read_book
Более 7000 книг и свыше 500 авторов. Русская и зарубежная фантастика, фэнтези, детективы, триллеры, драма, историческая и  приключенческая литература, философия и психология, сказки, любовные романы!!!
главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

Литература
РАЗДЕЛЫ БИБЛИОТЕКИ
Детектив
Детская литература
Драма
Женский роман
Зарубежная фантастика
История
Классика
Приключения
Проза
Русская фантастика
Триллеры
Философия

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ КНИГ

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ АВТОРОВ

ПАРТНЕРЫ



ПОИСК
Поиск по фамилии автора:


Ðåéòèíã@Mail.ru liveinternet.ru: ïîêàçàíî ÷èñëî ïðîñìîòðîâ è ïîñåòèòåëåé çà 24 ÷àñà ßíäåêñ öèòèðîâàíèÿ
По всем вопросам писать на allbooks2004(собака)gmail.com



сущность" (т.е., не бытие) (В 9), и время есть "самая дорогая трата" (В 77).
"Время есть видимость, имеющая форму дней и ночей", - говорится у Демокрита
(А 72), где мы находим именно софистический элемент.
Это софистическое время как субъективную идею, несомненно, нужно отличать
от учения Гераклита, по которому "мировой порядок имеет свое начало не во
времени, но в мысли" (А 10), поскольку Логос у Гераклита, как известно,
имеет объективно космическое значение.
5. Объективная диалектика времени в период расцвета ранней классики
Самый термин "диалектика" впервые употребляется только у Зенона
Элейского. Таково, по крайней мере, мнение Аристотеля (Зенон А 1, 9, 10;
Эмпедокл А 1, 5). Но Аристотель, очевидно, имеет в виду скорее
эквилибристику понятий, чем соотношение категорий онтологии. Что же касается
онтологической диалектики, то она в известной мере свойственна почти всей
классической натурфилософии, потому что вода у Фалеса есть и первоэлемент
всего сущего и перевоплощается во все прочие элементы, оставаясь, очевидно,
в каждом из них одним и тем же. Таков же воздух у Анаксимена или Диогена
Аполлонийского, и таков же огонь у Парменида, Гиппаса, Эмпедокла, Иона и
особенно у Гераклита. Что же касается специально времени, то, по-видимому,
диалектика Гераклита превосходит все философские системы периода классики.
Уже Фалес наблюдал "круговое обращение времен" (А 19). По Гиппасу, "время
смены мира определено" (у Маковельского здесь переведено не очень точно,
потому что "определено" - hArismenon собственно значит "оформлено",
"организовано"), вселенная конечна и всегда находится в движении" (фрг. 1).
Но ярче всего диалектика времени выступает, как мы сказали, у Гераклита.
Поскольку, однако, диалектику Гераклита излагали бесконечное число раз, мы
не будем здесь приводить из нее многочисленные тексты, а укажем только на
два следующих.
Позднейший подражатель Гераклита писал: "...из всех вещей время есть
самое последнее и самое первое; оно все имеет в себе самом, и оно одно
существует и не существует. Всегда из сущего оно уходит и приходит само по
противоположной себе дороге. Ибо завтра для нас на деле будет вчера, вчера
же было завтра" (С 3). "Он принимает некоторый порядок и определенное время
для перемены мира согласно роковой необходимости" (А 5).
Это превращение времен из одного в другое в течение всей вечности,
которая дается у Гераклита также в виде постоянного круговорота элементов, в
виде господства огня, логоса, являющегося опорой всего мирового становления,
и, наконец, теория бесконечных мировых пожаров (это мы не будем
анализировать ввиду общеизвестности философии Гераклита) - все подобные
высказывания Гераклита представляют собою прежде всего диалектику как внутри
самого времени, так и между временем и вечностью.
Рефлексия человека периода ранней и средней классики оказалась у
Гераклита наиболее яркой и понятной. Здесь уже нет богов в том виде, как их
представлял антропоморфизм. Рефлексия уже давно сделала их природными и
