затолкали инвалидную коляску вовнутрь микроавтобуса.
рядом с водителем, и Дорогин вновь вынужден был нарушить правила, пересекая
сплошную линию. Он успел вовремя, микроавтобус подъезжал к светофору. Их
разделяли всего два автомобиля.
кто-нибудь вышел бы разобраться.
больше десяти."
скрывали нутро микроавтобуса от глаз дорожной милиции. Двигались в сторону
Ленинградского шоссе. Сергей старался держаться в отдалении, не попадаясь
галичанину на глаза. Но тот особо и не волновался, процедура для него была
привычной, повторяющейся изо дня в день. Сидя на переднем сиденье, он не
терял времени даром, а сортировал деньги, выискивая в сумке самые крупные
купюры.
в три пачки, которые перетянул аптечной резинкой. К долларам было особое
отношение, набралось их не так уж много. Галичанин каждую купюру тщательно
разгладил у себя на колене, сложил стопочкой и отправил во внутренний карман
куртки. Затянул молнию, будто боялся, что те выпорхнут из кармана.
перегоревших фонарей, совсем исчезли огни рекламы. В этом месте Москва за
последнее десятилетие практически не изменилась.
вполне могли приметить. Но блуждания оказались недолгими, микроавтобус
свернул в тупик и скрылся за воротами частного дома. Дорогин оставил машину
и дальше двинулся пешком.
непонятно каким образом еще не развалился. - Наверное, ветра сильного сюда
не залетало, да и старый сад хорошо защищает от стихии эти руины. Хорошая
натура для фильма о довоенной Москве, - усмехнулся Дорогин, но тут же себя
поправил:
идти, помогал выбираться товарищу. Галичанин стоял в стороне, брезгливо
наблюдая за процедурой разгрузки, будто надсмотрщик, который считает, не
сбежал ли кто из заключенных. Две инвалидные коляски закатили в дом,
остальные повалили следом.
светом. И него выкатился новехонький ?линкольн? с галогеновыми фарами.
Задень машина дом - тот бы развалился на глазах.
Дорогин, прижимаясь к стволу старой яблони и пропуская машину.
газетами. В одной из фрамуг стекла не было, и вместо него виднелась
скомканная телогрейка, из которой торчали клочья ваты. Перелезть через
невысокий забор оказалось сложно: ни опереться на него, ни вскочить - того и
гляди, завалится.
посуды. Понять по звукам о том, что именно там происходит, было сложно и в
то же время легко - гуляют ребята.
с улицы, с удовольствием помочился в траву. Не успел он застегнуть ширинку,
как Дорогин схватил его за горло и потащил в кусты смородины.
противника. Повалив надсмотрщика в траву и уткнув лицом в землю, Дорогин
склонился над ним и, держа одну руку на шее, прошептал на ухо:
хватку, давая возможность надсмотрщику глотнуть воздуха, ведь, не глотнув,
не произнесешь ни звука.
время скользнула в брючный карман, и только феноменальная реакция помогла
Дорогину увернуться от сверкающего короткого лезвия, которое пронеслось в
миллиметре от горла. Пришлось выпустить шею противника и резко броситься в
сторону. Сергей больно ударился головой о ствол яблони. То, что произошло
дальше, Сергею не могло понравиться. Нерасторопный, неразворотливый охранник
оказался на удивление прытким. Нападать на Дорогина он не стал, а, проломив
кусты, опрометью бросился к дому.
выскочили все трое надсмотрщиков, за ними появились любопытные бомжи и
попрошайки.
и два ствола. Не стреляли лишь потому, что пока не видели Дорогина. Ребята с
оружием попались такие, что не задумались бы перед тем, как нажать на курок.
к стене дома, в руках удерживая, как канатоходец балансир, здоровенную
палку, размером с оглоблю. Резко развернувшись, он ударил палкой сверху
вниз, точно рассчитав направление. Удар пришелся по рукам.
раз целясь по ногам. Удар был такой силы, что длинная палка переломилась, и
Сергей остался с коротким обломком в руках. Ногой он откинул ближайший
пистолет в сторону, завладел вторым.
Во, блин, дает! Во, клоун, мать его так!
способом они могут остановить яростные удары незнакомца.
Петро с Павло нас били за то, что мы его, суку, упустили.
затылок одного из надсмотрщиков.
нож с коротким широким лезвием и левой рукой швырнул его в стену дома. Нож
воткнулся над дверью метрах в трех от земли.
вздохнуть, не то что проронить слово. С охранниками было покончено, все трое
лежали на земле, стараясь не подавать признаков жизни. Было невдомек, на
кого может обернуться гнев этого странного мужика, ведь как-никак у него два
заряженных пистолета. А умирать даже бродягам не хочется.
что предпринять. То ли согласиться с охранниками, что Абеба от них убежал,
но в это верилось с трудом. То ли продолжать пугать надсмотрщиков в надежде,
что они кое-что припомнят.
себя эфиоп в Москве как убежавший из советского плена немецкий солдат в
Подмосковье. Больно уж он приметный, говорит с акцентом. Такого человека,
если кто хоть раз видел, запоминал надолго.
из тех, кто станет всерьез бить лежачего. И еще надсмотрщикам было ясно, что
в случае сопротивления Муму церемониться не станет, это они испытали на
собственных шкурах, изрядно попорченных.
всегда с заряженными пистолетами ходят. А наручники у вас - классные, - он
ловко вытащил пару наручников из кожаного футляра, укрепленного на ремне
надсмотрщика, и так же быстро защелкнул их бандиту на запястьях, заведя руки
за спину.
совсем не опасными, во всяком случае для Дорогина, бродяги-то их
побаивались: сейчас на надсмотрщиках наручники, но рано или поздно они их
снимут и тогда припомнят тем, кто посмеивался, кто давал Муму советы, кто
злорадно шипел ругательства.
умел хорошо показывать карточные фокусы, передергивая карты. Поэтому никто и
не заметил, как он выщелкнул обойму и, как горошины из стручка, извлек
патроны, высыпал их из ладони в карман.
?афганцу?. - Ты-то небось, в отличие от этих оборванцев, пользоваться им
умеешь?
оружие.
предупреждения, а не так, как устав велит.
превеликим удовольствием разрядил бы обойму в мерзавцев, которые изощренно
издевались над рабами, ни в грош не ставя их жизни.
расправу.
Шилова Юлия
Каменистый Артем
Сертаков Виталий
Никитин Юрий
Андреев Николай
Прозоров Александр