седого бокал - видно, предлагал за что-либо выпить, пока его не сковало...
Лицо гордое, царское - таких принято слушать и повиноваться.
таких же серьгах. Лет ей, конечно, немало, а глядит как молодая - небось
сама-то хозяйство не вела, горя не знала... Тут Жихарь вздрогнул.
княжна, но сходство, сходство... Это, надо полагать, хозяйская дочка.
Принцесса. Совсем молоденькая. Перед принцессой на обширном блюде стоял
праздничный пирог, а в пироге торчали тонкие свечки - и зачем свечи среди
бела дня?
точно. И думать нечего. Эх, бедолаги... Всех пригласили, а кого-то
забыли... Он же, поганец, обидчив оказался, заявился самовольно да и
произнес такое крепкое заклятье, что Медленное Слово по сравнению с ним -
звук пустой..."
сам он движется плавно-плавно, как под водой у Мутилы. "Мироед это был, -
лениво размышлял Жихарь, с трудом отрывая ноги от земли. - Больше некому.
Не выбраться мне отсюда..."
потом... Он еле-еле подошел к принцессе и посмотрел ей в глаза.
оцепенение разом слетело с богатыря.
живые, все чувствуют и понимают, только двинуться не могут! Я бы даже
Невзору пустоглазому такого не пожелал! Может, вы тут все в чем и виноваты,
но так-то нельзя!
вплотную, взял русую голову в ладони, зажмурился на всякий случай и
поцеловал.
раскрыл глаза и чуть не опозорился, поняв, что обнимает скелет. Череп с
остатками волос рассыпался у него в руках. Богатырь закричал что-то
непонятное и отчаянное, чтобы не спятить.
подламывались ножки столов, шла трещинами посуда, мутнели бокалы. Давешний
ныряльщик с шумом обрушился в высохший пруд и распался там на мелкие
кусочки. Затрещал, зашатался дом, словно сто лет его портили древоточцы,
разлетелись стекла, внутрь обрушились стены. Уцелела только одна, сложенная
из дикого камня - в стене когда-то был очаг.
чужим каким-то визгливым смехом. - Всякой гулянке конец приходит!
ЧАСТЬ ВТОРАЯ
рукояти довольно много реликвий...
Про ваджру говорят многое, только в основном брешут.
которой вооружен индийский бог Индра. Иногда, впрочем, ваджре случалось
попадать и в чужие руки - например, к Рудре (тут Жихарь вспомнил, что
пресловутая сестра Яр-Тура именно этим именем его, Жихаря, и величала).
ухитрился смастерить вообще все, что только есть на свете. По другим же
сведениям, создателем ваджры был певец Ушана. Ну да! Певцы же все
косорукие, а инструменты для них изготовляют умудренные в этом деле
мастера.
каменной. Утверждали даже, что сделана она из скелета мудреца по имени
Дадхичи. Но какой мудрый он ни будь, а кости - вещь хрупкая. Иногда у нее
было четыре угла, иногда - целая тысяча зубцов. Ясно, что вранье: кому-то
надо считать до тысячи! Или круглая, словно тарелка, или крестообразная. А
есть и такое мнение, что ваджра представляет собой бычье хозяйство. Это
богатыря особенно оскорбляло.
добрые, кляните и обзывайте. Да как же было ее не потерять, когда шкура у
Мирового Змея гладкая, мокрая и скользкая, а сам Змей ходит в море ходуном,
причем с одной стороны змеиного туловища в пучине барахтается ухнувший туда
Яр-Тур, а с другой хладнокровно устремляется в морские бездны Лю Седьмой,
выкрикивая при этом, что благородному мужу неприлично уметь плавать и даже
учиться такому низменному ремеслу, поскольку он не лягушка какая-нибудь
там. Но, как ни дорога ложка, а человеческая жизнь подороже будет. Тем
более две жизни.
ваджру не уберег. Весь поход она никак не могла потеряться, всегда
возвращалась к хозяину. Бывало даже, прилипала к телу, когда обе руки были
заняты подвигами. Значит, утешал себя богатырь, настал ей час покинуть
очередного владельца. Хорошего помаленьку.
обратный путь как раз через Индию. Жихарю в этих краях было жарко и влажно,
донимали всякие насекомые и змеи. Одна была дума - скорей бы эта страна
кончилась и началась совсем другая, с березками да елками. Правда, в Индии
запомнил он большое количество местных пословиц, присловий и поговорок,
странных и малопонятных:
"Знал бы карму - жил бы в Сочи".
когда стоял он посреди праха в рассыпавшемся доме и выкрикивал от страха
разные глупости. Краем глаза он примечал, как ложатся на кирпичи валы
паутины, как вьюнок оплетает обломки балок и остатки оконных проемов, как
вполне живые крысы растаскивают по углам древние кости в напрасной надежде
поживиться.
Жихаря по зубам. Богатырь перестал орать, помотал головой и сообразил, что
рука не чужая, а его собственная и на этот раз она оказалась куда умней
перепуганной головы.
целы. Жихарь сплюнул кровь от разбитых губ и сказал сам себе:
бояться...
как наставлял во сне Беломор. Двигался он вдоль стен, там, где трухлявые
доски надежно опирались на каменное основание. Потом, обойдя все некогда
роскошные покои, постановил спуститься в подвал.
было пока обойтись без факела. Под ногами хрупало, скрипело и хрустело.
Крысы, коим наступлено было на хвост, обиженно визжали. Но подстраховаться
все же не мешало, и Жихарь принялся вполголоса напевать-приговаривать
особое заклятье - на тот случай, если какой-нибудь умрун попытается
подняться:
Что на свете не живут.
Их в народе мертвецами
Да покойными зовут.
Чернокнижник ворожит,
А покойник-тунеядец
Целый день в гробу лежит.
В час, когда живые спят,
Умруны наружу лезут
Наподобие опят.
Вас никто не станет брать.
Если ж вам самим не спится -
Не мешайте людям спать!
не состарившаяся, выкрашенная голубой краской и с узорной дверной ручкой.
Такие устройства Жихарь уже видел, поэтому смело нажал на ручку. Дверь
отворилась.
взяться светлице в подвале? Окна в ней были большие, закрытые тонким и
чистым стеклом, как в том страшном городе, куда завел их с Принцем некогда
оскорбленный леший.