материальными стихиями, но человек еще не отошел от своего классического
полиса, и потому расстается он пока не столько с самими богами, сколько с их
антропоморфизмом, превращая их в отвлеченные принципы мироздания. Однако
мироздание это, периодически достигая своей божественной красоты, так же
периодически и в силу того же имманентного материи логоса превращается в
полный хаос. Здесь нет никаких реставрационных попыток конструировать
старинный миф, как это находим в период зрелой и поздней классики, т.е. у
Платона и Аристотеля. Гераклит как бы хочет сказать: не хотите богов и
мифологии, так вот, посмотрите, что такое мир без богов и мифа; это не
больше и не меньше как вечный хаос вещей, который уже сам по себе и
прекрасен, и логичен, особенно когда он исчезает во всеобщем и вселенском
пожарище.
Гераклит пишет: "Война есть отец всего, царь всего. Она сделала одних
богами, других людьми, одних рабами, других свободными" (В 53). Но боги,
которые становятся для Гераклита только рефлективными принципами и сами
подчинены всеобщему хаосу, могут иной раз превращать хаос в космос, хотя
этот космос сплошь состоит из противоречий и каждую минуту готов погибнуть
во всеобщем огне.
В таком виде предстает перед нами картина диалектического круговорота
времен. Это и есть диалектика времени и вечности периода греческой строгой
классики. Это и есть ее подлинный историзм. Остальные философы той эпохи
рассуждали не столь последовательно, но принципиально они все тяготели к
этой гераклитовской диалектике времени и вечности, так как то, что в
мифологическом времени было сплошным и вневременным хаосом, в период
полисной философии оказалось расчлененным и рефлективным, а прекрасный
космос, который здесь иной раз выступал, оказывался только довольно редким
проявлением иррациональной и огненной стихии рока и судьбы.
Таким образом, диалектика исторического времени в период греческой ранней
и средней классики была продумана довольно четно. Философы этого периода
диалектически совмещали скульптурную закономерность мира с безвестной,
глухой, беспорядочно действующей судьбой и роком (Гераклит А 16; Парменид В
8, ст. 37; Анаксагор В 6, 11 - 12; Демокрит В 258, 263). Вековечный хаос эти
люди умели совмещать с космосом и расценивали этот хаос, перешедший в
космос, как наивысшую красоту (Фалес А 1; Эмпедокл В 134; Гераклит В 124).
Гераклит так и пишет: "Вечность есть играющее дитя, которое расставляет
шашки. Царство (над миром) принадлежит ребенку" (В 52). Хаотический космос
он мыслит если не прямо прекрасным, то во всяком случае наивным и невинным,
хотя в то же самое время бесконечно умным. Стройный и прекрасный космос,
возникающий и гибнущий с течением времени, периодически превращался в
мировой пожар (Гераклит А 1, 5; В 30, 63). Дикость первобытного человека
порождала из себя закон, который сначала служил свободе людей и защищал их
друг от друга, а потом становился насилием и с течением времени начинал
требовать своего уничтожения. Огненная основа мира, по Гераклиту, является
логосом, т.е. мировой закономерностью (В 31), а эта последняя кончалась
мировым пожаром. Душа человека есть влажное испарение (В 12). Но, с другой
стороны, у того же Гераклита говорится: "по какой бы дороге ты ни шел, не
найдешь границ души, настолько глубока ее основа" (В 45). Словом "основа"
Маковельский передает греческий термин logos, который, конечно, гораздо
глубже и шире, чем просто основа. Тот же Гераклит говорит: "Душе присущ
логос, сам себя умножающий" (В 115).
Диалектика времени и вечности в изучаемую нами эпоху греческой философии
особенно. ярко сказывается в том, что одни философы этой поры говорят о
вечности и неуничтожимости мира (Парменид А 36; Ксенофан А 37; Мелисс В 7;
Филолай В 21; Оккел 3; Анаксагор А 30), другие - об его уничтожимости и
конечности во времени (73 В 6; 59 А 65), так что мир одновременно и вечен, и
