АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ КНИГ |
|
|
АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ АВТОРОВ |
|
|
|
кабинету.
Он размышлял. Его лоб был нахмурен, глаза сузились до едва заметных
щелочек.
Наконец, генерал решился побеспокоить тех, кто был выше его. Он
подошел к телефону, на котором красовался двуглавый орел, снял трубку.
Почти минуту телефон не отвечал. Затем трубку сняли.
- Говорит генерал Кречетов, - отрывисто, по-военному доложил Виталий
Константинович.
- Слушаю тебя, - спокойно сказал министр.
- Хочу доложить.
- Я уже слышал.
- Я хочу доложить более подробно. - А что мне с твоего доклада? Меня
интересует дело, а вы ни хрена не делаете. Помощь нужна?
- Да. Надо будет списать фургон и два трупа.
- Это не проблема. И не постольку списываем, - сказал министр и
вздохнул.
Генерал уже научился по интонации улавливать настроение министра и
догадался, что оно не предвещает ничего хорошего и что, может быть,
напрасно он побеспокоил высокое начальство.
- На меня давят, - сказал министр, - и если в ближайшее время ты
ничего не сможешь сделать, я начну давить на тебя. Ты меня понял?
- Так точно, - отчеканил генерал Кречетов.
- И еще... Можешь делать все что угодно, можешь совершать любые
акции.
Пока я сижу, смогу тебя прикрыть. Но если документы лягут на стол
Президенту, тогда мы все будем уничтожены. Ведь за каждым из нас тянется
такая цепь...
- Понял, - сказал генерал Кречетов.
- Ты не перебивай меня, а дослушай. Как твое здоровье? Сердце не
беспокоит?
- Беспокоит, - признался генерал Кречетов и понял, что министр
догадался о вранье.
- А голова не болит? - вкрадчивым голосом осведомился министр.
- Не болит.
- А у меня из-за тебя болит. И болит так сильно, что ты можешь своей
головы не сносить. И никогда не узнаешь, как она болит.
Министр положил трубку. Генерал Кречетов тяжело вздохнул.
- Сволочь! Последний подонок! Мерзавец, каких я не видел. Хуже,
наверное, не бывает. Человеческая жизнь для него - копейка, хотя, в
общем-то, она и для меня копейка...
Генерал подвинул к себе папку, принесенную полковником, и принялся
просматривать отчет. Документ был составлен грамотно, по всем правилам,
и никто к этому отчету придраться не смог бы. Конечно же, генерал знал,
что все или большая часть из написанного - липа, но сделана она
квалифицированно.
"Хорошо бы было, - подумал генерал, - иметь настоящие документы. Но
настоящие документы могут быть только за его подписью, а оставлять свои
автографы на подобных решениях и отчетах - последнее дело".
Генерал Кречетов не любил подписывать подобные документы, поэтому он
потер ладонь о ладонь. Руки были сухими, и кожа шуршала, как пергамент.
Затем он нажал кнопку селектора.
- Чай с лимоном. Пожалуйста, покрепче и погорячее.
Через три минуты на столе генерала появился поднос, на котором стояли
стакан в подстаканнике, сахарница и блюдце с тонко нарезанными ломтиками
лимона, а также маленький чайник с заваркой. Генерал бросил дольку
лимона и стал помешивать. Ложечка звенела о стекло, и это механическое
действие успокоило генерала. Он вновь обрел решимость и способность
трезво мыслить.
***
Глеб Сиверов, он же Федор Молчанов, он же Слепой, сидел в кресле.
Руки лежали на коленях. Он знал, что этот день наступит. Дверь
раскрылась, и вошел уже хорошо знакомый полковник Студинский.
- Добрый день, - вкрадчивым голосом сказал полковник, осматриваясь. -
А здесь неплохо.
Глеб Сиверов молчал.
- Правда, воздуха, может быть, маловато, да и места - не разгонишься.
А так ничего.
- Да, - отрывисто бросил Глеб и посмотрел в лицо полковнику.
Тот не выдержал твердого взгляда своего подопечного и опустил голову.
- Меня не интересует, кто вы, чем занимались.
- Раньше вы говорили совсем другое, - усмехнулся Глеб.
- Это было раньше. А теперь я знаю то, что должен знать, и с меня
достаточно. Вы должны будете выполнить наше задание. Задание очень
важное.
- Все задания важные. А вообще-то, полковник, я никому ничего не
должен, и уже давно. И, как ни странно, все должны мне.
