read_book
Более 7000 книг и свыше 500 авторов. Русская и зарубежная фантастика, фэнтези, детективы, триллеры, драма, историческая и  приключенческая литература, философия и психология, сказки, любовные романы!!!
главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

Литература
РАЗДЕЛЫ БИБЛИОТЕКИ
Детектив
Детская литература
Драма
Женский роман
Зарубежная фантастика
История
Классика
Приключения
Проза
Русская фантастика
Триллеры
Философия

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ КНИГ

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ АВТОРОВ

ПАРТНЕРЫ



ПОИСК
Поиск по фамилии автора:


Ðåéòèíã@Mail.ru liveinternet.ru: ïîêàçàíî ÷èñëî ïðîñìîòðîâ è ïîñåòèòåëåé çà 24 ÷àñà ßíäåêñ öèòèðîâàíèÿ
По всем вопросам писать на allbooks2004(собака)gmail.com



смотрят друг на друга.
Рембрандт . О чем ты думаешь?
Саския . Только о том, как хорошо все получилось - куда лучше, чем я
надеялась..
Рембрандт . Что получилось, дорогая?
Саския . Все. Ну все между тобой и мной.
Рембрандт . Между нами все идет, как должно идти.
Саския . Теперь, вот сейчас - да.
Рембрандт наклоняется, поглаживает ее руку.
Саския . Погоди, дай мне высказать то, что у меня на душе, и не пере-
бивай меня: мне станет гораздо легче, когда я скажу все. И не думай,
будто я говорю это, потому что больна, тем более, что это и не так. Ты
должен с завтрашенего дня все время посвятить картине. Она такая краси-
вая, и я все время боюсь, как бы краски не засохли и ты не перестал бы
чувствовать то, что чувствовал раньше.
Рембрандт . Картина подождет.
Саския . Ждать она не может, а случиться может многое, и ты должен
заниматься только ею... хотя это не совсем то, что я хотела сказать. Мой
дядя Сильвиус, упокой, Господи, его душу, был прав, когда говорил, что я
слишком молода и легкомысленна, и что замуж мне надо идти за человека,
который годился бы мне в отцы. Он говорил, что я принесу тебе больше го-
ря, чем счастья, и он был прав. Но я ничего не могла поделать с собой,
потому что очень любила тебя - любила, даже когда мы ссорились, и какие
бы ужасные вещи ты от меня не слышал, я всегда, всегда любила тебя.
Рембрандт . Полно, полно, он был неправ.
Саския . Нет, он был прав. Я-то знаю, мой дорогой, какой наивной и
глупой я была. Я никогда не умела управляться с домом и беречь деньги. Я
не умела даже сделать змечание служанке и содержать в порядке шкаф. Я
слишком многое портила и слишком многое покупала.
Рембрандт . Это я покупал слишком много. Я тратил больше, чем зараба-
тывал. Во всяком случае, я женился на тебе не для того, чтобы ты содер-
жала в порядке шкафы и берегла деньги. Мне было важно не это. Я женился,
чтобы любить тебя, и, видит Бог, получил больше радости, чем мне полага-
лось.
Саския . Правда? Рада это слышать. Но, честно говоря, я думаю, что ты
и тут совершил невыгодную сделку: я слишком много болела и слишком часто
бывала беременна, хоть это была бы не беда, не чувствуй я, что ты обма-
нут - ведь наши дети умирали.
Рембрандт . Я не обманут. Я получил больше, чем заслуживаю, и наш ма-
ленький Титус...
Саския . Да. да, теперь когда существует он, теперь, когда я тебе да-
ла ребенка, да еще такого красивого, такого замечательного, я почти не
думаю о том, как трудно было тебе терпеть меня. Я знаю: теперь, когда я
хоть что-то сделала, как следует, а может быть, даже лучше, ты не винишь
меня и в остальном.
Рембрандт . Я виню тебя?
Саския . Полно! Ты же отлично знаешь, что я имею в виду. Я уверена,
что ты понял меня, дорогой. И я вовсе не собираюсь огорчать тебя. Я сов-
сем не грустная - клянусь, ну совсем. У меня есть все, чего я хотела, -
ты, ребенок, все, чего женщина может потребовать от лучшего и добрейшего
из мужей. Вот мне и захотелось, что бы ты знал, как я с тобой счастлива.
Появляется доктор Тюльп. Проходит, кивая головой Рембрандту, к Сас-
кии.
Тюльп . Здравствуйте, дорогая Саския. Ну-ка, послушаем. (Слушает Сас-
кию. Отрывается.) Все хорошо, во всяком случае, я ничего не слышу. А это
значит - ничего серьезного.
Саския . Но отчего же появилась кровь, доктор?
Тюльп . По ряду причин, милочка. Кровь не обязательно служит призна-
ком воспаления легких или их слабости. Она могла, например, пойти из
горла. Вы сильно кашляли?
Саския . Да сильно. И еще кричала - мы с Рембрандтом поссорились, и я
накричала на него.
Тюльп . Вот и слава Богу! Это научит вас быть послушной женой. Впро-
чем, полежать несколько дней в теплой постели вам тоже не повредило бы.
Саския (к Рембрандту). Принеси одеяло из шкафа в спальне. Я хочу,
чтобы ты поглядел, какой там порядок.
Рембрандт (уходит и вскоре возвращается и набрасывает одеяло). Ты за-
мечательно прибралась в шкафу! Наволочки сложены, как на парад, а пол
натерт как зеркало - хоть смотрись.
Саския. Ну-ну, идите я полежу, я немного устала.
Рембрандт и Тюльп выходят и остаются одни.
Рембрандт . Ну что, доктор?
Тюльп . Рембрандт, считаю, что должен предупредить вас: болезнь у нее
нешуточная.
Рембрандт . О господи, неужели так опасно?
Тюльп (прячет свои руки). Увы.
Рембрандт . Но сделайте хоть что-нибудь, как же так?!
Тюльп. Рембрандт, вы знаете как я отношусь к вам, вы с самого начала
пришлись мне по душе. Что же до Саскии, то я просто люблю ее, но вы
должны приготовиться к самому худшему.

