когда я поднял голову, куду стоял уже совсем близко. Он показался мне
огромным.
несколько раз, пока не свалил его.
него массивные и раскидистые.
добыча. Проводники уверяют, что там был и второй самец, но я его не видел.
не в восторге от этого куду.
крупный, с замечательными рогами.
отозвался я.
мы условились: первый, кто убьет куду, идет добывать черных антилоп.
ними.
* ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ. НЕУДАЧНАЯ ОХОТА
ГЛАВА ДЕСЯТАЯ
теперь, в жаркий солнечный день, после того как я подстрелил цесарку, мы
едем в машине на солонец, за двадцать восемь миль от лагеря, потеряв попусту
пять дней сначала на том солонце, где повезло Карлу, потом в холмах, высоких
и низких, потом на равнине, и в довершение всего нам сорвал охоту грузовик
этого австрийца. А я все время помнил, что до отъезда остается только два
дня! М'Кола тоже помнил это, -- мы теперь охотились вместе, как равные, и не
смотрели больше друг на друга с чувством превосходства. Нас мучила одна
мысль -- что время не ждет, и досада, что мы не знаем местности и всецело
зависим от проводников, которые навязались нам на шею.
тридцати пяти, в старой суконной куртке, брошенной за негодностью каким-то
охотником, в штанах с огромными, уже прохудившимися заплатами на коленях и
сильно заношенной рубахе, каким-то чудом ухитрялся всегда выглядеть даже
щеголеватым. Скромный и молчаливый Камау отлично знал свое дело; сегодня,
когда мы выехали из зарослей на голую пустынную равнину, я посмотрел на
него, такого опрятного в старой куртке, заколотой английской булавкой, и
вспомнил, как этот человек, чья неизменная приветливость, скромность и
мастерство так восхищали меня, едва не умер от лихорадки во время нашего
первого путешествия, а я тогда боялся только одного: остаться без шофера.
Теперь смерть нашего Камау при любых обстоятельствах глубоко огорчила бы
меня...
Камау, я стал размышлять о том, с каким удовольствием всадил бы я хороший
заряд дроби в зад Давиду Гаррику, когда он разыгрывает великого следопыта, и
поглядел бы, какую он скорчит рожу. И вдруг в эту самую минуту мы подняли
вторую стаю цесарок. М'Кола протянул мне ружье, но я отрицательно покачал
головой. Он энергично закивал в ответ, сказал: "Правильно! Очень правильно!"
-- а я велел Камау ехать дальше. Гаррик взволновался и произнес целую речь:
"Разве нам не нужны цесарки? Так вот же они. И какие замечательные!" Но я не
слушал его. Если верить спидометру, до солонца оставалось не более трех
миль, а в мои планы вовсе не входило распугать антилоп стрельбой, как
спугнул куду грузовик австрийца в тот раз, когда мы притаились в засаде.
места, и по песку зашагали к ближайшему солонцу, расположенному на поляне
слева от тропы.
за ним я, за мной М'Кола и Гаррик. Дальше началась слякоть. Там, где песок
покрывал глину лишь тонким слоем, стояли лужи, и было ясно, что здесь прошел
сильный дождь и впереди такая же грязь. Я не сразу понял, чем это нам
грозит, но Гаррик развел руками, глянул на небо и яростно оскалил зубы.
продолжал что-то говорить, не понижая голоса, и указывал то на небо, то на
размытую дождем дорогу, а я тем временем искал в словаре слово "молчать". Не
найдя его, я решительно зажал Гаррику рот ладонью, и тут только он замолчал,
опешив от удивления.
который, как я знал, был расположен значительно выше, -- ведь мы поднялись в
гору очень немного. -- Другой хорош?
но больше не открывал рта, и мы пошли, обходя лужи, к глубокой впадине,
которая, наверное, была почти затоплена. Гаррик шепотом начал новый монолог,
но М'Кола заставил его замолчать.
верхнего солонца по сырому песку старого речного русла.
Мы увидели след.
медленно пробираясь между деревьями, осторожно подкрались к солонцу и
укрылись в шалаше, М'Кола покачал головой.
здесь произошло, можно было без труда прочесть на сырой почве. Мы увидели
следы трех крупных антилоп на пригорке -- там, где животные спускались на
солонец. Рядом другие, глубокие, словно вырезанные ножом следы -- тут куду
бросились бежать, когда запела тетива лука, -- и расплывчатые отпечатки
копыт там, где они взбирались наверх, а еще дальше следы вели в чащу. Мы
осмотрели землю на всем пути антилоп, но следов человека не обнаружили:
охотник с луком упустил добычу.
человека, который вел обратно, к дороге. Потом засели в шалаше и вылезли
оттуда, лишь когда смерклось и стал накрапывать дождь. Антилопы так и не
пришли. Мы под дождем побрели к машине. Какой-то африканец охотился на наших
куду, спугнул их, и теперь на этот солонец нечего было рассчитывать.
мою москитную сетку и расставил складную койку. М'Кола внес под навес наши
продукты, а Гаррик и Абдулла развели костер и вместе с Камау и М'Кола
занялись стряпней. Они собирались спать в грузовике. Моросил дождь, и,
укрывшись от него под навесом, я разделся, надел теплую пижаму, потом, сев
на койку, съел кусок жареной цесарки и выпил две кружки виски пополам с
водой.
палатке, взял мою одежду, которую я положил в изголовье вместо подушки,
развернул, снова сложил ее очень небрежно и сунул под одеяло. Он принес три
жестянки и спросил, не нужно ли открыть их.
шумел дождь. Я люблю этот шелест дождевых капель -- из всех звуков, какие
мы, часто живущие под открытым небом, слышим вокруг, это самый приятный. Да,
то был приятный шум, хотя он не предвещал нам ничего доброго.