Чтение 25–й страницы книги ~Тень стройной женщины~

- сказал Раскин.

- Прошу отметить, что защита вносит протест, - отозвался Мейсон.

- Протест защиты отклоняется, - сказал судья Сеймур. - Письмо будет
приобщено к делу.

- Перекрестный допрос, пожалуйста, - повернулся Раскин к Мейсону.

- У меня нет вопросов, - отозвался тот.

Раскин взглянул на часы и пошептался с окружным прокурором
Гамильтоном Бергером. Потом он обратился к судье:

- Вы позволите нам посовещаться?

Судья Сеймур утвердительно кивнул.

Раскин и Гамильтон Бергер долго шептались, время от времени
поглядывая на часы.

Наконец Бергер встал.

- Обвинение уже почти закончило свое выступление, но мы хотели бы еще
кое-что обсудить. Не могли бы мы попросить Суд объявить перерыв до двух
часов?

Судья Сеймур покачал головой:

- Еще нет одиннадцати, господа. У нас множество нерассмотренных дел.
Суды и так стали начинать работу на полчаса раньше, чтобы побольше успеть,
и я считаю, что мы не можем откладывать это дело. Предлагаю вызвать еще
одного свидетеля.

Бергер и Раскин снова зашептались. Потом Бергер объявил:

- Вызывается Вилбур Кенней.

Когда Вилбур Кенней вышел вперед и поднял руку, чтобы принести
присягу, Дженис Вайнрайт шепнула Перри Мейсону:

- Этот человек продает газеты на углу возле нашего офиса.

- Чем вы занимаетесь? - спросил свидетеля окружной прокурор Гамильтон
Бергер.

- Я торгую газетами и журналами. У меня собственный киоск.

- Вы знакомы с обвиняемой?

- Да, я знаю ее много лет.

- Вы видели ее утром во вторник, третьего числа?

- Да, видел.

- Что она делала?

- Купила у меня "Таймс" и "Экзаминер".

- А потом?

- Зашла в лавочку на другой стороне улицы.

- А потом?

- Отправилась к себе на работу.

- Вы видели ее еще раз в то утро?

- Да, видел.

- Когда?

- Примерно через полчаса.

- Что она делала?

- Пришла и купила еще по одному экземпляру "Таймс" и "Экзаминер".

Сидящие в зале ахнули, когда до них дошла важность сказанного.

- В котором часу?

- Утром, без пятнадцати девять. Она шла на работу в восемь тридцать и
заговорила со мной. Потом спустилась и купила газеты, зашла в магазинчик
напротив и поднялась к себе в контору. А примерно через полчаса снова
спустилась и купила еще две газеты.

- Она как-то объяснила вторую покупку?

- Сказала, что ей надо оттуда что-то вырезать.

- Спасибо, - сказал Гамильтон Бергер и с победным видом повернулся в
Перри Мейсону: - Теперь спрашивайте вы, господин адвокат.

- У меня нет вопросов, - ответил Мейсон.

- Вызывается Люсиль Рэнкин, - объявил Гамильтон Бергер.

Люсиль Рэнкин привели к присяге.

- Видели ли вы когда-нибудь обвиняемую? - спросил Бергер.

- Да.

- Где?

- В магазинчике, где я работаю.

- Когда?

- Во вторник, третьего числа.

- В какое время?

- Примерно без пятнадцати девять.

- У вас были какие-то контакты с обвиняемой?

- Да.

- Какие именно?

- Я продала ей ножницы.

- Вы о чем-нибудь говорили?

- Она сказала, что ей нужны маленькие ножницы, которыми удобно делать
вырезки из газет. Левой рукой она прижимала к себе свернутые газеты.

- Защита может задавать вопросы, - сказал Бергер.

- У меня нет вопросов, - вежливо ответил Мейсон.

- Обвинение закончило выступление, - с триумфом в голосе объявил
Гамильтон Бергер.

Мейсон встал и посмотрел на часы.

- Высокий Суд, - начал он, - довольно необычно, что дело об убийстве
рассматривается столь поспешно. Защита несколько растеряна. Я бы попросил
отложить дело до двух часов, чтобы я мог посовещаться со своей
подзащитной.