Картина одиннадцатая
Гостиная дома Абигайль. Рембрандт рассматривает предыдущие наброски,
не понимая, почему у него ничего не получается. Абигайль наблюдает за
Рембрандтом.
Рембрандт (не замечая, что говорит вслух) . Господи, да это же все
они сразу! Вот Маргарета ван Меер, это ее застенчивая улыбка! А это -
рука госпожи ван Хорн, а здесь влажные огненные кудри Саскии, грудь
Хендрикье. (Поворачивается к Абигайль). Простите меня, я, кажется, мыслю
вслух. Я уже стар и чуточку слабоумен. Разум мой то вспыхивает, то гас-
нет, как отблеск последних углей в догорающем очаге. Если бы я был в
расцвете сил и славы и встретил такого человека, каким стал сейчас, то я
бы сказал, что он сумасшедший.
Абигайль . Господин ван Рейн, вам не нужно извиняться передо мной.
Если я не ошибаюсь вы сказали нам в тот, первый раз, что с вами живут
ваш ученик и старушка, которае ведет ваше хозяйство, и дочь. А что Ти-
тус, что с ним?
Рембрандт . Как? Я не скзал про Титуса? Нет, Абигайль, он жив. У меня
двое детей - дочь пятнадцати лет от второй жены и сын - двадцати, от
первого брака. Оба они живут со мной: девочка помогает вести хозяйство,
сын продает мои гравюры и полотна. Но Титус очень много работает, я поч-
ти не вижу его. И... знаете... я воспитывал его как принца, а теперь он
бегает и продает мои работы, как последний бедный приказчик у торговца
картинами. Мать оставила мальчику немалое состояние, но к тому времени,
когда Титус вступит во владение им, от него мало что останется.
Абигайль . Я понимаю: сейчас он обижен, но ведь со временем обида
пройдет, не так ли?
Рембрандт . Беда совсем не в этом наследстве. Как ни странно, он даже
не думает о деньгах - могу поклясться в этом. Обижен не он, а я: я не в
силах простить ему, что мои картины инетресуют его меньше, чем моего
ученика. Разумеется, он достаточно учтиво отзывается о моих полотнах, но
я-то догадываюсь, что он не менее учтив и там, где речь идет о десятках
других художниках. Он просто не видит в моих работах ничего такого, чем
стоило бы особенно восторгаться.
Абигайль . А не потому ли он так сдержан, что еще с детсва привык к
вашим вещам? Дайте ему время, маэстро, и я уверена: наступит день когда
он воздаст вам должное.
Рембрандт . Сомневаюсь. А кроме того, сколько можно ждать? Я стар,
госпожа Барриос, стар, болен и почти забыт. Пишу я лишь потому, что это
для меня единственный способ убить время. Когда я не пишу, я ожидаю
смерти. Думаю я тоже только о ней.
Абигайль . Неужели, маэстро? Я знаю, это ужасно. Один год я тоже все
время думала о смерти, а ведь мне тогда еще и двадцати не исполнилось. Я
была совершенно здорова, но не могла спать: я не решалась закрыть глаза
из страха, что умру ночью. Тогда я не понимала, что со мной творится, но
теперь знаю: что-то меня отвернуло от людей, и мне казалось, что я не
смогу любить. И с тех пор я убеждена, что навязчивая мысль о смерти вы-
зывается в нас нерастраченной и тоскующей любовью, которую мы пытаемся
затаить в себе.
Рембрандт . Может быть, вы и правы, но я то уже не способен любить...
Абигайль (подбегая к наброскам и с трудом преодолевая стыд) . Вы? Тот
кто видел это... и это, никогда вам не поверит.
Рембрандт. Я люблю снег, Хендрикье.
Абигайль. Да.
Гаснет свет.

Картина двенадцатая
Гостиная на Бреерстрат через год после смерти Саскии. Рембрандт лени-
во рассматривает гостиную. Подоходит к карнизам, щупает, необнаружив пы-
ли, цокает языком, рассматривает себя в зеркале, поворачиваясь то так,
то эдак, подтягивает живот, потом машет рукой. Появляется Хендрикье.
Хендрикье. Там какой-то иностранец, настаивает, что он твой друг.
Рембрандт. Как он представился?
Хендрикье. Вот представился он вполне нашим гражданином - Ян Ливенс.
Да вот он сам. (Тут же уходит. )
Входит, как всегда шикарно одетый, теперь уже сорокалетний Ян Ливенс.



Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 [ 25 ] 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63
ВХОД
Логин:
Пароль:
регистрация
забыли пароль?

 

ВЫБОР ЧИТАТЕЛЯ

главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

СЛУЧАЙНАЯ КНИГА
Copyright © 2004 - 2024г.
Библиотека "ВсеКниги". При использовании материалов - ссылка обязательна.