Чтение 25–й страницы книги ~Берег Скелетов~

"горы Бэйнса". - Чтобы добраться туда, нужно было преодолеть гряду
труднодоступных гор Хартманберге.

Я мог лишь восхищаться отвагой Стайна. Ни один белый человек, за
исключением Бэйнса, никогда не бывал в этих горах, тянущихся на сотни миль
и которые, как отмечалось на карте, были "не исследованы".

В сомнении я покачал головой.

- Но каким путем вы думаете добраться туда? - спросил я Стайна.

- А где вы собираетесь высадить нас? - в свою очередь, спросил он.

Я взглянул на карту. Решение было принято. Остров Двух кривых дюн
останется моей тайной. Я указал на устье реки Кунене. На карте не были
помечены ни одна мель, ни один порог или перекат. Да поможет господь тому,
кто будет руководствоваться этой картой!..

Стайн остался доволен.

- Вот и отлично, - сказал он. - Видите ли, я намерен проникнуть в
глубь материка по руслу Кунене. Оно сухо в это время года... Взгляните.

Он был полон энтузиазма. Анна обошла вокруг стола и через мое плечо
принялась разглядывать карту.

- Поначалу придется обойти Поста Велхо - португальскую заставу. Русло
прорезает горы Хартманберге, затем горы Онгеамаберга. Видите эти высохшие
русла притоков Кунене? Так вот, пройдя миль семьдесят от устья, я затем
пройду по одному из них к югу, к плоскогорью Нанголо. Видите тонкую
голубую линию? Это река Канупа. По ее руслу я и доберусь до сердца гор
Бэйнса. А вот вершина Отжихипо - это моя первоочередная цель.

Анна обвела ногтем горы на ангольской стороне, совершенно не
исследованные и помеченные на карте пунктиром.

- Очертания похожи на зайца, - задумчиво произнесла она.

- Вам понадобится заячья лапка в качестве талисмана, если вы
окажетесь в этих горах, - произнес я.

Стайн невесело улыбнулся.

- Капитан Пэйс верит в талисманы, дорогая. У него есть талисман,
который сводит людей с ума.

Она посмотрела на меня с недоверием. Во всяком случае, кости были
брошены, поэтому я вынул из кармана свою счастливую пятипалую кисть. Анна
потянулась к ней, но тут же в ужасе отшатнулась.

- Это высушенная человеческая рука?.. Вы не...

- Бога ради, перестаньте глядеть на меня как на чудовище! Впрочем,
если хотите, я действительно отрезал эту руку у одного убитого мной
человека и высушил способом, которому я научился в годы моего пиратства у
берегов Южной Америки...

Стайн оборвал мою тираду.

- Успокойтесь, Анна. Этот талисман можно купить в любой деревушке в
Южной Германии. Не так ли, капитан?

Вместо ответа я переменил тему разговора.

- Итак, я высажу вас и подберу ровно через месяц...

- ...и также обеспечите экспедицию всем необходимым, - продолжил
Стайн.

- Что вы имеете в виду?

- Хотя мы поднялись на борт судна под покровом ночи, мимо вашего
внимания не могло пройти, что мы были без лагерного оборудования, без
продовольствия, воды и всего прочего, необходимого для путешествия, -
заметил Стайн.

И в самом деле, я даже не подумал об этом.

- Вот список, - он вынул из кармана сложенную бумагу.

- Но...

- Никаких "но", капитан! Вряд ли бы вы хотели, чтобы весь Валвис-бей
видел, как грузятся на "Этошу" палатки, оборудование, продукты.

Я промолчал, только взял в руки длинный, отделанный перламутром
циркуль из слоновой кости с остриями из игл дикобраза, который нашел среди
вещей старога Саймона Пэйса, и провел им окружность радиусом в двадцать
миль от устья Кунене.

Пока Анна с удивлеяием разглядывала циркуль, я орудовал на карте. На
нее не был нанесен большой порог, находящийся приблизительно в двадцати
милях от устья: на карте старого Саймона он был обозначен. Не был нанесен
и второй порог, который находился дальше, милях в пятидесяти вверх по
реке. Острова Двух кривых дюн на карте Стайна не было. Даже береговая
линия была проведена прямой линией.

На время воцарилось молчание. Первым нарушил его я.

- Должен предупредить вас, что устье Кунене-это сплошные песчаные
отмели и зачастую после сезона дождей оно неузнаваемо меняется. В
зависимости от этого я только на месте смогу решить, где именно высадить
вас, - солгал я.

- Вы хотите сказать, что не знаете подхода к месту высадки? -
подозрительно спросил Стайн.

- Взгляните на вашу карту, - рассмеялся я. - Есть ли на ней хоть одно
подходящее место для высадки?