Судья Сеймур покачал головой:

- Мы стараемся уложиться в расписание, мистер Мейсон. Признаю, что
для столь серьезного дела такая поспешность необычна, но у нас есть еще
целый час. Сейчас наступает время утреннего перерыва, и вместо обычных
десяти он будет длиться двадцать минут, чтобы вы успели посовещаться с
подзащитной. - Судья встал и сказал: - Суд объявляет перерыв на двадцать
минут. В это время господа присяжные заседатели не должны ни обсуждать
данное дело, ни позволять другим делать это в их присутствии, ни выражать
какие-либо мнения.

Судья Сеймур встал и вышел из зала.

Когда публика покинула зал судебного заседания, Мейсон повернулся к
Дженис Вайнрайт и спросил шепотом:

- Ну, Дженис, что скажете?

- Мистер Мейсон, - ответила она, - они говорят об этом, как о чем-то
ужасном, а это было просто обычное поручение мистера Тейлмана. Мистер
Тейлман попросил купить утренние газеты. Он сказал, что хочет вырезать
оттуда кое-что о земельных участках, и попросил принести ему ножницы. Мне
пришлось пойти купить их, потому что те, что были в конторе, я сломала за
несколько дней до этого.

- Что было дальше?

- Когда я вернулась, он попросил спуститься и купить еще две газеты.

- Что стало с этими газетами?

- Не знаю. В корзину для бумаг он их не бросил, это точно. Но обычно
он и не бросал газеты в корзину, а складывал в шкаф, Когда набиралась
большая стопка, уборщица их выносила. Иногда мистер Тейлман искал в старой
газете какое-нибудь объявление о продаже недвижимости. Но, сделав вырезки,
обычно выбрасывал газету в корзину, а в этот раз не выбросил.

- Дженис, - сказал Мейсон, - вам придется давать показания. Вы должны
понять, что все косвенные улики против вас. Конечно, у вас есть объяснения
всему: Тейлман сказал это, Тейлман велел сделать то, я следовала
инструкциям мистера Тейлмана. Тейлман мертв. Вы понимаете, что сделает с
вами обвинение, когда вы начнете давать показания. Они станут утверждать,
что вы сфабриковали эту версию, потому что Тейлман мертв и не может вам
возразить. Все зависит от впечатления, которое вы произведете на
присяжных. Вы не можете позволить себе потерять выдержку, впасть в
истерику. Вы должны мужественно принимать все удары. Вы понимаете?

- Да.

- Вы сможете?

- Мистер Мейсон, я боюсь... боюсь, что не смогу.

- Я тоже этого боюсь, - мрачно произнес Мейсон. - Ну хорошо, Дженис,
у вас еще есть пятнадцать минут, чтобы подумать и успокоиться. До сих пор
парадом командовал я. Теперь ваша очередь. Соберитесь с мыслями.

Мейсон отошел к Полу Дрейку и Делле Стрит.

- Да, Перри, дела, бывало, шли и лучше, - сказал Дрейк. -
Действительно, настоящая бомба.

- Она сказала, что покупала газеты для мистера Тейлмана, - отозвался
Мейсон.

- Это очень удобно, он же не может ей возразить, - сухо ответил
Дрейк. - Я думаю, что твоя клиентка лжет.

- Знаешь, Пол, за время своей адвокатской практики я усвоил одну
истину раз и навсегда: защитник может скептически относиться и словам
подзащитного только до тех пор, пока не начался Суд. После этого - никаких
сомнений. Он должен встать перед присяжными и показать, что верит каждому
слову своего подзащитного.

- Я знаю, - сочувственно согласился Дрели, - но это была настоящая
бомба.

- Давай проанализируем, - перебил его Перри. - Что может за всем этим
стоять?

- Это вполне может означать, - ответил Дрейк, - что твоя клиентка
спустилась вниз, купила газеты, вернулась и наклеила послание А.Б.Видала
на бумагу. Потом еще раз вышла на улицу, купила еще две газеты и
смастерила второе послание, которое отправила Тейлману на домашний адрес.

- Пусть так, но почему она это сделала?

- Чтобы быть уверенной, что он его получит.

- Тейлман был в конторе. Ей надо было всего-навсего положить письмо
со всей остальной почтой.

- Может, она хотела, чтобы об этом узнала его жена?

- С другой стороны, - размышлял Мейсон, - предположим, что Тейлман