матросской шапке с обвисшим козырьком и ободранным назатыльником, а какая
от нее польза!
туловищу прижать. Ногой дверь за собой захлопнуть. Трудновато было
втаскивать этот ценный груз по витой лестнице, однако Жилло справился.
Усадил ювелира на постель, в покрывало замотал, нож к груди приставил.
рассказывай, что там в Коронном замке делается. А потом мы с тобой бумагу
одну сочиним.
- Ну, что ты ко мне все цепляешься? Эшафот сколачивают. Две корзинки для
двух голов корзинщику заказали. Знаешь, такие высокие, узкие.
Жалко девочку. Что же это она так не вовремя бежать собралась!
ювелир, - а за то, что принцесса. И даже более того - ведь Дума знала, что
она принцесса, но позволяла жить на всякий случай. Молчала бы - ничего бы
и не случилось. Но вот когда она вслух о себе заявила, что королевской
крови... Это было уж чересчур. Сама виновата. Могла ведь и дальше жить в
Девичьей башне. Глядишь, что-нибудь бы и поменялось...
хитрый черт норовит зубы заговорить. - Я хотел знать, как там граф оф
Дундаг.
с радостью пойдет на эшафот! Что для него жизнь не имеет теперь смысла -
если в этом государстве посылают на казнь девушку, виноватую только в том,
что кровь у нее - королевская, то почетнее быть покойником, чем живым!
парнем возился. Хоть красиво говорить его научил. Еще бы годков десять -
он бы у меня и думать начал. А теперь мы с тобой его спасти попытаемся.
Сейчас я тебя за стол посажу и одну руку тебе высвобожу. Лист бумаги мы
чернильницей прижмем. Чернильница у тебя красивая. Возьмешь перо и будешь
писать под мою диктовку письмо в Равноправную Думу.
скрючило, я ложку не удержу, а ты - пером писать!
диктовать Жилло, не забыв уткнуть нож меж ювелировых лопаток. - Хочу я
покаяться в совершенном мной злодеянии, причиной которого было вполне
объяснимое и невинное желание усовершенствовать свое ремесло. Желая
послужить своему равноправному народу и создать творения, прославляющие
его свободу и равноправие, я собираю в своем доме шедевры мастеров
проклятого прошлого, изучаю их и использую технические приемы их
создателей в своей работе. На протяжении нескольких лет я видел у думского
лекаря Арно Кандава перстень, выполненный в неизвестной мне манере...
появилось ни строчки.
и обращения не написал!
потому, что он двух слов связать не мог - отлично мог, особенно в дамском
обществе. А потому, что он официальные документы всего раза три-четыре в
жизни видел. Только и запомнил, что писать надо мудро и витиевато.
ты клонишь! Я, мол, скажу про перстень - и получится, что граф не виноват!
Но лекарь-то уже признался, что получил перстень от графа и что тот ради
принцессы прибыл! Какой прок от моего покаянного письма? И кто ему
поверит, если его втихомолку подбросят? Ты же не собираешься самолично в
Думу с ним заявляться?
верю - это исторический факт! Поэтому пиши и не зли меня! - приказал
Жилло. - Неужели эти проклятые побрякушки тебе дороже жизни? Подумаешь -
перстень! Ну, будет у тебя в хозяйстве одним перстнем меньше... Пиши, рожа
неумытая!
прочувствованно и задушевно молвил ювелир. - Когда женщины уже не
представляют интереса, когда богатство не может вернуть молодости и
здоровья, остается только это - прекрасные вещи. Хранить их в своем доме -
уже великая радость. И состязаться с теми мастерами, которые их создали -
о, это более глубокая страсть и более чистая ярость поединка, чем то, что
бывает между мужчиной и женщиной...
ярость и в нем - может, не такая прекрасная, которую неожиданно принялся
проповедовать ювелир, но уж зато не позволяющая забыться и заслушаться.
Жилло. - Бери перо и пиши! А что будет дальше с твоим покаянным письмом -
уже не твое дело!
ювелир. - А если и не арестуют - будут искать меня, чтобы спросить, не
сошел ли я с ума! Это тебе в голову не приходило?
дом сторожат? - спросил ювелир. - Ты затеял страшную глупость, и шел бы ты
прочь, пока не поздно! Я даже согласен дать тебе денег - только убирайся.
На эти деньги, между прочим, ты сможешь подкупить стражу и добраться до
своего драгоценного графа! Это куда умнее, чем сочинять всякую белиберду!
бы задумался. А задумался Жилло потому, что ювелир, сам того не
подозревая, навел его на путную мысль.
отправишься в Коронный замок и скажешь правду про перстень.
- осведомился ювелир.
коллекцию побрякушек, и получишь ты ее в тот день, когда граф благополучно
уберется из Кульдига! Клянусь честью!
выдумкой Жилло, то ли его противозаконной клятвой.
Обойдемся без смертоубийства. Ты ведь много всяких штучек насобирал, чтобы
с покойниками состязаться... Вот от них и польза будет! Сейчас я тебя
опять замотаю и кляп в рот воткну, а потом пойду в мастерскую и соберу там
самые ценные побрякушки.
и свернулся там крайне противной трубочкой.
мастерскую. Нож он все еще держал в левой руке - кто знает, не пришлось бы
сундук взламывать...
вполне материальная. Жилло ответил кулаком же, проскочил и увидел на фоне
окна другую тень. На полу стоял потайной фонарь, бросая тонкий, как
вязальная игла, луч на ноги второй тени.
мало радовало графского слугу. Он мог и отступить - но тогда воры
преспокойно унесли бы ювелировы сокровища. И как прикажете вызволять
молодого графа?
прошиб основательно. - Мне и собирать побрякушки не придется! Куда вы их
упаковали, ребятишки?
спросила она. - Не может быть, чтобы к старому козлу приехал внучек!
окна. - Ты нас не видел, мы тебя не видели. Возьми то, что осталось в
нижнем ящике, мы до него еще не добрались. А мы пойдем себе потихоньку.
Давайте-ка все имущество назад, а то я вас живо повяжу и в подземелья
Коронного замка сдам.
кому досталось кулаком.
негромко рассмеялся. - Ой, бабушка, извини! Одолжи парик, бабушка!
Какого лешего мы тут дурака валяем? Ты же нас спас - шума не поднял, дал
уйти! Послушай, ты как знаешь, а я тебя обниму!
Порежешься...
будет по-честному. Ты нам помог, мы тебе побрякушки вернули - в расчете?
окошко, не только во двор соскочили, а еще и со двора убрались подальше.
Потом он, набив все карманы, в том числе и подвесной, драгоценностями,
вернулся к ювелиру.
карманы кончились. Запомнил?
Трубников Александр
Конан-Дойль Артур
Шилова Юлия
Конан-Дойль Артур
Свержин Владимир
Шилова Юлия