- Нет, - кивнул Стайн. - Именно поэтому я и обратился к вам. Ведь все
карты у вас в голове.

"Очко в мою пользу", - подумал я.

- Если хотите знать, у меня в голове и устье Кунене, поэтому я приму
решение на месте. Нельзя забывать о ветре, приливе, отливе и прибрежных
течениях, - продолжал сочинять я. - И поэтому нечего решать, пока не
увидишь своими глазами.

- Мне это не нравится, - нахмурился Стайн. - Я думал, что вы лучше
справитесь с этим, капитан. Любой опытный шкипер может проделать то, что
собираетесь сделать вы.

- Тогда давайте повернем обратно, и ищите себе другого, буду только
рад, - огрызнулся я.

- А если ветер и течение окажутся неблагоприятными, когда же вы
вернетесь за нами? - продолжал он.

Я получил истинное удовольствие.

- Тогда дело будет плохо, - признал я. - Сколько вам придется
дожидаться - не знаю.

Его тонкие губы стали еще тоньше. Он погрузился в свои мысли. Я и не
предполагал, что мое замечание обойдется мне так дорого.

"Этоша" шла вперед. Туман почти рассеялся. Я оставил мостик на
попечение Джона - хотелось немного отдохнуть.

Добравшись до каюты, я скинул башмаки и лег на койку. Засыпая, я
думал об Анне... Сквозь сон я услышал возглас Джона. Наверное, у моряков
есть третье ухо, которое всегда начеку, даже когда мозг бездействует.

- Судно право по носу!

"Не может быть, не может", - диктовало мое сознание, хотя я тут же
вскочил с койки.

Судно право по носу "Этоши"?! В три прыжка я очутился на мостике.
Туман рассеивался, и меня ослепил бледный, едко-желтый свет.

Джон опустил бинокль.

- Ничего не вижу, но впередсмотрящий заметил его...

Неожиданно туман на западе раздвинулся, словно театральный занавес. И
мы увидели судно, грузовой транспорт. Нос его смотрел на юго-восток.
Позади виднелся ровный берег, на который набегали волны прибоя, а еще
дальше низкие, серовато-коричневые песчаные дюны.

На мостике появились Анна и Стайн.

- Судно стоит здесь со времен войны. Это "Данедин стар". Оно
выбросилось на мель, получив пробоину, - пояснил я.

Неудачливый транспорт, на котором все еще гордо возвышалась труба,
словно продолжал идти по курсу.

- Взгляните, - я протянул Анне бинокль. - Спасательные плоты все еще
закреплены на палубах.

- Я вижу пушки и танки! - возбужденно воскликнула она. - Нельзя ли
подойти поближе?

Джон бросил на меня удивленный взгляд, когда я распорядился уменьшить
ход и изменить курс, чтобы "Этоша" приблизилась к потерпевшему
кораблекрушение транспорту.

- Они везли танки и артиллерию англичанам, сражавшимся на Среднем
Востоке, - заметил Стайн, - а также покрышки для 8-й армии.

Анна бросила на него неприязненный взгляд. Мне показалось, что в душе
она ненавидит Стайна. И это обрадовало меня.

- Счастье, для немцев - я имею в виду, что они налетели на подводную
скалу, - продолжал Стайн. - Капитану следовало бы держаться подальше от
берега, если он не капитан Пэйс... Не следовало идти на такой риск.

- Если хотите знать, - тихо произнес я. - "Данедин стар" был потоплен
немецкой торпедой!

Чушь, - отрезал Стайн. - Он напоролся на подводный риф.

Небрежность. Случись такое с немцами, мы бы расстреляли капитана.
"Данедин стар" сбился с курса. О том, что он был торпедирован, нигде не
упоминалось.

"Этоша" прошла мимо своего мертвого собрата. Я подивился, откуда
Стайн был так хорошо осведомлен о "Данедин стар".

- Вы слышали когда-нибудь о торпеде типа XXXI? - спросил я.

Анна и Джон внимательно смотрели на меня.

- Не слышали? Ее создали Блом и Фосс. Торпеда была выпущена из
немецкой подводной лодки секретного типа. Могу рассказать вам, как это
примерно было. Командир подводной лодки не спешил торпедировать корабль и
отправить его на дно морское, боясь раскрыть себя. Он поступил умнее -
просто следовал за "Данедин стар", дождался, когда транспорт окажется в
этих опасных водах, и только тогда торпедировал его. Ни у кого не было
сомнений, что "Данедин стар" напоролся на подводный риф. Хотел бы я
встретиться с этим командиром-подводником.

Стайн оцепенело глядел на меня.

- Бог мой! - проговорил он наконец. - Только немец мог придумать
такое!