Рассказать, что
видели. Мы и смылись тихонько, под заварушку. Ушли, а позади пожар. Большой. А
Спартак по дороге совсем расклеился, я его уже на волокуше волок, и хорошо, что
поп Паша встретился, - а то когда бы ещё доволок. Вот такие дела...
стенку так, что всё затряслось.
готовы. Если начнутся погромы, чем мы будем защищаться? Граблями? Топоров, и
тех нет. Просвещение несли, понимаешь... доброе слово и кошке приятно... Давно
говорил Витальичу: надо создавать отряды самообороны. Мирное сосуществование
хорошо, когда оно чем-то подкреплено. А так - это жизнь куска мяса,
замороженного на чёрный день. Мы этим абам на хрен не нужны со своим
просвещением... Теперь они насилуют наших девочек, а вступился - и тебе конец.
Что будет через неделю?
Игорёк, Вовочкин папа. В отличие отдеда он сидел в низком плетёном из лубняка
кресле, задрав выше головы узловатые колени. - Или хачиков, может быть? Как вы
почтенного Вазгена зовёте, а? Хачик? Они Ыеттёю, папаша. Язык не сломается
сказать. Ыеттёю, а? Попробуйте.
больше, и они стремительно дичают. Наше счастье, что они разбросаны по лесам на
тысячу километров в округе... но скоро найдётся у них какой-нибудь хан
Чингиз... если уже не нашёлся. И тогда мало не покажется никому.
гамузом - в партизаны?
прощения. Потому что Дворжак виноват: он убил человека. У Ыеттёю любое убийство
непрощаемое, независимо от мотивов. А особенно - если это убийство мальчика,
совершённое в День-Без-Солнца. Тут уже отвечает не только сам убийца, но и
ближайшие родственники. И это справедливо. Так что не вооружаться надо и не
прятаться, а просто лучше знать законы того народа, среди которого живёшь. И
вообще кончать пора с этой гнусной самоизоляцией, от которой только геморрой...
живогорящего куста полученные... Да эти законы на наших глазах создавались, и
писали их, как я хорошо помню, такие же несколько говнюков, как некоторые тут!
Кто громче всех орал: невмешательство, невмешательство - именно тогда, когда мы
Посняков Андрей
Суворов Виктор
Семенова Мария
Березин Федор
Андреев Николай
Суворов Виктор