дятся в разные стороны, и, с какой бы стороны ты в них ни въезжал, они
все равно никуда не поводят. Я несколько раз останавливалась у тротуара,
чтобы спросить дорогу, и ничего не могла понять из объяснений, кроме то-
го, что я бедняжка. Мне говорили: "бедная девушка", "бедная мадемуа-
зель", "бедняжка вы, бедняжка". И все время выяснялось, что я еду в про-
тивоположную сторону от улицы Канебьер.
стоянку для машин. Я заперла "тендерберд" на ключ и пошла прямо, куда
глаза глядят, и эта первая же улица, по которой я пошла, сразу же приве-
ла меня на другую, очень широкую, - как оказалось, ту самую, что я иска-
ла, да еще почти напротив того места, где было назначено свидание. Дом
номер десять находился в нижней части улицы, у Старого порта. На нем ви-
села вывеска агентства путешествий. Рядом был большой ресторан - Сент-
ра", на тротуаре толпились люди, по мостовой сновали голубые автобусы,
на зданиях горели неоновые рекламы.
мной. Я подождала его несколько минут, прохаживаясь взад и вперед, расс-
матривала, ничего не видя, выставленную в витрине фотооптику, потом по-
чувствовала на своем плече его руку. На нем был все тот же светлый кос-
тюм с черным галстуком. Стоя в снующей толпе, мы долго молча смотрели
друг на друга. Увидев его осунувшееся лицо, я, мне кажется, сразу поня-
ла, что он никого не убивал и эта история потрясла его не меньше, чем
меня.
иллюминированную площадь, переходя от одного пешеходного островка к дру-
гому, лавируя между идущими сплошным потоком машинами. Филипп крепко
держал меня за руку. Мы долго шли по набережной, которая называется
Рив-Нев. Ни разу не повернув ко мне головы, он глухим голосом рассказал,
что угнал "тендерберд", чтобы продать его, что до Кассиса ехал без оста-
новок, а в Кассисе, осматривая его, перед тем как передать одному вла-
дельцу гаража, открыл багажник и увидел в нем труп. Он испугался, он
стал следить за маленьким Титу, он не знал, что предпринять. Он решил,
что этого человека убила я и теперь воспользуюсь ситуацией, чтобы сва-
лить вину на него, Филиппа. Он был уверен, что никогда больше не встре-
тит меня. Мой приезд окончательно сбил его с толку.
морской водой досок. Филипп спросил меня, как я напала на его след, пос-
ле того как он бросил меня у Беррского пруда.
хочется меня расспросить. Наверное, и в моем взгляде он прочел то же же-
лание. Он по-прежнему держал меня за руку, но нас обоих парализовало не-
доверие. Первым нарушил молчание он.
я знала об этом?
не правда ли? Со вчерашнего вечера только этим и занимаешься.
Дани. Когда я тебя встретил, он уже был мертв.
убил.
трупом по городу? Даже по такому, как Шалон? Хватит фантастики, вернись
на землю. Кстати, извини, мне неприятно тебе угрожать, но у меня полно
свидетелей, которые могут показать, что я делал вчера и позавчера. Не
спорю, я таскался с чемоданом, но попробуй убедить кого-нибудь, что в
нем можно спрятать труп. Не думаю, чтобы тебе это удалось.
на неподвижную черную воду, изрезанную полосами света. Шум от города ка-
зался очень далеким. Наконец он заговорил.
ла плечами и ничего не ответила. Он обернулся, но по его напряженному
лицу я видела, что он раздражен и нервничает.
сказать, что, когда ты угнала машину, труп мог быть уже там.
дывала в него.
путь. Мысленно проехала по автострадам N 6 и N 7 до Фонтенбло. Вспомни-
ла, что там открывала багажник, намереваясь положить в него купленный
чемодан, но потом передумала и положила его на заднее сиденье.
который стянул у меня букетик фиалок. Но это было днем, машина стояла у
дверей, и тогда в нее не могли засунуть труп.
машину надолго, ее даже перегнали на другое место, пока я была у докто-
ра.
он вспоминает мой рассказ о том, как мне покалечили руку, как незнакомые
люди утверждали, будто видели меня накануне на шоссе и будто бы я ехала
в Париж, тогда как я уверяла, что в это время находилась в Париже. Но он
только сказал:
оправдываться. Филипп заметил, что я дрожу в своем белом платье, и, сняв
пиджак, накинул его мне на плечи. Дыша мне прямо в лицо, он спросил ше-
потом:
ричала это визгливым, срывающимся голосом. Это прозвучало смешно. Не
знаю почему, но у меня на глазах выступили слезы.
Ружье! Скажи, меня-то ты узнаешь, по крайней мере?
рону, словно пытаясь разбудить меня.
Ну, так с ним еще и ружье!
руки в карманы и подняв плечи. Я видела белое пятно его рубашки. Я вста-
ла и нагнала его. Он повел меня через шоссе, сказав, что у него кончи-
лись сигареты, нет ни гроша и он голоден как волк.
ками, я купила пачку "Житан" и спички. Филипп за стойкой выпил кружку
пива и съел сандвич. Он молчал и даже не смотрел на меня.
было желания его отстранить. Мы пошли, прижавшись друг к другу, по тро-
туару, на котором валялись пустые ящики - от них исходил запах водорос-
лей. У Старого порта мы пересекли площадь. Когда мы проходили мимо како-
го-то ресторана, в зеркальной витрине на мгновение промелькнули наши ли-