- Сколько же я вам должен? - улыбнулся полковник.
- Давайте об этом не будем, - засмеялся Глеб, откидывая со лба волосы
и массируя отяжелевшие веки.
- Сколько вам нужно времени, чтобы прийти в форму?
- Я всегда в форме, - отрезал Глеб.
- Это хорошо. Потому что дело очень серьезное.
- Прежде чем мы будем говорить о деле, полковник, я хочу поставить
несколько условий.
- Я вас слушаю, - полковник сел в кресло напротив, Глеба, - хотя в
общем-то условия буду ставить я, - добавил он, барабаня костяшками
пальцев по подлокотникам.
- Что ж, я выслушаю ваши условия. Но мне все равно, я ничего не
теряю, жизнь мне не дорога.
- А вот это вы врете, - вновь заулыбался полковник.
- Как вы, наверное, успели удостовериться, близких людей,
родственников я не имею. У меня даже нет отца с матерью. У меня нет
квартиры, у меня вообще ничего нет, кроме вот этой одежды. Но и одежду я
могу вам отдать.
- У вас есть жизнь, - сказал полковник и на этот раз взглянул прямо в
глаза Глебу Сиверову. - Но у вас нет свободы.
- Свобода - вещь относительная, - Глеб махнул рукой. - Диоген жил в
бочке и чувствовал себя абсолютно свободным.
- К счастью, вы не Диоген, а я не Аристотель или Платон.
- Хорошо, что вы не назвались Александром Македонским, - улыбка
тронула губы Глеба. - Знаете, полковник, я за эти дни неплохо отдохнул,
набрался сил.
- Они вам понадобятся, поверьте. Полковник решил бросить главный
козырь, который он, как опытный игрок, всегда придерживал.
- Я скажу вам сейчас кое-что, что вас заинтересует.
- Что ж, попробуйте, - Глеб хрустнул суставами пальцев и лениво
потянулся в кресле, выпрямляя ноги.
- Я думаю, что вам известна одна женщина, имя которой Ирина, а
фамилия Быстрицкая.
Глеб сохранил непроницаемость. Ни один мускул не дрогнул на его лице,
глаза остались полуприкрытыми.
- Я думаю, что вы знакомы и с ее дочерью и, наверное, любите их.
- Возможно, - пожал плечами Глеб, и его веки дрогнули.
Он в упор взглянул на полковника, и его пальцы сжались. Он
подобрался, словно коршун, готовый к броску на жертву. Это получилось у
него непроизвольно.
Полковник заметил это движение и внутренне возликовал.
"Значит, зацепил? Значит, не такой ты холодный и железный, значит, и
тебе не чужды человеческие чувства!"
- Так вот, Ирина Быстрицкая и ее дочь находятся у нас.
- Вы взяли их заложниками, полковник? Можете делать с ними все, что
захотите?
- Мы с ними ничего не хотим делать. Мы их будем держать у себя как
гарантию, что вы не станете делать глупости и выполните то, что мы вам
поручим.
- Хорошо, я вас слушаю, - сказал Глеб, поудобнее устраиваясь в
кресле, закидывая ногу на ногу и обхватывая колени руками.
- Как вам известно, я полковник ФСБ.
- Звание для меня ничего не значит, - заметил Глеб.
- Чем занимается наша организация, вам понятно.
- Конечно, понятно, - кивнул Глеб.
- Сейчас сложное время, я бы даже сказал, архисложное. И разобраться
в том, что происходит, отнюдь не просто. Так вот, - полковник посмотрел
по сторонам, словно кто-нибудь мог его подслушать.
- Да не ходите вы, полковник, вокруг да около, говорите напрямую. Мне
надоели эти пустые разговоры.
- Мы можем предоставить вам загранпаспорт, визы, деньги, и вы сможете
спокойно покинуть Россию, уехать в любое государство - в то, которое
выберете.
Деньги будут переведены на тот счет, который вы назовете, или, если
пожелаете, можете получить их наличными.
- Наверное, дело серьезное, - сказал Глеб, - если вы предлагаете мне
царские условия.
- Думаю, вы и раньше работали на таких же условиях.
- Давайте не будем говорить в прошедшем времени, - оборвал полковника
Глеб Сиверов. - Давайте попытаемся пофантазировать, заглянем в будущее.
Так, чего же вы хотите и за какую работу вы собираетесь так щедро со
мной рассчитаться?
Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 [ 25 ] 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83
|
|