невечен (Анаксагор, Архелай, Метродор 59 А 64; Эмпедокл А 52). Больше же
всего здесь совмещения времени и вечности, а также войны в концепции мировых
пожаров у Гераклита и попеременной космической власти Любви и Вражды у
Эмпедокла.
В заключение этой классической. полисной убежденности в диалектике
вечного возникновения и гибели миров мы приведем следующий пифагорейский
фрагмент: "Можно усомниться, возникло ли само время, как утверждают
некоторые, или нет. Если же поверить пифагорейцам, то снова повторится все
то же самое нумерически [буквально, тождественно], и я вновь с палочкой в
руке буду рассказывать вам, сидящим так передо мной, и все остальное вновь
придет в такое же состояние; таким образом, разум требует признать, что и
время бывает тождественным. Ибо при одном и том же самом движении, равным же
образом у одних и тех же многих вещей более раннее и более позднее будет
одно и то же; итак, и число их будет то же самое. Следовательно, все будет
то же самое стало быть и время" (58 В 34).
6. Общий результат функционирования понятия исторического времени в
период философии ранней классики
Уже приведенных у нас материалов достаточно для того, чтобы судить о
понятии времени в период ранней классики. Можно сказать, что почти все
особенности мифологического историзма оказываются здесь более или менее
осознанными, хотя той системы, которой является мифологическое время, мы
пока здесь не находим.
Отдельные черты мифологического историзма. Самой мифологии, как это мы
уже предположили раньше, здесь почти не находится. Ввиду освобождения
индивидуума от общинно-родовых авторитетов он получает огромную свободу и от
мифологии. Поскольку, однако, классический рабовладельческий полис заступает
место прежней родовой общины, он тоже нуждается для своего абсолютного
обоснования в некоторого рода мифологии, хотя теперь уже достаточно
рефлективной, ввиду освобождения индивидуума от прежних общинно-родовых
авторитетов. Уже достаточно рефлектируется такое, например, понятие, как
понятие становления, без которого не могло существовать и мифологическое
время.
Этот принцип становления свойствен почти всем досократикам, но, кажется,
больше всего и ярче всего он выражен у Гераклита. Те черты исторического
времени, которые, согласно нашей классификации, оказались логически первыми
и необходимыми, тоже даны здесь в ясной форме. Материальный принцип ярко
выражен в ионийской философии, формальный принцип - у дорийцев в виде
пифагорейского учения о числе.
Материальные стихии мыслятся везде живыми, т.е. подвижными и
целенаправленными. С самого же начала выступило понятие элемента (земля,
вода, воздух и т.д.) и превращение его в любые тела и вещи, в существа,
включая растительный и животный мир, включая также человека и богов, и
мировые принципы, такие как Ум (Анаксагор), Логос (Гераклит), Мышление
(Диоген Аполлонийский), Любовь и Вражда (Эмпедокл) и в конце концов Единое,
которое у Гераклита (В 50, 67, 182, 108), не говоря уже об элеатах, даже
выше всякого становления.
Время и вечность тоже глубоко различаются во всей этой философии, хотя
различение это условное и далеко не окончательное. Ксенофан говорил, что
"одинаково нечестиво поступают как те, которые утверждают, что боги
родились, так и те, кто говорит, что боги умерли". При этом Аристотель,
приводящий эти слова Ксенофана, добавляет: "Ибо и в том, и в другом случае
выходит, что есть время, когда богов нет" (Ксенофан А 12).



Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 [ 25 ] 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41
ВХОД
Логин:
Пароль:
регистрация
забыли пароль?

 

ВЫБОР ЧИТАТЕЛЯ

главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

СЛУЧАЙНАЯ КНИГА
Copyright © 2004 - 2024г.
Библиотека "ВсеКниги". При использовании материалов - ссылка обязательна.